В своем доме на берегу озера Киннерет Шауль Авигур услышал о планах передать захваченное оружие в ООН. Вот что рассказывает об этом сам Шауль:

«В конце июля 1948 года, после гибели моего сына Гура в битве при Седжере, я вернулся на родину. Однажды, когда я находился у себя дома в поселении на берегу Кинне-рета, до меня дошли слухи о том, что хотя наши люди и захватили корабль с оружием, но оружие это, возможно, не попадет в руки нашей армии. Сообщил мне об этом проекте, кажется, Йоси Харэль… Должен признаться, что, услышав о намерении некоторых наших руководителей передать оружие в ООН, я был возмущен до глубины души. Мы с Йоси немедленно сели в джип и отправились в Тель-Авив, в генеральный штаб. Увидев, что в генштабе мне уладить это дело не удастся, в ту же ночь я, захватив с собой Йоси, помчался в Иерусалим. Там я разыскал в Сохнуте Бен-Гуриона, погруженного в обсуждение сложных экономических вопросов со специалистами. Я рассказал ему, о чем речь, завершив свое сообщение следующими словами: «Вот что я предлагаю. Мы это дело начали, мы его и завершим — это оружие должно попасть в руки наших бойцов. Поручи это мне». Бен-Гурион принял решение мгновенно. Сидевший рядом с ним экономист выразил сомнение, но Бен-Гурион сказал лаконично: «Иди и делай».

Я вышел на улицу. Йоси, с волнением поджидавший меня у джипа, удивился, что я вернулся так быстро. Я сказал ему, что все улажено, и мы тут же отправились обратно в Тель-Авив. На следующее утро мы были уже в Хайфе, и здесь выяснилось, что два наших корвета, «Веджвуд» и «Хагана», под командованием Шмуэля Яная, уже отправились навстречу «Пирату». Я разместился в штабе морского флота (правда, это было несколько против общепринятых служебных норм) и взял командование в свои руки. Связался по рации со Шмуэлем Янаем и отдал ему необходимые распоряжения».