Из всех новых товарищей Грегору больше всего нравится Ули Рудель. Орел Восточного фронта, тридцать два раза подбитый, он всегда ухитрялся добираться до немецкой линии фронта, хотя Сталин и назначил за его голову цену – сто тысяч рублей, целое состояние. Сбитый противовоздушным снарядом и в феврале 1945-го лишившийся ноги, Рудель через два месяца после ампутации снова поднялся в воздух на своей «Штуке» под рев сигналов воздушной тревоги и подбил еще двадцать шесть советских танков, после чего 8 мая 1945 года сдался союзникам.

Когда летчик показал свой орден Железного креста с дубовыми листьями, золотыми мечами и бриллиантами – он был единственным, кто такой получил, и вручал ему знак отличия сам Гитлер, – Грегор стал взирать на него глазами восторженного ребенка: Рудель, вне всякого сомнения, принадлежал к расе господ. Несмотря на протез, он играл в теннис и совсем недавно совершил восхождение на Аконкагуа, самую высокую гору обеих Америк. Он был потомком тевтонских рыцарей, легенды о которых Беппо вдохновенно приукрашивал, когда рассказывал их у костра в праздник летнего солнцестояния, – ему было лет шестнадцать-семнадцать, и он руководил местным отделением Немецкой федерации молодежи, объединявшей юных националистов и консерваторов. Рудель был немецким воином, каким хотел быть сам Грегор, – и, кажется, Рудель был не против таковым его и счесть, невзирая на скромность карьеры. Грегор, в конце концов, всего лишь ничтожный гауптштурмфюрер СС – а оберст с радостью видится с ним в ресторанчике «ABC», когда бывает проездом в Буэнос-Айресе.

Встречаясь, оба нациста каждый раз подолгу беседуют. Спиртного они не пьют и рассуждают о простых вещах: перед отъездом Руделя в Аргентину его супруга потребовала развода; оба с одинаковым апокалиптическим ужасом вспоминают Веймарскую республику их юности, «дегенеративную» и «аморальную»; оба убеждены, что в 1918 году Германия получила удар кинжалом в спину; оба «во всем» благоговеют перед немецким народом, немецкой кровью. Борьба, всё есть борьба: выживут только лучшие – таков непререкаемый закон истории; слабых и недостойных следует удалить. Очищенная и дисциплинированная Германия – сильнейшая держава мира.

Допущенный к столу пилота-героя Грегор превозносит собственное прошлое солдата биологического фронта и ничего от Руделя не скрывает. Менгеле снимает маску Грегора. Работая врачом, он лечил тело расы и участвовал в общей борьбе. В Освенциме он боролся против дезинтеграции и внутренних врагов, гомосексуалистов и асоциальных элементов; против евреев, этих микробов, тысячелетиями вредивших нордической расе; необходимо всеми средствами уничтожать их. Он поступал как человек высокой морали. Отдав всего себя делу очищения и развития творческих сил арийской расы, он исполнял свой долг в войсках СС.

Рудель возбуждает любопытство Грегора тем, что ему удалось так замечательно преуспеть. Он, советник Перона, вместе с гениальным авиаконструктором Куртом Танком, тоже вывезенным из Германии, курирует создание первого в Южной Америке реактивного истребителя, «Пульки». Состояние сколотил, работая посредником между военно-воздушными силами и многими промышленными немецкими гигантами – «Даймлер-Бенцем», «Сименсом», конструктором гидросамолетов Дорнье – и благодаря лицензии на ввоз, великодушно выданной ему Пероном. Свободный в передвижениях, Рудель путешествует, плавая туда-сюда, из Европы в Южную Америку, он в средоточье всех интриг, сетей для переправы беглых преступников, тайных обществ «Одесса», «Шлюз», «Паук». Рудель, их сооснователь вместе с фон Нейратом из «Камераденверка», который отправляет посылки и платит адвокатам друзей, брошенных в тюрьмы, – маршал нацистской эмиграции.

Рудель, согласившись взять Грегора под крыло, предупреждает его: и близко не подходи к нацистской казне, никаких вопросов, никому, никогда.

Об этой баснословной казне по Буэнос-Айресу ползут безумные слухи. Перед самым концом войны Мартин Борман, секретарь гитлеровской канцелярии, якобы отправил в Аргентину самолеты и подводные лодки, до краев набитые золотом, драгоценностями и произведениями искусства, наворованными у евреев: это называлось «Операция “Огненная земля”». Рудель вроде бы конвоировал все награбленные сокровища, положенные на несколько счетов на имя Эвы Дуарте. После ее замужества Перон якобы наложил лапу на нацистское золото, взяв оттуда средства для финансирования фонда супруги. Двух банкиров заподозрили в том, что они выдали припрятанную кубышку; совсем недавно их трупы нашли на улицах Буэнос-Айреса.

«Может, и так, в Аргентине возможно все, – говорит Грегору Рудель. – Знаешь мой девиз? Проиграл только тот, кто предает самого себя».