Бриджет обратилась к Люси, чтобы та провела сеансы психотерапии с Сэмом. Она хотела вылечить его от гаптофобии.

На самом первом сеансе Люси показалось, что течение болезни очень непростое, но она не смогла понять, что именно в жизненном опыте Сэма стало ее причиной.

Как и все основные члены «Бриджес», Сэм обладал ДУМ-способностями, но, в отличие от других, был еще и возвращенцем. Люси предполагала, что эта особенность и гаптофобия взаимосвязаны.

Сэм с детства был сиротой, которого взяла к себе и воспитала президент. Она была самым занятым человеком материка и постоянно работала в стрессовых условиях, так что у нее вряд ли было много времени на общение с маленьким сыном. Это тоже могло повлиять на развитие болезни.

Однако Сэм не собирался говорить о себе, словно отгородился от других стеной. Люси нужно было, чтобы он хотя бы немного раскрылся. Так и начались их отношения с Сэмом.

Со временем он начал рассказывать о себе. Люси проанализировала его невероятно запутанные детские воспоминания. Трудно было различить, что происходило во сне, а что – в реальности. Он говорил, что часто проводил время на Берегу со своей сводной сестрой Амелией. Люси решила, что это его субъективное воспоминание, которое не является объективной действительностью.

Люси родилась незадолго до Выхода смерти и была старше Сэма на несколько лет. Такая совсем небольшая разница сильно влияла на восприятие Берега.

Люди прошлого поколения вроде нее – она терпеть не могла это выражение – обычно считали Берег плодом фантазии, существующим только в сознании человека. Те, кто родился после Выхода смерти, чаще всего воспринимали Берег как реальное место. Они думали, что Берег существует, чтобы объяснять причины появления Тварей и возвращенцев вроде Сэма.

Люси предположила, что воспоминания о пребывании на Берегу в детском возрасте – это фантазии, с помощью которых Сэм компенсировал недостаток общения с Амелией и Бриджет. Поэтому Сэм не может выбросить ловец снов, подаренный Амелией, даже сейчас, когда совсем повзрослел. Ловец снов был переходным объектом, создающим ощущение психологического комфорта. Возможно, если Сэм психологически сепарируется от Амелии, то сможет преодолеть свою гаптофобию. Люси хотела предложить Сэму сделать это на следующей сессии.

Однако Сэм отрицал связь с Амелией, утверждал, что не зависит от нее и Бриджет, что мнение Люси ошибочно. Ей показалось, что такие возражения только подтверждают гипотезу о зависимости.

Она не оспаривала его способности и существование Берега и ставила своей целью не дискутировать с Сэмом, а вылечить его.

Для этого она попыталась сосредоточить внимание на том, как Сэм осознает себя в качестве сотрудника «Бриджес». Сейчас ядро организации составляют обладатели способностей вроде Сэма. На этапе основания организации ее главной целью было защитить президента в условиях хаоса после распада Америки, но по мере того как в нее привлекали людей с особыми способностями, появилась более масштабная миссия – возродить США. Люси думала, что на Сэма возлагались особенно большие надежды, потому что он был возвращенцем, да и он сам гордился этим. Он любил повторять: «Я восстановлю Америку». Но не было ли это попыткой отвернуться от реальности и как-то заглушить чувство одиночества?

Чтобы больше узнать о Сэме, Люси попросила о встрече с президентом. Если среди сепаратистов пойдут слухи, что президент пользуется услугами психотерапевта, то могут возникнуть проблемы, поэтому она прошла все требуемые для обычного посещения процедуры. Официально это была встреча, но Люси была готова дать президенту психотерапевтическую консультацию, если потребуется.

Она спросила о детстве Сэма, и президент, к ее удивлению, искренне извинилась. Она так искренне просила прощения за то, что не могла, как обычные родители, часто обнимать Сэма или проводить с ним много времени, будто Сэм был перед ней.

Люси, которая считала президента крайне хладнокровной женщиной, тут же поменяла свое мнение о ней. Более того, президент начала ей нравиться как человек.

Вместо президента о Сэме заботилась ее дочь Амелия. Бриджет не рассказывала подробно, но Амелия – обладательница особой сверхспособности – часто брала Сэма с собой на Берег и проводила с ним время там.

Во время этой беседы Люси удостоверилась, что президент питает большую любовь к Сэму. Вопрос был только в том, чувствует Сэм эту любовь или нет?

Люси не воспринимала Берег, как Сэм и президент. Они говорили о нем так, словно он существовал физически, а Люси полагала, что совместные игры Амелии и Сэма на Берегу могли быть выдуманными путешествиями.

Что, если субъективное представление о Береге могло закрепиться в сознании Сэма как реально существующее? Может быть, Сэм поэтому не может попадать на Берег по своей воле? В результате Берег, Амелия и президент бессознательно стали для Сэма объектами восхищения, поклонения?

Люcи предположила, что причина гаптофобии Сэма может быть в следующем. Любовь президента и Амелии распространялась на все человечество и не имела сексуального подтекста, потому они лучше всего подходили на роль лидеров в деле возрождения Америки. Сэм, напротив, был способен испытывать половое влечение только к тем людям, с которыми у него существовала тесная эмоциональная связь. Конечно, он не чувствовал вожделения к членам своей семьи – Амелии и Бриджет, но они же были для него объектами поклонения. Именно внутренний конфликт между желанием и табу мог служить причиной развития болезни.

– Это не так! – вспыхнул Сэм. – Я возвращенец! Я ущербное создание, которое выживает при выплеске пустоты и чью душу возвращают в тело со Шва!

Люси рассказала Сэму свою гипотезу. Она была готова к негативной реакции, но Сэм страшно разозлился. Она впервые видела, чтобы он выражал столько эмоций. Хотя Сэм в таком состоянии и пугал ее, но Люси спокойно приняла сокращение дистанции между ней и пациентом. Она даже была этому рада.

Мысль об этом сближении подбодрила ее. Она посоветовала ему выбросить из головы мечты о Береге, и Сэм с грустным выражением лица вышел из комнаты.

«Вероятно, он больше не придет ко мне». – От этой мысли ей стало тоскливо.

Сэм снова пришел в назначенное время.

Он выглядел более умиротворенным, чем обычно, но, возможно, ей только показалось.

– Я потом подумал, – начал говорить он. – Как было бы просто, если бы Берег и способность возвращаться использовались для описания околосмертных переживаний, как ты говорила. Я понял, что ты тщательно анализировала мою ситуацию, спасибо большое. Однако моя сила заключается в другом. Сегодня я попытаюсь тебе показать.

С этими словами он достал шприц и вонзил его себе в левую часть груди.

Она не успела его остановить. В тот же миг его тело свело судорогой, он упал на пол. В панике Люси подбежала к нему, выхватила шприц и попробовала сделать массаж сердца. Никакой реакции не было. Она не знала, сколько прошло времени, – ей даже не пришло в голову позвать кого-нибудь на помощь.

Через некоторое время Сэм пошевелился. На его руке появился отпечаток ладони, которого раньше не было, – ладони одного из умерших, о которых он рассказывал.

– Так понятнее? – спросил Сэм, открыв глаза. – Вот что значит быть возвращенцем. Даже когда мое тело умирает, душа Ка не может попасть на Берег. Я попадаю на Шов, границу между этим миром и Берегом, и возвращаюсь оттуда. Ты, конечно, можешь называть это все плодом воображения, но для меня это реальность. Если я пытаюсь покончить с собой, мир мертвых отвергает меня. Я не могу уйти по своей воле. Без помощи Амелии я не могу попасть на Берег. Я не могу решать за себя, куда мне идти.

Слеза покатилась по щеке Сэма. Люси заплакала от того, как он глубоко одинок. Когда она опомнилась, то поняла, что сжимает руку Сэма. Его тело не отвергало ее прикосновения, гаптофобия не проявлялась.

Она всем сердцем хотела, чтобы на нем остался след прикосновения живого существа.

– Тебе нужен близкий человек помимо семьи. Не Бриджет и не Амелия. Человек, которому можно полностью открыться и довериться. Я стану таким человеком. Я была бы рада им стать.

Сэм кивнул, и они крепко обнялись.

Через некоторое время Люси оставила работу психотерапевта. Она перенесла свои переживания на пациента, позволила себе вступить с ним в отношения – какое право она имеет продолжать свою работу? Думая так, Люси считала, что больше не может помочь другим пациентам. Впрочем, ее это устраивало, ведь она помогла хотя бы одному человеку – Сэму. Люси верила, что он почти излечился от гаптофобии и рецидива больше не будет, если не случится ничего экстраординарного.

Президент благосклонно приняла их союз вместе с новостью о жизни, которая зародилась в утробе Люси.

Ребенок развивался нормально. Объявили, что будет девочка. Сэм дал ей имя – Луиза. Она отвечала, когда он называл ее Лу и гладил живот Люси. Бриджет была очень рада и предложила сфотографироваться всей семьей. Они хотели сделать снимок вместе с Амелией, но ее в тот момент в городе не было. Жаль, но ничего не поделаешь. Бриджет улыбалась в камеру, стоя между Сэмом и Люси.

Президент смущенно сказала, что специально распечатала фотографию:

– Старомодно, наверное, но не смейтесь.

Бриджет написала: «С семьей Стрэнд» и поставила внизу свою подпись. Так, она объяснила, эта фотография будет уникальной: не электронным файлом, а вещью, которую нельзя скопировать. Она станет особенным воспоминанием для них троих, которое ничем не заменить.

Лу уже было почти двадцать восемь недель. Лечащий врач осмотрел мать с ребенком и сказал, что никаких отклонений нет. Но правда ли это? В то время Люси начали каждую ночь сниться кошмары.

Во сне она просыпалась на Берегу одна. Испуганная, Люси бродила в поисках других людей. Наконец она обнаруживала Сэма и Амелию, стоявших к ней спиной на линии прибоя. Успокоившись, она звала их. Светлые волосы Амелии ослепительно сияли. Но когда она поворачивалась, у нее было лицо Бриджет, которая с мукой на лице произносила:

– Жду тебя на Берегу.

Люси просыпалась от собственного крика. Она спрашивала Сэма, что это значит, но он не отвечал на ее вопросы. Постепенно она стала одержимой этим сном.

«Я не понимаю, что происходит у меня в голове. Сама не могу поверить, что раньше была выдающимся психотерапевтом. Не понимаю, почему я постоянно вижу этот сон». От этих мыслей Люси таяла с каждым днем.

Однажды ее посетила Бриджет. Ей хватило одного взгляда на Люси, чтобы констатировать: «Это не сон». Лу в животе стала сильно пинаться.

– Прости. Я не думала, что дойдет до такого. Лу – особенный ребенок, в котором течет кровь Сэма. Она соединяет тебя с Берегом. Но не стоит бояться! Ты вылечила Сэма и в награду получила Лу – будущее, которое нужно беречь. Сэм и мир живых смогли соединиться. Сэм, возможно, будет тем, кто исправит мир, в котором сейчас запуталось живое и мертвое. Он человек, который создаст будущее для нас в этом грустном мире, куда проникла смерть. Сэм – особенный. Как ты и думала, Берег зависит от душевного состояния каждого человека. Однако он не просто нечто воображаемое. Ты смогла понять Сэма, и теперь я хочу, чтобы ты осознала, что такое Берег и мир.

Бриджет легонько сжала руку Люси. В тот же момент Люси обнаружила, что стоит на Берегу. Внешне все выглядело как в том кошмаре, но теперь это был не сон. Лу у нее в животе громко засмеялась. Люси все поняла – и что произошло, когда родился Сэм, и про Бриджет и Амелию, и про Выход смерти. В это невозможно было поверить и не хотелось верить, но такова была реальность. Бриджет только пыталась объяснить Люси, в животе которой зародилась новая жизнь, логику этого мира. Из-за своей любви Люси очутилась на Берегу.

Она пришла в себя от легкого толчка – Лу пиналась в животе. Люси оставалась одна в комнате. Все еще ошеломленная увиденным, она не совсем осознавала происходящее вокруг. Словно реальность и сон переплелись между собой. Она была в смятении.

«Сэм, Бриджет и Амелия постоянно живут в еще более хаотичном мире. В реальности, где смешались жизнь и смерть, тот мир и этот. То, что раньше я могла только представить, попало в наш мир. Сэм! Помоги мне!»

Люси схватила лежавшие рядом умные лекарства и разом проглотила. Ее разум цеплялся за старый мир – мир, в котором она родилась, мир до Выхода смерти, в котором не было Берега, а мертвых провожали в последний путь.

Ее трясло, умных лекарств было недостаточно – требовался более сильный препарат. Она воткнула себе в руку иглу шприца с транквилизатором. Как только шприц опустел, она взяла другой и снова сделала себе укол, и так еще много раз.