Брак – это важнейший, древнейший и сложнейший союз из всех человеческих союзов и объединений. В нем органически переплетаются Божеское с человеческим, общественное с личным, церковное с гражданским.
В браке, где личное счастье усиливается общественным сознанием долга, продолжением рода, воспитанием детей, выполнением хозяйственных, культурных и других важных функций, должно быть предусмотрено все для успешного процветания и развития семьи. Поэтому там, где не мыслится создание семьи, нет по существу и брака, а есть лишь связь, взаимное согласие, договор, но не интимнейший союз вечной любви.
В таинстве Брака сообщается брачующимся благодать, освящающая супружество и подающая благословение на рождение и воспитание детей.
«Брак есть союз мужчины и женщины, соглашение на всю жизнь, общение в Божеском и человеческом праве» (Кормчая, гл. 48). В православно-христианском понимании брак есть поприще нравственного подвига и великого христианского делания. Он налагает на людей настолько высокие обязанности по отношению к самим брачующимся и по отношению к их потомству, что венцы супругов в некотором смысле приравниваются к венцам мучеников, что и выражается в пении при венчании песни: «Святии мученици, добре страдальчествовавшии и венчавшиеся, молитеся ко Господу помиловатися душам нашим». Брак есть основа семьи, а семья, по выражению слова Божия, есть домашняя церковь (Рим. 16, 3–4, 1 Кор. 18, 19). Создание и устроение семьи, которое напоминало бы собою устроение Церкви, рождение и воспитание детей – будущих чад Церкви, взаимное вспомоществование супругов как в деле собственного нравственного возрастания, так и в деле христианского воспитания детей – все это также высокие задачи христианского брака, осуществление которых возможно только при помощи благодати Божией, подаваемой в таинстве брака.
Всем народам древности было присуще глубокое убеждение, что только при брачном общении сохраняется истинное достоинство человека и что только брак представляет собою надежную опору для здоровья семейной и общественной жизни.
В истории человечества не известен ни один народ, стоящий на самом низком уровне социального и культурного развития, у которого получила бы какое-либо право гражданства совершенно необузданная половая жизнь, что, напротив, по свидетельству многих древних законодателей, брак в древности был более чистым, а обычаи заключения и развода его были более строгими, чем в последующие времена.
Православное понимание брака наиболее полно выражено в Катихизисе: «Брак есть таинство, в котором при свободном перед священником и Церковью обещании женихом и невестою взаимной их супружеской верности благословляется их супружеский союз в образ духовного союза Христа с Церковью и испрашивается им благодать чистого единения к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей».
С самого начала человеческой истории существовало высокое понятие о браке как союзе Божественном, союзе беспредельной верности и нежной преданнейшей любви, которые превышали все прочие чувства и привязанности, в том числе родственные и родительские заботы.
К сожалению, не только в глубочайшей древности до христианства, когда были чрезвычайно тяжелыми условия жизни, но и в наши дни понятия о браке и брачной жизни искажаются. А там, где нет ясного понятия о браке, где игнорируется или предается забвению духовная сторона его, там неизбежно унижение нравственного достоинства личности, особенно женщины как наиболее слабого и зависимого существа.
Св. Иоанн Златоуст, указывая на таинственную сторону брака, его неисследуемость, писал: «Действительно брак – это таинство, и великое есть таинство, что оставляет человек отца и мать и привязывается к прежде невиданной и ничего с ним общего не имеющей, всем предпочитает ее. Поистине это таинство… содержащее некую неизреченную мудрость».
Тертуллиан, свидетельствуя о древней практике христианских браков, говорит, что его непременной принадлежностью было церковное и родительское благословение и церковное таинство. «Брак, который Церковь соединяет, приношение (Евхаристия) утверждает, благословение (предстоятеля Церкви) запечатлевает, ангелы возвещают, отец признает заключенным, ибо на земле сыны вступают в истинные и законные браки не без согласия отцов», – заключает он.
Святой апостол Павел в союзе брачном усматривает «тайну великую» (Еф. 5, 32), в которой благословение Божие прикровенно и необходимо ведет сочетавшихся браком к познанию Христа и Его Церкви.
Свободная воля вступающих в брак дает их союзу реальное бытие и сакраментальную направленность по присущей им, как христианам, благодати Крещения. А Церковь своими священнодействиями и молитвами низводит на них благословение Божие. И тогда волеизъявлением Церкви таинство брака становится «таинством благодати» – образом духовного союза Христа со вступившими в брак, благодаря которому, по слову апостола Павла, создается «домашняя Церковь».
Составляя единую плоть, супруги имеют и одну душу (мистически), взаимной любовью пробуждая друг в друге усердие к благочестию. В христианском браке муж берет на себя крест семейной жизни, чтобы следовать за Христом. Жене он предлагает сделать то же, став ему помощницей и другом. И жена отвечает своим органическим, внутренним, нерасторжимым единением с мужем по требованиям своего ума, влечению сердца и устремлению воли. «Муж, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – делами и словами насаждает в доме благочестие; и жена пусть наблюдает за домом, но кроме этого занятия у нее имеется более настоятельная забота о том, чтобы семья трудилась для Царства Божия». Этими заботами супруги не позволяют приблизиться к себе раздорам, вражде, ненависти.
Через последование богослужебного чина таинства брака Святая Церковь возводит брачный союз в степень таинства. При совершении его жених и невеста пред священником и Церковью открывают свое свободное обещание всегда пребывать во взаимной супружеской верности. Церковь их желание утверждает.
Своим богослужением Церковь сообщает новобрачным благодатные силы к пребыванию в единстве совместной жизни так, чтобы быть им и «одной плотью» (Быт. 2, 24) друг с другом, и иметь «одно сердце и одну душу» с Церковью (Деян. 4, 32).
Святитель Иоанн Златоуст сравнивает брачный союз христиан с гнездом, в котором мать вскармливает птенцов для того, чтобы они научились безопасно летать, когда у них окрепнут крылья и появится сила, а не оставались бы в нем навсегда.
Святость христианского брака делает его не похожим на любой другой брак, заключенный вне Церкви, ибо благодатью Божией он становится «камнем», на котором из семьи созидается, как уже было сказано, «домашняя церковь».
Заручившись благословением родителей и священника, нареченные жених и невеста, посоветовавшись со старшими, назначают день свадьбы. Ради юридического признания до церковного венчания брак должен быть зарегистрирован в гражданской инстанции (загсе), затем совершается святое таинство, в котором новобрачным преподается Божественная благодать, освящающая их союз и сообщающая им благословение Божие на совместную жизнь, рождение и воспитание детей.
Венцы венчальные
Принадлежности для венчания
В самый день браковенчания родители, сотворив известные молитвы, совершают благословение своих детей: сына – иконой Спасителя, дочь – иконой Божией Матери.
Церковное бракосочетание состоит из обручения и венчания.
Обручение означает скрепление пред Богом и Церковью взаимных обещаний вступающих в брак. Оно является христианской формой естественного брака. Обручению предшествует благословение родителей и священника. Видимым знаком утверждения этого союза в мире, любви и единомыслии является вручение жениху и невесте колец с молитвой священника о Небесном благословении их обручения. В таинстве брака прикровенно содержатся элементы, свойственные и семейно-патриархальному укладу жизни, как, например, отрешение дочери от родительского очага и передача отцом прав на нее будущему мужу. В древности обручение жениха и невесты совершалось их родителями и родственниками. Соизволение родителей признавалось не менее важным, чем согласие жениха и невесты. А так как христиане, кроме родителей по плоти, имели духовного отца в лице епископа, то вскоре вошло в благочестивый обычай заручаться еще и благословением епископа.
Кольцо стало символическим центром чина обручения. В отношении материала колец известны два основных варианта: золото и железо или золото и серебро, и эта последняя практика постепенно становится наиболее распространенной. Два одинаковых по форме кольца должны были подчеркнуть единство супругов в браке, а различный материал выражал различные роли в нем мужа и жены.
Горящие свечи новобрачных изображают духовное торжество, славу целомудренного девства и свет благодати, нисходящие на них. Свет – источник Божией святости. Пламень свечей озаряет начало новой жизни, в которую вступают двое, чтобы стать одним существом, «одной плотью». Таким образом, обручение запечатлевает церковное признание намерений и чувств жениха и невесты, скрепляет данное ими друг другу слово своим благословением и молитвами и убеждает их в необходимости Божественного содействия во всей дальнейшей жизни.
В последовании венчания отображена традиция церковного осмысления основ семейной жизни. Нераздельное жительство мужа и жены представляет собой путь подвижничества, путь постоянного упражнения и поучения в заповедях Господних.
Последование венчания своим молитвенно-благодатным строем полагает основание для жительства по правилам Святой Церкви и для упражнения душ в усвоении науки христианской жизни.
Венцы, возлагаемые на жениха и невесту, символизируют славу союза Христа с Церковью. Возложением венцов Церковь воздает жениху и невесте честь за целомудрие и сохраненное девство и делает для всех очевидным благословение Божие – быть данной супружеской чете родоначальниками потомства, преданного уставам Святой Церкви. «Плод чрева на пользу и восприятие благочадия» дает супругам родительская власть, если они благоразумно воспользуются ею.
Семейный человек строит свою жизнь по законам, которые учат его новой жизни, помогают правильно решать жизненные задачи. От него требуется тщательное наблюдение над собой, чтобы ум, сердце и тело не возвратились в плен старых привычек человека, не обремененного семьей. Такой возврат грозит окаменением, как в известном случае с женой Лота (Быт. 19, 17–26), и ведет к соблазну вольного обращения. Вольность в обращении – пагубная дерзость, которая плодит в человеке многие страсти.
Преподобный Варсонофий Великий советует: «Приобрети твердость, и она удалит от тебя свободу в обращении, причину всех зол в человеке. Если хочешь избавиться от них, ни с кем не обращайся свободно, особенно с теми, к кому сердце твое склоняется в страсти похотения».
Подражание святым отцам пробуждает в семейном человеке лучшие духовные, душевные и телесные силы и учит, как действовать, чтобы войти в жизнь Царства Божия. В подражании все имеет свою ценность, ибо «верный в малом и во многом верен» (Лк. 16, 10).
В лучших христианских семьях всегда заботились о благообразии чувств и добрых навыках тела, ибо от них рождаются добрые помыслы. В жизни человека многое случается против его желания, когда нарушается привычное течение жизни; в этом случае человек, не имеющий навыка к охранению чувств, легко теряет мирное устроение, необходимое для спасения.
Совместная жизнь поставит перед супругами различные задачи и многие обязанности. «Ты должен любить свою жену», «ты должна быть помощницей мужу и повиноваться ему», «вы должны сохранить веру во Христа в силе и чистоте» – таковы главные требования долга, которые поведут мужа и жену дальше «только этических» запросов, откроют им нечто высшее, подвигнут их души в область священную. Преодолевая свою «самость» ради исполнения долга, супруги откроют в нем нечто глубокое и живое, нечто большее, чем нравственный закон. Они почувствуют, что Бог недалеко от них и нужно принять Его в свой семейный союз, с Ним согласовывать все свои решения и действия.
Отныне у мужа и жены общая жизнь: одна судьба, одни мысли, одни желания, одно тело. В неразрывном союзе они будут делить между собой чашу радостей и скорбей, печалей и утешений.
Таким образом, христианское учение о браке накладывает на человека радостную ответственность; оно открывает законное удовлетворение для души и тела; оно указывает путь истины; оно дает человеку невыразимую радость созидания новой жизни, приближает его к Создателю, сотворившему первого человека.