Глава 13
Как можно догадаться, после ограбления музея в Рио я не задержался. Прощаться особо было не с кем, да и вернуться туда я всё же планировал, но всё же задерживаться не стал, и дёрнул из города тем же вечером.
Успокоив капитана, и пообещав всё ему объяснить чуть позже, прыгнул в один из своих номеров, забрал оставшиеся вещи и переместился обратно на «Фидучию».
Пришлось выдать мужчине часть правды, объяснив, что я колдун. Ну в самом деле, не убивать же его? Особенно если учитывать, что капитан ничуть не испугался произошедшего. Он явно был не против узнать о таинственном нанимателе побольше, так что я решил этим воспользоваться.
И рассказал то, что посчитал нужным. Ложка вранья, щепотка правды, по вкусу добавить собственных мыслей бразильца — и вуаля, легенда готова. Таинственная и грустная история беглеца из магической тюрьмы, который попал туда, когда попытался отомстить за убитого брата, бла-бла-бла. Больше эмоций, меньше логики — и импульсивный бразилец слушает нехитрое враньё, раскрыв рот, изумлённо восклицая в самые душещипательные моменты.
Уговаривать его держать язык за зубами, к счастью, не пришлось. Видимо, капитан и без лишних слов верил, что я могу устроить ему и его семье массу неприятностей. Поэтому не качал права, не юлил и не убежал в ужасе. Просто потребовал значительно прибавки к своей зарплате, что не являлось для меня особой проблемой.
Решив таким образом вопрос с молчанием одного из своих «сотрудников», я велел ему выдвигаться по намеченным координатам. Баки были заправлены, припасы и топливо — погружены в трюм, а от человек, отыскавший яхту, оставил нужный контакт в одной из деревень возле места предполагаемой стоянки. Там можно было нанять проводника, если повезёт.
Поездка по реке получилась не слишком долгой, в отличие от того же маршрута, пройденного де Орельяной. Со всеми удобствами мы преодолели около семисот километров от Манауса до деревушки под названием Папера всего за четыре дня, и подошли к поселению глубокой ночью.
К этому моменту дождь, идущий уже почти сутки, слегка притих, но небо оставалось затянуто тучами, не пропускавшими ни единого лучика лунного света. Тропический лес же напротив, пробудился. В кронах деревьев завывали, визжали, стонали и ухали местные обитатели. Стоило лишь выйти на палубу, как вокруг начинали кружить и зудеть бесчисленные насекомые. Над яхтой беззвучно порхали летучие мыши, а на берегу и в воде ползали, плавали и скакали отвратительные мелкие твари.
На следующее утро мы сошли на берег.
Капитан, получив от меня соответствующие указания, остался на яхте, как и техник с поваром. Со мной отправились только двое нанятых носильщиков. Молодые, загорелые парни лет по двадцать искали работу в порту Манауса, так что я предложил им контракт на пару недель с минимумом обязанностей и хорошей оплатой.
Они согласились, не задавая лишних вопросов, и теперь, сытые, одетые и снаряжённые за мой счёт, тащили на себе по огромному мешку с припасами и оборудованием.
Проводник, которого мне посоветовали, сейчас как раз находился в деревне, и это было весьма удачно. Однако узнав, куда я собираюсь, он наотрез отказался идти.
Я подозревал, что такое может произойти, и меня предупреждали о подобном развитии событий. О той дикой территории между реками Рио-Негру и Жапура, и том самом «мёртвом лесе», ходило множество старых легенд и страшных слухов. И местность эта была далеко не прогулочной.
Однако не было такого страха, который заставил бы индейца перебороть голод и чувство наживы.
Часть припасов я взял специально на этот случай. Предложив проводнику лекарства, еду, некоторые полезные в обиходе вещи и огромную сумму денег, я всё-таки уговорил его. Расплатившись с низкорослым морщинистым мужчиной с проколотыми ноздрями, и выгрузив в его дом часть припасов, мы отправились в путь. И отсюда топать пришлось пешком.
Снова зарядил дождь.
Ветки деревьев гнулись под напором водяных струй, листья безвольно обвисли. Над землёй поднимался густой туман, который не давал возможности видеть далее десяти-пятнадцати метров. Лес наполнился шумом капель, журчаньем ручейков, криками возбужденных птиц и зверей, живущих в джунглях.
Местами приходилось с помощью мачете прорубать себе сквозь густые заросли. Ботинки чавкали в размокшей земле, которая так и норовила засосать ноги.
Запас моего хорошего настроения быстро улетучился. Привыкнув перемещаться мгновенно, по щелчку пальцев, я понимал, что путешествия с такой черепашьей скоростью и в таких условиях — совершенно точно не для меня…
Мы брели молча, вытянувшись цепочкой, и уверен — каждый мечтал оказаться где угодно, только не здесь. Почва, фактически, превратилась в болото и норовила стянуть с нас обувь. Одежда промокла насквозь. К ночи дождь слегка притих, но небо всё ещё было обложено тучами. Мы нашли подходящее для остановки место и разбили лагерь на невысоком пригорке, установив там три палатки. Проводник соорудил из камней кострище и развёл огонь. Вскоре над ним забурлил котелок, и в воздухе повис запах еды.
Мне не хотелось есть. Объяснив своим подопечным обязанности и сев на раскладной стул возле палатки, я положил рядом с собой купленную винтовку и откинулся на спинку. Отросшие за последние месяцы волосы намокли и прилипли ко лбу. Капюшон я сбросил, чтобы он не закрывал боковой обзор. Носильщики и проводник уже выскребали из мисок остатки супа и жались поближе к костру. Обсохнув, они забились в спальные мешки.
* * *
Это была Сандра. Фигуристая блондинка со своими фиалковыми глазами — это точно была она.
Я думал так ровно до того момента, пока рот девушки не распахнулся. Неестественно широко, как не бывает наяву, обнажив длинные острые зубы. Дыхание колдуньи отдавало запахом тления. Прекрасные фиалковые глаза почернели. Золотистые волосы клочьями осыпались вниз.
Локоны падали на землю и превращались в змей.
Мгновение — и Сандра оказывается рядом, хватая меня своими пальцами с длинными когтями. Они впиваются в плечи, я принимаюсь отчаянно вырываться, но ничего не выходит. Тварь с лицом колдуньи визжит мне в лицо, её черты продолжают искажаться, кожа белеет…
Я дёрнулся в стянувшем плечи спальном мешке и, проснувшись, услышал шум дождя. В мозгу всё ещё отдавались завывания Фиалки. Чёрт, и приснится же такое!
По палатке громко барабанил ливень. Снаружи металось пламя почти погасшего костра, едко дымили сырые дрова. Сквозь распахнутый полог виднелись темные силуэты веток и листьев, которые трудно было различать сквозь поднимавшиеся от земли испарения, слышались возбуждённые голоса. Я посмотрел по сторонам, пытаясь собраться с мыслями, тряхнул тяжёлой головой.
Меня сменил проводник, и всё было в порядке. Уснул почти сразу, как только оказался в палатке…
Я выбрался из спального мешка, обул ботинки, взял прибор ночного видения и винтовку. Мысленно потянулся к вакидзаси и, поняв, что могу достать его в любой момент, оборвал заклятие. После того случая в лобби отеля во мне поселилось правило всегда убеждаться в работоспособности собственных талантов.
Стоило только вылезти из-под навеса, как я мгновенно вымок до нитки. Откинув со лба волосы, сжимая в руках винтовку, окликнул свою команду.
Никакого ответа.
Уже в нескольких шагах от костра царила непроглядная темнота. Все вокруг казалось размытым.
Прогремевший поблизости выстрел заставил меня вздрогнуть. Я оглянулся — за деревьями лежали громадные черные тени стволов, а за ними — темнота.
Услышав слева от себя треск сучьев и шорох листвы, резко повернулся, вскидывая оружие, и наткнулся взглядом на одного из носильщиков. Тот вылез, выскочил из кустов, с покрасневшей физиономией. Его глаза возбужденно сверкали, а руки были чем-то оцарапаны.
— Что происходит?
— На нас напали, сеньор!
— Кто напал? — уточнил я, оглядывая темень вокруг с помощью визора. Пока всё было спокойно, — Где проводник и твой друг?
— Кто-то очень большой, не знаю! — парень выглядел так, словно сейчас хлопнется в обморок, — Пума, или Lobisomem (Порт.: оборотень, прим. авт.)! Он утащил Витора в лес, а сеньор Эстебано побежал за ним!
Чёрт! Хрен с ним, с носильщиком, но куда проводник-то дёрнул?! Без него нечего и думать добраться до точки назначения!
Нужно было возвращать этого идиота, и как можно скорее!
— Оставайся тут, возьми оружие и визор, — велел я бразильцу, — Разведи огонь посильнее и смотри, чтобы он не погас, понял?
— А вы?
— А я пойду искать наших друзей.
— Нет, сеньор, пожалуйста, не оставляйте меня одного!
— Тихо! — рявкнул я, — Там ты мне только мешать будешь! А здесь окажешься полезным. Вот, — я пошарил в палатке и взял оттуда чемоданчик с комплектом раций. Одну выдал парню, вторую пристегнул к поясу, — Если что-то случится — немедленно свяжись со мной. А я, как только найду наших, сообщу тебе, идёт?
— Но…
— Не подведи, Хулио, — я похлопал его по плечу, — Ты поможешь нам вернуться. Я верю, что ты переборешь свой страх.
Тот кивнул, и я, порадовавшись что этот идиот не стал спорить, уточнил:
— Куда побежал проводник?
Получив направление, оставил парня с дробовиком в руках разводить огонь, а сам направился в джунгли.
И хотя заблудиться не боялся, но признаюсь честно — сердце колотилось так, что, казалось, сейчас выскочит из груди. Надо мной будто нависла опасность. И чем дальше я углублялся в лес, тем сильнее становилось это отвратительное ощущение. К счастью, в кромешном мраке передвигаться получалось довольно просто — визор работал как надо, так что тратить время на поиски дороги не пришлось — были прекрасно видны поломанные ветки, глубокие следы в земле и, местами… Кажется, это были брызги крови, теряющиеся и тающие в темноте за дождевой завесой.
Включив фонарик, я отрубил визор, осмотрел здоровенный папоротник, заляпанный кровью и, убедившись в своей правоте, вытер глаза от текущей со лба воды. Лес казался сплошной глухой чащобой. Вот уж где где, а в таких местах мне, пожалуй, бывать ещё не доводилось…
Внезапно вдалеке послышался крик, и мне показалось, что за грохотом стучащих по листве капель прозвучал выстрел.
Во рту пересохло, виски ломило. Хотелось припомнить, когда в последний раз доводилось чувствовать себя настолько беззащитным, и сделать это не получалось. Ливень, тьма, какофония звериных криков в непроглядной темноте, жужжание насекомых, этот кровавый след — всё это привело мои чувства в состояние полного отупения. Хотелось убраться отсюда, прыгнуть на какой-нибудь солнечный и пустынный пляж, и целый день не делать совершенно ничего…
Но я не мог так поступить. Не тогда, когда нахожусь в считанных десятках километров от цели. Да ещё и люди эти ни в чём не виноваты.
Разве только в том, что слишком тупые!
Обернувшись на шорох, и треснувшую под ногой ветку, проводник с разворота пальнул из своего дробовика в мою сторону. Пришлось кинуться за ближайшее дерево и крикнуть ему, чтобы успокоился. А затем потратить ещё какое-то время на то, чтобы доказать перепуганному мужчине что я — это я.
Индеец стоял рядом с растерзанным трупом носильщика. Огромные, глубокие порезы красовались на груди молодого парня. Всё вокруг было залито кровью, а в сторону головы я вообще старался не смотреть — столь неприглядным было зрелище. Надо было убираться, пока тот, кто это сделал, не вернулся, и возвращаться в лагерь. Там всё моё снаряжение, можно придумать массу способов разделаться с тварью.
— Ему не поможешь, Эстебан! Надо уходить к лагерю!
Он упёрся и, во что бы то ни стало, хотел забрать с собой труп. Махнув рукой, я разрешил ему взвалить истерзанное тело парня на плечи, и мы отправились в обратный путь. В очень долгий обратный путь.
Не прошли и полукилометра через папоротниковые заросли, как совсем рядом неожиданно раздался громкий шорох листьев, треск сучьев. Из кустов прямо перед нами что-то выскочило. Я выстрелил не целясь. С помощью визора удалось разглядеть здоровенное мохнатое создание. Оно действительно напоминала оборотня — мускулистое, волосатое тело на четырёх лапах, оскаленная пасть, горящие жёлтым светом глаза. Мгновение, и зверюга скрылась в густом подлеске. Я повёл стволом следом за ней. А через секунду экран визора мигнул и потух. Аккумулятор разрядился, чёрт!
Ну Кальн, впору придумывать себе новое прозвище. «Везунчик», как тебе? Смеёшься?
Кажется, именно в этот момент проводник, тащивший тело, принялся молиться.
Дождь колотил по веткам, заставляя их безостановочно качаться, и сняв визор сперва я ничего не увидел в непроглядной темноте. Но вскоре глаза привыкли, и местность вокруг слегка прояснилась, представ во всех оттенках серого. Кажется, это подключилось и магическое зрение, потому что я явно видел в чаще какие-то светящиеся контуры, хотя за пеленой дождя разглядеть их было совершенно нереально.
Мы осторожно пошли дальше, и продвинулись ещё на пару сотен метров, прежде чем вновь остановились.
Потому что из-за кустов на нас таращились горящие глаза, расставленные на добрых тридцать сантиметров друг от друга.
Тварь с рёвом вырвалась из-за лиственного полога. Массивная, косматая, отдаленно напоминающая человека. Но человека гораздо более сильного, чем любой, кого вы знали. С мощными волчьими ногами и человеческими руками, увенчанными огромными когтями. По обе стороны зубастой пасти наружу торчали короткие клыки. Горящие глазища, налитые кровью, не мигали, зато длинные, похожие на волчьи, уши не останавливались ни на секунду.
При виде монстра проводника охватила паника. Он бросил тело носильщика на землю, ничуть не заботясь о его сохранности, как несколькими минутами ранее. Бразилец скинул с плеча дробовик, и тут же прогремел выстрел. Я отстал от него всего на секунду.
Оборотень рванул вперёд и, оказавшись рядом за долю секунды, ударил своей лапищей. Амулет, который я носил на шее не снимая, принял кинетический выплеск на себя, и чудище словно напоролось на бетонную стену в нескольких сантиметрах от моего тела. Взвыв, оборотень отскочил, потрясая повреждённой лапой.
На моих глазах сломанные жутким ударом кости принялись с треском деформироваться и уже через пару секунд встали, как надо.
Офигеть.
Стоя на задних лапах, оборотень оказался почти вдвое выше взрослого мужчины. Справа под деревом скрючился проводник. Перезарядив дробовик трясущимися руками, теперь он хорошенько прицелился, и на сей раз попал. Однако мощный выстрел лишь выбил шерсть на груди зверюги. Она взвизгнула, опустилась на четыре лапы, встряхнулась и с пугающим интересом и невозмутимостью уставилась на меня.
Я затаил дыхание. Зверь, зарычав, приблизился настолько, что я отчетливо почуял смрад тухлого мяса из его пасти и мускусный запах мокрого меха.
Выстрелы этой твари — всё равно что комариный укус, тут нужно что-то другое. Серебро бы помогло, конечно, но таких патронов у нас не было…
Я ждал… Ждал, пока тварь кинется вперёд и дождался. Изловчившись, уклонился от мощной когтистой лапы, откатился в кусты и вызвал из тайника вакидзаси. Клинок, рассекающий демонов, должен спокойно отсечь от такой зверушки кусок-другой.
По крайней мере — стоит попробовать.
Громоздкая тварь не могла быстро поворачиваться, и я получил несколько драгоценных секунд форы. Выбрав подходящий ствол, посмотрел наверх и перенёсся на толстенный сук, едва сумев удержаться на нём. Перевёл взгляд на озирающегося оборотня, и как только он повернулся ко мне спиной — прыгнул прямо на него.
Монстр почуял это, встал на дыбы и попытался развернуться, но с размаху полоснув его по лапе я тут же оказался недосягаем, переместившись на несколько метров левее.
Чудовище закричало от боли, вновь встало на дыбы, покачнулось, но сохранило равновесие. Ещё мгновение — и оно бросается в мою сторону. Снова прыжок, на этот раз — на два метра назад. Клинок блеснул под дождем и содрогнулся, встретившись со второй конечностью твари. Отрубленная лапа упала прямо в грязь.
Оборотень оскалился, завизжал, дернулся назад, прижимая к груди обрубки, из которых хлестала кровь, и неожиданно быстро кинулся наутек, потерявшись в темноте джунглей. Я даже не успел прыгнуть вперёд и догнать его…
* * *
На рассвете дождь прекратился, но тучи висели над землёй тяжёлым серым одеялом. Воздух был прохладен и свеж. Он густо пах землёй, листвой и совсем немного — дымом погасшего костра.
Труп носильщика мы опустили в яму, вырытую на месте лагеря. Проводник произнес над растерзанным телом короткую прощальную речь, а я в это время прихлёбывал из кружки горячий отвар, который ни черта не помогал согреться. Кажется, прошлой ночью довелось подхватить простуду — меня всё время колотила крупная дрожь. Хотя, кто знает — может я подхватил малярию, или ещё что-то подобное?
Какие-то прививки у меня стояли, но в целом маги привыкли полагаться на свои способности, довольно неплохо защищающие своего носителя, так сказать, в фоновом режиме. Обычно всякие гепатиты и прочие пренеприятные вещи проходили мимо колдунов, и я надеялся, что моё самочувствие — просто шок после пережитой ночи.
Как бы там ни было, мы отправились дальше. Следующие три дня останавливались только на закате, и я, помня о событиях первой ночёвки в джунглях, уже не допускал ошибок. Вместо караула устанавливал по периметру лагеря заряженные ледяной магией кристаллы и протягивал между ними путеводную нить.
Несложное заклинание передавало по ниточкам заряд в то место, где контур сигнализации был нарушен, и замораживало незваного гостя. На мелких грызунов и животных эта штука не действовала — я выставил ограничение по весу, а простакам строго настрого запретил заходить за огороженную нитью территорию.
К счастью, эта мера предосторожности нам не понадобилась — за все три ночёвки к стоянкам никто не подходил.
На утро четвёртого дня проводник заверил, что мы доберёмся до пункта назначения к вечеру. Учитывая, что к этому моменту мне осточертело топать по непролазной чаще, казалось, что и это — чересчур долго.
Но на деревню мы наткнулись раньше — к полудню.
Она находилась на террасе, прямо на склоне одного из многочисленных холмов, по которым мы передвигались. Лес вокруг поселения изрядно поредел, местами — был вырублен подчистую. Над оплывшим частоколом громоздились стены из обтёсанных каменных глыб, огораживавших площадки или дворы. В самом холме чернели огромные дыры и проемы, за которыми начинались глубокие туннели. Ветер продувал насквозь примитивные хижины из глины с обвалившимися крышами.
— Что это за место? — спросил я у проводника.
— Плохое место. Никто не знает, кто тут живёт, сеньор. Бабка рассказывала, что это — жилища ночных духов. Что они обитают здесь, заманивая одиноких путников, и питаются их мозгом и мясом, — ответил тот и высморкался в носовой платок, — Не стоит нам тут задерживаться, идти осталось совсем недалеко. Успеем до четырёх часов, и я вернусь на прежнюю стоянку ещё до захода солнца. А тут оставаться — опасно.
Пропустив слова бразильца мимо ушей, я огляделся. Никакой магии не чувствовалось, различитель ничего не показывал, людей в округе не было, и пара десятков минут ничего не решали. Что-то я и в самом деле разогнался… Можно было немного передохнуть, а затем отправляться дальше.
Скомандовав короткий привал, направился осматривать постройки и выбрал первую попавшуюся хижину. Ее стена образовывала почти правильную окружность, а глиняный пол был усыпан прелой травой, похожей на тростник. В отличие от большинства строений, крыша этого дома была почти целой.
Присев на корточки рядом со входом, я поднял порванное ожерелье из цветных камней и внимательно осмотрел его. Красивое, но совершенно бесполезное. Неподалеку от стены был выложен каменный круг с углублением в середине — очаг с головешками. Ещё теплыми…. Поднеся ладони к угольям, я убедился в этом. От них на самом деле исходило слабое, но вполне ощутимое тепло.
Похоже, деревня не слишком заброшена…
Это мне совсем не понравилось, так что привал было решено сворачивать, и срочно отправляться в путь. Кто знает, что за туземцы тут живут, раз о них даже проводник ничего не слышал?
И снова джунгли, но на этот раз — не такие непролазные. Эстебан уверенно шагал впереди, вёл нас через какие-то тайные тропы, через ручьи и заросли папоротника, и когда неожиданно остановился, я едва не врезался ему в спину.
— Мы у цели, — на ломанном английском сказал он.
Носильщик сбросил заплечный мешок наземь и от души потянулся. Я сделал тоже самое и, отодвинув ветки закрывающего обзор кустарника, посмотрел в указанном направлении.
Пологий, заросший высокой травой пригорок спускался примерно метров на сто.
Впереди лежала узкая маленькая долина, с трёх сторон стиснутая пологими холмистыми склонами и густо поросшая деревьями. Буйная растительность, впрочем, была совершенно неживой. Именно такая, о которой писал в своём дневнике Посланник. Чёрная, мёртвая, она покрывала изрядную площадь и, засмотревшись на это место, я не сразу понял, что вижу ещё кое-что.
Десяток с лишним индейцев, поднимающихся через тропические заросли нам навстречу.
