Вольная воля?
Современная нейрофизиология отвечает на этот древнейший вопрос оксюморонически: утверждением и одновременно отрицанием существования вольной воли.
Ещё Фрейд в своей теории разделял Id, Ego и Superego, или подсознание, сознание и сверхсознание. Так чётко разграничить процессы, происходящие в разуме человека, не удаётся. Вольная воля в определённых ситуациях является решающим фактором, а в иных границы между тем, что предопределено, и тем, что принято сознательным решением, неустойчивы.
Появляющийся на свет младенец не является совершенно белой, чистой картой. В нём уже заложены определённые программы, называемые безусловными рефлексами. Например, он может чувствовать боль, если его что-то обожжёт или ранит, может криком дать знать о своём голоде. Через какое-то время ребёнок начинает ориентироваться в некоторых элементарных неоднородностях окружения. Делит окружающие его объекты на неподвижные и подвижные, живые и неодушевлённые. Таким образом формируются определённые типичные ситуационные схемы в рамках нашего сознательного восприятия.
Опытный водитель большинство действий, связанных с вождением автомобиля, выполняет автоматически. Огромное число актов принятия решений происходит не на уровне сознания: это не равнозначно понятию Id, это скорее определённая система нейронных цепей, которые мы можем определить экспериментально по их функционированию. Речь идёт о том, что активизированные нейроны создают некоторого рода цепи и петли кружения сигналов – такие, какие вовсе не должны быть одновременно передаваемы сознанию как информация. Большинство процессов в человеческом теле – такие как метаболические процессы, дыхание, пищеварение, кровообращение – происходят независимо от нашей воли.
В последнее время доказано, что мозг следит – как своего рода координатор и синхронизатор – до такой степени, что может влиять даже на поступление крови к определённым областям тела, в которых возникает, например, новообразование. Есть сведения, что средний мозг и промежуточный мозг выполняют главную роль в обработке сигналов, поступающих из внешнего мира, и частично изнутри организма, и что такие системы, как лимбическая, управляют, в свою очередь, эмоциями. Эмоции имеют большое значение, особенно когда происходит их вторжение в сознание. Возникает, например, ощущение неожиданного страха, ужаса, радости – совокупность тех чувств, которые совместно руководят сознанием человека. Эта гамма чувств очень богата и всегда является некоторого рода фоном, активно сотрудничающим с тем, что мы переживаем сознательно.
Трудность, которая стоит на пути всякого рода попыток переноса разумного сознания в сферу электроники, состоит в том, что мы всё ещё не можем чётко определить отдельные функции человеческого мозга. Обещания, даваемые различными энтузиастами создания искусственного разума, в большей мере лишены оснований. Более полувека прошло со времени разработки Норбертом Винером основ кибернетики: первоначальный энтузиазм её создателей, которые надеялись на скорое появление действительно разумной электронной машины, развеялся без следа.
Своеобразие человека так трудно для подражания потому, что мы не изучили механизмы нашего тела: можно сказать, что мозг – это один из наиболее неизученных объектов в мире, в котором мы живём. Это никакое не преувеличение. Какие-то процессы происходят в глубинных, так называемых низших отделах мозга, после они передаются наверх, там оказываются смешанными с чувствами, с неким доминирующим аффектом, и проводятся в кору. Однако здесь у человека происходит определённая двузначная дифференциация, основанная на том, что в то время, когда у животных эти процессы (чаще всего связанные с питанием, опасностями) оказываются словно автоматически переброшенными в моторную сферу мозга и вызывают соответствующие реакции организма, то у человека наступает дополнительная и детальная обработка возникших в глубинах мозга данных лобными долями, которые считаются резиденцией нашего разума.
Люди обладают различным потенциалом разума. Творцы особенно обязаны большинством своих достижений не своей индивидуальности, а скорее тому, что им подсказывает вся глубина течений нейронного круговорота в низших отделах мозга. До сегодняшнего дня мы не понимаем, что происходит в разуме человека, позволяющее ему установить, спит ли он или бодрствует.
Перед нами ещё очень много неизученных тайн, и парадоксом является то, что о космосе или о мире электронов мы знаем намного больше, чем об этом устройстве, которое находится в нашей голове, которое чувствует, спит и думает.
