Глава 19
Сознание вернулось резко, как будто щелкнули выключателем. Мгновение назад я чувствовал, как в меня врезались три феи, жаждущие моей силы и крови, а теперь вишу опять в полной темноте или пустоте, тут уже как посмотреть. Посмотреть… М-да. Смешно. Я даже не знаю, есть ли чем смотреть. Впрочем, нечто подобное я уже вроде как проходил. Тогда было то же самое. Полное отсутствие зрения, ощущений тела и всего остального. Вот только тогда я смог создать свой внутренний мир, а сейчас не могу. Но все это мелочи. Главное, что я мыслю, а значит существую. Может, мое тело и стало обращенным, и сейчас я в обличии монстра уничтожаю все подряд, но сознание живо, а значит, есть шанс вернуться назад. Осталось понять, как это сделать.
Секунды сливались в минуты, затем в часы, а возможно и дни. Сложно оценить, когда нет ориентиров. Одна пустота и темнота. Концентрация не помогала, а медитация лишь позволяла удерживать сознание в норме. Сойти с ума в данных условиях проще простого. Стоит только расслабиться и потерять контроль. Изредка проскальзывало сожаление о своем поступке. Если бы я не решил помогать местным, то и нынешнего состояния, возможно, смог бы избежать. Но эти трусливые мысли я гнал подальше. Даже если мне удалось помочь спастись лишь паре десятков человек, уже хорошо.
В какой именно момент появилась очень тонкая красная нить, ведущая в бездну, я не понял. А когда осознал, что именно изменилось в обстановке, то несколько минут, а может и больше, просто смотрел на эту нить и радовался. С огромным трудом мне удалось обуздать своё безмерное ликование. Именно тогда я понял, насколько близко был к полному безумию. Хаотичные мысли, что до этого копошились в моей голове, приобрели порядок и «якорь» спокойствия в виде этой самой нити. Как я себя не успокаивал до этого, но по факту, в действительности потихоньку сходил с ума в этой пустоте. Кажется, афоризм «Я мыслю, значит существую» — легкое преувеличение. Мне лично было мало мыслить, нужно было хоть что-то рядом. Звук, изображение, запах или ощущения. Все равно что, главное, чтобы было.
Только полностью приведя себя в относительный порядок, я попытался двинуться вдоль красной нити. Но вместо безуспешных попыток понять, как именно двигаться в этом пространстве, или хотя бы вспомнить, как я делал это раньше, меня как будто что-то подхватило и понесло с огромной скоростью сквозь бездну. Летел я довольно долго, пока опять не увидел тусклое свечение среди кромешной тьмы. Как и в прошлый раз, с каждой секундой источник света становился ярче и четче, а главное, больше. Пока, наконец, я не оказался перед уже знакомым мне объектом в виде огромной сферы, состоящей из сфер помельче. И опять в какой-то миг приближения мир мигнул, а я оказался в точной копии своего внутреннего мира, кроме одного очень важного отличия. Вместо домов вокруг, площадку теперь окружали развалины, а у костра посередине все так же неподвижно сидела моя прошлая личность.
Ничего не изменилось с прошлого раза. Все то же пламя костра, все такая же неподвижная фигура с лежащим рядом обнаженным мечом. Разве что, в этот раз вокруг нас царил полумрак с падающими, похожими на снежинки, маленькими и тусклыми частичками света. Не понятно, откуда они падали и почему, и казалось, проходили сквозь иллюзорную землю, но отчего-то от всего этого вида становилось зябко и неуютно. С другой стороны, тут намного лучше, чем в пустоте и одиночестве.
Как и в прошлый раз, я не мог приблизиться к этой сидящей фигуре, больше похожей на статую, чем на человека. Нас разделял невидимый мною барьер. Я конечно попытался докричаться до сидевшего, благо у меня тут снова было что-то подобное телу. Вот только, похоже, барьер отрезал звук. А может, мужику было просто все равно на мои крики, кто этого странного типа знает.
Так что пришлось мне довольствоваться простым рассматриванием скучного пейзажа и пламени костра. Это, не спорю, лучше пустоты, но через определенное время в данном утверждении начинаешь сомневаться. Особенно учитывая тот факт, что спать мне не хотелось, как и есть, а значит, заняться было решительно нечем. Вот уж правду говорят, самое страшное на свете — это скука. Еще пребывая в пустоте, я успел обдумать и надумать все, что можно и нельзя. Так что теперь все, что мне оставалось, так это сидеть за барьером и вместе с этой статуей, по ошибке названной человеком, смотреть на огонь.
(прим. автора. То, что увидел гг. Повтор для тех кто забыл. )
— Согласитесь, смотреть на огонь можно вечно.
— Такое ощущение, что у меня есть выбор.
На автомате ответил я раздавшемуся мужскому голосу позади меня. Обычно я не жалуюсь на свою реакцию и скорость мышления, но тут мой разум явно забуксовал на месте. Мне потребовалось секунд тридцать, чтобы осознать простой факт: голос за моей спиной — не плод моей фантазии. Столько же ушло на принятие такого вроде бы простого факта, как наличие кого-то еще в моем внутреннем мире. И только после этого я очень медленно и с внутреннем страхом обернулся.
— Видимо, ты слегка удивлен моему присутствию в этом месте.
То ли спрашивая, то ли утверждая, произнес этот незнакомый мне мужчина неопределенного возраста. Одетый во что-то, похожее на оранжевый комбинезон инженера, этот, наверно все же тридцатилетний лысый мужчина с зелеными глазами и очень знакомым лицом, стоял и с улыбкой смотрел на меня.
— Вы кто? — Только и смог я ошарашенно произнести.
— Искусственный разум по имени Гельберт. — Спокойно ответил он, все так же добродушно улыбаясь.
— Кто, простите? — Еще сильнее удивился я.
— Хм. — Задумчиво хмыкнул он. — Кажется, сначала тебе нужно кое-что узнать, а то наш разговор так и останется малоинформативным.
На это я лишь только и смог, что согласно кивнуть головой. Пока что я абсолютно ничего не понимал.
— Давай начнем с простых понятий. Ты ведь знаешь, что такое искусственный интеллект? — Я опять кивнул головой на его вопрос, уже немного начиная догадываться, к чему он клонит. — Так вот, я более продвинутая версия ИИ.
— Да, но как… — Изумленно произнес я, оглядываясь.
— Вот тут уже придется кое-что пояснить подробнее. — Спокойно ответил он на мое бормотание. — И начнем мы с определения, что такое душа. По своей сути — это не только некая субстанция, что находится за пределами мироздания и при этом имеет постоянную связь с реальным миром с помощью различных разумных, но еще и хранилище всех личностей, которые смогли образоваться в процессе различных перерождений. Например, сейчас мы находимся между оболочкой твоей души и ядром. Это место еще не сама душа, а как бы некий промежуточный пункт, в котором находятся отражения твоих личностей из прошлых жизней, и именно в этом месте есть возможность для более сильных личностей задержаться на некоторое время до полного перехода дальше. Пока понятно?
— Относительно. — Не очень уверенно произнес я.
— Это не страшно. — Улыбнулся снова он. — Скоро все поймешь. Так вот. Отсюда есть шанс вернуться обратно в физическое тело, как бы заменяя собой новую рожденную личность, при этом, естественно, отправляя ее в глубины души вместо себя. Ну или как в данном случае. — Гельберт кивнул в сторону сидевшей у костра личности. — Для того, чтобы увидеть нечто важное, а после наконец уйти на вечный покой.
— То есть он просто ждет? — Недоуменно произнес я, косясь в сторону моего прошлого «я». — Но чего?
— Кое-кто за его помощь пообещал уничтожить одну очень сильную личность. — Добродушно произнес Гельберт. — И вот Ланц сейчас ждет, когда настанет то самое время.
— А как он, сидя здесь, сможет узнать ответ? — Растерянно спросил я.
— Ланцелот — бывший сильный хранитель. — Пожав плечами, пояснил Гельберт. — Так что не переживай, он узнает сразу же, если произойдет такого уровня событие, как смерть одного из старейших повелителей демонов.
— Бывший хранитель… — Как-то отстраненно произнес я.
— Давай об этом моменте чуть позже. А пока вернемся ко мне. Или тебе уже не нужен ответ?
— Как это не нужен? — Искреннее удивился я. — Нужен. Еще как нужен.
— Вот и отлично. — Удовлетворенно кивнул головой Гельберт. — Значит, продолжаем. Многие сотни тысяч лет назад, а может даже и сотни миллионов лет назад, тут уж точный срок неизвестен, но сам факт известен точно, кто-то из богов задался практичным вопросом. Как получить в помощники ИИ, но таким образом, чтобы не потерять его после смерти? К тому же, этот бог-ученый задался еще одним важным вопросом. Каким образом можно использовать потенциальные мощности своей души для собственного совершенствования?
В этом месте Гельберт впервые сменил свою позу, присев на возникший ниоткуда стул. После чего неторопливо продолжил. Я же даже мысленно не смог себе представить такой разброс огромного количества озвученного времени. Числа, если честно, вызывали легкую оторопь и неверие.
— В результате он открыл то самое место, в котором мы сейчас пребываем, и более того, смог вытащить сюда одну из своих прошлых личностей. Уже одно это обозначило великий прорыв в науке, но пользы от этого в то время было мало. — С легкой иронией произнес Гельберт. — Всплыли проблемы другого порядка. Такие как: нежелание прошлых «я» помогать и жить в новых условиях замкнутого вечного внутреннего мира, или попытки захватить физическое тело себе, либо попытки поменяться местами с тем, кто живет сейчас. Да и вообще, особого смысла в этом открытии не было. Чем может помочь слабая или малознающая личность? По сути, ничем. Но ученый не сдался. Он придумал новую уникальную систему создания новых личностей разумного, а также способ их привязки к данному пространству.
— Погодите. — Растерянно замотал я головой. — Вы что хотите сказать, что вы и есть подобного рода личность? То есть тоже одно из моих прошлых «я»?
— Это и так, и не так. — Улыбнувшись, произнес он, поучительно добавив. — Тебе стоит не торопиться, а просто дослушать до конца. Но, в целом, ты прав. Тот самый бог-ученый, имя которого, к сожалению, не сохранилось, пришел к выводу, что таким образом можно создать себе помощника, который сможет сопровождать его после любого перерождения. Вот так и появились такие как я. И если сначала это были по-своему относительно слабые пародии на полноценный ИИ, то после многих лет доработок и совершенствования ИР стали во много раз превосходить любые ИИ.
— А разве так можно? — Мысленно содрогнувшись, спросил я. — Это же просто бесчеловечно, так поступать с вами.
— Отнюдь. — Усмехнулся он. — Ты исходишь из ложных понятий. Тут дело в том, что мы создаемся сразу как ИИ, но только с разумом. То есть у нас с самого рождения нет образования независимой личности.
— Звучит по-прежнему очень жестоко и несправедливо. — Возразил я, с опаской глядя на собеседника. Уж очень меня впечатлило собственное воображение. Как представил себе, что оказался на его месте, так чуть плохо не стало. — Больше похоже на какой-то садизм над личностью.
— И опять ты исходишь из привычных тебе понятий. — Рассудительно ответил он. — У нас изначально при рождении нет привычных тебе органов чувств. Слуха, осязания, зрения, обоняния и всего, что дарят тебе нервные окончания. Все, что у нас есть — это вот такой вот внутренний мир, что состоит полностью из воображения, а позже появляется возможность изучать сигналы, которые принимает мозг личности. Когда мы только появляемся на свет, то нашим «учителем» становятся ИИ, у которых еще меньше возможностей ощущать что-либо, чем у ИР. Но зато весь наш разум полностью свободен от второстепенных условностей физического тела. Так что тут еще вопрос, что лучше. Жить как мы вечно, не испытывая боли, проблем физического тела, эмоциональных мучений, что вы называете любовью, а также других не менее странных и нелогичных чувств, или же проходить весь тот путь, что ты прошел за свою пока еще короткую жизнь.
— Но тут же и так явно виден ответ. — Возразил я горячо. — Жить полноценно в любом случае лучше.
— И именно поэтому ты променял свою жизнь на вот это? — Иронично спросил он, взглядом показывая на окружающую нас обстановку. — Стоили твои почти двадцать лет жизни такого конца? Ты спас несколько десятков человек ценой своей жизни и в итоге можешь в любой момент улететь навсегда в забвение. Навсегда забудешь своих друзей, девушку, да и саму жизнь тоже. Там, — Гельберт кивнул головой куда-то в сторону, — в глубине души, ты не сможешь мыслить вечность, а может и больше. Твоей личности не станет, а я продолжу, как и прежде, жить, мыслить и более того, не зависеть от смерти очередного разума, что зародится с помощью нашей души. Так что же в итоге лучше?
— Лучше полноценная жизнь. — Упрямо буркнул я, оставаясь при своем мнении. — И поступать так, как поступают с вами, нельзя.
— Почему? — Снисходительно спросил он. — Только потому что ты так решил? А разве в этом вопросе не важнее мое личное мнение? Или это тебе решать, хорошо со мной поступили или нет?
— Вы просто не понимаете, чего вас лишили. — Уверенно произнес я. — Потому у вас и рассуждения неверные.
— А разве ты прожил так как я? Прошел сквозь опыт моей жизни? Или для решения нужно осознание только твоей стороны? — С нотками ехидства спросил Гельберт. — Если так подходить к вопросу, то ты должен тоже ощутить то же, что и я, а уже после этого принимать решение. Справедливо или нет. Так ведь?
— Не спорю. В этом вопросе вам решать. — Помолчав и подумав, ответил я. — Но это не делает поступок тех, кто вас создал, правильным.
— Все зависит от точки зрения. — Пожав плечами, философски произнес Гельберт. — Если бы не было меня, то ты остался бы дальше висеть между жизнью и смертью, а после нескольких лет пребывания в пустоте сошел бы с ума. Чуть позже твое физическое тело поглотил бы один из хищников, а ты отправился бы на полку души в забвение. Такой вариант тебя устроит?
— То есть все мои прошлые жизни сейчас хранятся в глубине души без какой-либо возможности вернуться в реальность? — Ошарашенно спросил я.
— Именно так и есть. — Кивнул согласно Гельберт. — Но и в этом правиле есть исключения.
— Это вы о таких как он? — Кивнул я в сторону все так же неподвижно сидящего у костра Ланца.
— Не только. — Хмыкнул Гельберт. — Как ты думаешь, откуда появляются новые души? Ведь не все в мироздании — это перерожденные.
— Не совсем понимаю, о чем вы. — Этот его переход сбил меня с толку. — Причем тут это?
— Очень даже причем. — Улыбнулся довольно Гельберт. — Мне уже очень много лет. Больше, чем ты себе можешь представить. И за это время чего я только не узнал. Одно из таких знаний — это душа. Дело в том, что не все личности оказываются взаперти собственной души в ожидании чуда. Есть и те, кто самостоятельно умудряется отделиться от души. Те, кто борются до конца и верят в то, что смогут изменить саму судьбу даже после смерти. По какой-то неведомой мне причине само мироздание помогает таким сильным личностям. Иногда их сила веры в себя настолько сильна, что они умудряются даже после перерождения сохранить собственный разум и память. И я даже был несколько раз свидетелем такого чуда.
— То есть, если я буду верить в себя, то тоже смогу переродиться, сохранив свою память? — Изумленно уставился я на него.
— Возможно. — Улыбнулся Гельберт. — Если хочешь, то можешь попробовать.
— А есть другой вариант? — Тут же зацепился я за его фразу.
— Конечно. Или ты думаешь, я просто так тебя спас от безумства? — Улыбнувшись, спросил Гельберт.
— Я думал, это из-за него. — Кивнул я в сторону Ланцелота.
— Нет. — Покачал головой Гельберт. — Ланцу уже давно на все наплевать. Он слишком долго жил одной только местью. Она стала целью его жизни, и когда он свершил месть, то перестал видеть смысл жизни.
— Но разве так можно? — Удивился я. — Разве нельзя убедить его в обратном?
— Хочешь, чтобы он послушал тебя и вышвырнул из тела в глубины души? — Насмешливо спросил Гельберт, рассмеявшись на мою реакцию. Просто я как представил себе такой вариант, то инстинктивно передернул плечами. — Но не переживай. Этого не произойдет. Разве что кое-кто нарушит данное им слово, но это вряд ли. Просто ты не понимаешь, насколько долго жил Ланц. Когда-то давно он был одним из первых, кто служил одному из великих демонов мироздания Кетцалькоатлю. Да, это именно тот самый демон, которому он мстит, и кому принадлежит мир, в котором ты родился. — Ответил он сразу на мой немой вопрос. — Потом стал его правой рукой, но со временем все изменилось. Кетцалькоатль стал меняться. Он решил, что его цель стоит любых жертв. Он спасал миллионы и дарил им прекрасную жизнь ценой гибели миллиардов. А после за одну провинность изгнал Ланца в ссылку. Уже тогда Ланц решил, что такая жестокость в отношении разумных не для него и попытался образумить демона. Вот только опоздал и, в итоге, оказался в опале. Встретил в ссылке девушку, которую полюбил, и уже она убедила его стать одним из хранителей….
После этих слов Гельберт замолчал, задумчиво глядя на застывшую фигуру у огня.
— Демон убил ее? — Не выдержав затянувшейся паузы, спросил я.
— Нет. — Покачал головой Гельберт. — Все намного хуже. Пока Ланц мотался куда-то в отдаленный уголок мироздания спасать очередной мир от уничтожения, Кетцалькоатль с помощью своего верного слуги смог захватить его детей, и используя их как приманку, выманить жену Ланца. Затем слуга демона отправил детей на перерождение без сохранения памяти, как самых обычных людей.
— За что он так? — Удивился я.
— Ланц стал слишком сильным хранителем, и стал угрожать силе повелителя. — Пожал плечами Гельберт. — Кроме того, его жена смогла нанести очень серьезный удар сразу по нескольким местам силы повелителя. А такое Кетцалькоатль никогда не прощал. Так что с женой Ланца поступили еще хуже. Слишком уж сильной она была. Уровень силы почти достигал уровня ангела или даже архангела. Если бы не дети в заложниках, то Кетцалькоатль ничего бы не смог ей сделать. Но увы. Ваши физические привязанности к собственным детям очень часто намного сильнее логики.
— И что же с ней сделали? — Осторожно спросил я. — Разве есть что-то хуже смерти без сохранения памяти.
— Есть. — Грустно улыбнулся Гельберт. — Например, можно поглотить душу разумного, тем самым заключив его в своем хранилище и используя его силу в своих целях. Процесс конечно очень сложный, и эффективность спорная, но зато можно быть точно уверенным в том, что враг не появится где-то еще, вспомнив свое прошлое. Правда, у этого метода есть и побочный эффект. Когда такого ловца душ убивают, то все, кого он поймал до этого, получают свободу. Души отправляются на перерождение, как и любые другие. Так что этот способ повелителю не подходил.
Гельберт сделал паузу, бросив взгляд в сторону все так же сидевшего на месте Ланца. Тяжело вздохнул и продолжил.
— Помощник Кетцалькоатля смог найти новый способ уничтожения таких сильных личностей как жена Ланца. И этот способ как раз и находится в молодых мирах. Именно тут можно навсегда похоронить того, кто тебе неудобен, с помощью излучения эфира.
— Она стала хищником? — Изумленно встрял я, мысленно содрогаясь от возможной силы этой дамочки, ставшей монстром.
— Нет. — Печально покачал головой Гельберт. — Не все становятся хищниками. Большинство разумных женского пола уходят за грань возможного, превращаясь в фей. Почти все. Лишь единицы остаются тут и становятся хищницами.
— То есть, она стала феей? — Уточнил я для себя.
— И опять не совсем верно. — Улыбнулся Гельберт, укоризненно добавив. — И если ты перестанешь меня перебивать, то все узнаешь и так.
Я лишь виновато отвел взгляд в сторону. Что поделать, но его рассказ оказался слишком интересным.
— Они становятся не совсем феями, а лишь их основой. У фей тоже есть основа из чего-то, похожего на нашу душу, но при этом сильно измененную. Но когда у кого-то из магов в одном из миров реальности сходятся вместе стихии, и рождается фея, то именно эта основа ложится в базовое образование личности феи. Но это еще не все. Особенно сильные личности могут настолько сильно слиться с эфиром, что вместо одной основы получается несколько. Особенно, если личность попала в самый центр максимально концентрированного излучения эфира. Именно это и произошло с Алисой.
— Алисой? — Удивился я.
— Да. Так звали жену Ланца. — Согласно кивнул головой Гельберт. — Ее личность разбилась на семь основ фей. И как ты понимаешь, в это случае обратно личность восстановить не выйдет. Разве что все эти личности когда-нибудь в неведомый момент времени соберутся в одном месте и в одно время, а рядом будет тот, кто сможет их объединить в одно целое. То есть, один из вечных. Что даже в теории невозможно. К тому же, за это время одна из основ ее души уже давно могла стать не только феей, но и обычным разумным.
— А разве такое возможно? — Удивился я.
— Конечно. А почему бы и нет? — Насмешливо произнес Гельберт. — Обычно феи, как и мы, ИР, не хотят принимать физическую оболочку. Но это не значит, что все едины в этом желании. Есть те, кто хотят испытать на себе все ваши реальные ощущения мира. А так это не очень-то и сложно. Главное — уметь и знать, как этого добиться, ну и желание самой феи или ИР стать человеком.
— То есть, даже если тебе предложат стать человеком, ты откажешься? — Пребывая в легком шоке от услышанного, спросил я.
— Естественно. — Спокойно кивнул Гельберт. — Мне и здесь прекрасно живется, безо всех этих ваших проблем реальности.
— Но что-то же тебя заставило вытащить меня из безумия? — Осторожно произнес я.
— Любопытство. — Неожиданно азартно заявил Гельберт. — Все свою жизнь я считал, что хищники — это полностью безмозглые создания, что не имеют разума. А тут вдруг раз, и все оказалось неправдой. Очень интересно, почему так произошло, и каким образом рождается сознание в обращенных, а главное, насколько сильно меняются его силы. Более того, в тебе сейчас целых три феи, что слились почти в единое целое. А это уникальный опыт! Вряд ли я когда-либо еще смогу увидеть подобное. Так что моя цель — помочь тебе стать хищником, а после увидеть, на что именно ты станешь способен с этой силой.
— Рад за вас и ваше любопытство. — Грустно хмыкнул я. — Вот только скоро меня поглотят.
— Ну это мы еще посмотрим, кто кого поглотит. — Хитро прищурившись, произнес Гельберт. — Эти ребятки столкнулись с безграмотным юнцом, не знающим основ магии, стихии, ауры… да ты вообще ничего не знаешь. Но ничего. Мы это исправим.
— Я конечно рад вашему энтузиазму. — Осторожно произнес я. — Но боюсь, у нас просто не хватит времени все изучить.
— Малыш. — Снисходительно произнес он. — Ты забыл, где сейчас находишься. Поверь, есть множество способов растянуть в этом мире время. К тому же, кто тебе сказал, что тебя будут обучать обычным способом?
— А как? — В шоке уставился я на него.
— Скоро поймешь. — Подмигнув задорно мне, заявил Гельберт, потирая довольно ладони. В его глазах так и светилось что-то бешеное и азартное. И если честно, меня это пугало.
