Вслепую блуждающая ошибка
Со второй половины XIX века конкурировали между собой две противоположные теории, объясняющие, каким образом действует естественная эволюция. По Дарвину живые организмы – будь то растения или животные – развиваясь, подвергаются естественному отбору. Ламарк утверждал, что они эволюционируют потому, что сами в этом заинтересованы, то есть формируют себя так, как хотят, хотя и неосознанно. Например, жирафы – и это был один из классических аргументов ламаркизма – развили длинные шеи, потому что очень напрягались, чтобы обгладывать листья, растущие на самых высоких деревьях.
Спор был окончательно разрешён в пользу дарвинизма благодаря открытию мутаций, происходящих в наследственном материале, то есть в генах. Однако никто не сумел показать на конкретных примерах, каким образом мутации образуют селекционный материал для естественного отбора. Наибольшие сомнения вызывало то, что мутации генов происходят абсолютно случайно, вслепую, и тем самым не имеют своей целью изменения, способствующие усовершенствованию вида. Были проведены даже математические эксперименты, моделирующие эволюцию по Дарвину. В упрощении её можно представить как вытягивание вслепую из мешка, наполненного различными буквами алфавита. Горсть добытых таким способом букв составляется в ряд и ищутся следы какого-нибудь разумного слова.
По такому сценарию всю эту процедуру можно было бы смоделировать при помощи быстродействующего компьютера. Оказывается, что если вытаскивание чисто случайное, то действительно можно получить разумные выражения из случайных комбинаций букв, но только благодаря тому, что за этим процессом следит разумный контролёр, каковым является человек. Нельзя, однако, принять, что существует «Некто», кто селекционирует результаты мутации генов, поскольку никто за этим процессом не стоит. Отсюда издевательское сравнение дарвиновской концепции с большой стаей обезьян, которые бессмысленно и вслепую так долго стучат по клавиатурам пишущих машинок, пока у них, наконец, не сложится от этой работы драма Шекспира.
Хотя и было известно, что условия окружающей среды влияют на выживаемость видов, но они не являются достаточным критерием для их формирования. Критики просчитали, что если бы эволюция и правда действовала «по-дарвиновски» и была только, как когда-то я написал, «вслепую блуждающей ошибкой», то даже четырёх миллиардов лет не хватило бы её процессам, чтобы окутать Землю биосферой, то есть создать сотни тысяч видов вместе с нами самими.
Время от времени появлялись учёные, которые пытались в некоторой степени протащить в пределы процессов естественной эволюции хотя бы кусочек ламаркизма. Ортодоксы под знаком Дарвина, однако, за такие попытки жёстко их осуждали. Только в последнее время появились данные, объясняющие, каким образом факторы окружающей среды могут влиять на наследственную субстанцию. Наше знание ещё очень скудное: вот, например, палочки толстой кишки (Bacterium coli), если окажутся в неблагоприятном для них окружении, лишённом веществ, какими они обычно питаются, могут ускорять темпы своих мутаций. Подобно птице, которая через открытую форточку влетает в тёмную комнату и, пытаясь вырваться на свободу, бьётся, хлопая крыльями, о стены и потолок, пока, наконец, ей не удастся попасть в открытое окошко.
Вокруг этого явления сейчас ведут споры биологи. По сути, мы не имеем дела ни с абсолютно случайной активизацией мутаций, ни с сознательным разгоном этого процесса с целью увеличения шансов на выживание. Всё указывает на то, что Дарвин был прав по крайней мере на девяносто процентов, но в развитии живых существ виден след концепции ламаркизма. Вид, испытывая жизненное затруднение, начинает в некоторых местах своего генома мутировать быстрее. Происходит нечто похожее на описанную птицу, бьющуюся о стены.
Здесь мы оказываемся в джунглях гипотез. Это ещё не ведёт к реабилитации ламаркизма, только показывает, что видообразующие факторы могут быть действительно обусловлены случайно, но эта случайность предопределена чёткими законами. Цена такой эволюции должна быть огромной – гибель «ошибочно» мутирующих. Действительно, остатки неудавшихся, полуслепых попыток выживания образуют громадные отложения на материках, в горах и на дне океанов. Эволюция, видимая так гуманистом, оказывается ужасной. Она беспрерывно убивает жизнь, но одновременно эта жизнь всегда оказывается небывало стойкой.
