61
– Уверена, что это все?
Уилл открывает дверь из пентхауса на лестницу.
– Кажется, да. – Элин раздумывает и бросает последний взгляд на лифт, на тело Лоры. – Вряд ли я еще что-то могу сделать.
Прежде чем уйти, она делает еще несколько последних снимков места преступления и стеклянного ящика с браслетами, обесточивает лифт, но все равно медлит дольше необходимого.
Это что-то инстинктивное – ей не хочется оставлять здесь Лору одну.
Когда Уилл закрывает за ними дверь, Элин снова ощущает укол вины. Она не может избавиться от чувства, что подвела Лору – упустила что-то жизненно важное, что могло бы предотвратить убийство.
– Позже принесу ленту и огорожу это место. Сесиль перекроет проход по коридору… – Элин умолкает, заметив выражение лица Уилла. Он смотрит на нее, но мысленно явно в другом месте. – В чем дело?
– А что насчет Лукаса и Сесиль? – спрашивает он, понизив голос. – Что-то между ними происходит.
– В каком смысле?
– Не знаю. Возможно, у меня разыгралось воображение, но в том, как они говорят друг с другом… Чувствуется какое-то напряжение. – Он начинает спускаться по лестнице, держась за металлические перила. – Так необычно, когда брат с сестрой вместе работают и…
Он так и не заканчивает предложение.
Элин слышит голоса. Бетонные стены лестничного пролета усиливают звук, и тот разносится далеко наверх, так что невозможно определить, где источник – может, на два этажа ниже, а может, и на четыре.
Она наклоняется через перила и смотрит вниз. На лестнице темно, бетонные ступени тонут в тени. В самом низу стоят двое. Видны лишь их макушки, но Элин сразу их узнает.
Она замирает и вздрагивает всем телом. Лукас и Сесиль. Они ушли уже больше двадцати минут назад. Неужели все это время они были здесь?
Она быстро подает знак Уиллу, приставляя палец к губам.
Элин отходит от перил и прижимается спиной к стене. Теперь шаги не заглушают звуки, и голоса Сесиль и Лукаса слышны громче и четче.
Они говорят по-французски. Короткими, быстрыми предложениями.
Понять их невозможно.
Повернувшись в Уиллу, Элин говорит, понизив голос:
– Ты лучше понимаешь по-французски. О чем они говорят?
– Много сленга, – шепчет он, – но Сесиль говорит – мол, это серьезно, он должен рассказать, и случившееся с Лорой – это не совпадение.
– А Лукас?
– Не обрадовался… Сказал: «Они ни в чем не уверены».
Что она упустила? Что происходит между этими двумя?
Элин едва осмеливается дышать.
– Vous devez lui dire.
– Non, non. Je n’ai rien à faire, Cécile. Ne pas oublier, je ne suis pas l’un des équipe ici. Je suis le chef, votre patron.
Элин потрясена тоном Лукаса. Расслабленные интонации исчезли.
Слова звучат агрессивно и властно. Она смотрит на Уилла.
– Сесиль снова говорит, что он должен кому-то рассказать, но Лукас разозлился и напомнил, что он тут босс…
Элин снова подходит к перилам и смотрит вниз. Они немного переместились. Теперь Лукас держит Сесиль за предплечье.
И снова что-то сердито говорит. Два или три предложения, все в том же духе.
Потом наступает тишина. Слышны только их удаляющиеся шаги.
Уилл встревоженно смотрит на нее.
– Сесиль только что сказала, что расскажет сама, если он этого не сделает.
– Что расскажет?
– Этого она не сказала, – Уилл глубоко вздыхает. – И что ты будешь с этим делать?
– Не знаю.
Она представляет ладонь Лукаса на руке Сесиль, вспышку злости в его глазах. Ей нужно подумать, чтобы прояснить мысли.
Но прежде всего нужно сделать то, что больше всего ее страшит, – поговорить с Айзеком, рассказать ему о Лоре.
– Я поговорю с Айзеком наедине, не возражаешь? – спрашивает Элин, произнося мысли вслух.
– Конечно, – кивает Уилл. – А я поработаю.
Они спускаются по лестнице. На последней ступеньке Элин что-то приходит в голову – обрывочно и смутно. Какая-то мысль витает на краешке сознания, но Элин никак не может ее ухватить.
