Глава 8

– Фокс, посмотри.

С тех пор как мы сообщили твоей маме о ребенке, это была уже третья коробка. Твоя мама не скрывала восторга и каждую неделю справлялась по телефону, как я себя чувствую. В коробке лежали пеленки с рисунком, вязаные чепчики и крошечные белые пижамки. На дне – сверток с надписью «Детские вещички Фокса»: потрепанный медвежонок с глазами-пуговицами, ветхое одеяльце с некогда белым шелковым кантом, фарфоровая статуэтка в виде мальчика, сидящего на месяце (на ней золотом выгравировано твое имя). Я поднесла медвежонка к лицу, вдохнула его запах, потом протянула тебе. Ты пустился в воспоминания. Я рассеянно слушала, мысленно вороша прошлое в поисках таких вот безделушек, одеял, игрушек, любимых книг, – и ничего не находила.

– Как думаешь, мы справимся? – спросила я за ужином, водя вилкой по тарелке. Во время беременности меня мутило от мяса.

– С чем?

– С родительством. С воспитанием ребенка.

Ты улыбнулся и подцепил вилкой кусок мяса с моей тарелки.

– Из тебя выйдет отличная мать, Блайт. Самая лучшая. – Ты пальцем нарисовал мне сердечко на тыльной стороне ладони.

– Понимаешь, моя мама… она… меня бросила. Она совсем не такая, как твоя.

– Знаю.

Ты мог взять меня за руку, заглянуть в глаза и предложить поговорить об этом, но вместо этого лишь молча забрал мою тарелку и отнес в раковину.

– Ты не такая, – наконец произнес ты и обнял меня со спины. А потом, с неожиданным негодованием, добавил: – Ты совсем не такая.

Я поверила. Когда веришь, жизнь кажется легче.

Потом мы улеглись на диван. Ты положил ладони мне на живот, будто держал в руках целый мир. Нам нравилось не отрываясь смотреть на мою растянутую кожу, на сине-зеленую сетку вен. Некоторые отцы разговаривают с животом – есть мнение, что младенцы все слышат. Но пока мы ждали, когда наша дочь проявит свое присутствие, ты благоговейно молчал, словно не мог поверить, что она действительно существует.