Эдит – шестидесятилетняя школьная учительница на пенсии, которая живет в маленьком городке с мужем Гербертом и двумя собаками. У нее шесть детей и одиннадцать внуков. Однажды она замечает странные пятна под кожей, и Герберт везет ее в отделение неотложной помощи ближайшей больницы. У нее диагностируют редкое заболевание крови, причины развития которого неизвестны. К счастью, есть лечение, которое помогает большинству людей – очень дорогой фактор свертывания крови, одна ампула которого стоит 75 тысяч долларов. Большинству пациентов достаточно всего одной или двух ампул.

По необъяснимой причине фактор свертывания крови улучшает состояние Эдит, но не излечивает болезнь. Ей требуется четыре ампулы ежедневно, которые обходятся более чем в два миллиона долларов в неделю. Она хорошо проводит время в больнице, общаясь с родственниками и занимаясь вязанием свитеров для внуков, но, поскольку содержимое ампул быстро портится и должно вводиться непрерывно, она не может покинуть больницу.

Эдит и Герберт не могут оплатить лечение из своего кармана, а их страховка покрывает только один миллион долларов в год. После того как стоимость лечения Эдит превысила три миллиона за десять дней, исчерпав весь годовой бюджет больницы на благотворительную помощь, больничная администрация поднимает вопрос о прекращении лечения.

Этично ли со стороны больницы так поступить, или она должна лечить пациентку за свой счет, лишая благотворительной помощи сотни других людей?

По данным Агентства по исследованиям и качеству в здравоохранении в 2014 году на один процент населения США пришлось 22,7 процентов расходов на здравоохранение, в то время как на первые пять процентов потребителей медицинских услуг пришлось 50 процентов всей медицинской помощи. Некоторым людям требуется еще более дорогостоящее лечение: вышедший на пенсию тюремный надзиратель Слим Уотсон, страдающий таким же заболеванием крови, как Эдит, в 2000 году провел тридцать четыре дня в больнице Северной Каролины, и его лечение обошлось в 5,2 миллиона долларов. Максимальный размер трат на одного пациента является одним из главных вопросов в здравоохранении. Лишь немногие пациенты могут позволить себе оплатить многомиллионный счет за медицинские услуги, и страховые компании ограничивают размер выплат, чтобы избежать таких больших счетов, как у Эдит или Слима Уотсона. В итоге стоимость лечения приходится покрывать либо налогоплательщикам, либо частным больницам. Как правило, это означает, что в системе здравоохранения останется меньше денег для других пациентов. Бывший губернатор Орегона Джон Кицхабер, врач отделения неотложной помощи, писал о «видимых» и «невидимых» жертвах. Если прервать лечение Эдит, мы будем наблюдать за тем, как видимая жертва страдает и умирает. Это крайне неприятно для большинства врачей и значительной части широкой публики. Однако, позволив потратить огромные суммы на лечение Эдит, мы создадим невидимых жертв – пациентов, которые, не имея возможности пройти профилактический осмотр или, например, поставить прививку от гриппа, в итоге умрут. Мы их не видим, поэтому они нас меньше беспокоят, но это не означает, что мы не причиняем им вред.

Философ Джон Роулс предложил решать подобные вопросы, надев так называемую «вуаль невежества»: мы должны вообразить гипотетический мир, в котором мы не знаем о собственном положении или статусе, а затем разработать правила, которые будут наиболее справедливыми для всех заинтересованных сторон. Многие из нас (возможно, и Эдит в том числе) априори не поддержали бы создание системы здравоохранения, которая тратит два миллиона в неделю на одного пациента, лишая медицинской помощи многих других людей. В то же время Эдит – человек из плоти и крови. Многим людям кажется неприемлемой одна мысль о том, чтобы сказать ей, что она обходится слишком дорого и должна умереть.

Даже если перестать оплачивать лечение Эдит, останется множество других пациентов, чье лечение обходится очень дорого, пусть и не настолько. Трансплантация органов, например, не является «экономически эффективной» в том смысле, что деньги, потраченные на этих пациентов, могли бы сохранять больше жизней в течение более длительного времени, если бы их направили на другие медицинские услуги. Тем не менее немногие специалисты по этике выступают за отказ от трансплантации или принятие безупречно эффективной утилитарной модели здравоохранения, которая стремится достичь величайшего блага для максимального числа людей. Многие заметят, что случай с Эдит иллюстрирует разрыв между наиболее рациональным выбором (распределение денег на спасение многих жизней) и тем, что кажется справедливым (спасение жизни человека, которого мы видим).