Глава 26

Первое, что понял Алекс — никакого портала, что, безусловно, разочаровывало, здесь не наличествовало. На обратной стороне шлагбаума Дум заметил несколько чар. И точно такие же чары располагалась по периметру всего пятого терминала, который, как раз таки, оказался не плодом воображения умирающего Виктора.

А еще то, что ему, все же, не посчастливится приобрести опыт катания на самолете. Там, в центре взлетно-посадочной пришвартовали (в самом прямом смысле) некое подобие футуристичного дирижабля. Вот только вместо вытянутой воздушной торпеды — что-то вроде стеклянного атриума, чье дно облепили стальные листы космического металла.

У хвоста — два громадных реактивных двигателя. Каждый, размером с двухэтажный дом. Но этого сумасшедшему инженеру, все это придумавшему, показалось мало. Под двигателями, напоминая юлу, расположилась гигантская лопасть. И еще по две таких же с левой и правой стороны от носа.

Проклятье, да в такую махину можно было утрамбовать все население Хай-гардена и еще осталось бы место для соседних районов.

Стеклянный атриум, как полагал Алекс, являлся чем-то вроде общей зоны. Капитанский же мостик расположился над всем этим великолепием. Чем-то напоминая космический шаттл с плакатов эпохи до линз, он будто приклеился к верхней части корабля. Или дирижабля. Или летающей непонятной хрени, на трап которой здравомыслящий человек не должен ступать даже под дулом автомата.

Пока Алекс спокойно рулил следом за процессией дорогущих тачек, через каждые десять метров по обе стороны от дороги стояли практически точные копии молодца на контрольно-пропускном. Шлагбаумом теперь это язык не поворачивался называть.

Нет, разумеется, лица у них отличались, но вот выражения взгляда, форма и штурмовые винтовки в руках — вполне себе одинаковые. И где только таких откопали — вопрос.

Дум глянул чуть вперед — за процессию из тачек. Там, в метрах трехстах, все тачки останавливались и наглядно демонстрировали, что Алекс не прав.

По красной дорожке, в сопровождении охраны, на трап ступали не только люди, но и все иные представители разумных рас из числа заседающих в ООР. Алекс даже икнул. Он никогда не думал, что увидит в своей жизни богато одетого орка. Причем настолько богато, что та сумма, объявленная Синдикатом за успешном завершение контракта, вряд ли бы прозвучала для него так же внушительно, как для одного мага.

— Надо же… а я думал, что все орки — байкеры и бандиты.

— Как много есть на свете… или я уже тебе это цитировала?

Алекс не знал, специально ли Адель держалась “молодцом” и старалась не показывать виду, что смерть Виктора причинила ей куда больше боли, чем стычка с наемниками Зимнего Двора.

— Теперь-то мне, с вашего высокого позволения, можно узнать, куда мы, нахрен, приперлись?

— Знаешь, про любопытство магов ходят настоящие легенды.

— Адель… — едва ли не прорычал Алекс.

Она улыбнулась и по девчачьи хихикнула.

— Это мероприятие, спонсируемое Синдикатом. Ты наверняка не слышал, называется оно…

Сердце Алекса сделало несколько акробатических кульбитов, пробежалось по всему телу, заглянуло в пятки, в пах, куда-то в район темечка, а затем вернулось на место.

— Королевский Аукцион.

— Значит слышал, — немного огорченно подытожила Адель.

— Я думал это миф, — Алекс даже икнул. — Аукцион, на котором можно купить самые редкие и самые ценные волшебные материалы. В Бездне каждый год ходят слухи про это мероприятие. Один вампир даже бахвалиться, что имеет постоянное приглашение на сходку толстосумов.

Дум так переволновался, что даже не заметил, как проболтался на тему Бездны. Но Адель либо сделала вид, что не услышала, либо действительно — не услышала. Да и, тем более, она могла подумать, что это просто фигура речи.

— Откуда у Виктора… — Алекс так и не решился договорить.

— Он работает… работал брокером, — Адель отвернулась к окну. Там уже накрапывал холодный, мерзкий, осенний дождь. Лето закончилось и осень с зимой боролись за свои права владеть Маэрс-сити. — Много связей. Много возможностей. У него всегда имелись какие-то должники или люди, готовые помочь в трудную минуту.

И, в конце концов, он отдал жизнь ради того, чтобы Адель могла выполнить контракт Синдиката. Синдиката, который должен был все это время заниматься её воспитанием, и, в прямом смысле — взращиванием. И это при наличии богатого дяди?

Что-то здесь… не так. Пахло какой-то херней.

Алекс даже сперва погрешил на свои собственные подмышки, но костюм, обладавший целым набором хозяйственных чар, уже давно успел очиститься и восстановиться после той заварушке в клубе.

— Когда мы выйдем постарайся сделать вид, — Адель неопределенно помахала ладонью в воздухе. — будто ты родился с серебренной ложкой в заднице. Ну или насосал.

— Фу как грубо.

— Правда жизни, — Адель кивнула в сторону шествующих по красной дорожке. — Посмотри на них, Алекс. Восемь из десяти подходят под это правило. Они либо владеют старыми деньгами — те, что достались им от предков, либо насосали. Как в прямом, так и переносном смысле. И вне зависимости от пола. Воровали, предавали, шли по головам, обманывали, наживались на чужом несчастье — насасывали метафорический член общества. И все это ради того, чтобы идти по этой красной дорожке и почувствовать себя маленькими корольками. А те двадцать процентов, что добились всего сами и остались относительно чистыми… у них будут дети. И зачастую эти дети станут точной копией тех, кого сейчас эти двадцать процентов так презирают и на кого смотрят с высока.

И, подтверждая слова Адель, следом за орком из уже другой машины вышла леди в сопровождении молодого человека. Оба они выглядели несколько… иначе. Чуть проще выглядели. Чуть светлее взгляды. Чуть сгорбленней спины и проще выражения лиц. И не сказать, что денег у них было меньше.

Алекс, даже, кажется, знал эту парочка. Простой парень из числа тех, что бродят туда-сюда по жизненному пути, а девушка — создательница какого-то суперпопулярного приложения для линз. Он иногда видел её лицо на голографических билбордах.

— Подай руку леди.

— А ты сама не справишься?

— Здесь так принято. И, тем более, Алекс, даже в современном веке если хочешь произвести впечатление на девушку, будь с ней галантен. Напорист, но галантен.

Алекс не стал уточнять, что у произвел на неё, не так давно, несколько впечатлений. В постели.

Выходя из машины, он, начисто игнорируя подозрительные взгляды многочисленной охраны, обогнул капот и, открыв дверь, подал руку Адель.

Когда та буквально выплыла на свет, то все внимание мгновенно перекочевало от Алекса к ней. И не сказать, что Дум был против. Скорее даже — за.

Вместе они подошли к красной дорожке, где их встретил эльф с моноклем и во фраке.

— Миледи и джентльмен, — он как-то сразу определил, кто в их паре условный “плюс один”. Видимо талант. — Спешу напомнить, что на нашем мероприятии запрещено упоминание любых имен, регалий и лиц. Это маскарад, но без масок. Без масок, оружия и магии. Любое нарушение будет мгновенно караться по всей строгости. Развлекайтесь, отдыхайте, но не забывайте о том, что ваша свобода действий ограничена спокойствием остальных посетителей мероприятия. Ступая на эту красную дорожку, вы словом и делом соглашаетесь с этими правилами, оставляя за нашей организацией право на любые контрмеры, которые мы сочтем нужными.

Алекс искоса глянул на Адель. Да кто бы сомневался, что Синдикат играет “и вашим и нашим”. Демоны и змеи, неудивительно, что именно они устроили этот парад пафоса, хруста электронных купюр и блеска драгоценных камней на изящных шеях, переживших ни один десяток целительских заклинаний.

— Мы все понимаем, — коротко и холодно кивнула Адель — убийца того самого Синдиката, который сейчас выставлял ей строгие правила. И учитывая, то, какими взглядами обменялись эльф и Адель — они прекрасно друг друга знали.

— Тогда милости просим.