Сила чудодейственной молитвы о. Иоанна Кронштадтского

Жизнь дорогого батюшки о. Иоанна с его непрестанным «горением» перед Богом уже сама по себе есть чудо, но Господь Иисус Христос удостоил Своего избранника и особого чудодейственного дара целить болезни телесные и душевные всех, с верою притекающих к нему. В этой главе мы будем вести речь о чудесах, совершенных в области телесных недугов. Особенно поразительны факты заочных исцелений.

На далеком Востоке, на границах Китая, в г. Кяхте проживало семейство, в среде которого произошло замечательное чудо милости Божией, испрошенное молитвами Кронштадтского пастыря о. Иоанна. Сестра консула, состоящего на русской государственной службе, страдала долго и глубоко тяжким недугом, от которого, по-видимому, не было никакой надежды когда-либо избавиться. Болезнь была столь тяжка, что страдалица замышляла даже отравиться, и вот под влиянием этой страшной мысли ей снится сон. Видит она себя на краю мрачной и ужасной бездны, желала бы уйти от нее, но какая-то роковая сила толкает ее вперед и влечет в пропасть, откуда нет спасения, и где ее ждет неминуемая смерть. Ужас овладевает страдалицей, холодный пот выступает на ее лице, сердце ее трепещет от смертельного страха, но почва колеблется под нею, и она чувствует, что ноги ее скользят к самому краю бездонной пропасти, над которой расстилается зловещий мрак, а в глубине бурлит и клокочет целый ад. Наконец, она теряет под собою почву, и тело ее повисает в воздухе с тем, чтобы стремительно ринуться в объятия смерти, широко распахнувшей свой ужасный зев… Спасенья, по-видимому, нет, и последняя мысль, промелькнувшая в ее сознании, была о Спасителе, распятом на кресте… В то же мгновение точно в облаках появился пред нею священник с печатью кротости и милосердия на челе… «Именем Спасителя нашего даруется тебе жизнь!» – проговорил он, и могучей, твердой рукой схватив ее, опять поставил на твердую почву. Затем он показал ей до того незаметную тропинку, по которой она могла бы удалиться от бездны, и напутствовал ее такими словами: «Иди и воздай благодарение Богу за дарованное тебе спасение!» Проснувшись, страдалица рассказала брату и всем своим близким о своем чудесном сне, причем с подробностию описала виденного ею во сне священника, образ которого резко запечатлелся в ее воображении.

Прошло некоторое время после этого сновидения, все посторонние забыли о нем, да и сама страдалица все меньше и меньше вспоминала о нем, хотя и таила в душе убеждение, что вещий сон ее должен иметь какое-нибудь особенное значение. И вдруг совершенно случайно ей довелось увидеть портрет о. Иоанна Кронштадтского, о внешнем виде которого она до того времени не имела никакого понятия, хотя и многое слышала о нем, так как слухом о нем полнится вся русская земля. Представьте же ее и всех близких ее удивление, когда в портрете о. Иоанна она узнала того самого священника, который спас ее от гибели в ее сновидении. Она немедленно же телеграфировала о. Иоанну в Кронштадт, прося его молитвы и ходатайства пред престолом Царя Царей; о. Иоанн не замедлил исполнить ее просьбу, отслужить молебен о ее здравии, о чем и уведомил ее своевременно. С тех пор неизлечимая болезнь, грозившая неизбежною смертью страдалице, приняла благоприятный оборот, и в скором времени больная окончательно выздоровела. Она была так признательна, что по выздоровлении не устрашилась долговременного и трудного путешествия, и вместе с братом приезжала из Кяхты в Кронштадт, чтобы лично поблагодарить доброго пастыря, испросившего ей своими молитвами исцеление.

Одна спутница о. Иоанна в его поездке на север сообщает следующее о чудесном исцелении, которое она сподобилась получить от великого молитвенника земли русской: «В один день с утра у меня почему-то разболелась правая нога, к вечеру боль усилилась, ступня распухла, как бревно. Испугавшись этой внезапной болезни, я сказала о ней одному из спутников дорогого батюшки, но он только и мог посоветовать, чтобы я, приехавши в Ярославль, скорей обратилась к доктору, потому что болезнь опасна. А я подумала: уж лучше я обращусь к своему безмездному врачу, и с трудом от сильной боли поднялась на рубку. Там, показывая о. Иоанну больную ногу, я говорю: “Батюшка, нога у меня сильно разболелась, что мне делать?” А он только слегка потрепал больное место и отошел. Представьте же мое удивление: боль мгновенно исчезла, так что мне даже самой не верилось, что сейчас у меня нога так сильно болела. Через несколько минут из ступни хлынула вода, тем все и кончилось. Только небольшой шрам, оставшийся до сих пор, свидетельствует, что нога действительно болела. Этот случай напомнил мне такой же почти случай, бывший со мной в прошлом году. Когда дорогой батюшка возвращался из Архангельска, то от Устюга до Вологды нам пришлось трое суток ехать на почтовых. От постоянной тряски у меня страшно разболелась голова. Когда мы подъезжали к последней станции, то от нестерпимой боли я впала в какое-то полусознательное состояние и только думала: “Господи, скоро ли приедем на станцию? Попрошу там дорогого батюшку положить мне свою руку на голову”. Подъехавши к станционному дому, о. Иоанн быстро вышел из кибитки, народ разом бросился к крыльцу, и я с трудом пробралась на станцию. Когда я вошла в комнату, чудотворец о. Иоанн смотрел в окно. Не успела я рта раскрыть для просьбы, как он быстро обратился ко мне, взял мою голову и сильно потряс ее, – это меня так поразило, что я, забыв, зачем пришла, вместо просьбы говорю ему: “Батюшка, смерть как меня растрясло”, – а он опять потряс у меня голову, тут я вспомнила, зачем пришла, и сказала ему: “Затем я и пришла к вам, чтобы попросить вас свою руку положить мне на голову, сильно она разболелась”. А он только на это улыбнулся. И что же? Боль сразу исчезла, так что, когда через три часа мы приехали в Вологду, то я не только боли, но даже и утомления почти не чувствовала. Так сильно одно прикосновение руки человека, всем своим существом преданного Богу, – к тем, однако, кто с искренним доверием к нему относится».

В семействе г. М-ва, в качестве домашней учительницы, проживала одна особа, имевшая зятя художника – А. К. Последний был подвержен запою и, между прочим, с давних пор потерял веру во все святое. 23 февраля 1886 года к г. М-ву приехал великий праведник о. Иоанн Кронштадтский. Учительница, испытавшая безуспешность всех средств против болезни зятя, решила воспользоваться случаем, чтобы вручить о. Иоанну записку о здравии больного, причем сделала это тайно от последнего, боясь даже упомянуть в его присутствии о какой-либо молитве или священнике. О. Иоанн молился. Учительница в тот же день отправилась к зятю и застала его полутрезвого, мрачно прохаживавшегося по комнате.

– Знаешь ли, – обратился к ней К., – я до такой степени опротивел сам себе своей слабостью, что не знаю, чем бы только от нее спастись. Так мерзок кажусь себе в настоящую минуту, что пил даже теплую воду, с целью очистить желудок. Не съездить ли мне к отцу Иоанну?

Пораженная и обрадованная таким небывалым и неожиданным желанием учительница, конечно, одобрила благую мысль. К. отправился в Кронштадт, покаялся о. Иоанну в неверии и просил помолиться об избавлении его от постыдного порока. Отец Иоанн путем самых простых рассуждений рассеял все его сомнения, и кончилось тем, что К., в течение десяти лет не говевший, исповедался и приобщился ев. Тайн, причем в умилении плакал, проникнутый сознанием величия совершенного таинства, чего прежде нельзя было от него ожидать. Убежденный, радостный, спокойный, он вернулся домой и пить перестал. В течение двух лет он не поддавался искушению, но потом произошли у него какие-то семейные неприятности, и болезнь его вернулась к нему. Но вера в Бога и милосердие Божие уже не покидали его никогда. Немного времени тому назад, он слег в больницу; бывший при его последних минутах священник видел, что он умирает с молитвой и с именем дорогого батюшки о. Иоанна на устах. Последним предсмертным желанием его было, чтобы о. Иоанн молился о нем.

Молодая супруга г. В-га, болея брюшным тифом, лежала в постели в бессознательном состоянии. Врачи признали ее положение безнадежным, с минуты на минуту ожидая смертельного исхода. Муж бодрствовал рядом в комнате. Вдруг он слышит, что его зовет жена. Он идет на ее зов. Почти твердым голосом она говорит ему:

– В доме случилось что-то необыкновенное… поди, узнай.

Муж выходит на лестницу и видит ее, с верху до низу наполненную народом. Оказывается, что о. Иоанн Кронштадтский в это время был в одной из квартир того дома у больного. Узнав это, г. В. опрометью бросается в ту квартиру, где был о. Иоанн, вбегает по черной лестнице и, дождавшись его, просит пойти к его больной жене. Дорогой батюшка с обычной приветливостью соглашается и идет в квартиру г. В. Войдя туда, он прямо направляется в комнату больной, точно он раньше несколько раз бывал в этой квартире. Больная встречает его без удивления, будто так и должно было случиться, но с каким-то необыкновенным благоговением, как она сама впоследствии говорила. Великий чудотворец о. Иоанн подошел к ней и после нескольких слов утешения и ободрения, говорит:

– Ну, что же? Помолимся Богу, привстаньте.

Не встававшая с подушки несколько недель больная приподнялась на постели. О. Иоанн, положив ей руку на голову, начал молиться. В порыве веры и благоговейного умиления, больная встала на колени в постели; руки ее, до тех пор лишенные движения, свободно сложились на груди… Лицо ее горело… Слезы лились потоком. О. Иоанн, благословив ее, дал несколько наставлений о том, как истинный христианин должен веровать и надеяться на Бога. Больная после молитвы почувствовала себя бодрою и, как хозяйка, обратилась к о. Иоанну с вопросом, не хочет ли он подкрепиться. И вот добрый пастырь говорит:

– Если рюмочку вина дадите – поблагодарю вас, очень уж я ослаб и утомился… но только, по русскому обычаю, хозяйка сама должна подать гостю вино.

Услышав это, больная приподнялась с постели, опустила ноги на пол, близкие накинули на нее платье, и она твердыми шагами направилась в столовую, к буфету, достала вино и подала благодатному гостю. Отпив несколько глотков и благословив больную и семью, о. Иоанн направился к выходу. Как рассказывала сама больная, в ней в тот момент закипели два чувства: благодарность к Богу и желание жить. Будет ли она жить? – хотелось ей спросить у о. Иоанна, но она не смела. Как бы читая в душе ее этот вопрос, о. Иоанн почти в дверях оборачивается и говорит ей:

– Бог поможет – поправитесь. Верьте, все в Его силе.

Через несколько дней она совершенно выздоровела.

Врачи, разумеется, назвали это кризисом, признав совершившийся факт делом случая. Нельзя не прибавить, что супруг больной – лютеранин, а сама она – православная.

С госпожой В.Г. Б-овой, проживающей на Петроградской стороне, по Большой Пушкарской улице, близ церкви Введения во храм Пресвятой Богородицы, произошел такой случай. В.Г. в начале Великого поста 1888 года занемогла острым ревматизмом, который потом осложнился воспалением легких. Нужно заметить, что В.Г. была уже довольно преклонных лет, т. е. в том возрасте, когда воспаление легких крайне опасно и в большинстве случаев смертельно. Врачи признали ее положение безнадежным. Больная не могла двинуть ни одним членом. Тогда она решилась пригласить о. Иоанна. Дорогой батюшка с первых слов предложил ей приобщиться св. Тайн, на что В.Г. сейчас же охотно согласилась, хотя родные ее отчасти противились этому.

– Соединитесь с Господом, – сказал почтенный пастырь, – и Господь восстановит вас.

– Где уж мне поправиться, батюшка, я стара… дай Бог хоть умереть спокойно, – был ответ больной.

– Сестра о Христе! – возразил о. Иоанн. Не наше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти, отвечу тебе словами Господа апостолам. Соединись со Христом, и во власти Его все возможно.

С этими словами о. Иоанн снял дароносицу и, поставив ее на стол, приготовленный для молитвы, сказал, указывая на нее:

– Вот, в этой дароносице – пречистое Тело и Кровь Христовы, а под видом Их, Он Сам, Всеблагий, вошел в твой дом. Веруй, чрез сердечное покаяние соединись с Ним, вера твоя спасет тебя, не смотря на годы. Он и дочь Иаира, умершую, воскресил; как же тебя, болящую, восстановить не может?

Проговорив это, о. Иоанн стал перед образом на колени и начал горячо молиться, после чего исповедал и приобщил больную.

Потом он упрекнул окружающих, зачем ее раньше не приобщили, и когда последние сказали: «Она, батюшка, говела», – о. Иоанн возразил:

– Первые христиане приобщались св. Тайн каждый день, а вы и больного приобщить не хотите. Бежать Христа нехорошо.

Благословив всех, почтенный пастырь удалился.

На другой день больная почувствовала себя лучше, а через несколько дней, к удивлению врачей, совершенно поправилась и через полторы недели могла ехать за город для окончательного восстановления сил.

У одного весьма зажиточного петербургского купца Б-ва одна из трех дочерей его Е. в 1887 году заболела параличным состоянием ног. Приглашенные врачи признали болезнь ее совершенно безопасною. Началось лечение, и, к всеобщему удивлению, положение больной становилось все хуже и хуже. Наконец дошло уже до того, что у больной совершенно отнялись ноги, хотя боли при этом она никакой не чувствовала. Доктора стали в тупик и не могли ничем объяснить такого странного течения болезни. Убитый горем отец решился обратиться к помощи о. Иоанна, который вскоре и прибыл по приглашению. Отслужив молебен, о. Иоанн обратился к больной со словом о назначении данных человеку органов и чувств и о злоупотреблениях ими, какие позволяет себе современный человек. Растроганная больная, со слезами на глазах, тут же совершенно искренно выразила твердое намерение никогда не танцевать, не посещать театров и т. п., лишь бы Бог помиловал ее. По отъезде о. Иоанна как больная, так и ее родные почувствовали себя ободренными и уже не отчаивались в выздоровлении. Больная стала чувствовать себя лучше и мало-помалу, с помощию Божией, совершенно выздоровела.

В том же 1887 году у проживающей в Петербурге на Васильевском острове У. Т. совершилось, по молитве о. Иоанна, следующее исцеление. У нее была 12-летняя дочь, слепая от рождения. У.Т. поехала вместе с дочерью в Кронштадт к о. Иоанну, и там, после молитвы, слепая впервые почувствовала проблеск света, а через несколько дней совершенно прозрела, так что теперь уже посещает школу.

В Петербурге, в Прядильной улице, в собственном доме проживает петербургский купец С.М.П. Несколько лет тому назад захворала неизлечимою болезнию нежно любимая им близкая ему родственница. Старания врачей были бесплодны; больная угасала и медленными шагами приближалась к смерти. Когда врачи признали, что помощь медицины бессильна в данном случае, умирающая изъявила желание, как последнее утешение в этой жизни, – пригласить о. Иоанна отслужить молебен. Не отказывающий никому в своей помощи дорогой батюшка навестил больную женщину по первому ее зову. Взглянув на нее своим добрым взглядом, он произнес:

– Мужайтесь и молитесь!

Со слезами надежды больная начала повторять вместе с о. Иоанном слова молитвы и почти сейчас же почувствовала облегчение. Несколько раз навещал о. Иоанн семейство И., и с каждым его посещением больная чувствовала себя все лучше и лучше. В настоящее время она, к удивлению лечивших ее раньше врачей, совершенно здорова. Свое чудесное исцеление от болезни, которою она страдала 14 лет, она приписывает всецело молитве о. Иоанна.

Обыватель Кронштадта Г. А-ев сообщил в «Кронштадтском Вестнике» (за 1890 г.) факт исцеления по молитве о. Иоанна, причем заявил, что этот факт исцеления могут подтвердить жильцы дома немецкого училища, что на углу Владимирской и Посадской улиц.

Вот что он писал:

«В 1888 году от сильной простуды я заболел так тяжко ревматизмом во всем теле, что не мог пошевелить ни одним пальцем и пролежал в постели 6 месяцев, причем образовались на теле пролежни. Все употребленные медицинские средства не привели ни к какому благоприятному результату, и я уже готовился к смерти. В это время я решился пригласить о. Иоанна и послал просить его свою жену. Батюшка только сказал ей: “Буду”. Жена также простудилась и слегла в постель. У маленькой дочери моей в то время был коклюш, и она лежала. В таком положении мы уже потеряли надежду видеть у себя о. Иоанна, как вдруг неожиданно он приехал и, видя, что никто не встает, сам затеплил лампаду пред ев. иконами, зажег свечи к молебну и начал совершать Богослужение, после которого подошел к моей постели, благословил, прикоснулся руками к больным местам и сказал: “Не тоскуй, поправишься”, – затем из квартиры моей уехал. В первую ночь после посещения о. Иоанна мне сделалось хуже, и мы, грешные, уже отчаялись, что и последняя надежда на мое выздоровление исчезла. Но на третью ночь я вижу сквозь сон, что ко мне подошел батюшка и сказал: “Что же ты лежишь? Пора вставать и идти, тебя там ждут”, – и в то же время я проснулся. Обильный пот лил с меня так, что белье мое и постель сделались мокрыми. После этого я почувствовал значительное облегчение, сел на постель, переменил белье лег и снова заснул. На следующий день начал ходить и совершенно выздоровел. В то же время поправились жена моя и дочь».

Немало подобных сообщений напечатано в периодических изданиях других городов России. Здесь нам припомнилось, между прочим, письмо жительницы г. Воронежа, некоей Е. Зайцевой, в свое время оглашенное в периодической печати.

Получая письменные просьбы о молитве и приглашения не только из Кронштадта и Петербурга, но и отовсюду, о. Иоанн, кроме Петербурга, выезжает иногда и в другие города России. Он раз в месяц посещает Москву на день или на два; в 1885 году был в Воронеже, а в 1890 году посетил Харьков. И вот, после пребывания о. Иоанна в Воронеже, появилось в печати письмо г-жи Зайцевой, которое, ради высокой его назидательности, почитаем нужным поместить дословно.

«Безгранично милосердный Бог, – пишет она, – во Святой Троице поклоняемый, посетил в 1885 году летом город Воронеж великою благодатию в лице о. Иоанна, протоиерея Андреевского собора в городе Кронштадте. Отец Иоанн молился за многих больных в Воронеже, и по его святым молитвам премилосердный Господь исцелил многих от тяжких недугов, в том числе одну такую больную, которая лежала 4 года и 9 месяцев недвижимо, и которую все врачи признавали неизлечимою, а местный хирург предлагал ей ампутацию обеих ног, говоря, что она тогда получит возможность сидеть. Но она на это не соглашалась. – Больная О. Ступина, прачка, однажды провалившаяся под лед, жестоко страдала, так что во всем организме, от головы до колен, постоянно чувствовала страшные боли, а от колен обе ноги были анестезированы (бесчувственны) так, что их кололи булавками, и больная при этом не ощущала никакой боли. О. Иоанн был так добр, что три раза приезжал к больной Ступиной молиться об ее исцелении… После первого посещения у нее перестало болеть все, кроме спины и страшных

пролежней на спине, и она стала понемножку сидеть. О. Иоанн, уезжая от больной, благословил ее и сказал: “Да возвратит тебя Господь Бог в недра твоего семейства”. После второго посещения и молитвы о. Иоанна у больной перестала болеть спина, и пролежни зажили почти в одну ночь, так что не осталось и следов ран. В третий раз его посещения, по его св. молитвам, в прежде бесчувственных ногах появилась сильная боль, но двигать ими она еще не могла. Я была свидетельницей исцеления от начала до конца, и мне стало совестно еще раз беспокоить о. Иоанна просьбой о приезде к больной, так как в этот день шел проливной дождь. Поэтому, отправившись к о. Иоанну, гостившему у тогдашнего Архиепископа Серафима, я просила его, чтобы он был так добр – заочно благословил Ступину двинуться с места. Тогда о. Иоанн, при многочисленном стечении народа на архиерейском дворе, где я встретила его, сказал: “Благословляю ее двинуться во имя Отца и Сына и Святаго Духа, аминь”. Проговорив это, он пошел к Архиерею, а я, отправившись к Ступиной, сказала ей, что теперь она должна встать, потому что о. Иоанн именем Божиим благословил ее двинуться, – и, желая помочь ей встать, я взяла ее ногу, чтобы поставить ее на пол. Тут на моих глазах совершилось действительно чудо: ноги, до тех пор онемевшие, получили чувствительность, и больная встала сначала на ноги, а потом на колени, и начала со слезами молиться Богу за ниспосланное ей исцеление. Ее дети, тетка и я, присутствовавшие при ее исцелении, не могли не последовать ее примеру. Я никогда не забуду этой торжественной и радостной минуты. Безгранично велико милосердие Божие, являющее столь великие милости нам, многогрешным. Ступина, теперь совершенно здоровая, живет со своими четырьмя детьми в Воронеже, на Дубинской улице, в доме, доставшемся ей после смерти брата. Я много лет страдала жестоким ревматизмом, а когда о. Иоанн приехал в Воронеж, то у меня были остатки сильного воспаления легких. По св. молитвам о. Иоанна, милосердный Господь исцелил и меня, грешную, и от воспаления легких, и от ревматизма, без всяких последствий, так что я теперь совершенно здорова».

Редакция «Русского Паломника» сообщает следующее: «30 августа 1901 г., по окончании литургии в только что освященном отцом Иоанном Кронштадтским Кончанском каменном храме, Суворовская Комиссия в лице ее представителей профессоров Академий Генерального Штаба, генералов: Орлова, Мышлаевского и полковника Сулимы-Самуйлло, предложила духовенству и почетным гостям завтрак в местной Суворовской земской школе. Во время этого завтрака к отцу Иоанну была поднесена на руках бывшая в этот момент в бессознательном состоянии жена крестьянина Румянцевой Горки, Авдотья Афанасьева, 32 лет, находящаяся в замужестве более семи лет и одержимая злым духом. Отец Иоанн спросил местного настоятеля: “Что, это бесноватая?” После утвердительного ответа отец Иоанн приказал больной смотреть на него.

Больная, бывшая в бесчувственном состоянии, казалось, не слышала приказания, каковое мягким, но повелительно-настойчивым голосом было повторено во второй и третий раз. И только тогда, когда пастырь несколько приподнял веки больной, присутствующие увидели ее мутный и блуждающий взгляд, постепенно прояснявшийся и устремлявшийся в лицо отца Иоанна. Батюшка велел ей встать. Принесшие больную возразили, что она стоять не может, очевидно, относя эту невозможность к тому состоянию, в коем была больная в данный момент. Батюшка нервно возвысил голос и сказал: “Оставьте ее, она будет стоять”. Больная осталась на ногах, сперва несколько шатаясь и как бы ища равновесия, а затем твердо и уверенно. “Перекрестись!” – сказал о. Иоанн. Видно было колебание и как бы неподчинение этому приказанию. Глаза больной стали закрываться. “Перекрестись же, перекрестись, говорю тебе, перекрестись!” – раздался на этот раз властный и повелительный голос. Сначала с трудом, но постепенно свободна осенила себя крестным знамением больная. На лице был вялость, глаза полузакрыты.

“Открой же глаза, перекрестись еще!” Глаза открываются. Уверенным движением руки больная крестится и целует пастыря в уста. Отец Иоанн отходит от больной шага на два и приказывает ей подойти к нему. Первый неуверенный шаг – опять полузакрываются глаза. Вновь приказание смотреть на батюшку и перекреститься. Больная повинуется. Глаза открываются. Взор совершенно ясен. Крестное знамение твердое. Движение руки плавно. Поступь твердая. “Обойми меня!” Больная припадает к плечу батюшки, целует его в уста. Батюшка молитвенно склоняется над нею. В мертвой тишине оцепенелых зрителей ближайшим к батюшке едва слышится его слово: “Изыди”.

Засим отец Иоанн нервно встряхивает головой и уже громко говорит больной: “Иди и молись Богу”.

Заметив движение родных исцеленной, желавших поддерживать ее, отец Иоанн сказал:

“Оставьте, она сама пойдет”. Больная сама повернулась лицом к присутствующим. Это лицо лучилось какою-то неземною радостной улыбкой.

Нервное напряжение присутствующих разразилось рыданием. Всех, за каким-нибудь единичным исключением, охватило единое и общее чувство умиления. Рыдали простолюдины и плакали интеллигенты. Глаза генерала, за несколько месяцев до этого случая орлиным полетом прошедшего всю Манчжурию, глаза, видевшие все ужасы Китайской войны, увлажнились слезою. Тщетны усилия самообладания. Эта умиленная и в то же время предательская слеза медленно катилась по щеке».

Автор этого сообщения, священник Лев Матвеев, твердо верит в то, что в данном случае имело место изгнание злого духа. Эта вера прежде всего опирается на Евангелие, а засим и на те факты, которые лично известны автору сообщения. Исцеленная вот уже восемь лет прихожанка отца Льва. За все это время она ни одного раза не могла сознательно поцеловать святой Крест или причаститься святых Тайн. Когда ее подводили ко Кресту или святому причастию, то она как бы делалась мертвой. А когда измученные родные обратились к местному священнику с просьбой прочесть над больной заклинательные на бесов молитвы, то отец Матвеев, несмотря на семнадцатилетнюю пастырскую в то время опытность и на виденные им до того времени многие случаи кликушества и эпилепсий, пришел прямо в ужас от того, что делалось с больной во время чтения заклинательных молитв. Больная шипела по-змеиному, мяукала по-кошачьему, лаяла совершенно как собака и кричала криком различных птиц, свистала, нечеловечески кричала «выйду». Ее живот вздувался при этом на три четверти аршина, образуя непостижимо острый угол, имеющий коническую форму. Засим больная каталась бревном по церковному полу, при чем это верчение остановилось лишь при преграде – амвоне. Особенно ужасны для присутствующих были два последних явления.

Автор сообщения знает, что поклонники Шарко считают эти явления классическими формами истероэпилепсии (grande hysterie), но два последние явления в курсах нервопатологов не описаны. В лечении истероэпилептиков указывается, что некоторые частные случаи этой болезни иногда излечиваются внушением, но не говорится о значении внушения для случаев классических, которые признаются крайне редкими.

Впрочем, в описанном случае не может быть речи о внушении уже и потому, что самое событие исцеления протекло чрезвычайно быстро – от момента принесения больной и до ее самостоятельного ухода прошло каких-нибудь две-три минуты.

Отец Лев Матвеев прежде ответа на вопрос редакции, получил благословение своего архипастыря, высокопреосвященнейшего архиепископа Новгородского и Старорусского Гурия, повсюду свидетельствовать об этом воистину чудесном исцелении тяжкого и мучительного даже для окружающих недуга по молитве отца Иоанна Ильича Сергиева.

После этого события исцеленная стала, по словам отца Льва Матвеева, совершенно нормальной женщиной. 8 сентября, в местный престольный праздник, при массе народа, в том числе и односельчан исцеленной, она уверенно в первый раз после восьми лет подошла по окончании литургии ко кресту, получила окропление святой воды, выслушала благодарственный молебен и вторично прикладывалась ко святому кресту.

В начале настоящего 1907 года произошел в Кронштадте следующий прямо, изумительный, случай исцеления буйного больного, одержимого падучей болезнью, по молитвам досточтимого Кронштадтского пастыря о. Иоанна.

Крестьянин Иркутской губернии, Нижнеудинского уезда, Кимельчской волости, Степан Михайлов Минеев в продолжение многих лет был одержим припадками падучей болезни.

Его болезнь выражалась в очень частых и сильных припадках, во время которых больной доходил до бешенства и совершенно имел вид буйнопомешанного.

С дикими криками и ревом бросался Минеев на родных и присутствующих, сокрушая все на своем пути, и его родственникам при наступлении припадков у Степана приходилось скорее звать на помощь соседей, чтобы с их помощью связать больного веревками и тем обезопасить себя от его припадков.

Во время припадков сила у Степана увеличивалась, до необычайных размеров так, что несколько дюжих мужиков едва-едва могли с ним справиться.

Больной страшно страдал от своей болезни, находясь в мучительном, бессознательном состоянии целыми днями. Наравне с ним измучились и его родные: с одной стороны их беспокоила болезнь родственника, с другой, они находились постоянно в напряженном состоянии, в ожидании проявления его бешеных припадков.

Наконец, болезнь Минеева усилилась до крайности; не проходило нескольких дней, чтобы он в припадке падучей не катался с пеной у рта по земле, колотясь о нее головой, вскакивал иногда на ноги и бросался на людей, и снова падал на землю.

Родные обратились за помощью к докторам.

Еще ранее обращались они к разным знахарям и знахаркам, прося «выгнать беса» из больного, но доморощенные кудесники помочь больному были не в состоянии, и тогда-то родные пошли за помощью к медицине, но и она оказалась совершенно бессильной и, что называется, спасовала перед упорством болезни Степана, забравшей крепко в свои цепкие лапы несчастную жертву.

А Степану делалось все хуже и хуже, и он таял, как свеча. Родные его были в отчаянии: держать такого буйного больного дома было совершенно невозможно, отдать же его в какую-нибудь лечебницу они были не в состоянии, так как в лечебницу пришлось бы платить деньги, и притом немалые, а Минеевы не обладали такими средствами.

В это-то столь тягостное для них время в голову им пришла спасительная мысль отвезти больного Степана в Кронштадт и умолить Кронштадтского батюшку о. Иоанна помолиться об исцелении больного. Так как одного Степана ни в коем случае нельзя было отпустить в такое далекое путешествие, то его родной брат Антон, взяв с собою товарища Степана, Григория Рютина, решил сам везти больного. И вот, в феврале месяце, Антон Минеев и Григорий Рютин с большими затруднениями привезли больного из далекой Сибири в Кронштадт.

Приехав туда, они остановились в Доме трудолюбия, и устроилось так, что батюшка должен был посетить больного 18 февраля. Накануне этого дня со Степаном был сильнейший припадок. Он, по обыкновению, катался по полу, бесновался и пришел в такое неистовство, что его пришлось опять всего опутать веревками. В назначенное время о. Иоанн своей быстрой, легкой походкой вошел в номер, где помещался больной, и, выслушав просьбу брата больного – помолиться об его здоровье, охотно согласился на нее.

Отслужив молебен «об исцелении раба Божия Стефана», батюшка причастил больного св. Тайн и обратился к нему со словами: «да исцелит тебя Господь Бог».

После этого о. Иоанн ласково поговорил с больным, успокоил и утешил его и его спутников, и благословил Степана вторично причаститься на другой день, но уже не в номере, а в Андреевском соборе.

На другой день Степан со своими спутниками отправился в Андреевский собор. Все, видевшие его накануне бесновавшимся и опутанным веревками, были несказанно поражены происшедшей в больном переменой; в церкви Степан вел себя тихо и чинно, усердно молился и совершенно спокойно подошел к св. Причастию. В последующие дни Степан чувствовал себя превосходно и, прожив несколько дней в Кронштадте и чувствуя себя совсем здоровым, уехал со своими спутниками домой, горячо благодаря досточтимого Кронштадтского пастыря за свое исцеление.

С тех пор прошло уже несколько месяцев, как однажды в контору Дома трудолюбия пришло письмо от Степана Минеева из Иркутской губернии. В этом письме Степан снова горячо благодарит дорогого батюшку за его молитвы, силою которых он избавился от своего недуга, и прибавляет, что в настоящее время он чувствует себя совершенно здоровым и что со дня приезда из Кронштадта у него не было более ни одного припадка его болезни. Это письмо подписано многими местными жителями, свидетельствующими, что они знали Степана Минеева как буйнопомешанного до поездки в Кронштадт, а теперь, после поездки, видят его совсем здоровым. То же подтверждает Баргадайский (Иркутской губернии, Бол. уезда) сельский староста, с приложением печати.

Как упомянуто выше, этот случай исцеления по молитвам о. Иоанна Кронштадтского произошел в Кронштадте 18 февраля 1907 года. При этом присутствовали спутники нецел евшего Степана Минеева: его брат Антон Михайлов Минеев, крестьянин Иркутской губ., Нижнеудинского уезда, Кимельчской вол. и Григорий Леонтьев Рютин, крестьянин Иркутской губ., Бол. уезда., Амехабатской волости.

К. Елецкий.

В феврале месяце этого года дочь рядового шестой роты Лейб-Гвардии Егерского полка Михея Безбородва внезапно заболела и потеряла зрение.

Родные девочки сначала не хотели беспокоить отца, думая, что слепота пройдет. Но так как болезнь не проходила, то они, наконец, решились написать ему. Это было в июле, 11 – го числа.

Получив письмо, отец чуть не сошел с ума… Отчаянию его не было границ.

Вдруг его осеняет мысль – обратиться за помощью к дорогому батюшке о. Иоанну Кронштадтскому, о котором ему не раз приходилось слышать со стороны своих товарищей.

Не теряя времени, он написал домой письмо, вложив в него карточку маститого пастыря, и объяснил, что посылает ее в благословение больной дочери. В письме же он просил написать дорогому батюшке письмо с просьбой помолиться о болящей и ждать ответа с твердой верой в чудодейственную силу молитвы великого праведника. Сам он, кроме того, хотел отправиться в Кронштадт лично, что вскоре и исполнил.

10-го сентября он и еще 10 человек той же роты отправились в Кронштадт, где и остановились в доме Мачигина, по Сергиевской ул., д. 13, кв. 7.

На другой день они пошли к ранней обедне в Андреевский собор и приобщились у дорогого батюшки Святых Тайн.

В 2 часа пополудни, на квартиру, где они остановились, приехал о. Иоанн. Безбородов подал дорогому батюшке записку о здравии болящей дочери…

«Вера моя, – пишет сам Безбородов, – в праведность батюшки при виде его возросла более прежнего. Я видел, как стекаются к нему отовсюду. Были просители, приехавшие за утешением в скорбях и печалях своих даже из Малороссии. Батюшка подошел к нам, посмотрел на нас своим лучезарным, в душу проникающим взглядом и благословил нас. Затем он окропил нас Святой водой».

Приехав в Петербург, Безбородов стал спокойно дожидаться желанного ответа.

Через 10 дней пришло письмо, из которого счастливый отец узнал об исцелении больной. Исцеление произошло 11-го сентября, в 2 часа пополудни. Так показал Господь чудо Свое через чудодейственную силу молитвы великого праведника, отца Иоанна Кронштадтского.

Вот письмо иеродиакона С., полученное редакцией журнала «Кронштадтский Маяк».

«Простите, что осмеливаюсь отвлечь Вас от более важных занятий. Журнал Ваш я получил 19 октября, кажется, в день ангела дорогого батюшки о. Иоанна Кронштадтского. Великое Вам спасибо! Теперь вкратце скажу, что побудило меня познакомиться с Вашим журналом.

С самого раннего детства, благодаря нечестивому воспитанию, я был подвержен пьянству и неразлучным с ним порокам. Распутная и разгульная жизнь лишила меня здоровья и силы воли. Образумившись, я дал обещание, если выздоровлю, поступить в монастырь, что и исполнил. Но греховная привычка к вину не оставила меня и в монастыре. При каждом удобном случае я напивался и в пьяном виде творил всякие безобразия. Гонимый отовсюду за пьянство, скитаясь из монастыря в монастырь, я по-прежнему увлекался вином. Таким образом прошло немало тяжелых для меня годин. Несмотря на ясное сознание безвыходности своего положения, несмотря на душевные терзания, доводившие меня до слез и полного отчаяния, я не мог преодолеть свою порочную страсть и, решившись выпить только одну рюмку водки, не в силах уже был отказать себе в другой, а дальше и без счета, и до потери сознания на несколько дней. Даже приняв монашество и сан иеродиакона, я не мог отстать от вина. Наконец, почувствовал себя на краю совершенной погибели: здоровье разбилось, душа скорбит, умственные способности притупились… а все же тянет к вину. Что делать?.. Вдруг меня осенила нежданная мысль – обратиться за молитвенной помощью к о. Иоанну Кронштадтскому. Тотчас же я послал к нему письмо; долго не получал ответа, да и не думал, что дорогой батюшка будет писать мне, а только питал надежду, что помолится, если получит мое письмо. Время шло. Я продолжал выпивать и напиваться, пока и сам не заметил, как совершенно потерял охоту к вину и отстал от него. Через несколько дней такого радостного для меня самочувствия, получил от о. Иоанна Кронштадтского письмо, которым он обещал помолиться за меня.

Теперь мне пришло на разум, что не я оставил пить водку, а она оставила меня по святым молитвам великого праведника о. Иоанна Кронштадтского. Вот уже 1/2 года, как я не чувствую ни малейшего желания выпить, чего раньше никогда со мною не бывало.

В настоящее время, хотя и плохо себя чувствую, потеряв телесное здоровье, но всегда трезв и душа покойна. Верую, что долготерпеливый Господь, по молитвам угодника Своего избавивший меня от пьянства, дарует мне исцеление и от последствий пьяной жизни; верую, что Господь всегда слышит молитву Своего избранника и по этой молитве каждый верующий получает просимое. Да продлит Господь, во благо народа, жизнь дорогого батюшки, о. Иоанна Кронштадтского, посредника между Богом и страждущим, грешным человечеством!»

Газета «Русский Парижанин» сообщает следующий случай исцеления по молитве о. Иоанна.

Житель г. Гавра, г-н Куррэ, внезапно помешался и был помещен в дом умалишенных в Париже. Никакое лечение не помогало, и врачи, наконец, объявили опечаленной жене его, что ей следует оставить всякую надежду.

Г-жа Куррэ как-то читала во французских газетах об о. Иоанне и в отчаянии решилась обратиться к нему.

Она написала письмо, в котором просила батюшку помолиться за ее мужа.

Вскоре последовал ответ за N 689 от секретаря о. Иоанна, г. Костина. Этот ответ г-жа Куррэ принесла в редакцию «Русского Парижанина» с просьбой перевести. Он гласил:

«Уведомляю вас, что батюшка преподает вам свое пастырское благословение и молит безмерную благость Божию простереть свою милость на вас, молитесь и уповайте на милосердие Пресвятой Богородицы. Просьбу вашу батюшка исполнил и собственноручно написал больному мужу вашему письмо, которое и отправил ему вместе с образком».

Письмо о. Иоанна было передано больному. Читать по-русски он, конечно, не мог, но тем не менее в его состоянии скоро появилось улучшение, и через месяц врачи признали возможным выпустить его из больницы, и господин Куррэ вновь принялся за свои прежние занятия.

Образок, присланный о. Иоанном, он носит теперь постоянно на груди.

В г. Таганроге, в одном еврейском семействе В., была тяжко больная, на выздоровление которой врачи уже потеряли всякую надежду.

Когда больной сделалось совсем плохо, врач, также еврей, на вопросы родных, нет ли какого средства спасти больную, отвечал, что теперь вся надежда на о. Иоанна Кронштадтского, не придавая словам своим никакого значения.

В тот же вечер, однако, была послана телеграмма в Кронштадт к о. Иоанну с просьбой помолиться о выздоровлении больной, и на следующее утро у последней появились признаки улучшения, а через три дня больная совершенно оправилась.

29 декабря 1889 года жена Петербургского купца В. И. К-ва, имеющего мануфактурную торговлю на Малой Итальянской улице, благополучно разрешилась от бремени первым ребенком. Обстоятельства, предшествовавшие рождению этого ребенка, поистине замечательны. Приглашенный акушер, тщательно осмотрев больную, настоятельно требовал, чтобы за 2 месяца до нормального окончания беременности сделать операцию, так как в противном случае он не ручается ни за жизнь матери, ни за жизнь ребенка. Будущая мать наотрез отказалась от операции, решаясь скорее умереть. Приближался критический момент. Молодые супруги решили обратиться к Кронштадтскому пастырю.

О. Иоанн, приехав, помолился, одобрил отказ больной от операции и прибавил при этом:

Надейтесь на Господа. По вере вашей все пройдет благополучно.

Наступил канун страшного для роженицы дня. Акушер приехал еще раз осмотреть больную, причем упрекнул К-ва в нерешительности, говоря, что тот поступает неблагоразумно, собираясь рисковать жизнью жены.

На другой день он приехал встревоженный, сердитый, привез массу инструментов и опять заметил К-ву:

– Ну, теперь увидите, что придется вам каяться, если жена ваша умрет.

Озябнув с дороги, он попросил стакан чаю, чтобы согреться, и не успел еще выпить несколько глотков, как в соседней комнате раздался крик, и через минуту вышедшая оттуда акушерка объявила, что все кончилось благополучно.

Акушер в недоумении развел руками и, приписав все случаю, уехал. На основании приведенного рассказа, равно как и некоторых из выше описанных случаев благодатного исцеления и сохранения жизни, да не подумает читатель, будто Кронштадтский пастырь восстает против употребления естественных средств к сохранению здоровья и жизни и воспрещает прибегать к пособию медицинскому. Одаренный высшим благодатным даром ведения и прозрения, о. Иоанн видит, когда и где человеческие усилия могут не только не быть благотворными и благоплодными, но и оказаться вредными и погибельными, и когда и где они, при помощи Божией, могут послужить к пользе и благу человека, и потому в одном случае отклоняет употребление врачебных средств, а в другом одобряет и благословляет созданные и дарованные Богом средства для сохранения здоровья и жизни. Так, в приведенном рассказе, одобрив отказ больной от операции, о. Иоанн при другом случае одобрил и благословил операцию. В июле 1887 года о. Иоанн был приглашен каретным извозопромышленником С-вым, больной жене которого предстояла сложная и крайне опасная операция. Исповедав и приобщив больную ев. Тайн, о. Иоанн посоветовал ей не уклоняться от операции, которая вскоре после того и была совершена доктором Байковым. Результаты операции оказались самые благоприятные, так что в непродолжительном времени больная выздоровела.