Напоследок

Еще до нашего воссоединения на концерте «Live 8» Роджер многое сделал для этой книги. Ближе к завершению работы, когда он дочитал рукопись, мы встретились в одном лондонском отеле, чтобы обсудить его замечания. Роджер взял на себя немалый труд внести исправления, а также поставить под вопрос некоторые мои интерпретации и акценты. Все комментарии он вписывал зелеными чернилами, и, пока он пролистывал страницы, я нервничал, порой видя куски текста, где Роджер прибегал к зелени на редкость щедро. На одной странице он просто написал поверх всего текста: «Херня». Однако даже после обсуждения книги нам хватило взаимной доброжелательности мило и непринужденно отужинать вместе с моей женой Нетти и подругой Роджера Лорой – и с кем, как вы думаете, мы столкнулись в ресторане? С Джерри Скарфом, который подкрался к Роджеру сзади и положил ему руки на… Ох нет, ну сколько можно?

Дэвид, очевидно, навещал тот же магазин канцтоваров, что и Роджер, поскольку свои комментарии тоже писал зеленым маркером – и вложил в это упражнение не меньше труда. Я особенно ценил замечания Дэвида – я знал, что он всегда очень сдержанно относился к самой идее писать историю группы, потому что никто из нас не участвовал во всех решающих и креативных ее моментах, а значит, полной и достоверной истории не выйдет. Я очень старался уловить настроение каждого периода и, хотя и стремился к беспристрастности, понимаю, что большинство моментов неизбежно окрашены моими ощущениями – радостью, грустью или усталостью.

Рик тоже прочел рукопись – прислал комментарии по факсу с яхты в Карибском море. Я был особенно заинтригован, обнаружив, что после стольких лет он наконец-то решился открыть, почему на самом деле не угостил Роджера сигаретами в политехе. Прежде всего, отметил Рик, Роджер попросил их довольно агрессивно – тут удивительного мало. Но хуже того: стреляя сигареты и завладевая пачкой, Роджер грубо разрывал на ней целлофан, который Рик бережно сохранял.

С тех пор как родилась эта книга, мы потеряли людей, которые помогали и поддерживали этот проект или играли в нем ключевые роли, – в том числе, разумеется, Сида, Рика и Сторма. Пока велась подготовительная работа и создавался текст, умерли Джун Чайлд, Тони Говард и Майкл Кеймен (а вскоре после публикации первого издания – Ник Гриффитс). В 2008-м скончались Брайан Моррисон и Мик Ключински. Брайан был типическим бандитом от музыкального бизнеса, которого мы любили и ненавидели, – даже Роджер имеет привычку криво усмехаться, слыша это имя. И я должен поблагодарить Брайана за невероятную помощь в работе над этой книгой – он щедро снабжал меня байками, которые хотел приберечь для собственных мемуаров (пока что неопубликованных). Мик был верным сотрудником нашей гастрольной бригады с начала 1970-х, когда бригада была еще мала и мы все хорошо друг друга знали, – он умел утихомиривать страсти всякий раз, когда нам угрожала какая-нибудь катастрофа. Нормана Смита, Майкла Леонарда и Марка Фишера тоже больше нет с нами.

Для меня одна из самых печальных потерь – Стив О’Рурк, который в октябре 2003 года умер от инсульта. Если учесть, что эта книга во многом о том, как группа мучила Стива, я решил включить сюда несколько строк из письма, которое написал после его похорон:

«Мне недостает нашего общего прошлого. Другим людям можно рассказывать истории, но заново прожить их можно только с человеком, который в них участвовал, – тогда комедия, унижение или звериный страх куда острее. Я был опустошен, когда понял, сколько всего в моей жизни связано со Стивом и до чего он незаменим.

Пожалуй, можно сказать, что я словно бы потерял товарища по плаванию. На славном корабле под названием „Флойд“ мы со Стивом работали вместе больше тридцати лет – и в основном матросами. Мы служили под командованием суровых капитанов. Первым был Безумный Капитан Баррет; в его глазах горели легенды о сокровищах и странные виденья, и они чуть было не привели нас к крушению, пока не случился мятеж и власть не перешла к жестокому (Не Очень Веселому) Роджеру… Позднее Роджер и сам прошел по этой доске, и его сменил Старший Матрос Гилмор.

Приключения продолжались, мне бесконечно обещали повышение в должности (в том числе, как ни прискорбно, их обещал мне Стив), но я оставался Судовым Коком. Стив, мне думается, был Боцманом. Ему так и не довелось надеть капитанский мундир, зато часто приходилось вести корабль по бурным морям, пока вся команда собачилась в трюме, деля сокровища».

Поскольку в нашей группе и вокруг нее собрались эгоманьяки и должное никто никому не воздает, маловероятно, что вклад Стива когда-нибудь оценят как полагается. Справедливости ради, он был мудр, сам это понимал и только улыбался периодическим надписям «Благодарность» или даже «Особая благодарность», которые неохотно прокрадывались порой на конверты альбомов или в программки. Вклад Стива в эту книгу неизбежно весо́м, но мне очень жаль, что я не смог просмотреть ее вместе с ним, слушая, как он твердит: «Нет-нет, Ник, все было совсем не так».

Сейчас я перечитываю и думаю, что список тех, кого больше с нами нет, – чересчур печальный финал, а сев поудобнее и задумавшись о том, что такое эта книга, я вспоминаю скорее славные времена, нежели скверные или грустные. Поэтому я был счастлив, когда на гонках ретроавтомобилей на трассе Гудвуд снова повстречался с 89-летним Джо Майо, моим наставником из политеха, который дал мне академический отпуск, когда группа только вставала на крыло. Более того, Джо сказал, что, по его мнению, из меня вышел бы вполне достойный архитектор (сам я спросить не решался), так что у меня еще есть время сменить карьеру.

А если вас удивляет, что эту историю вы читаете в конце книги, а не в предисловии, прологе или во введении, как положено, – ну, книга ведь не зря называется «Наизнанку»…