Я оставляю Мэгги в спальне и иду вниз, пытаясь убедить себя, что не произошло ничего особенного — мы уже много раз переживали подобное.

Но сама себе не верю. Мою реакцию никак нельзя назвать нормальной.

На мгновение я полностью потеряла контроль над собой и даже не заметила, как это произошло. Меня охватил не гнев и не слепая ярость, а что-то гораздо более жуткое и темное. Мне страшно. Мэгги разбудила во мне демона, с которым я больше никогда не хочу сталкиваться.

Запираю за собой дверь и, держась за перила, спускаюсь на первый этаж. Тело словно ватное. Что это? Что там со мной произошло?

Захожу на кухню, снова и снова прокручивая в голове произошедшее. Несомненно, у меня были основания разозлиться на Мэгги. Набросившись на меня, она перешла черту, и тут неважно, планировала она эту атаку заранее или просто поддалась сиюминутному соблазну. Я держу ее взаперти два года, но, похоже, так и не смогла донести, что это заключение — мое возмездие за то время, которое она отняла у меня. И ей придется заплатить. Заплатить сполна. Я не отступлю. Она должна мне еще девятнадцать лет.

Раньше я никогда не теряла самообладания, даже когда Мэгги толкала меня к краю пропасти. Но сегодня… Меня прошибает холодный пот, когда я вспоминаю, как держала бутыль с отбеливателем у нее над головой, борясь с внутренним голосом, который велел мне ее выжечь. Словно кто-то проник внутрь меня и дергал за ниточки, как марионетку.

Наклоняюсь над кухонной раковиной, открываю кран и умываюсь холодной водой. Полощу рот и вздрагиваю от резкой боли в том месте, где был зуб. Надо готовить ужин, а мне вспоминается видение в ванной: кровь на стенах, красные полотенца на полу… Словно все это было на самом деле.

Перед глазами встает испуганное лицо Мэгги, и я с трудом перебарываю внезапное желание броситься к ней наверх, чтобы убедиться, все ли хорошо. Сколько между нами было стычек и сражений, но лишь сейчас я в первый раз ощущаю нечто похожее на чувство вины. К тому же впервые за многие годы сегодня я подумала о ней не просто как о Мэгги, а как о своей маме. Что-то в моей голове сдвинулось, и я не знаю, как вернуть это на место.

Сегодняшний вечер я должна была провести с самым дорогим для меня человеком, однако из-за непреодолимых обстоятельств мне приходится брать телефон и писать ему извинения с тяжелым сердцем. Раз в две недели мы ужинаем или гуляем. Хотя в последнее время он все чаще откладывает встречи под тем или иным предлогом, что не может не беспокоить. Я никогда не отказывалась раньше, но сегодня нет выбора. На щеке наливается здоровенный синяк, который никак не спишешь на простое падение. А у сломанного зуба, похоже, обнажился нерв, потому что болит адски. Я беру вату из ванной на первом этаже и прикусываю ее, чтобы остановить кровь.

Снизу несет горелым. Вспоминаю, что оставила на плите ужин, и несусь на кухню. Слишком поздно! Вода в рисе выкипела, и по краям все почернело. Готовить что-то новое нет сил.

Я смотрю на отражение в окне и с трудом узнаю себя. Как я стала такой?