8

Мариана прибыла в паб первой и, взяв бокал белого вина, уселась за столик ждать Тео.

Ей было любопытно снова его увидеть. Они издавна соперничали за внимание их общего психотерапевта, Рут, почти как брат и сестра – за внимание матери. Мариана ревновала наставницу к Тео и даже слегка ему завидовала, поскольку тот был любимчиком Рут. Пожилая женщина всегда говорила о нем с материнской лаской и теплотой, отчего у Марианы в юности сложилось впечатление, что Тео – круглый сирота. Позже она поразилась, когда оба его родителя, здоровые и невредимые, явились на выпускной вечер.

В действительности такое ощущение возникло у Марианы не на пустом месте: что-то в облике Тео – не во внешности, а скорее в поведении – у многих вызывало желание о нем позаботиться. Тео был не такой, как все. Застенчивый и необщительный, он держался замкнуто и отстраненно, плохо сходился с людьми. Как и Мариана.

Тео вошел в бар пятью минутами позже. Дружески поздоровался с Марианой и, купив диетической колы, подсел к ней за столик.

За эти годы он совсем не изменился. За сорок, все такой же худощавый, в поношенном вельветовом пиджаке и мятой белой рубашке. От него слабо пахло сигаретным дымом. Тео производил впечатление заботливого и внимательного человека, однако в его глазах Мариана заметила что-то такое… Тревогу? Или даже испуг? И хотя в общем и целом Тео ей нравился, рядом с ним она чувствовала себя почему-то неуютно.

– Спасибо, что согласился со мной встретиться.

– Не за что. Ты меня заинтриговала. Я, разумеется, слежу за новостями из Кембриджа. Дух захватывает! То есть… конечно, то, что произошло, – ужасно, – быстро поправился он. – Но при этом увлекательно. Любопытно узнать, что ты об этом думаешь.

Мариана улыбнулась.

– Вообще-то я собиралась задать этот вопрос тебе. Что думаешь ты?

– Я? – Кажется, Тео удивился такому повороту. – Мариана, не я же был там, в Кембридже, а ты. Твои собственные версии и догадки гораздо более достоверны, чем мои.

– Но я никогда не занималась криминальной психологией…

– Неважно. По опыту могу сказать, что каждый отдельный случай совершенно не похож на другие.

– А Джулиан говорил, что они, наоборот, все одинаковые.

– Джулиан? Ты имеешь в виду Джулиана Эшкрофта?

– Да. Он помогает полицейским.

Тео приподнял брови.

– Я помню Джулиана с университетских времен. Он всегда казался мне немного… странным. Каким-то кровожадным, что ли. Как бы то ни было, он ошибается. Всякий случай абсолютно уникален. В конце концов, детство-то у всех разное.

– Согласна. – Мариана кивнула. – И все-таки. Вдруг ты выделил какие-нибудь особенности и черты характера убийцы, по которым его можно было бы вычислить?

Отпив колы, Тео пожал плечами.

– Ну вот смотри. Предположим, я и есть тот преступник. Я психически болен и очень опасен, однако мне удается это скрывать. В обычной жизни очень легко создать себе обманчивый образ и ввести окружающих в заблуждение. Даже тех, с кем видишься каждый день. Конечно, ненадолго и не во время сеанса психотерапии… – Тео задумчиво покрутил обручальное кольцо на пальце. – Хочешь совет? Не ищи пока виновного. Сначала выясни, почему он это делает.

– В смысле, убивает студенток?

– Именно. На мой взгляд, что-то тут не вяжется. Жертвы подвергались сексуальному насилию?

– Нет.

– А значит?..

– Значит, преступнику нравится резать людей, и он получает удовольствие от самого процесса? Может быть… Но, по-моему, не все так просто.

– По-моему, тоже. – Тео кивнул.

– Эксперт-криминалист сказал, что причина смерти обеих девушек – глубокое ножевое ранение в области шеи. А остальные удары нанесены уже после того, как жертвы умерли.

– Вот как? – заинтересовался Тео. – Выходит, убийца действует напоказ. Разыгрывает представление специально для зрителей.

– А зрители – это мы?

– Да. Любопытно, зачем ему это? Почему ему неймется всем продемонстрировать такую чудовищную жестокость?

Мариана поразмыслила.

– Вероятно, он хочет, чтобы его сочли буйнопомешанным, чтобы искали серийного убийцу, кидающегося на людей в приступе неконтролируемой ярости. А на самом деле он абсолютно спокоен и хладнокровен, убивает намеренно и заранее тщательно продумывает свои действия.

– Так и есть. А это значит, что он намного умнее и опаснее, чем нам казалось.

Такая характеристика полностью подходила Фоске. Мариана кивнула.

– Ты прав.

– Можно задать тебе один вопрос? – Тео пристально посмотрел на Мариану. – Когда увидела тело убитой вблизи, что ты подумала в тот момент?

Мариана опустила веки. Перед мысленным взором на миг всплыло жуткое видение, и она поспешно отогнала страшное воспоминание.

– Не знаю… наверное, что это ужасно…

– Нет. Что-то другое. Скажи честно, какая мысль у тебя возникла первой?

Смутившись, Мариана пожала плечами.

– Как ни странно, мне пришла в голову строчка из пьесы…

– Так-так. Продолжай.

– Из «Герцогини Мальфи». «В глазах мутится. Ей лицо закрой! Да, молодою умерла она…»

Неожиданно Тео возбужденно подался вперед.

– Точно! Вот оно что!

– В смысле?

– «В глазах мутится!» Надругательства над трупами нужны, чтобы у нас помутилось в глазах и мы ослепли от ужаса. Зачем?

– Не знаю.

– А ты узнай. Почему убийца пытается сбить нас с толку? Что мы, по его замыслу, не должны увидеть? От чего он отвлекает наше внимание? Найди ответы на эти вопросы, Мариана, и ты его вычислишь.

Мариана задумчиво кивнула. Какое-то время оба молча смотрели друг на друга.

– Ты наделена редким даром: способностью сострадать. – Тео улыбнулся. – Ничего удивительного, что Рут так высоко тебя ценит.

– Она меня переоценивает, – возразила Мариана. – Но все равно спасибо. Мне очень приятно.

– Не скромничай. Ведь это трудно – не отмахиваться от проблем окружающих, понимать их чувства. Таким открытым, душевным людям, как ты, приходится нелегко. – После паузы Тео, понизив голос, добавил: – Извини, я, наверное, не должен этого говорить, но… я заметил в тебе еще кое-что. Что-то вроде… страха. Ты считаешь: то, чего ты боишься, – где-то здесь… – Он сделал неопределенный жест. – А в действительности оно вот тут. – И Тео приложил руку к груди.

Мариана, обескураженная его проницательностью, растерянно покачала головой.

– Я… ума не приложу, о чем ты.

– Прислушайся к себе. Рут всегда говорит: нельзя игнорировать сигналы, которое посылает наше тело.

Неожиданно осознав, что пересек границу личного пространства, Тео смутился и посмотрел на часы.

– Мне пора. А то жена ждет.

– Конечно, не буду тебя задерживать. Огромное спасибо, что согласился встретиться, Тео.

– Не за что. Рад был с тобой повидаться, Мариана. Рут упоминала, что ты открыла частную практику…

– Да. А ты по-прежнему работаешь в больнице Бродмур?

– Наверное, так я расплачиваюсь за свои грехи, – кивнув, пошутил Тео. – Если честно, не уверен, что долго там продержусь. Мне не слишком нравится эта работа. Поискать бы другую, да времени нет…

– Подожди-ка! – Мариана полезла в сумочку, вытащила из нее журнал по психиатрии, который продолжала возить с собой, и, полистав, нашла нужную страницу. – Взгляни. – Она ткнула пальцем в объявление.

В нем говорилось о вакансии психолога-криминалиста в охраняемой психиатрической больнице Гроув на севере Лондона.

– Как тебе? Главный врач, профессор Диомидис, специализируется на групповой терапии. Я какое-то время у него училась.

– Да-да, я тоже его знаю. – Тео с явным интересом изучал объявление. – Гроув… Это ведь та самая больница, куда положили Алисию Беренсон?

– Кого?

– Ну, художницу, которая убила мужа и онемела.

– А, вспомнила. – Мариана ободряюще ему улыбнулась. – Может, устроишься в Гроув? Поможешь Алисии обрести дар речи…

– Хорошая идея. – Тео на мгновение задумался и кивнул. – Может быть.