10

Ну что ж, отлично.

Люди начали расходиться, Арада и Оверс направились к инженерному отсеку, Ратти вернулся в медицинский, чтобы подготовить патологоанатомический аппарат. Амена помогла Тиаго убрать со стола металлические подносы. Тиаго тронул ее за плечо.

– Ты уверена, что хочешь разговаривать с корпоративщицей?

– Все нормально, дядя. – Она раздраженно дернула плечами. – Вряд ли Элетра на меня вдруг набросится. Она же знает, что автостраж поблизости. И ГИК. – Амена виновато покосилась на меня. – Он сказал, что я могу называть его ГИКом.

Ну еще бы. Я почувствовал, как мои зубы начинают крошиться, так я их стиснул.

Тиаго сжал плечо Амены.

– Просто будь осторожна.

– Конечно, – сказала Амена уже по пути к ближайшему дезинфектору. – Возьму для нее новую одежду – будет предлог там появиться.

Тиаго посмотрел на меня, и я уставился в стену.

– Хочу поблагодарить тебя за все, что сделал для Амены, – сказал он.

Мне показалось, что он произнес это нехотя, но, возможно, я просто был в ужасном настроении. Не знаю, понятия не имею, поэтому и не ответил.

Амена вышла из дезинфектора с кипой одежды, и я проводил ее по коридору к каюте Элетры. Судя по камере ГИКа, Элетра вставала, чтобы принести еще один стакан с водой из ванной, так что было как раз подходящее время принести ей одежду.

И тут ГИК создал со мной приватный канал и заговорил:

«Мне не нужна твоя помощь».

«А когда ты меня похищал, то думал по-другому», – ответил я.

«Ну, то есть тебе необязательно говорить со мной, если не хочешь».

Ну и ладно, мне плевать.

«Так тебе нужна помощь или нет, чтоб тебе провалиться?»

ГИК сбросил мне свой архив, и я тут же утонул в море данных, состоявших из ежесекундных проверок статуса. К счастью, я уже привык разгребать тонны дерьма из собранных Компанией данных и знал, как с этим справиться. Я начал с выяснения, как выглядит дыра в архиве воспоминаний. По моему предположению, это огромный перерыв в поступающих отчетах от вспомогательных систем вроде жизнеобеспечения, навигации и так далее. Но все оказалось не так-то просто, потому что в случае ГИКа это не понятные записи от связанных систем, а скорее данные сенсоров, которые можно получить, прикасаясь к чему-то пальцами. Гораздо сложнее разобраться, чем с моим архивом. Но как только я понял, что искать, то быстро составил запрос.

Я остановился в коридоре и отпустил Амену дальше к каюте. Мне не хотелось показываться на глаза Элетре или дать ей понять, что я где-то поблизости, это может помешать Амене ее разговорить. Амена дошла до люка и отправила Элетре сообщение по сети:

«Привет, принесла тебе кое-какую одежду. Можно войти?»

Пока Элетра открывала люк через сетевой интерфейс и копалась в одежде, с помощью камер я проверил остальных. Арада и Оверс остановились в коридоре к инженерному модулю. Арада обняла Оверс, а та поцеловала ее и прошептала в ухо:

– У тебя получится, малыш. Ты же как стена.

– Шаткая стена, – пробормотала Арада.

Вот из-за этой шаткости я и доверял Араде. Слишком самоуверенные люди, не желающие никого слушать, пугают меня до чертиков.

Арада сделала шаг назад и улыбнулась:

– Ладно, за работу.

ГИК уже развернул медицинскую каталку и методично прочесывал корабль, собирая мертвых и растерзанных Целей. Теперь каталка въехала в медотсек к Ратти, за ней вошел Тиаго. Тела были покрыты запекшейся кровью.

– М-да, не очень-то веселое задание, – пробормотал Ратти.

– Угу, – мрачно согласился Тиаго. – Надену костюм биозащиты.

ГИК добавил в список необходимых действий: «Починить и активировать дроны. Собрать вражеские дроны для осмотра и уничтожения».

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Амена Элетру.

– Лучше. – Элетра сложила куртку на коленях. – Я понимаю, о чем ты хочешь спросить, но мы не знали, что в нас вставили импланты. Я ничего об этом не помню.

«Любопытно», – заметил ГИК.

Уверяю, я по-прежнему злился на него. Но все-таки это и впрямь было любопытно.

«Потому что у тебя провал в архиве памяти?» – спросил я.

«Да. Конечно, не по той же причине, но подход одинаковый. Взять пленных, нарушить их память».

Ненавижу, когда ГИК прав. Но подход и в самом деле был одинаковый, и нам очень нужно было узнать, воспользовались ли Цели для этих нарушений памяти инопланетными технологиями.

«Смесь устаревших человеческих технологий и инопланетных может означать, что тупые люди докорпоративной эры основали колонию в запретном месте с инопланетными останками», – сказал я.

«Необязательно, – возразил ГИК и, прежде чем я успел с ним поспорить, добавил: – Возможно, они просто недостаточно исследовали планету».

Стандарты доказательной базы ГИКа гораздо строже, чем у людей. Он всегда стремится получить четкие доказательства, прежде чем строить планы. Да, это раздражает.

«Теоретически возможно, что, когда прибыли колонисты корпорации, на планете еще существовали остатки прежней колонии, – сказал ГИК. – Однако в таком случае странно, что поздние колонисты сохранили устаревшие технологии».

Мне не хотелось этого признавать, но и тут ГИК не ошибся. Эта технология не была бесполезной, но я снес вражескую командную систему с помощью атаки, взятой, в сущности, из древней истории. Ведь узнал я о таком способе из исторических сериалов. Значит, известные факты таковы: до корпоративной колонии на планете уже были люди. И в какой-то момент кто-то обнаружил инопланетные реликты.

ГИК создал в сети график (да, еще один), названный «Первоначальные предположения Перигелия и автостража», и отправил его всем, кроме Элетры. Отправная точка обозначалась так:

Факт № 1. На месте докорпоративной колонии основана колония Корпоративного кольца.

Вопросы: Присутствовали там инопланетные реликты? Если да, они находились на планете изначально или завезены позже? Была ли докорпоративная колония основана из-за присутствия инопланетных реликтов? Была ли корпоративная колония основана из-за присутствия инопланетных реликтов?

Все люди застыли, чтобы прочитать. Амена слушала болтовню Элетры о ее семье и покашляла, чтобы та не заметила ее рассеянность. Семья Элетры подписала наследуемый договор с «Бариш-Эстранцей» и пыталась набрать достаточный рабочий кредит доверия, чтобы Элетра с ее братьями и сестрами прошли подготовку на руководящие должности. Я уже достаточно изучил Амену и понимал, что под ее вежливым интересом на самом деле скрывается жгучее любопытство.

Мои запросы о статусе ГИКа начали приносить результаты, и я отрубил все остальное, чтобы их проверить.

Хм…

ГИК сказал, что после первой принудительной перезагрузки его команда исчезла и появились Цели. Затем произошло второе отключение, когда его стерла вражеская командная система. Так когда же вражеская командная система загрузилась в системы ГИКа? Можно предположить, что именно ее внедрение в системы ГИКа и привело к первому отключению.

Вот только пробелов в записях было больше.

Жаль, что здесь нет Пин-Ли. И, как бы ни было неприятно это признавать, я сожалел и об отсутствии Гуратина. Оба были аналитиками, и хотя я их превосхожу, по крайней мере, я мог бы поделиться с ними увиденным.

«Взгляни на это», – сказал я ГИКу.

ГИКа я тоже хорошо знал и понимал, что он делает много всего одновременно: помогает Араде и Оверс собирать результаты сканирования инопланетного артефакта на двигателе; готовит патологоанатомический аппарат медсистемы для Ратти; работает над переводом языка Целей вместе с Тиаго; запускает и налаживает поврежденные двигатели и вдобавок присматривает за всеми другими процессами. Однако я вдруг получил 86,3 процента его внимания. А для ГИКа это много.

Я просмотрел результаты запроса. Человек в такой ситуации сказал бы: «Не может такого быть!»

«Занятно», – сказал ГИК.

Мне нужно было синхронизировать все это с основными событиями. Я искал реперные точки типа входа в червоточину и изменения курса, чтобы понять, как они отражаются на данных статуса ГИКа. ГИК показал мне несколько примеров, и я запустил еще один запрос.

Тем временем Амена осторожно подбиралась к теме колонии.

– Слушай, я знаю, что ты не хочешь откровенничать насчет того, что… твое начальство из корпорации заставляло вас делать, – медленно произнесла она с серьезным выражением лица, – но нам обязательно нужно больше узнать о потерянной колонии.

Элетра прикусила губу:

– Это конфиденциальная информация.

Да ладно.

«Точно не знаю, что она под этим подразумевает, – передала по приватному каналу Амена. – Информация кому-то принадлежит?»

«Да, – ответил я. – Она боится наказания от корпорации. И правильно делает, потому что это страшнее, чем попасть в плен к Целям».

– Понимаю, но Цели… те серые люди, они ведь снова могут появиться, – сказала Амена. – Тем более что никто не знает, как они изначально попали на корабль и что произошло с командой. – Она беспомощно всплеснула руками. – Что бы с ними ни случилось, это может произойти и с нами. И чем дольше мы здесь торчим, тем это вероятнее».

Элетра положила руку себе на плечо, словно пыталась дотянуться до отсутствующего импланта.

– Я думала, те люди и были экипажем.

«Скажи ей, что так оно и есть», – буркнул ГИК.

Амена с готовностью кивнула.

– Да, конечно, но мы… Когда Цели захватили корабль, пропало несколько членов экипажа.

Элетра еще сильнее нахмурилась:

– А почему мы не можем покинуть эту систему?

– Двигатели для нормального пространства еще не работают. Но даже если мы доберемся до червоточины, корабль нас не выпустит. Ты же его слышала. Он запрограммирован на то, чтобы не улетать без своего экипажа, остального экипажа. А он злобный и настроен очень решительно.

«Прости, ГИК», – сказала Амена по сети.

«Извинения приняты», – отозвался ГИК. Я почувствовал, что его внимание смещается. И представил, как он бесцельно пялится на меня. Пусть пялится, я-то уж точно не собираюсь извиняться.

– Кое-что мы уже выяснили, – добавила Амена. – Например, что в докорпоративной колонии были инопланетные останки.

Мы с ГИКом заткнулись, безмерно удивившись, и стали ждать, подействует ли это.

– Вот как. – Элетра ненадолго притихла. – Мы с Расом… Мы оба – специалисты по окружающей среде. Нам сказали, что колония основана на месте более ранней колонии, вероятно, корабля с погруженной в анабиоз командой. Это место обнаружили около сорока лет назад, и компания «Адамантин» еще раз основала колонию, сохранив координаты в тайне. Потом компания попала под враждебное поглощение, и ее базы данных были уничтожены. – Амена выглядела озадаченной, и приободренная Элетра продолжила: – Вероятно, кто-то пытался заставить новое руководство заплатить за коды доступа к данным. Но это плохая идея. Коды можно получить и у захваченных активов. А таким шантажом можно только настроить новое руководство против себя.

Амена часто заморгала, явно пытаясь контролировать выражение лица. Я тоже когда-то пробовал этот способ, но ничего хорошего не вышло.

«Когда она сказала про захваченные активы, она ведь говорила про сотрудников, да? Про людей?» – спросила Амена по сети.

«Верно», – подтвердил ГИК.

– В общем, – продолжила Элетра, – то ли архив удалось спасти, то ли «Бариш-Эстранца» позже все-таки его купила, но данные сумели восстановить, и сюда отправили корабль, чтобы предъявить права собственности на колонию. – Она поколебалась. – Ходили слухи относительно инопланетных реликтов. Видимо, о них упоминалось в восстановленных данных. Но это могли быть только слухи.

– И как «Бариш-Эстранца» собиралась поступить с инопланетными реликтами, если их обнаружат? – поинтересовалась Амена. – Для обращения с ними нужна специальная лицензия, даже в Корпоративном кольце, верно?

– Это выше уровня моей компетенции. – Элетра нервно потеребила затылок.

Считается, что по физическим реакциям можно определить, когда люди говорят правду, а когда лгут или тайно замышляют убить всю исследовательскую группу, и порой действительно можно. Но иногда химические вещества в человеческом мозгу возбуждают людей без всякой видимой причины или из-за физических проблем, вроде неполадок в пищеварительном тракте. Однако сканирование Элетры показало, что при упоминании имплантов она испытывает стресс на физическом уровне.

– А что за импланты в нас были? Они из странных синтетиков? Твоя коллега разобрала один имплант.

Я достал из канала Оверс предварительный отчет, содержащий в основном необработанные данные сканирования. У нее не было времени их подписать.

– Нет, она сказала, что это простое устройство.

Амена прикусила губу, пытаясь сделать вид, что размышляет, а не читает сеть. ГИК составил отчет и отметил, что импланты не содержат инопланетных компонентов, но могут быть использованы в качестве скрытого передатчика. Он добавил в список заданий пометку «изучить все технологии Целей» и добавил в график «Первоначальные предположения Перигелия и автостража» строчку:

– Но она думает, что они могут быть связаны с инопланетными технологиями.

Элетра понурила плечи. Выглядела она так, словно ее сейчас стошнит.

Я получил данные по запросам об отключениях ГИКа и начал сравнивать их с пробелами, которые уже нашел.

И тут наткнулся на первый кошмар.

«ГИК», – сказал я.

ГИК заглянул в мой отчет.

Его шок длился меньше 0,1 секунды, но субъективно казался гораздо более долгим. А потом ГИК сделал то, что мне следовало сделать с самого начала, и заговорил с Аменой по приватному каналу:

«Амена, уходи из каюты».

«Сейчас же, Амена, – добавил я. – Там опасно».

Амена встрепенулась, но сумела сдержаться, только задумчиво прищурилась и запустила руку в волосы. Выглядела она скорее как человек, забывший что-то сделать, нежели тот, кого предупредили об опасности.

– Ой, дядя зовет меня по сети. – Она вскочила на ноги и попятилась к люку. – Навещу тебя позже.

Элетра устало кивнула.

Амена опустила люк и подбежала по коридору ко мне.

– В чем дело? – прошептала она.

Я взял ее под руку и отвел за угол. Мои органические части затопил адреналин, мне было неуютно и холодно. В Амену никак не могли вставить имплант, она всегда находилась на виду у меня или ГИКа, но я все равно ее просканировал.

– ГИК встретился с кораблями «Бариш-Эстранцы» до своего первого принудительного отключения, – объяснил я. – Нападение и похищение его экипажа шло оттуда.

Амена вытаращила глаза:

– Ну и дела.

Мы опять устроили совещание, на этот раз по сети, и снова отрезали канал Элетры. Теперь ГИК позволил мне передать видеосигнал, но я был слишком зол, чтобы этому порадоваться.

Арада и Оверс по-прежнему находились в инженерном отсеке, а Ратти и Тиаго – в медицинском. Мы с Аменой уселись у люка в камбуз, чтобы я находился поблизости, если Элетра решит что-нибудь предпринять. Пока что она лежала на койке, как человек, приходящий в себя после травмы. Вполне возможно, так оно и было, хотя некоторые факты указывали, что это не так. Амена нервно поедала имитацию овощного рагу из найденного в камбузе контейнера. Она попросила меня включить ее в совещание, но пометить ее канал как закрытый.

– Если дашь мне задание, я его выполню, – сказала она, – но столько всего случилось, что мне просто нужно немного передохнуть.

Тиаго поинтересовался, где Амена, и я ответил, что она в туалете. Амена сердито покосилась на меня.

«Я тебе не секретарь, Амена, если тебе нужна какая-нибудь более гладкая ложь, придумай сама», – сказал я ей по сети.

Я переделал график событий в понятный для людей и дополненных людей формат и запустил его в сеть. На графике указывалось, что прибытие ГИКа в эту систему через червоточину было последним его достоверным воспоминанием. После этого все основывалось на реконструкции данных его статуса. График выглядел так:

1. ГИК прибывает в данную систему.

2. ГИК получает сигнал бедствия с подписью корпорации «Бариш-Эстранца». Сенсоры показывают один контакт, исследовательский корабль. И ни следа второго, вспомогательного, на котором, по их словам, находились Рас и Элетра, когда их атаковали. В сигнале бедствия запрашивали медицинскую помощь.

3. ГИК пришвартовывает шаттл «Бариш-Эстранцы» в свой модульный шлюз.

4. Начинаются точно не доказанные, но скверные события.

5. Корабль «Бариш-Эстранцы» пришвартовывается к модульному шлюзу ГИКа, вероятно, чтобы забрать команду ГИКа в плен и оставить на борту Целей, если те уже не высадились с шаттла. Я собирался взглянуть на шаттл через камеры ГИКа и обыскать его, это стояло следующим пунктом в моем плане.

6. ГИК покидает систему через червоточину.

7. ГИК появляется из червоточины около станции «Сохранения», всего через три часа полета, что совершенно немыслимо, а значит, в это время его двигателями уже управляло инопланетное устройство.

8. Переговорив со станцией «Сохранения», ГИК уходит в режим ожидания на пять корабельных циклов. Затем нападает на наш модуль, когда тот входит в систему, несколько раз стреляет и значительно промахивается из-за сбоя в прицеле его оружейной системы.

Не могу сказать, когда именно в системы ГИКа была загружена вражеская командная система, но явно до того, поскольку обновления данных статуса показали краткую, но упорную битву за оружие. Экипаж ГИКа взяли в заложники, но команда не желала убивать наших исследователей, даже когда узнала, что на борту я. Вражеская командная система, видимо, вычислила, кто каждый раз сбивает прицел, потому что именно тогда и удалила ГИКа, что отразилось в отчетах о статусе сейсмическим событием гигантского масштаба.

Через камеры ГИКа я видел, как остальные переваривают полученную информацию со все более озадаченными выражениями лиц.

– Так, значит, на самом деле по корпоративному кораблю не стреляли, хотя Перигелий об этом помнит? – сказала Оверс.

ГИК не ответил. Думаю, он расстроился. Я тоже расстроился, но кто-то же должен вести себя по-взрослому. Хотя для меня привычнее, когда роль взрослого играет ГИК.

– Судя по данным навигации, сенсоров и отчетов о статусе, которые я просмотрел, из орудия не стреляли, пока ГИК не вошел в пространство «Сохранения». И в архиве нет видео или данных внешних сенсоров о стыковке с исследовательским кораблем «Бариш-Эстранцы», как и о прибытии шаттла с Элетрой и Расом. – Мне не хотелось произносить это вслух, но пришлось. – Почти сразу после первого контакта с исследовательским кораблем и его шаттлом ГИК был взломан. Сначала несколько секторов его памяти изъяли, а потом подменили.

Люди притихли, обдумывая новую информацию.

– Бедняга ГИК, – сказал наконец Ратти. – Простите, бедняга Перигелий.

Арада поморщилась и кивнула:

– Все это так тревожно. Видимо, первым в систему прибыл корабль «Бариш-Эстранцы», и его тут же атаковали. Захватили? Наши «друзья», Цели. Но если корабль снабжения в самом деле существовал, то где же он?

Оверс нахмурилась:

– Вероятно, уничтожен. Следует предположить, что команду Перигелия держат в плену на исследовательском корабле.

– А он вооружен? – обеспокоенно поинтересовался Ратти. – Терпеть не могу, когда в меня стреляют.

ГИК снова не отозвался.

– Вполне возможно, – сказал я. – Вполне возможно.

Для возвращения прав собственности на необитаемую систему «Бариш-Эстранца» наверняка оплатила лицензию на вооруженный корабль.

Тиаго расхаживал перед медплатформой, скрестив руки на груди.

– Мы с Перигелием перевели разговоры, которые записал автостраж, и они… как минимум озадачивают. Цели… И кстати, пора найти для них какое-то другое название… Так вот, они говорили о том, что нужно завершить задание, но не упоминали, в чем оно, собственно, состоит.

– И у всех импланты, как у Элетры, – добавил Ратти.

Остальные люди, похоже, не знали, что думать по этому поводу. Я тоже не знал.

– Но ты можешь сказать, есть ли в Целях какие-либо инопланетные материалы?

– Сканирование не показало ничего похожего на известные странные синтетики или органические инопланетные останки. – Ратти посмотрел на Тиаго, чтобы тот подтвердил его слова. – Однако вероятность все равно остается.

– Статистические данные указывают, что есть много еще не обнаруженных мест с инопланетными останками, – сказал Тиаго, – а к иным не сумели подойти достаточно близко, чтобы проанализировать материалы и компоненты. А сканирование показало следы неустановленных элементов в телах Целей. Мы не сумеем определить, естественного ли они происхождения или это странные синтетики, пока не получим данные с планеты для сравнения.

Ратти помахал рукой и отправил в сеть данные сканирования, чтобы посмотрели остальные.

– А на их костюмах был проштампован фабричный код. Я не сумел его расшифровать, его нет в базе данных Перигелия, хотя, возможно, это из-за проблем с архивом его памяти или из-за перезагрузок. Однако подозреваю, что эти костюмы были в поставках для первой или второй колонии, либо изначальной, либо основанной корпорацией «Адамантин».

– Наверняка мы знаем одно, – сказал Тиаго. – Внешность Целей была изменена. Мы не знаем, сделали они это сами или это произошло в результате случайного контакта с опасными инопланетными реликтами. Если бы все они не были мертвы, можно было бы их спросить.

Ага, это камень в мой огород.

– Если бы все они не были мертвы, то попытались бы убить нас или внедрить в нас импланты, – проворчала Амена, по-прежнему находясь вне сети, и продолжила хрустеть овощной смесью.

– И что теперь с Элетрой? – развела руками Оверс. – Она со своим приятелем ждала, что автостраж и Амена их спасут? Или их внедрили в качестве соглядатаев?

– Мне кажется, это слишком натянутое предположение, – в раздумьях нахмурилась Арада. – Цели не имели представления, что автостраж способен захватить контроль над кораблем, когда окажется на борту. Они думали, что найдут оружие, а не личность, так зачем устраивать такую сложную ловушку со шпионами?

Оверс раздраженно поерзала:

– Да, это так.

Она выглядела усталой. Я начал подозревать, что напрасно затеял совещание, когда мозг у людей и так работает на пределе.

– Думаю, Элетра говорила правду о том, что ее память изменили, – добавил Ратти, – в точности так же, как и у Перигелия.

– Ты просто предпочитаешь видеть во всех лучшее, – с легкой иронией произнесла Оверс.

Ратти фыркнул:

– Нет, это в привычке у Тиаго. Я оптимист, но реалист.

Тиаго, похоже, слегка оскорбился.

– Нет, это я такая, – поправила Арада, улыбнувшись Оверс. – Это я оптимистка.

– Мы знаем, солнышко, – сжала ее плечо Оверс.

– Амена, ты снова в сети? – спросил Тиаго. – А ты что думаешь об Элетре? Считаешь, что она сказала правду и в самом деле ничего не помнит?

Амена, похоже, удивилась, что ее мнением интересуются, но проглотила остатки еды и сказала по общей сети:

«Сначала я думала именно так. Они так тряслись над конфиденциальной информацией, боялись, что попадут в беду, и мне это казалось подлинным. А сейчас… Она не выглядит по-настоящему напуганной. Она встревожена, пытается придумать объяснения. Либо она лжет, либо что-то вмешалось в ее мозг, она не знает, что случилось, и боится в этом признаться».

Арада подняла глаза к потолку:

– Перигелий, можешь еще что-нибудь добавить? Что, по-твоему, случилось?

ГИК молчал, и это начало меня беспокоить. ГИКу нравится высказывать свое мнение, и это еще мягко сказано, обычно он выдает свое мнение по любому поводу, хотите вы того или нет. Начинало уже казаться странным, почему ГИК до сих пор не сообщил людям, что они упустили нечто очевидное или смотрят на задачу с неправильного угла.

Он все не отвечал.

– ГИК сейчас пытается разобраться в своих логах, – сказал я. – Он может на некоторое время оказаться вне доступа.

Амена с подозрением сощурилась.

– Это правда? – прошептала она.

Я сделал жест, который, как надеялся, она прочтет как «Пожалуйста, не говори никому, что я солгал».

– Спасибо, автостраж, – сказала Арада и провела пальцами по коротким волосам, словно пытаясь собраться с мыслями. Вот в чем проблема: людям нужно отдохнуть или поспать, иначе их способность принимать решения будет даже хуже, чем обычно. – Итак, это все равно не меняет наши цели, – продолжила она. – Нам по-прежнему нужно найти экипаж ГИКа, но теперь мы, по крайней мере, знаем, что первым делом нужно отследить исследовательский корабль.

Я надеялся, что ГИК это прокомментирует, пусть даже чем-то вроде «или нет», но он молчал.

Тиаго выглядел задумчивым, и я старался не принимать это как дурной знак.

– Арада, – сказал он, – я хочу вернуть Элетру в медотсек для тщательного неврологического сканирования. А еще это даст мне возможность самому с ней поговорить. Я просмотрю отчет Амены, тогда посмотрим, может, мы получим какую-то дополнительную информацию.

– Хорошая мысль, – одобрила Арада. – Если отбросить оптимизм, нам нужно узнать, лжет ли она, замыслив какую-то пакость, или в самом деле думает, что говорит правду. Давайте попробуем получить максимум данных о том, что произошло до того… до того, как случился кошмар.

Я установил приватное соединение с Арадой и сказал ей:

«Вам всем нужно отдохнуть».

Арада задумалась, а потом поморщилась и потерла виски.

«Пожалуй, ты прав. Я поговорю с остальными».

Я поставил видеотрансляцию на паузу. Амена выскребла остатки овощной смеси из контейнера и спросила:

– ГИК и правда над чем-то работает?

– Конечно, – ответил я. Она пристально уставилась на меня. – Наверное.

Я установил канал связи только для нас троих – меня, Амены и ГИКа – и отправил сообщение:

«ГИК, отзовись. Ты напугал Амену. – Ох, придется быть честным, иначе не поможет. – И меня ты тоже напугал», – добавил я.

Я испытал облегчение, когда ГИК ответил:

«Я продолжаю ремонт двигателя для нормального пространства и просматриваю данные сканирования дальнего космоса, чтобы определить возможные пути для поиска корпоративного корабля».

– У тебя все в порядке? – спросила Амена.

«Нет», – ответил ГИК.

Я не ожидал, что ГИК в этом признается. На самом деле не ожидал. Ничего хорошего это не предвещало.

Амена вздохнула, заметно напряглась и кивнула:

– Да, я это вижу. Но сейчас положение не хуже, чем было, прежде чем вы двое во всем разобрались. Вообще-то даже лучше, потому что теперь мы помогаем вам выяснить, что именно случилось. А всегда лучше иметь как можно больше информации, прежде чем действовать. – Она покосилась на меня. – Так говорит моя вторая мама.

ГИК запросил у меня приватное соединение, и я позволил его установить.

«Моя команда, – сказал он. – А что, если она не покидала корабль?»

Я понимал, о чем он.

«ГИК, – сказал я, – нет никаких признаков, что на борту убили или покалечили людей. Я проверял. Первым делом проверил, когда осматривал жилой отсек. Ничего такого не было. А ты провел полное сканирование. Цели устроили кавардак в нескольких каютах и оставили там горы мусора и собственные жидкости, они явно не стали бы убирать за собой после… – Я колебался, но посчитал, что должен быть абсолютно честным с ГИКом. – Они не стали бы убирать за собой после массового убийства. А я видел массовые убийства, ГИК, после них остается жуткое месиво».

Он не ответил, но я чувствовал, что он слушает.

«Как только мы починим твои дроны, – продолжил я, – то отправим их еще раз проверить наличие биоследов, но вряд ли мы что-либо обнаружим. Что бы ни случилось, твои люди были целы и невредимы, когда покидали корабль».

«Не значит ли это, что они покинули его добровольно?» – спросил ГИК.

Над этим следовало поразмыслить. Применив все возможные методы ГИКа, как он и сделал бы, не будь эмоционально сломлен, просмотрев все поддающиеся проверке данные, мы все равно не узнали бы, похитили команду или она покинула корабль по своей воле, а то и сбежала. Поскольку два шаттла ГИКа стояли на своих местах, мы точно знали, что экипаж покинул корабль не в них.

А может, экипаж пытался удрать, но его выбросили в открытый космос. Я не собирался этого упоминать, потому что ГИК и сам знал о существовании такой вероятности. Но он мог исключить ее из рассмотрения, зная, что в противном случае не сумел бы нормально функционировать. А пока что и не было смысла рассматривать этот вариант. Нужно продолжать поиски, пока мы не найдем ответа. А если ответ будет таким… Тогда разберемся с этим после.

«Нужно провести полную инвентаризацию, – сказал я, – в особенности в хранилище ручного оружия. Если экипажу пришлось тебя покинуть, когда Цели взломали твои системы, твои люди могли силой захватить исследовательский корабль».

Пауза длилась долго, целых 3,4 секунды.

«Согласен», – наконец ответил ГИК.

И тут до меня дошло, что ГИК находится в отчаянии и страхе с тех самых пор, когда появился исследовательский корабль «Бариш-Эстранцы» и сделал то, что сделал. ГИК обманным путем заставил захватчиков похитить меня не потому, что у него была какая-то продуманная стратегия, а просто потому, что нуждался во мне.

Ненавижу эмоции.

«Прости за то, что назвал тебя гнидой», – сказал я ГИКу по приватному каналу.

«Прости за то, что похитил тебя и причинил сопутствующий ущерб твоим клиентам».

Амена наблюдала за мной, сведя брови вместе.

– Ты что, разговариваешь с ГИКом?

– Да.

Теперь мне пришлось отвернуться к стене.

– Вы опять ссоритесь или уже помирились? – забеспокоилась Амена. – Потому что со стороны не отличить.

«Мы помирились», – ответил ГИК.

– Вот и хорошо, – с облегчением сказала Амена. – Отлично. Так что у нас дальше по плану?

Я пошел обыскивать транспортный шаттл «Бариш-Эстранцы». Я не рассчитывал там что-либо найти, но эта задача стояла в списке, так почему бы нет.

ГИК оповестил Араду, что параллельно с работой над двигателями он готовит группу зондов на случай, если придется искать колонию на планете. Я-то надеялся, что до этого не дойдет. Не люблю я планеты.

Зонды – это как дроны, только для космоса. В принципе это сканеры, облетающие планету, чтобы собрать данные об экологической обстановке и заснять рельеф местности, а кроме того, они ищут сигналы коммутаторов, возможные источники энергии и существ, которые могут нас убить. Такие исследования моя бывшая Компания проводила с помощью спутников, прежде чем заключить договор о страховке исследователей недавно открытой планеты. Правда, спутники Компании картографировали всю планету, а зонды будут искать в тех местах, где может находиться экипаж ГИКа. Это дорогостоящая техника, обычно исследовательские группы ими не располагают. На Араду зонды произвели впечатление.

Компания не сдает в аренду зонды не только из-за стоимости. С ними исследование планеты становится безопаснее и точнее, а потому не требуются услуги страховых компаний, дорогостоящее оборудование и дорогая страховка.

Я следил за разговором Тиаго и Элетры, пока ее сканировала медплатформа. Оверс в ремонтном отсеке собирала дрона-ремонтника, которого я обнаружил в инженерном, чтобы тот приступил к починке остальных сломанных дронов. Арада просматривала сканы инопланетного артефакта с двигателя, но его остатки были смяты и расплавлены, так что данные ничего не стоили. Как отметила Оверс, хранить эту штуку все равно противозаконно, так что лучше ее полностью расплавить, однако кое-что на двигателе все-таки осталось, и можно было соскрести. Ратти запустил по коридору биоочиститель и собирал останки мертвых Целей.

Амена последовала за мной к шаттлу, слегка приволакивая ноги. Ей точно нужно поспать. Арада так ничего и не сказала по этому поводу, и потому я записал в плане общих действий: «Людям нужно отдохнуть». Ратти заметил это и пробормотал:

– Да-да, уже скоро.

Я быстро осмотрел оба шаттла ГИКа, убедившись, что они пусты и внутри ничего не изменилось. Шаттл «Бариш-Эстранцы» стоял в том же швартовочном модуле, у швартового шлюза, к которому присоединялся кишкой. ГИК сказал, что внутри шаттла никого нет, как нет и бота-пилота, но я попросил Амену задержаться в коридоре вместе с дронами, пока я не войду в шаттл. Люк был задраен, но без кодового замка, что было объяснимо, если Элетра и Рас говорили правду, будто их схватили, когда они пытались сбежать из обреченного корабля. Теперь-то мы были уверены, что это не так, но кто знал?

ГИК отрезал шаттл от сети. Я осторожно прикоснулся к замку. Учитывая, что бортовые системы были неактивны, я не ждал внезапного появления инопланетного вируса или чего-то в этом духе, который меня заразит, но факт оставался фактом – несмотря на все меры предосторожности, с ГИКом что-то произошло, и инопланетный вирус был в списке вероятных причин. Я по-прежнему не замечал никакой сетевой активности, а потому засучил рукав и включил излучатель, расплавив импульсом замок. Люк открылся, изнутри потянуло спертым воздухом. Но водорослями или питательным субстратом, как от Целей, не пахло. Вообще-то несло оттуда грязными носками, как обычно от людей. Но все же отсутствие доказательств – еще не доказательство отсутствия. Или отсутствия в прошлом. В общем, вы поняли.

Я запустил сканирование, убедился, что внутри нет активного оружия и ничто не движется, и вошел.

В такой модели шаттла я прежде не бывал, но конфигурация оказалась похожей на стандартный транспортный шаттл. Маленький, рассчитан максимум на десять человек, без кают и с раскладным туалетом у переборки. Фу! Индивидуальные кресла были расставлены по спирали в главном отсеке, чтобы раскручивались при посадке и выпускали каждого пассажира по отдельности. Шаттл явно был предназначен для коротких полетов между кораблями или от корабля к станции. В рубке имелось кресло для пилота, рядом с отсутствующей в данный момент консолью бота-пилота. Обивка поношенная и драная. Единственный отсек для пассажиров оказался довольно чистым, но на панелях остались царапины. Всего 0,01 % вероятности, что шаттл создан инопланетным разумом в качестве ловушки. Ну ладно, это была всего лишь теория.

«Там пусто? – спросила Амена по нашей частной сети. – Есть что-нибудь необычное? Я могу войти?»

«Да, подходи к люку, но не дальше».

Я приступил к поиску физических улик. Нужно проверить все грузовые отсеки – везде, где можно что-то спрятать. На кожухе двигателя стояла фабричная пломба после последней проверки, так что, вероятно, его не заразили нелегальной инопланетной технологией. В любом случае придется взломать пломбу и осмотреть двигатель, просто для уверенности. Мне также потребуются логи, но их можно получить через дисплей. Даже с выключенной операционной системой я не хотел рисковать.

Амена подошла к люку и заглянула внутрь.

– Если тебе что-нибудь понадобится, только скажи.

Я отправил по сети согласие.

Семь минут и сорок секунд Амена смотрела, как я провожу обыск, а потом сказала:

– Можно задать вопрос?

Я никогда не понимал, как на такое отвечать. Поддаться первому желанию и ответить «нет» или смириться с неизбежным?

– Он соответствует требованиям контракта? – спросил я.

Послышался глубокий шумный вздох:

– Я просто хочу кое в чем разобраться.

И тогда я перешел к неизбежному:

– Спрашивай.

Она задумалась:

– В общем… Моя вторая мама действительно не просила тебя разорвать мои отношения с Марном?

Я уже отвечал на этот вопрос, когда это случилось. Я мог бы разозлиться за то, что она снова задает тот же вопрос, но должен признать – я часто лгу.

– Я тебе не соврал. Она ничего не знала, пока ты сама не сказала ей.

Я завершил обыск рубки и вызвал ГИКа. Он создал экран без подключения к общей сети, чтобы ничто опасное из систем шаттла не проникло в ГИКа, меня или куда-либо еще.

На этом вопросы Амены не кончились.

– Тогда почему ты это сделал? Ты же был… Ты не обязан обо мне заботиться. В то время ты едва меня знал.

Почему ГИКу так нравятся подростки? Они ужасно утомительны.

– У меня были данные всех членов семьи доктора Мензах и их знакомых. Марн вызвал у меня беспокойство, потому что после инцидента с «СерКриз» я провожу оценку угроз для всех людей и дополненных людей, пытающихся приблизиться или создать новые отношения с доктором Мензах, членами ее семьи и другими родственниками. Я посчитал Марна угрозой для тебя.

Пока Амена над этим размышляла, я соединил консоль с выделенным экраном. Потом запустил на экран необработанные логи шаттла, отфильтровав всю нетекстовую информацию. Записал видео, чтобы потом конвертировать его обратно в базу данных и просмотреть тщательнее. Таким путем мы извлечем данные из логов, не запустив код, который они могут скрывать. Конечно, некоторые визуальные элементы тоже способны доставить мне неприятности, но их я могу экранировать, да и вообще шанс, что файлы логов защитили от визуального просмотра автостражем, явно ниже пяти процентов. Знаю, знаю, я параноик, но именно поэтому до сих пор избегал расчленения на запчасти.

– Наверное, если бы он не был таким… – медленно выговорила Амена. – Он бы решил объясниться, а не сбежал, отказавшись со мной говорить.

Если потенциальная угроза сбежала и решила больше не встречаться с Аменой, это превосходный результат. Но я был уверен, что Амене не захочется это услышать.

– Я считала его милым. Я не… Знаю, тогда я сказала, будто знаю, что делаю, но на самом деле у меня не очень-то получается знакомиться с новыми людьми.

Я много раз оценивал угрозы со стороны знакомых Ратти, который завязывал отношения со множеством людей и дополненных людей всех полов, и никто не жаловался. Амене следует попросить у него совета. Хотя уверен, что она и этого не захочет слушать.

– Ты влюблен в мою вторую маму? – спросила Амена. – Тиаго считает, что да.

Мне следовало предположить, что разговор вскоре превратится в допрос.

– Не так, как он думает, – ответил я.

На ее лице отразились сомнения:

– Вряд ли ты знаешь, что именно он думает.

Он тоже не знает, что думаю я, так что… Я отвлекся, конвертируя необработанные логи обратно из видео в подходящий для поиска формат – если я чуть напутаю, все превратится в жуткую кашу. Наверное, стоило бы прекратить болтовню, но мне не хотелось задеть чувства Амены.

– Твоя вторая мама – моя… – «Клиентка» было уже неподходящим словом. – Она – член моей команды. – Я понял, что это нуждается в пояснениях, но мне с трудом удалось подобрать верные слова. – До твоей второй мамы я никогда не был настоящим членом команды. Я был просто…

– …устройством, – договорила Амена.

Точно, именно так.

– Да.

– Понятно. Спасибо, что позволил тебя порасспрашивать.

Видимо, ГИК уже пришел в себя, потому что он внедрился в разговор:

«Скажи, что заботишься о ней. Именно такими словами, а не рассказывай, что уничтожаешь всех, кто пытается ее обидеть».

«Отвали, ГИК».

У ГИКа есть кое-что общее с подростками – он не желает слышать слово «нет».

«Скажи ей, – напирал он. – Просто скажи. Подросткам нравится такое слушать от своих опекунов».

«Я ей не опекун, ГИК».

Я завершил конвертацию логов и проверил через дроны, как там Амена. Она прислонилась к люку, откинув голову на замок. Не самое лучшее место для головы, просто чтоб вы знали. Судя по выражению ее лица, она либо заснула, либо глубоко погрузилась в мысли. Или и то и другое.

– Тебе надо поспать, – сказал я.

Она зевнула.

– Ага, третья мамочка.

Арада наконец-то приказала остальным отдохнуть, хотя ей потребовалось немало времени, чтобы понять – мы с ГИКом будем начеку, и людям нет нужды устанавливать дежурства по сменам. Я в конце концов признался ей, что гораздо быстрее выполню свой план действий, если они на какое-то время соберутся в одном месте и запрутся там, а лучше всего использовать это время для сна.

Оверс закончила чинить дрона-ремонтника и послала его восстанавливать другие дроны ГИКа. Она заснула на кушетке в зоне отдыха рядом с камбузом, там же улегся и Ратти, завершив биоочистку. Оба захрапели.

Арада спала в кресле перед пультом управления на командной палубе. Эти кресла очень удобные, так что все не так ужасно, как может показаться.

Закончив медицинское сканирование, Тиаго отвел Элетру обратно в каюту. Он получил гораздо больше данных, чем Амена, задавая вопросы искуснее. С его подачи Элетра проверила свои встроенные часы и была совершенно сбита с толку. Они показали, что корпоративный корабль пробыл в этой системе сорок три стандартных дня. Элетра была уверена, что это не так. И это говорило в пользу теории, что ее память подменили. Первичный анализ сканирования не показал ни генетических манипуляций, ни каких-либо скрытых устройств, ни инопланетных биологических тканей.

Я установил оставшиеся дроны в режим патрулирования, но заставил Амену занять пустую каюту рядом с камбузом, поскольку так будет проще ее защищать в случае нападения. Оно было маловероятно, но все случившееся до сих пор было маловероятным. Три часа назад мой модуль оценки рисков сдался и прекратил слать бесконечные предупреждения.

Амена прилегла на голую койку и вместо подушки положила под голову комплект постельного белья, но я заставил ее развернуть белье и заправить кровать как положено.

– Какой ты все-таки мерзкий, – простонала она.

Я открыл еще один постельный набор, чтобы на койке было удобнее сидеть. Предстояло писать много кодов и анализировать данные, чтобы меня опять не застали врасплох. Нужно придумать, как бороться с камуфляжем вражеских дронов, как обойти защиту шлемов и брони Целей. Мне также нужно предвосхитить контрмеры вражеской командной системы на мои контрмеры, чтобы она больше не поимела меня с помощью одного лишь апдейта на ходу. Я должен проанализировать устройство управления имплантами и узнать, действительно ли оно из докорпоративной эры. А еще проанализировать новые файлы с данными, которые я только что создал из логов шаттла.

Я вытащил данные, которые загрузил в сеть Ратти во время патологоанатомического осмотра, и сканы бронекостюмов и шлемов Целей. Оверс проделала полезный анализ вражеских дронов. Потом я запустил нужные запросы и процессы и приступил к созданию кода. А еще включил по параллельному каналу первую серию «Первооткрывателей». Я уже ее видел, причем неоднократно, так что не требовалось смотреть внимательно.

Мне страшно хотелось иметь достаточно времени, чтобы посмотреть какой-нибудь новый сериал из моего хранилища, хотя бы несколько серий, по-настоящему расслабиться, но и «Первооткрыватели» в фоновом режиме – уже неплохо. А еще это была наживка.

И через двадцать семь минут она сработала. Я понял, что ГИК шастает в моей сети. Представьте, что вы сидите перед экраном, а кто-то в восемь раз шире вас в плечах сидит в кресле перед вами. ГИК смотрел «Первооткрывателей», а заодно давал мне непрошеные советы по коду и анализировал собственные данные. Устройство управления имплантами и впрямь напоминает известные схемы докорпоративных технологий, доложил ГИК, показывая мне скан и соответствующие образцы. Но оно не фабричного производства, а собрано из компонентов других устройств похожего возраста. Никаких следов инопланетных реликтов или известных странных синтетиков.

Это имело смысл. Возможно, люди из докорпоративной колонии сделали это устройство на замену существующим. Или его собрали жители покинутой корпоративной колонии из найденных в старой колонии запчастей, если их собственные технические устройства не уцелели.

Ага, у корпораций все на соплях.

Получившийся код мне нравился, но этого было мало. Цифры в модуле оценки угроз не поменялись.

«Мы занимаемся только обороной, – сказал я ГИКу. – А нужно атаковать».

«Я размышлял, не подготовить ли вирусную атаку, но полученные мной из вражеской командной системы данные указывают, что она будет неэффективной. – ГИК показал мне кое-какие результаты собственного анализа. – И Ратти, и Оверс предполагают, что некоторые элементы докорпоративных технологий Целей, например импланты, могут служить передатчиками для эзотерической инопланетной технологии вроде той, что повлияла на работу моего двигателя. Стандартная вирусная атака докорпоративных систем не учитывает существования инопланетных систем, разве что она сможет менять поведение, столкнувшись с защитой и препятствиями на пути. С имеющимися ресурсами я не сумею создать такой вирус».

ГИК говорил о чем-то вроде разумного вируса, который использовали против истребителя Компании «СерКриз» и «Частокол», когда у меня произошел критический сбой и я чуть не потерял архив воспоминаний, помогая боту-пилоту отбиться. И это натолкнуло меня на мысль, хотя я пока не знал, сможем ли мы ее использовать.

И тут Тиаго пересек камбуз, прошел по коридору и заглянул ко мне в дверь. Наблюдая за ним через камеру ГИКа, я заметил, как он покосился на Амену, которая сейчас напоминала груду неподвижных конечностей под одеялом, с накрытым подушкой лицом. У людей во всем бывают странные привычки, включая сон. Потом он посмотрел на меня.

– Можно войти? – спросил он почти шепотом.

ГИК создал перед койкой Амены звуконепроницаемый экран. Я подумывал ответить «нет», но решил, что он хочет поспать на соседней с Аменой койке, потому что не доверяет мне за ней присматривать. Так что я пометил свою мысль о вирусе тэгом «сохранить, рассмотреть позже» и сказал:

– Да.

Он сел на койку напротив меня, вытащил из-под нее постельный комплект и отложил его в сторону.

Ну просто супер, оказывается, он собрался поболтать.

– Если у тебя есть минутка, я хотел бы поговорить, – сказал он.

Я мог бы ответить, что у меня нет минутки, что я пишу код для спасения людей от того, что могут придумать Цели, но минутка у меня была. ГИК создал симулятор программы, которая защищала шлемы и костюмы Целей от ударов моих дронов, и тестировал мои новые коды для дронов. Камуфляж вражеских дронов оказалось труднее взломать, поскольку это был скорее физический эффект, а не сетевой. Не сработал ни один фильтр, который я применил к сканам или прицелам дронов, по крайней мере в модели-симуляторе. Если я продолжу долбить головой эту стену, толку не будет, пока я не придумаю другой метод. Так что я не стал вести себя по-свински и просто сказал:

– Говори.

– Я знаю, ты мне не поверишь, но я рад, что ты с нами в этой экспедиции.

Ой, да ладно. Я мог бы проиграть аудиозапись того, что он говорил обо мне доктору Мензах, но не очень-то хорошо подслушивать чужие разговоры в защищенных пространствах и личных жилищах.

– Так, значит, у тебя нет серьезных опасений? – спросил я вместо этого.

На его лице отразилось мимолетное удивление, как бывает у людей, когда автостраж говорит не то, чего от него ожидают.

– Верно, – медленно выговорил он. Человек ни за что не вспомнит собственные слова через такой промежуток времени, так что он и не заметил, как я его процитировал. И все же он слегка прищурился. – И я знаю, что ты нас спас.

Он явно колебался.

На конце фразы чувствовалось невысказанное «но».

– Но тебе не нравится, каким способом я это сделал, – сказал я, потому что мне не хотелось терять на него время.

Его взгляд посуровел.

– Да. И не нравится, что Амена видела, как ты это делал. Но проблема не в этом.

«Не задавай вопрос, если ты еще не знаешь ответа», – посоветовал по приватному каналу ГИК.

ГИК был прав, поэтому я его не послушался.

– А в чем проблема?

ГИК закатил глаза (насколько это возможно по сети) и запустил следующую серию «Первооткрывателей».

– Ты давишь на Айду авторитетом, – сказал Тиаго.

Эта фраза меня задела. К счастью, ГИК следил за процессами, так что я не завалил анализ данных. А еще он сообщил мне значение фразы «давить авторитетом».

«Я в курсе, что это значит», – огрызнулся я.

И я правда был в курсе, но не того, о чем говорил Тиаго. Я задумался.

– Я никогда не указывал доктору Мензах, как поступить, – возразил я.

Челюсть Тиаго напряглась.

– Не сомневаюсь в этом. Но она боится выполнять свои функции лидера совета. И не стала выдвигаться на новый срок. Все из-за тебя. Это из-за тебя она и тени боится. До твоего появления на «Сохранении» она не нуждалась в охране. А теперь думает, что не может работать без охраны.

Это было так несправедливо и неверно, но все же правдиво, что я начал сбрасывать идущие процессы. ГИК подбирал их и переводил в наше общее рабочее пространство.

– Я появился на «Сохранении» не добровольно. Меня привезли туда в неактивном состоянии, после того как у меня произошел критический сбой, когда я спасал жизнь доктору Мензах.

– Я знаю, – раздраженно взмахнул рукой Тиаго. – Я лишь говорю…

Нет уж, теперь говорить буду я.

– Ее жизнь была под угрозой. Когда доктор Мензах вернулась на станцию «Сохранение», «СерКриз» послала трех оперативников, чтобы ее убить. Им это не удалось, но с вероятностью в шестьдесят пять процентов «СерКриз» прислала бы новых убийц. Этот процент начал снижаться, после того как страховая компания уничтожила охранное агентство «Частокол» и нанесла серьезный урон «СерКриз».

«СерКриз» сама виновата, что приказала наемникам «Частокола» напасть на дорогостоящий истребитель страховой компании, а «Частокол» сам виноват, что вышел за пределы необходимого, но попробуйте объяснить это «СерКриз». Компания не боялась «СерКриз», просто должна была преподать ей урок. А урок вот какой: если ты собрался укусить кого-то более крупного и злобного, нападай быстро и бей точно в цель, а потом поскорее сматывайся. Я тоже всегда стараюсь действовать именно так. Атака «СерКриз» не была ни молниеносной, ни направленной, да и с быстрым отходом не задалось.

Тиаго уже открыл рот, но я продолжал говорить:

– Была и до сих пор сохраняется потенциальная угроза со стороны отдельных наемников или сотрудников «СерКриз», но я оцениваю ее как достаточно низкую, так что доктор Мензах может возобновить привычную деятельность при содействии службы безопасности станции «Сохранение».

Тиаго потребовалось четырнадцать секунд, чтобы это переварить.

– На нее нападали? Почему же она не сказала нам?.. И в новостях ничего не было…

Я достал архивное видео и наскоро отредактировал записи из шлемных камер охранников станции и одной дрянной камеры в зале заседаний совета. ГИК с интересом их изучил. Я отправил видео в канал Тиаго и поставил на автовоспроизведение.

Его взгляд затуманился, а потом Тиаго вздрогнул, явно ошеломленный увиденным.

ГИК просмотрел видео до конца, а потом еще раз. Я отправил Тиаго ту часть, где я стою на столе зала заседаний совета, пытаясь свернуть шею Врагу № 1, в то время как Враг № 2 прыгает ко мне на спину и вонзает туда какую-то дрянь. Шесть охранников станции валяются вокруг стола в разных позах и разных стадиях жизнеспособности, а единственная находящаяся в сознании, по имени Тифани, висит на руке Врага № 2, которой тот тычет в меня острым предметом, и колотит его по голове.

«И чем этот человек тебя порезал?» – осведомился ГИК.

«Обломком стула».

– Это автостражи? – в ужасе спросил Тиаго.

Я понимал, почему он так решил.

– Дополненные люди, подстегиваемые химическими веществами. Они не чувствуют боли, а их реакции многократно ускорились. Они обладают физической силой автостража, но не могут так взаимодействовать с сетью, и операционная мощность у них ниже. Так их сложнее обнаружить, к тому же не так жалко потерять.

Если уж начистоту, в то время «СерКриз», вероятно, и не могла найти другую страховую компанию с лицензией на автостражей, чтобы их нанять. Учитывая высокую оценку рисков, недостаток финансовых средств и попытки обмануть или атаковать партнеров, «СерКриз» была плохим клиентом.

Тиаго выдохнул, чтобы успокоиться.

– Но больше они никого не пошлют? Ты сказал, вероятность угрозы уменьшилась…

– До приемлемого уровня.

И до этого уровня мне было нелегко ее довести.

Тиаго пристально всматривался в меня, чего я не люблю. Камера ГИКа не показывала его лицо целиком, но это было очевидно даже под таким углом.

– Тогда почему она решила не баллотироваться на второй срок?

– Она решила так не из страха, кретин, а потому что начала проходить посттравматическое лечение в центральной клинике. Она не рассказала никому из обширной семьи, потому что побывать в заложниках…

«Остановись», – сказал ГИК по нашему приватному каналу.

ГИК умеет по-разному отдавать приказ остановиться, с разным уровнем угрозы в голосе, и сейчас уровень был наивысшим.

Я замолчал.

«Ты вмешиваешься в ее частную жизнь», – объяснил ГИК.

Я взбесился, потому что ГИК был прав.

«А тебе-то откуда знать?» – буркнул я.

«Моя медсистема имеет сертификат на эмоциональную поддержку при лечении после травм».

О-хо-хо, и все-то этот ГИК знает. Это раздражало.

– Она хотела, чтобы я поехал в экспедицию Арады, – подытожил я. – Я сказал, что поеду, если она начнет лечение. Вот как я давлю на нее авторитетом.

Тиаго по-прежнему меня рассматривал, и трудно было судить, верит ли он мне. По выражению лица ничего не понять – думаю, он еще не оправился от потрясения после видеозаписи. Она проигралась до конца, когда идиотский Враг № 1 наконец-то обмяк, и я смахнул со стола Врага № 2, Тифани и перекатился следом. Тогда Враг № 2 попытался задушить Тифани, и пришлось его от нее отдирать.

«Нас ждет работа, Тиаго, – сказал ГИК по общему каналу, вежливым, но не принимающим возражений тоном. – А тебе нужно отдохнуть. Наверное, тебе следует уйти».

Тиаго вздрогнул, но поднялся.

– Ты прав, я ухожу.

Я остановил воспроизведение видео и понаблюдал за Тиаго через камеры ГИКа. Он вернулся в вестибюль перед камбузом и занял другую кушетку. Сел на нее и потер лицо, а потом встал, налил воды в камбузе и принял таблетку.

«Что это?» – спросил я у ГИКа.

«Слабое обезболивающее, от головной боли и мышечных спазмов».

Затем Тиаго лег на кушетку, и меня слегка отпустило. Неужели он думал, что я манипулирую доктором Мензах? Я до сих пор не был полностью уверен в том, что он хотел сказать. Он считает, что я пытаюсь ее разжалобить? Эй, я ведь не просил меня покупать. Я даже при этом не присутствовал, был заперт в своем боксе и проходил процедуру восстановления.

Мне хотелось бы чувствовать себя полностью оправданным, но я не думал, что конфронтация пойдет на пользу мне или Тиаго. Полагаю, он понял, что неверно оценивал ситуацию, но я слишком разозлился и глупо признался в том, что шантажировал доктора Мензах, заставив ее начать посттравматическое лечение. Да уж. Я не знал, что нас ждет, ну, если, конечно, мы выживем и все такое и вернемся на «Сохранение». Как будто мне и без того мало забот, так еще и это.

«Ты не заметил очевидного решения проблемы с камуфляжем вражеских дронов», – сказал ГИК.

«Очевидного?»

Знаю, знаю, я сделал только хуже. ГИК не стал бы использовать это слово, если бы не хотел, чтобы я почувствовал себя идиотом, не видящим ничего у себя под носом.

«Модифицируй своих дронов так, чтобы они окружили себя таким же камуфляжным полем, как у шлемов и костюмов Целей. Они не смогут нападать на вражеские дроны, но у тебя и так осталось слишком мало дронов, не стоит тратить их на атаку».

В общем, теперь я чувствовал себя еще глупее.

«У тебя сейчас есть время на подзарядку», – сказал ГИК.

Я собирался ответить, что мне не нужна подзарядка. Ведь и правда не нужна. Но я знал, что мне нужно кое-что другое. Я переместил все задачи в наше общее рабочее пространство и включил первую серию «На страже времени. Орион».

«Хочешь посмотреть «Первооткрывателей» или что-нибудь новенькое?» – спросил я ГИКа.

ГИК поразмыслил, задумчиво поковырявшись в тэгах нового сериала.

«Новенькое, если только это не реализм», – отозвался он.

Я загрузил «На страже времени. Орион» из медиаархива «Сохранения» именно потому, что сериал был совершенно нереалистичным. Я включил первую серию.

Мы смотрели ее, пока ГИК дописывал код, периодически присылая мне фрагменты для проверки. Вероятно, так он просто старался меня подбодрить. Может, у ГИКа и были провалы в архиве памяти, но с остальными-то функциями ничего не случилось.

За двадцать шесть минут до конца отведенного на отдых периода ГИК объявил:

«С помощью данных, полученных с шаттла, я определил местонахождение одного из кораблей «Бариш-Эстранцы». Я завершил ремонт двигателя и выдвигаюсь на перехват».

– Внутренний конфликт – это совершенно нормально. Ты долгое время был частью чего-то другого. Тебе это ненавистно, это и правда было ужасное время. Но тебя создали в Компании, и ты навсегда останешься ее частью.

Я сидел верхом на Враге № 2 и добивал его. Он явно уже был мертв, дважды мертв, так что это была лишняя предосторожность. Тифани опустилась на колени рядом со мной, нацелив оружие ему в голову.

– Ты слишком близко, – сказал я ей.

Она взглянула на меня. Кожа вокруг ее глаз так набрякла и распухла, что не знаю, могла ли она что-либо видеть. Она отодвинулась за пределы досягаемости Врага № 2.

Через единственную идиотскую камеру за моей спиной я заметил, как в дверь запоздало вваливается вторая группа быстрого реагирования и боты-медики. Я проверил время и решил зачеркнуть «запоздало». Все произошло очень быстро, даже по стандартам автостража.

В центре большого овального зала заседаний совета «Сохранения» стоял длинный стол, окна были высокие и узкие, а в каждом конце комнаты находились двери. Та, через которую вошла вторая группа быстрого реагирования, вела в фойе и к приемным станционной администрации, куда приходили люди, чтобы решить проблемы, не решаемые по сети – так я думаю, хотя на самом деле понятия не имею. Другая дверь вела к личным кабинетам членов совета, куда те и сбежали, когда случилась заварушка.

Старший офицер Индах обогнула стол и опустилась на колени неподалеку от меня.

– Этот человек мертв? – спросила она.

– Вероятно, но с вероятностью в семнадцать процентов еще может очнуться, – ответил я.

– Он дважды оживал, – вставила Тифани хриплым от напряжения голосом. – Нужно поместить его в герметичный контейнер.

Индах нахмурилась.

– Команда уже в пути. – Она потянулась к Тифани и аккуратно забрала из ее руки оружие. – Можете быть свободны.

– Есть! – откликнулась Тифани и тут же рухнула на пол.

– У нее был тяжелый день, – объяснил я Индах.

– Могу себе представить.

Индах отдала по сети приказ, и медицинский бот с паучьими лапами пробрался мимо меня к Тифани. Издавая успокаивающие шумы, он просканировал ее и немедленно что-то вколол.

– Тебе тоже нужна помощь, – сказала Индах.

Колотая рана на моей спине была такой обширной, что просвечивала металлическая структура, но старший офицер Индах из вежливости этого не упомянула. Медицинский бот протянул мягкую сенсорную лапу ко мне. Я объявил по сети, что оторву и вышвырну все, что до меня дотронется. Бот убрал лапу и осмотрел ею Врага № 2.

– Есть шансы, что он жив? – Индах мотнула подбородком в сторону Врага № 2.

Вряд ли во Враге № 2 осталось хоть что-то человеческое после того, как мы убили его в первый раз.

– Маловероятно, – сказал я.

Я остался на позиции, пока не прибыл контейнер, куда поместили вероятно мертвого Врага № 2 и совершенно точно мертвого Врага № 1. Тифани и остальных членов первой группы быстрого реагирования уже унесли в станционную клинику. Я пошел в другом направлении, в личные кабинеты администрации, потому что мне нужно было повидаться с Мензах.

Я обнаружил ее всего через три незапертые двери, но хотя бы в кабинете без балкона или окон, выходящих во двор администрации. Я миновал охранников и административный персонал. Им бы следовало меня остановить, но: а) вряд ли они не ведали, кто я такой и б) хорошо, что они не попытались.

Мензах наблюдала за дверью, и, когда я вошел, ее плечи расслабились. Она знала, что враги обезврежены и прибыла первая группа быстрого реагирования, она ведь имела доступ к сети службы безопасности станции и следила за событиями из кабинета. Сеть службы безопасности и оба канала совета, приватный и публичный, закрыли, но вскоре должны были восстановить, прежде чем заметит кто-либо снаружи. В «СерКриз» не должны узнать, что атака чуть не удалась. Так они получат слишком много информации и будут знать, как действовать дальше.

Мензах встретила меня в центре комнаты и взмахнула руками, словно хотела меня обнять, но она знала, что я этого не люблю.

– Тебе нужно в медклинику, – сказала она.

На ее рубашке и правой штанине в районе колена была подсохшая кровь. Враг № 1 набросился на Мензах через стол совета, я остановил его буквально в полуметре от нее. Она могла бы протянуть руку и погладить его по голове.

И это произошло после того, как я гнался за ним от самого транзитного кольца, пока Враг № 2 пытался меня прикончить. Первая группа быстрого реагирования потому и попала в медклинику, что пыталась замедлить продвижение Врага № 2, пока я разделывался с Врагом № 1. Им повезло, что Враг № 2 сосредоточился на них, а не уничтожил всех людей на своем пути.

– Сейчас я не могу идти в клинику. Сначала нужно кое-что сделать.

Ее лицо вытянулось.

– Тебе нужна помощь? Индах вызвала всех из увольнительной. Я могу дать тебе отряд.

– Нет, я просто должен узнать, как они проникли на станцию.

Мензах кивнула и отпустила меня.

Так что да, я ей солгал.