ГЛАВА 48
Друзья, или данная, или следующая книга станет окончанием этой истории.
— У меня всегда был план, Том. Сколько себя помню, у меня всегда был план. Поверь, я умею ставить под свою руку людей. И для каждого у меня всегда расписана его роль...
Какой, однако, самоуверенный пассаж.
– Но чертов Дар Огар путает все карты. Словно бл*дский шулер кидает джокера там, где должны быть одни двойки! Все, сука, сыпется из рук и разваливается на ходу! Чтобы, бл*дь, я не затеял, оно тает как бл*дское мороженное на сорокоградусной жаре? Вот скажи мне, какого члена?
На мгновение мне даже стало жаль ублюдка, но я вспомнил заплаканную Стефу и жалость сразу же испарилась.
– Это все Серега, Том. Эта сука пошарила по моей карме своими липкими ручками… И знаешь, что меня больше всего бесит в этом козле? Как он это все обставляет… Я найду его, обязательно найду и тогда он пожалеет о свершенном… Ох, как пожалеет…
Интересно, с чего это Эрни так рассопливился. Никогда прежде не замечал за ним такое… Блин, да я даже уверен, что еще недавно он просто внятно не помнил ничего из свершившегося в Яслях! Уж не мое ли влияние изгоняет из него…
Изгоняет что? Чужое влияние?
Черт, а ведь вопрос отнюдь не тривиальный!
Мы бодро топали через лес вслед за Шагалом. Ночная прохлада быстро остужала разгоряченные схватками тела. Узкий серп луны косо посматривал на путников, периодически скрываясь за редкими кронами.
Лес являлся слабенькой Локацией с монстриками 5-10-го Уровня. Должно быть на них качались немногочисленные детки суренов. Но ночь загнала местное зверье по норам... в отличие от многочисленных оврагов с ленивыми ручьями. Такое их обилие объяснялось близостью Ачарки – самой большой речки всего Синкола. Многочисленные ключи и ручейки, на пути к речке, проточили какое-то неимоверное количество оврагов. Не будь мы притарены Зельем Темновиденья, валяться бы нам с переломанными ногами.
После схватки у стен Летнего Дворца нам потребовался почти час, чтобы выбраться из Глисага. И причиной столь длительного блуждания по не столь уж и большому городку были отнюдь не патрули баронских дружинников, а магия, кою Заархан развесил практически поперек каждого переулка. Я раз сто кастовал «Ощупь Горбага», а Шагал не отводил глаза от амулетов. И лишь когда, обойдя светло-зеленую дрожащую кляксу магии Угга, мы перелезли через стену, я вздохнул немного свободнее.
Здесь бразды правления взял Шагал. По одному ему ведомым тропкам он уверенно повел нас в гущу леса.
– Ты заметил, что мы, мягко говоря, не движемся к лагерю уродцев под стенами Глисага? — шепотом спросил меня Эрни, когда мы преодолели очередной овражек и, собрав, наверное, по килограмму паутины, вновь выбрались на неприметную звериную тропу.
Действительно, я и сам удивился, когда, вырвавшись из города, мы двинулись на северо-восток, а не восток, где располагалась осаждающая ставку барона армия.
— Сдается мне, туда Рельяр собрал всякое отрепье. Местных крестьян, что навербовали его новоявленные жрецы, недовольных бароновых подданных, болотных обывателей, не знающих с какого конца браться за меч…
— А основные силы сосредоточил в другом месте? Умно, твою мать, – хмыкнул Эрни в ответ на мое предположение. — А зачем?
– Спроси у Шагала… может там и не основные силы… Но явно — доверенные. Если сраный маг сильно зависит от магии Безымянного, то логично спрятать ее источник подальше от любопытных глаз.
Эрни почесал макушку и кивнул, соглашаясь с таким вариантом. И он действительно был похож на правду.
Топать по буеракам и болтать была не лучшая затея, потому мы надолго замолкли, изо всех сил стараясь не потерять маячившую впереди спину молчаливого орка-проводника.
Опасность обожгла небо буквально в двух шагах от опушки леса. Уже некоторое время смутное чувство угрозы висело где-то на границе сознания и вдруг оно сформировалось во вполне четкий рефлекс.
— Тормозим! – шепнул я и Эрни так и замер на полушаге.
Орк, следующий в нескольких метрах впереди, тоже остановился и недоуменно обернулся. И тут же, словно в старых фильмах, близ его ног в землю вонзилась знакомая стрела.
Затерявшийся в лесу лагерь совсем не походил на тот, что виднелся со стен Глисага. Здесь орки словно боялись потревожить растительность лишним прикосновением, расстелив спальники на ветках и в корнях деревьев. Ни костров, ни палаток... И их было не слишком много. Конечно, может быть, в лесу прячется еще пару тысяч, но готов поспорить на что угодно, вряд ли здесь находилось больше сотни суренов.
Пятьдесят оттенков серого сменились на царство теней, когда мы спустились в небольшую расщелину, где на камнях расселось несколько орков, что при свете лучины корпели над пергаментной картой.
Я мельком взглянул на нее и почему-то не нашел там ни Глисага, ни Ачарки, лишь россыпь неведомых островов.
Сопровождающий нас воин коротко рыкнул, ему ответили тем же и один из орков медленно поднялся, нависнув над нами настоящей горой.
Твою мать, роста в нем было далеко за два метра! На фоне сухощавых туземцев он выделялся как, словно Гора из древнего сериала «Игра Престолов». Звериные шкуры служили ему «доспехами», но даже одного взгляда хватало, чтобы понять, сколь высокоуровневым было столь неказистое одеяние. На шее болталось с десяток амулетов в виде потрепанных черепушек, а клыки на нижней челюсти были столь огромны, что я даже засомневался в его способности говорить. Интересно, кто он по профе? Какой-нибудь Берсерк? Шаман?
Огромный орк молча выслушал Шагала и внимательно посмотрел на нас с Эрни. Тяжелая челюсть задумчиво пережевывала жвачку, а в желтых глазах с мутными зрачками, кажется, можно было утонуть.
— Значит, Мессир благоволит к этому учангу? — неспешно проговорил он, явно специально для того, чтобы мы увидели его сомнения. – Или может быть ты лазутчик, коий с помощью хитроумной магии хочет обмануть Гдара?
Гдар. 46-й Уровень.
— внезапно зажглась над ним системная надпись.
Ишь ты. «Обмануть Гдара». По-моему, этот мордоворот просто делает вид, что он тупой качек. Не верю, что Рельяр оставил на хозяйстве остолопа.
– Послушай сюда, Гдар или как тебя там... Я сейчас могу свалить и поехать куда-нибудь в Аах трахать клыкастых сучек. А ты со своим Мессиром будешь объясняться сам, – жестко и даже местами нагло сказал я, почувствовав, что с этой публикой давать слабины нельзя.
Орк продолжал все также глазеть рыбьими глазами, будто я вообще глухонемой. Но извилинами шевелил. Это уж точно.
-- Харуг сумар ищих шындаг, Шагал? – едва разжимая губы, спросил он нашего сопровождающего.
На что тот ответил длиннющей фразой, в середине которой Гдар не смог сдержать удивления. Его взгляд внезапно сфокусировался на мне, а в мутных глазах появилось странное выражение, то ли недоверия, то ли... почтения?
Он поднял руку, в которой уже был зажат препротивный на вид амулет. Похожий на небольшую кучу дерьма с часто моргающими чисто человеческими глазами, он мгновенно оплел руку орка, сделавшись весьма похожим на Чарга, что подогнал мне Безымянный на Земле, разве что амулет был сделан из тусклого металла, а не из живой плоти.
Гдар поводил рукой передо мной и недоверие из его глаз ушло. Я прошел проверку?
– Хорошо. Я допущу тебя. Пойдем.
Допустит? Гм... Куда?
Оставив настороженно глазеющего на орочий лагерь Эрни и Шагала под присмотром пары упакованных мордоворотов 30+ Уровней, мы с Гдаром вышли из расщелины и заплутали по едва заметной тропинке, что вскоре привела к укромной пещерке под обрывом.
Пещерка была невелика, а потолок столь низок, что орку при входе в темный зев пришлось согнуться в три погибели. Да и мне тоже.
Здесь Гдар остановился, заговорщицки оглянулся и вдруг материализовал на подстилке из мягкого мха округлый предмет, возле которого тут же замерцал портал.
Яйцо Ойоха!
Я заворожено поглядел на мутный овал перехода.
– Ты идешь? – лениво спросил орк, будто интересуясь тем, что я буду есть на завтрак.
Сердце учащенно забилось. Я понял, что сейчас прикоснусь к какой-то тайне. Вся реакция орка кричала о том, насколько подобный финт был неожиданен для него, а значит и для Рельяра, когда он оставлял ему инструкции, перед своим прыжком в гости к «Клыкам». Похоже, маг просто в отчаянии, если решился на допуск меня в святая святых своего дела. Можно ли это как-то использовать?
Хрен его знает.
Я шагнул в телепорт и оказался в темном помещении. В нос ударил запах пыли и еще каких-то химикатов...
А следом на плечи навалилась чудовищный груз. Я охнул и едва устоял на ногах. Колоссальная тяжесть пыталась раздавать не только мое физическое тело, но и саму сущность!
Черт подери... Безымянный будто сидел в соседней комнате, закинув ногу на ногу... Темная тягучая сила обволокла пушистым одеялом, спеленав по рукам и ногам... Нет, она была не зла, по крайней мере ко мне, но столь велика и могущественная, что даже дышать – было подвигом.
Но вскоре растерянность сменила злая упрямость. Я же, бл*дь, как-никак «Последователь Безымянного»! Подмастерье Мертвого Бога!
Я зарычал, пытаясь не оказаться погребенным косматой тягучей массой, в глазах потемнело, а сознание померкло. Нынче в нем билась лишь одна мысль – не быть стертым из этой вселенной мощью моего же Бога...
Откуда-то перед глазами взялся Интерфейс, что был «прикручен» к Яйцу... Но я даже не обратил на него внимание. Колышущаяся масса Мертвого Бога поглотила весь мой разум. Я забарахтался, пытаясь выбраться из-под давящего гнета, но Мертвый Бог, словно здоровенная не осознающая своей тяжести собака, навалился на мое естество.
Р-р-р-р!
Я вновь зарычал, затем закричал... Надеясь криком помочь себе не исчезнуть под его тяжестью. Где-то на краю сознания забилась мысль, что последствия отнюдь не ограничатся перерождением у Локального Артефакта Возрождения...
Но он был слишком силен. Слишком огромен и бескрайнен. По какой-то причине, здесь принадлежащему Рельяру Яйце Ойоха, Безымянный сконцентрировался в небывалых масштабах...
Противостояние человека и Бога... И человек был практически гол перед его мощью... Практически?
Кольцо Тормадуса материализовалось на ладони... Затем исчезло... Затем появилось снова... Само это место выдавливало творение Первого Жреца в иное пространство, но оно было единственным моим оружием, что могло помочь.
И когда оно вновь возникло на ладони, я резко выдохнул и надел его на палец...
Примерно с минуту ничего не происходило. Я все также изнемогал в борьбе с невидимой, но чертовски опасной силой. А потом возникла боль, боль, что вскоре переросла в Боль, а затем и в БОЛЬ!
Чертов Тормадус не придумал ничего лучше, чем изгонять своего Бога с помощью чудовищной боли, в которую, казалось, обратилось все мое тело! Как говорил Задорнов, «желудок скрутило так, что я совсем забыл о головной боли».
Но я уже знал, как это работает. Главное перетерпеть...
Ха! Легко сказать!
Я выл и ругался, кричал и стенал, но все-таки дожил до момента, когда тяжесть Безымянного отступила, а огненная купель, в которую окунуло сраное кольцо, вдруг сошла на нет.
Твою ж мать... В гробу я видал такие приключения...
Прошло еще минут пять, прежде чем я смог что-то осознавать и мыслить...
Ого!
Так вот, как работает кольцо в Дар Огаре! К моим стандартным баффам, кои я теперь провешивал почти постоянно, добавился еще один: «Защита Тормадуса»!
Теперь, когда я оказался в относительной безопасности, я попытался понять, где нахожусь... Но и это оказалось не слишком легко сделать. Смотреть глазами было чертовски больно. Несмотря на полумрак, казалось, в них бьет сильнейший свет, засвечивая конутры помещения, где я оказался.
Уставившись на сапоги, стоящие на пыльном выложенным шестиугольными плитками полу, я стал миллиметр за миллиметром продвигаться взглядом прочь от себя. Это было чертовски сложное занятие, но каждая покоренная плиточка делала обозрение следующей чуточку легче. Кстати, теперь я догнал, почему никто, кроме посвященных Безымянному не мог здесь выжить. Чудовищное давление Мертвого Бога очень раскатает его в тонкий блин.
Фух... Кажется, постепенно отпускало. Еще несколько минут мучений, и я смог разглядеть место, в котором находился.
Это была небольшая круглая комната в десяток метров в диаметре. Тусклый свет, лившийся из четырех узких, словно бойницы окон, едва освещал пыльные плиты пола. Высокий, в два человеческих роста, потолок был усеян маленькими бугорками свернутых летучих мышей... Но они были мертвы. Я не чувствовал в скрюченных фигурках биения жизни... По-моему, они вообще были сделаны из камня, только, зачем кому-то понадобилось творить подобное?
Это и есть «обитель зла» мага?
Сделав несколько осторожных шагов, я приблизился к окну...
Вдаль уходила бугристая дымка Изнанки. Правда, здесь она было очень темна и беспокойна. Косматые буруны кипели и лопались рваными брызгами.
Я глянул вниз...
Твою ж мать! Да это, походу, башня! Да еще какая!
Перегнувшись через подоконник, я увидел уходящее на полсотни метров вниз сооружение из темных камней. Основание покоилось на маленьком, окруженным штормовыми волнами Изнанки, островке, едва ли двадцати метров в поперечнике. Нельзя было не уважать того мастера, кто возвел подобное творение на крохотном Яйце Ойоха!
Но земное творение померкло, когда я взглянул «внутренним взглядом» на творенье божье... Вернее, на самого Бога. Мертвого Бога.
Он не просто «был рядом»... Черт подери, он занимал весь этот мирок!
Безбрежный океан темной силы Безымянного окутывал его, словно одеяло младенца.
Откуда его... э-э-э... столько?
Моему внутреннему взору быстро стало «больно» от темного сияния покоящегося поблизости Бога. Давление, хотя и отдалилось, продолжало оставаться просто чудовищным... Будто... Будто ему здесь было тесно.
Но как и зачем? Это ведь явно дело рук Рельяра... Запасает силы для противостояния Жрецам Семерки? Не думаю, что хватит даже этого. Или он скопил ее столько, чтобы отрезать Синкол? Или еще для каких-то тайных дел?
Или... Твою ж мать...
Я вновь взглянул на Безымянного. И даже больше. Зажмурив глаза, я потянулся к нему. Пошел в атаку, прямо на ливень стрел! Это было неожиданно даже для меня самого, но смутная догадка заставляла лететь вперед. Я зажмурился и закрыл уши руками, чтобы всего себя отдать этому стремлению... Вперед, вперед, только вперед!
И почти не удивился, когда обнаружил конец этой силы. Собранная здесь сила была лишь частью Мертвого Бога!
Е-мое! Грандиозный замысел темного мага вдруг предстал передо мной как раскрытая карта... Нет, не весь... но кусочки мозаики сложились, и я обрел Понимание!
Как опытный и бесстрашный охотник, Рельяр приманил к Синколу Арадо Безымянного... И сделал практически то же самое, что я сделал на Границе-меж-жизнью-и-смертью. Отрезав Синкол, он «отрезал» кусок Мертвого Бога!» Использовав вместо кольца Тормадуса, сам Синкол!
Величественно, грандиозно!
Да любого слова будет мало для этого дела!
Я вновь обозрел безбрежный океан темной силы.
Но для чего ему такая колоссальная мощь? Она ведь просто сожжет его, если он попытается использовать эту прорву магии! Да и куда ее использовать? Если бы на месте Рельяра был Квинт, я бы знал, для чего он хочет ее применить...
Правда, был еще один известный мне вариант...
Не хочет же он...
