Глава 25
Волосы у нее стали густыми и красивыми. Прохожие говорили: «Какая у вас замечательная девочка». Она застенчиво улыбалась, лепетала «спасибо», и на мгновение я видела в ней милого воспитанного ребенка, который не способен подталкивать меня к краю пропасти. Безобразные сцены стали случаться реже; начали проявляться другие свойства ее личности. Она обожала свою куклу и повсюду таскала с собой. К полутора годам знала все цвета. Бо́льшую часть года требовала, чтобы мы надевали ей колготки с новогодними елочками. На завтрак ела в основном омлет, называя его «желтое облачко». Боялась бурундуков и опасалась белок. Ей нравилась продавщица в цветочном магазине; каждую субботу мы покупали Вайолет цветок, который она ставила рядом с горшком, когда пи́сала. Ее действия были лишены всякого смысла, и в то же время в ней заключался смысл всего мира.
Вайолет держала меня на коротком поводке. Стоило мне убедить себя, что наши отношения наконец-то наладились, она тут же указывала на мое место в ее маленьком упорядоченном мирке.
Когда ей было три года, мы за полночь вернулись домой со свадьбы твоего друга. Не снимая пальто, я вошла в ее комнату.
В самолете меня охватила паника – вдруг случилась беда, вдруг она задохнулась во сне, а твоя мама не услышала, вдруг датчики угарного газа не сработали, вдруг самолет промахнется мимо посадочной полосы и взорвется? Мне необходимо было ее увидеть. Меня редко посещало такое вроде бы естественное желание, однако в тот момент я не могла вспомнить, что значит не хотеть ее видеть. Кто эта незнакомая мать, за которую мне так стыдно?
Вайолет спала. Услышав мои шаги, она приоткрыла глаза и тут же разочарованно сомкнула веки. На ее лице отразилась искренняя досада. Она натянула простыню в горошек до самого подбородка и отвернулась к окну. Я наклонилась к ней, чтобы поцеловать. Она вся застыла от нежеланного прикосновения.
Я вышла из комнаты и сказала тебе, что она спит. Ты тихо вошел к ней, а она обхватила тебя за шею, расцеловала в обе щеки, сообщила, что твоя мама включила ей мультик про русалочку, и попросила полежать с ней немного. Она ждала только тебя.
В тот момент я поняла: мне никогда не добиться ее любви.
– Тебе просто кажется, – отвечал ты каждый раз, стоило мне об этом заговорить, – напридумывала всякого и теперь не можешь отделаться от своих навязчивых мыслей.
– Но ей полагается любить меня. Я ее мать, она должна нуждаться во мне.
– У нее нет никаких проблем.
У нее. У нее нет никаких проблем, сказал ты.
Утром за завтраком твоя мама рассказала, как чудесно они провели выходные. Ты качал Вайолет на коленях, сияя от радости.
– Значит, все прошло хорошо? – убирая со стола после еды, тихо поинтересовалась я.
– Вайолет – сущий ангелочек. – Твоя мама потерла мне поясницу, словно желая облегчить боль. – Думаю, она скучала по вам обоим.
