8

Во время беготни по коридорам гика у меня не было времени составить план. Когда заработала платформа медсистемы, чтобы помочь Элетре, я понял: программный код корабля, по крайней мере какая-то его часть, остался нетронутым. А потом вражеская командная система зависла под напором моих кодов, и другие системы ГИКа тоже начали восстанавливаться. Самое время вломиться на мостик, но я бы сделал это, даже если бы пришлось прорываться через целый вражеский спецназ и дурацких наполовину невидимых дронов.

Я свернул в коридор к центральному модулю, мимо болтающегося в воздухе вражеского дрона и второго, скачущего у пола. Когда вражеская командная система вырубилась, она затопила их мусорными кодами.

Оказавшись в жилом отсеке, Амена и другие люди наконец-то заковыляли к медотсеку. По пути они наткнулись на вражеского дрона, которого Амена обезвредила огнетушителем. Он так и болтался там бесцельно, и Оверс разделалась с ним ножом из челнока.

Разведчик № 2 показал, что вестибюль командного отсека, до которого оставалось каких-то три метра, пуст, а значит, я потерял из вида Цель № 4. У меня как раз хватило времени проиграть видеозапись и заметить, что Цель № 4 покинул вестибюль через передний люк. А потом со спины меня ударил заряд тепловой энергии. Он попал в поясницу, я потерял равновесие, упал ничком и проехался по палубе к люку командного отсека.

Уровень моей производительности упал до восьмидесяти процентов.

Амена резко остановилась в коридоре у медотсека.

– Нет, нет! – закричала она.

– В чем дело? – спросила Арада.

– Они… Они застрелили… – Амена замахала руками в сторону люка в медотсек. – Оставайтесь здесь!

И бросилась бежать. Взвод дронов последовал за ней.

В меня попадали из реактивных установок и излучателей столько раз, что все не упомнишь (в буквальном смысле из-за стертых архивов памяти), и это больно, не скрою. Но чуть раньше я уже понизил чувствительность болевых сенсоров, так что сильно удивился, когда перекатился по полу и увидел большую лужу крови и жидкостей.

Долго я в таком состоянии не продержусь. Нужно пошевеливаться.

Но это хотя бы решило проблему со вскрытием люка. Цель № 4 бросился ко мне, потому что такие козлы обожают смотреть в лицо жертве, когда та умирает. Остановился он все же достаточно (по его мнению) далеко и выстрелил, однако я перекатился набок, и заряд попал в пол рядом со мной. Я перекувырнулся на бедре и вцепился Цели № 4 в лодыжку. Он взвизгнул и завалился навзничь, а я уселся на него и свернул ему шею.

Цели № 5 и № 6 были уже почти рядом, а в коридоре у меня осталось только три дрона. Я вскочил на ноги, схватил излучатель Цели № 4 и приказал своим дронам чинить Целям препятствия и принимать удары на себя, если понадобится. Из-за бронекостюмов и шлемов Целей у дронов было мало шансов нанести смертельные удары, но они хотя бы отвлекут Целей.

Большое угловатое оружие было тяжелым, а я потерял много мышечной ткани и поддерживающих ее структур на спине. Я откинул панель на замке люка и выстрелил в механизм. Жар убедил сенсоры, что корабль терпит бедствие (и в этом сенсоры не ошиблись), и включилось ручное управление. Я нажал на ручку, и люк открылся.

Шагнув через него, я закрыл люк и задраил. Один дрон сумел попасть Цели № 5 в плечо, но с другими связь оборвалась.

Когда люк захлопнулся, я понял, что времени у меня в обрез. У меня не было времени поколдовать над панелью замка с той стороны, и хотя Целям явно недоставало как индивидуальности, так и мозгов, они наверняка начнут стрелять в замок, и рано или поздно это сработает.

Я бы предпочел закрыть Амене доступ в мою сеть, но ее дроны передали, что Арада и Тиаго бросились вслед за ней по коридорам и направляются сюда. Да уж, надо было закрыть сеть раньше. Но теперь она должна знать, в каком я состоянии, если я вдруг не смогу отозваться. Разведчик № 2 по-прежнему висел в вестибюле, и я послал его видео Амене, чтобы она знала, где Цели. Она остановилась и накрыла голову ладонями, пытаясь сосредоточиться на новом потоке данных. Я же перешагнул через Цели № 1 и № 3 и поднимался по лестнице к командной зоне, у меня не было времени помогать Амене.

Разведчик № 1 висел на том же месте, наблюдая за экранами. Он поприветствовал меня сигналом, и я опустил излучатель в ближайшее кресло у пульта управления. Мне нужен был интерфейс с корабельным архивом данных.

Страховая компания, которая когда-то мной владела, сделала кучу денег на собранных у клиентов данных. Она записывала все разговоры, а потом выуживала оттуда годную для продажи информацию. Моя работа частично заключалась в том, чтобы записывать, анализировать и хранить эту информацию до передачи Компании, а если я этого своевременно не делал, меня наказывал модуль контроля, даже если в остальном я был послушен. А это все равно что получить заряд из первоклассного излучателя, только изнутри.

Необработанное аудио и сетевые данные составляли огромные файлы, их приходилось много перемещать и часто сохранять в незадействованных хранилищах других систем. А при этом данные могли повредиться. Если клиенты не вызывают у тебя ненависти, а Компания вызывает отвращение или ты взломал модуль контроля и хочешь прикрыть свои проделки, то перемещаешь данные в буфер системы безопасности как раз накануне обновления. Поверх записываются другие файлы, и все это выглядит случайностью.

Но я посчитал, что ГИК – большой корабль, и множество его систем работают совместно, а значит, есть и много хранилищ, куда не сообразят сунуть нос люди или вражеская командная система, явно не способная воспользоваться архитектурой ГИКа. Хранилищ, в которых можно спрятать заархивированную копию системного ядра. Может, даже копию собственного ядра, если ты разумная система высокого уровня, очень сообразительная и очень скрытная.

Я по-прежнему не мог наладить связь с сетью командной системы, так что потыкал по экрану, который больше всего был похож на монитор внутренних систем. Экран взмыл вверх, раскрылся, и на нем появились маленькие окошки с данными. Воспринимать информацию визуально, а не через сеть – чудовищно медленный процесс. Я взял ручной интерфейс, и мне пришлось вытащить из архива некорпоративный язык программирования и загрузить его в свой внутренний процессор. Я построил запрос и пощелкал по парящим интерфейсам, чтобы его загрузить.

Казалось, прошла целая вечность, хотя на самом деле всего 1,2 секунды, и система начала показывать хранилища данных, содержащие аномально крупные файлы, структурно не совпадающие с протоколами соответствующих зон, где они хранились. Я сделал ставку на процедурное хранилище медплатформы, однако первым совпал с условиями запроса камбуз, хранилище было скрыто обычными формулами пищевых продуктов. Но когда я его открыл, там оказалось пусто.

Вообще-то у меня не было на это времени. По спинке кресла скользил оторвавшийся кусок моей спины, мне тяжело было держаться прямо. Я сильно подтекал, а я ненавижу подтекать.

Я проверил канал вражеской командной системы, просто ради удовольствия, и увидел сообщение о множественных сбоях в результате атаки моих кодов. Ага, не закрывай люк, когда падаешь, гнида.

Разведчик № 2 в вестибюле командного отсека послал мне видео с Целями № 5 и № 6, ковыряющимися в открытой панели у люка.

В коридоре у вестибюля группа дронов показывала Амену, Араду и Тиаго – они напряженно шептались. Амена размахивала огнетушителем, а Арада держала захваченный излучатель.

Это просто невыносимо.

«Амена, уходите оттуда. Ты же знаешь, что эти люди опасны».

Она прищурилась и поморщилась:

«Ты где? Я больше не вижу, чем ты занят! Ты цел?»

Ну, не вполне.

«Мне просто нужно кое-что сделать».

Чувствовал я себя паршиво, мне тяжело давался новый язык для расширения запроса. Я снова запустил поиск, и снова он показал резервное хранилище данных по пищевой продукции. Хм…

Вражеская командная система отрубилась, все запросы попадали в пустоту. Но на всякий случай я не прервал атаку. А вдруг это ловкий трюк?

Результат запроса верный, в хранилище рецептов и впрямь что-то есть, пусть и кажется, что там пусто. Экраны командного пункта начали возвращаться к жизни, и теперь я мог добраться до них напрямую через сетевой интерфейс, уже легче. Я запустил подробное сканирование резервного хранилища в камбузе и тут же получил требование ввести пароль. Ну, здравствуйте.

– Кажется, он при смерти, – прошептала Амена Араде в коридоре.

Арада забрала у Амены огнетушитель и вручила его Тиаго.

– Приготовься, – велела она ему.

Если это то, о чем я думаю, видеоролик был ключом. Я проиграл его в ответ на запрос пароля, но ничего не изменилось. Я запустил список персонажей, названия кораблей и планет из «Первооткрывателей». Нет ответа. И времени нет. Эден, видеоролик предназначался Эдену, это фальшивое имя я использовал для клиентов, а ГИК никогда меня так не называл.

Мое имя, настоящее имя, я храню в тайне, но ГИК не называл меня так, как привычно людям. Он использовал мой локальный сетевой адрес, закодированный в интерфейсе, связанном с моим мозгом.

Попытка не пытка. Я вписал его в поле для пароля.

Пароль был принят, хранилище открылось, и в нем обнаружился большой заархивированный файл. К нему прилагалась краткая инструкция с несколькими строчками сложного кода, который я не мог расшифровать. Но инструкция была ясна. В ней говорилось: «Запустить в случае необходимости». Я отправил код в процессинговую станцию командной системы и запустил.

Освещение на мостике погасло, а потом моргнуло и снова включилось. Все экраны вокруг меня одновременно мигнули, побелели, а потом на них появилась заставка перезагрузки.

И тут же появилась сеть ГИКа. Приятным женским голосом, который он использовал при разговоре с людьми, ГИК сообщил:

«Идет процесс загрузки. Пожалуйста, подождите».

Внизу распахнулся люк. Оттуда полезли Цели, но Разведчик № 2 показал, как в вестибюль забежал Тиаго и с воплями залил их струей из огнетушителя. Цель № 5 повернулся к Тиаго, а Цель № 6 протиснулся на мостик. Потом из люка шагнула Арада и выстрелила в Цель № 5 из излучателя.

Но Цель № 6 был вооружен и прицелился в Тиаго через открытый люк.

Я схватил излучатель Цели № 4 и вскочил с кресла, вот только ноги меня уже не держали. Я рухнул, подкатился к краю платформы и выстрелил в Цель № 6. Заряд попал ему в грудь и в лицо, он покачнулся и врезался спиной в переборку, а потом свалился на распластанное тело Цели № 3.

Цель № 5 покачнулся, но по-прежнему целился в Араду.

И тут сеть заполнил голос ГИКа, настоящий голос ГИКа.

«Бросай оружие», – сказал он.

Арада бросила излучатель, а Тиаго бросил огнетушитель. Они подняли руки.

«Не трогай моих людей», – сказал я ГИКу.

Цель № 5 выкрикнул что-то нечленораздельное, выронил оружие и метнулся в сторону, схватившись за голову. Ого, ГИК, видимо, получил доступ к шлему Цели № 5 через коды вражеской командной системы.

Цель № 5 упал и забился в судорогах на полу, а потом обмяк. Тиаго решил опустить руки, но потом передумал.

– Мы не делаем ничего плохого, – сказал он. – Нас атаковали и привели сюда силой эти… эти создания и другие такие же.

– Ты кто? – добавила Арада.

«Вы на борту «Перигелия», зарегистрированного учебного и исследовательского корабля пансистемного университета Михиры и Нью-Тайдленда, – сказал ГИК, а после паузы добавил: – Ну ты и кретин. Я не причиню вреда твоим людям».

Арада удивленно подняла брови, а Тиаго выглядел сбитым с толку.

«Ты говоришь по открытой сети, все тебя слышат», – сказал я.

«Значит, и ты слышишь. И кстати, ты залил мне всю палубу».

Через люк вбежала Амена, отшатнулась от груды мертвых Целей и поднялась по лестнице. Опустилась рядом со мной на колени и завопила:

– На помощь! Нужно отнести его в медотсек!

«Я тебя слышу, подросток, нет нужды кричать. Я уже отправил каталку».

Мне всегда казалось, что ГИК постоянно говорит с сарказмом. Но если бы я был человеком, то наверняка услышал бы и легкую угрозу.

Арада шагнула в рубку. Тиаго проверял, жив ли Цель № 5. Тот был мертв.

«Захватчик мертв», – сказал ГИК.

– Э-э-э… – Тиаго посмотрел в потолок. – Но кто ты? Член экипажа или…

Арада поднялась по лестнице и наклонилась надо мной, озабоченно нахмурившись. Над левой бровью у нее был порез, на щеке – ожог первой степени, а короткие волосы подпалены.

– Не волнуйся, автостраж, – сказала она, – мы доставим тебя в медотсек.

Она сжала плечо Амены.

Судя по тому, какой расстроенной выглядела Амена, она никогда не видела автостража, потерявшего из-за выстрела излучателя двадцать процентов спины, так что обнажилась внутренняя структура.

Я терял связь с сетью, но до прибытия каталки должен был кое-что сказать.

– ГИК, – произнес я вслух, потому что он мог бы заглушить мою сеть, если бы захотел. – Это ведь сделал ты. Ты послал этих уродов, чтобы похитить моих людей.

«Нет, конечно, – ответил ГИК. – Я послал их похитить тебя».

Тут уровень моей производительности рухнул и…

Итак, еще один критический сбой. Именно так. Я собирался дополнить предложение шуткой про критические сбои в других контекстах, но ситуация была уж больно угнетающая.

Ожидая, пока память и архив снова подключатся, я хотя бы осознавал, что нахожусь не в боксе Компании. Даже без сети и визуального потока данных я понимал, что я нахожусь в тепле, то есть в человеческой медсистеме. Получив доступ к сети, я сразу же проверил буфер, чтобы разобраться в случившемся. Ах да, случился ГИК.

Вот последний разговор, который я записал по сети и из аудиоданных:

– Ты уверен, что он поправится? – встревоженным шепотом спросила Амена.

ГИК ответил по закрытому сетевому каналу, и тоже шепотом, при этом умудрившись сделать это так, чтобы фраза не прозвучала с угрозой или с сарказмом.

«Полностью. Повреждения его органических тканей и каркаса легко починить. Из-за нескольких попаданий из излучателя некоторые системы работают не с оптимальными параметрами. Перезагрузка это исправит».

– Хватит болтать с моими людьми, – сказал я.

«Попробуй меня заставить», – отозвался ГИК.

Не помню, попытался ли я заставить ГИКа умолкнуть, но в этот момент снова потерял связь с сетью.

Теперь уровень производительности достиг тридцати четырех процентов и стабильно повышался, а я лежал на боку, на медплатформе ГИКа. Моя куртка и бронежилет пропали, хирургический аппарат разрезал мою рубашку, чтобы добраться до поврежденных областей. Я стал липким от подтекающей жидкости, а кое-какие части отвалились. Ага, это отвратительно, в точности как и звучит. Но чувствовал я себя совсем не так ужасно, как в последний раз, когда лежал здесь и ГИК менял мою конфигурацию.

ГИК. Ах ты, сраный манипулятор.

Как бы то ни было, сейчас я ничего не мог изменить, и это бесило меня еще больше. А потому я просмотрел пять минут из сто семьдесят четвертой серии «Расцвета и гибели лунного заповедника». Помогло ли это? Черта с два.

Я осторожно прощупал сеть. Осторожно, потому что мне хотелось разговаривать с людьми в той же степени, как и потерять пару конечностей или обсудить мои чувства. Дроны, которых я приставил к Амене, умудрились уцелеть. Перед тем как контакт со мной оборвался, я дал им указание оставаться с ней, и они его выполнили, встав в плотную круговую оборону в полуметре над ее головой. Пока я был в отключке, они снимали видео, и я просмотрел его, узнав, что произошло за это время.

Я промотал скучную часть, когда Амена причитала надо мной, лежащим в луже крови и жидкостей, а Арада пыталась ее убедить, что для меня это в порядке вещей. Потом появилась каталка. Это вспомогательный медицинский аппарат, который либо привозит раненых в медотсек, либо забирает их с поврежденного корабля, а потому она совершенно автономна по функциям и энергообеспечению. Нечто вроде большого дрона, способного выполнять ряд действий, устроенного в форме носилок с выдвигающимися полками и лапами. Не знаю, каким образом каталка уцелела, когда уничтожали все остальные дроны ГИКа. Разве что Цели просто не знали, что это, поскольку она была сложена и неподвижна.

Она стремительно пролетела через вестибюль, взобралась по лестнице, схватила меня и пристегнула. Ненавижу, когда меня перевозят как оборудование, хотя фактически я и есть оборудование. Когда каталка поехала вниз, Амена решила последовать за ней, но Арада схватила ее за руку. Глядя вверх, как делают люди, когда хотят поговорить с кем-то невидимым, Арада сказала:

– Привет, тебя зовут ГИК? На борту корабля есть кто-то еще?

«В медотсеке есть еще один неопознанный человек, но она ранена и не участвует в боевых действиях. Полагаю, два других присутствующих человека входят в твою группу. Со всеми налетчиками разобрались», – ответил ГИК.

Амена высморкалась. До чего же люди бывают отвратительны!

– Это Элетра, – сказала она. – Там еще Рас, но он умер.

Она выдернула руку у Арады и побежала за каталкой вниз по лестнице.

Арада потрусила за ней, ее лицо отражало не то тревогу, не то раздумья.

– Спасибо, я рада это услышать, – сказала она. – Но кто же ты сам?

Амена последовала за каталкой в вестибюль.

– Это корабль. Друг автостража. – Она посмотрела в потолок. – Это же ты, верно? Корабль?

Тиаго опустился на колени перед Целью № 6 и повернул его шлем, чтобы взглянуть на лицо. А потом изумленно вскинул голову.

– Корабль?

«Именно так», – подтвердил ГИК.

– Но боты-пилоты так не разговаривают, – сказал Тиаго Араде, понизив голос. – Он не может быть ботом.

Ха!

Арада не удостоила его ответом.

– Корабль, что здесь произошло? – спросила она. – Почему ты напал на наш исследовательский модуль?

«Я еще восстанавливаюсь после принудительного отключения и удаления. Мой приоритет – восстановление всех функций медсистемы», – объявил ГИК.

Дроны показали, как Арада и Тиаго обменялись удивленными взглядами, а потом она последовала за каталкой. Да, думаю, они оба заметили, что ГИК намеренно не ответил на прямой вопрос. Даю подсказку: когда боты так делают, это нехороший признак.

Я снова промотал то место, когда меня катили в медотсек. Арада и Тиаго остались в рубке, Оверс присоединилась к ним, но дроны Амены мало что видели. Она сидела в медотсеке и наблюдала за работой хирургического аппарата, при этом пытаясь рассказать Ратти о случившемся. Начался страшный кавардак, все люди одновременно говорили по голосовой связи, но я не стал фильтровать видеопоток и разделять разные диалоги. Из нового в них были только сведения о спасательном челноке.

Он был поврежден, когда отделялся от модуля. Было принято волевое решение прицепиться к кораблю налетчиков, поскольку из-за повреждения системы навигации шаттл притянуло к ближайшему кораблю, прежде чем Оверс сумела что-то сделать. А потом мы оказались в червоточине, бежать было уже поздно. К тому времени, как мы вышли из кротовой норы, Оверс и Араде пришлось распотрошить четыре скафандра, поскольку им не удалось наладить систему жизнеобеспечения. По их оценкам, они продержались бы еще семнадцать часов в лучшем случае. Все четверо нуждались в лечении после вдыхания токсичного воздуха, а Ратти вдобавок поранил колено, когда скачок гравитации швырнул его на переборку.

В какой-то момент Амена и Тиаго начали переговариваться по голосовой связи:

– Ты уверена, что все нормально? – Он задал этот вопрос уже в четвертый раз, и я начал понимать, почему ее всегда так раздражает начальство. – Эти люди тебя не ранили?

– Все в порядке, дядя, – ответила она писклявым тоном раздраженного подростка. По статистике, такое поведение совершенно нормально для подростков. Потом задумалась и добавила: – Когда мы сюда попали, они ударили автостража здоровенным дроном, сшибли его, и я уже решила, что убили, а я осталась одна. Тут были корпоративщики, Элетра и Рас, но они были так перепуганы, и я понимала… что я в беде. А потом вдруг вошел автостраж, и я поняла, что он собирается драться с теми людьми, и мы победим. – Она снова прислонилась бедром к медплатформе и скрестила руки на груди, сунув ладони под мышки, как будто замерзла. – Автостраж точно поправится? Корабль уверяет, что да, но… Он паршиво выглядит.

– Я в этом уверен, – откликнулся Тиаго, тепло и уверенно. Лжец, ни черта ты не уверен. Остальные видели меня и в худшем состоянии, вот они-то были уверены. – А почему вон те дроны по-прежнему летают над твоей головой?

Амена подняла голову и нахмурилась, словно позабыла о дронах.

– Автостраж отдал их мне, когда ушел на разведку, убедиться, что в безопасной зоне нет врагов.

Ратти, сидящий с наложенной на колено повязкой, улыбнулся.

– Таков уж автостраж. Я рад, что он позаботился о твоей безопасности.

Тиаго это как будто только еще больше встревожило.

– А чем именно вы занимались? – спросил он.

Я проверил все потоки данных. Разведчик № 1 по-прежнему находился на мостике и наблюдал за Арадой и Оверс, которые сидели за пультами управления, переключая экраны. Разведчик № 2 все так же висел в вестибюле и показывал Тиаго, который обыскал Цель № 6 и попытался включить его аппарат с экраном. Все слушали их разговор.

Амена нетерпеливо потерла лицо.

– Выйдя из червоточины в эту систему, мы обнаружили на двигателе инопланетное техническое устройство. Видимо, именно благодаря ему мы прошли через нору так быстро. Автостраж понял, что в истории, которую рассказали Элетра и Рас, что-то не сходится, якобы их схватили только пару дней назад, а этого мало, чтобы дойти до «Сохранения» даже через ближайшую червоточину. Мы пытались разобраться, что с этим делать, и тут получили сигнал от вас.

– Инопланетное техническое устройство?

Ратти с подозрением покосился на Элетру. Она уже открыла глаза и озиралась, но еще не окончательно пришла в себя. Чуть раньше Ратти пытался с ней заговорить, но она только моргала и ерзала, не понимая, где она и что происходит. Ратти, вероятно, вспомнил о том, что корпорации нелегально собирали инопланетные реликты, и вот к чему это привело.

– Это опасно? – спросила Оверс по голосовой связи. – Нам стоит попытаться убрать эту штуку с двигателя?

«Инопланетный аппарат отделен от моего двигателя и перестал функционировать после уничтожения системы захватчика. Я не советую прибегать к дальнейшему вмешательству», – объявил ГИК и по сети, и через голосовую связь, так что слышно было по всему кораблю.

Звучало ну совершенно не угрожающе, ага.

«Ты меня подставил, гнида», – сказал я ГИКу по приватному каналу.

Я по-прежнему просматривал архивное видео с дронов и отставал от текущего времени на пятьдесят четыре секунды, так что ГИК не стал мне отвечать.

Ну ладно, пусть хоть услышит. Пакет с сообщением-роликом из «Первооткрывателей» ГИК отправил по внутренней сети перед тем, как она отрубилась, вероятно, незадолго до того, как он сделал копию самого себя и установил на нее пароль в виде моего сетевого адреса. ГИК явно ожидал, что я окажусь на борту и в какой-то момент натолкнусь на его сигнал тревоги, распакую архив и перезагружу ГИКа. А значит, именно он послал Целей на территорию «Сохранения», чтобы те нашли меня с помощью вшитого у меня под ребром коммуникатора.

То есть ГИК прекрасно осознавал последствия атаки на наш модуль и базу и несет за них ответственность.

От внезапного и подчеркнуто эффектного появления ГИКа в общей сети и в системе голосовой связи все люди напряглись. Даже Элетра резко очнулась.

– Кто это? – спросила она, переводя взгляд с Ратти на Амену.

– Это… корабль, – объяснил Ратти, с опаской глядя в потолок. – Наверное, не стоит называть его ботом.

«Точно не стоит», – подтвердил ГИК.

Сидящая на мостике Арада свела брови.

– Мы можем создать видеосвязь с медотсеком? – спросила она Оверс.

«Лучше я сделаю это сам», – вмешался ГИК.

И тут же посреди медотсека появился голографический экран с Арадой и Оверс на мостике. Разведчик № 1 показал, что аналогичный экран с изображением медотсека развернулся в рубке. На обоих экранах имелась боковая панель, показывающая Тиаго в вестибюле – он сидел в кресле и крутил в руках аппарат Целей. Выглядел он встревоженным.

Ну ладно. Значит, так:

1. Я никогда не мог получить доступ к камерам на борту ГИКа, кроме как через дронов, которые передавали данные (температуру, плотность, углы перемещений), не переводимые в визуальное изображение, по крайней мере не для людей. Я-то решил, что у него просто маловато камер. А теперь получил доказательство, что он кое-что от меня утаил. В очередной раз!

2. Видеоэффекты были сглажены, а качество куда лучше, чем с дронов, и это взбесило меня еще больше. А ведь это всего-навсего видеоконференция для людей, пытающихся разобраться, в какую задницу они попали, а не профессиональная запись для новостей. ГИК поправил дисторсию и цвета только ради показухи. Осталось лишь добавить фоновую музыку и логотип экспедиции.

Уровень моей производительности достиг шестидесяти процентов, и я снова начал разговаривать.

– Иди в задницу, ГИК, – сказал я.

Амена склонилась над столом, встревоженно глядя на меня.

– Автостраж, как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

Часть хирургического аппарата отъехала, и теперь я видел Амену собственными глазами, а не с помощью дронов.

– Проблема только в том, что я пленник Гнусного Исследовательского Корабля.

Ратти похромал к столу и остановился за пределами стерильной зоны.

– Тебе что-нибудь нужно?

– Я видела, что произошло, – сказала Амена. – В смысле я же видела все твоими глазами, когда… – Она умолкла и нервно сглотнула. – Это был кошмар.

Вот это верное слово. Хирургический аппарат полностью убрался, и я сел. Кожа спины чесалась и явно была новой. Как же я это ненавижу!

– Мне нужна моя куртка, – сказал я.

«Она была повреждена и отправлена в переработку», – отозвался ГИК.

– А с тобой я не желаю разговаривать, – сказал я, и мне было очень трудно сохранять ровный тон.

Ратти поднял брови:

– Так вы… Насколько хорошо вы знакомы?

Арада в рубке поднялась.

– Ладно, Ратти, об этом поговорим позже. Корабль, теперь ты ответишь на наши вопросы?

«Зависит от вопросов», – отозвался ГИК.

– Люди считают говнюком меня, но это только потому, что еще не познакомились с тобой, – сказал я.

«Ты же вроде со мной не разговариваешь».

– Признаюсь, я начинаю волноваться, – прошептал Ратти Амене.

– Автостраж говорил, что боты-пилоты способны убивать людей, – сказала она.

«Автостраж преувеличивает», – вмешался ГИК.

– Корабль, где мы? – нахмурилась Арада. – Мы получили доступ к твоим сенсорам, но не увидели никаких данных, указывающих на станцию поблизости. Это необитаемая система?

«Эта система имеет численное обозначение, данное ей корпорацией, которая исследует ее, рассчитывая восстановить права собственности. Предыдущая попытка не удалась, поскольку финансирующая колонизацию компания оказалась жертвой враждебного поглощения, и координаты колонии были потеряны. – ГИК умолк на 8,3 секунды без видимой причины, разве что тем самым дал людям понять, что не собирается отвечать на вопрос. – У меня есть свидетельства, указывающие на то, что система обитаема».

У Арады была богатая мимика, даже для человека. Сейчас она прищурила один глаз и скривила губы, прикусив уголок. Не знаю, что это значило, но, видимо, ее обеспокоило услышанное.

– И в ней живут эти люди… Враждебно настроенные?

«Судя по текущему положению вещей».

Да, это был сарказм.

Арада перестала кусать губы и еще сильнее прищурилась:

– Каков твой текущий статус? Ты сказал, что инопланетные останки отделены от твоего двигателя? Мы можем пройти через червоточину?

«Я по-прежнему восстанавливаюсь, маневровые функции пока не отвечают, вероятно, из-за повреждений, произошедших, когда на двигателе был установлен инопланетный аппарат. Завершив процесс восстановления, я начну ремонт. Но я не собираюсь покидать эту систему, пока не получу желаемого».

Ах, вот оно что.

Ратти едва слышно засопел. У Тиаго чуть не отвисла челюсть, но он вовремя опомнился. Амена сморщила губы и встревоженно посмотрела на меня. Оверс скривилась и потерла глаза. Арада, похоже, даже не удивилась. Она молча переглянулась с Оверс, а потом сказала ровным тоном:

– Понятно. И чего же ты желаешь?

«Вернуть свой экипаж».

Арада вздернула брови, словно испытала облегчение, ожидая услышать что-то гораздо хуже.

– А что с ним случилось?

«Его похитили враги, а меня заставили сотрудничать, угрожая иначе их убить, заразили мои двигатели запрещенной инопланетной технологией, установили собственную программу, а потом удалили меня».

Конечно, я по-прежнему был в ярости. Но многие слова в его речи вызывали непроизвольное сочувствие.

– Но как же ты разговариваешь с нами, если… – спросил Тиаго, сохраняя нейтральное выражение лица.

«Я сохранил свою копию и спрятал ее там, где смог бы найти только надежный друг».

Я уставился в стену, наблюдая за остальными через дроны Амены. Надежный друг?

– Да пошел ты!

«Ты все-таки со мной разговариваешь».

Арада и Оверс снова переглянулись. Глаза Оверс округлились, она слегка повела плечом. Губы Арады сомкнулись в мрачную линию, потом она вздохнула и спросила:

– Автостраж прав, это ты спланировал атаку на наш модуль?

«Это был не мой план».

Оверс прищурилась.

– Но твоя идея, – сказала она.

– Не потакайте ему, – сказал я.

– Это был не твой план, но случилось все из-за тебя, – по-прежнему ровным тоном продолжила Арада. – Это ты послал тех людей за нами… за автостражем.

«Я», – признал ГИК.

А кто ж еще!

– Ты знал, где нас искать? – нахмурился Ратти. – Но каким образом?

«Пролетев через червоточину «Сохранения», я послал запросы о людях, связанных с автостражем. Институт исследований и технологий весьма помог, когда я запросил о встрече со специалистом-исследователем Арадой. Мне любезно выслали полные сведения о вашем расписании и команде».

Ну еще бы! Я уже слышал, как ГИК притворялся человеком, разговаривая по голосовой связи. Это было на транзитной станции Рави-Хирал.

Ратти простонал и закрыл лицо руками. Арада и Оверс пораженно уставились друг на друга.

– Надо будет поговорить с ними об этом, – пробормотала Арада.

Арада потерла кожу над левым глазом, как будто он болел.

– Так, значит, ты знал, когда мы возвращаемся в систему «Сохранения», – сказала она.

«Вы вернулись раньше времени».

– Но почему ты решил похитить автостража? – не свернула с темы Арада.

«Чтобы он убил налетчиков».

Все посмотрели на меня. Я вцепился пальцами в край медплатформы. Кожа на пальцах тоже зудела в тех местах, где хирургический аппарат заменил обгоревшие части.

– Ты сказал им, что я оружие, которым они могут воспользоваться.

«Я устроил ловушку, и они полезли в нее по собственной воле».

– Но кто они? – нетерпеливо спросила Амена. – Откуда они взялись? Почему так выглядят? С ними что-то случилось, поэтому они такие?

«Я не знаю ответов на эти вопросы», – сказал ГИК.

Тиаго опустил взгляд на Цель № 6.

– Их внешность, возможно, результат генетического или косметического вмешательства. Но…

– Но на двигателе был инопланетный артефакт, а это предполагает вероятное заражение… – закончил за него Ратти.

Вот почему люди и дополненные люди так осторожничают с инопланетными останками, даже корпорации в большинстве своем осторожны. Странные синтетики обычно безвредны. Подчеркиваю – обычно. Но органические элементы могут быть очень опасны, и «очень» означает, что все умирают в мучениях и больше никто не возвращается на эту планету.

Тиаго сжал челюсти.

– Если бы кто-нибудь из этих людей остался в живых, мы могли бы их спросить.

Я решил, что это выстрел в мою сторону, но ГИКа эти слова явно не обрадовали:

«Если положишь этого на медицинский стол, я могу вскрыть его и посмотреть, в чем дело».

На меня это не произвело впечатления, я уже слышал такой голос ГИКа, как у злодея из длинного приключенческого сериала, но все люди притихли. Амена неуверенно заерзала и посмотрела на меня.

– Это что, скрытая угроза? – прошептал Ратти.

– Нет, не скрытая, – ответил я.

Амена обхватила себя руками.

– А каким образом эти серые люди похитили твой экипаж?

«Когда мы вошли в эту систему, произошел критический сбой. Мой архив памяти был поврежден, и я до сих пор пытаюсь его восстановить».

Ну надо же!

– Твою голосовую связь взломали? – спросил я.

«Атака произошла не через систему голосовой связи. Я же не идиот».

– А я не из тех, кого можно уничтожить вирусной атакой, так что, может, ты как раз-таки идиот, – сказал я.

С ГИКом всегда одно и то же.

«Это была не вирусная атака, а событие неизвестной природы».

– От этого ни хрена не легче.

– Да хватит вам! – Амена помахала рукой и щелкнула пальцами. – Прекратите рассказывать, что случилось. Так, значит, твой экипаж забрали те серые, верно? И эти серые живут в потерянной колонии, которую искал корабль Элетры, верно?

Все повернулись в сторону Элетры, и та ответила затуманенным взглядом.

«Это логичное предположение, хотя у меня нет прямых доказательств. Я знаю, что мы прибыли в эту систему, получив сигнал бедствия от корпоративной экспедиции по возврату собственности. В определенный момент у меня произошел критический сбой, и мне пришлось перезагрузиться. После чего я уже обнаружил на борту налетчиков. Они сказали, что держат мою команду в заложниках, и потребовали оружие. Я предложил им оружие».

Все снова посмотрели на меня.

Арада снова прикусила губу.

– Ты привел их к автостражу, зная, что автостраж справится с ситуацией.

«Да».

– Мы все могли погибнуть во время нападения на базу, – сказал Тиаго на повышенных тонах.

Серьезно, Тиаго?

Ратти тихо засопел, но, прежде чем он успел гаркнуть на Тиаго, чтобы тот заткнулся, ГИК ответил:

«Я был готов рискнуть».

Ох, ну ладно. То ли у меня программный сбой, то ли нечто, называемое в сериалах «припадком ярости», то ли очередной эмоциональный срыв. Я спрыгнул с медплатформы, вышел из стерильной зоны в туалет и врезал ладонью по замку люка, чтобы тот закрылся.