Полковник Степашин из Питера
Недоброжелатели и соперники высокомерно именовали Степашина пожарным. Но Сергей Вадимович Степашин, хотя он большую часть жизни носил форму внутренних войск, не пожарный. Он по специальности офицер-политработник, по профессии преподаватель истории КПСС. Этому предмету он учил будущих офицеров внутренних войск. Его кандидатская диссертация посвящена принципам партийного руководства, а не пожарному делу, вполне, кстати, уважаемому занятию.
Что касается его личных качеств, то надо выделить замечательное умение ладить с людьми разных взглядов. Своего рода талант. Невозмутимый, выдержанный, умеренный и аккуратный политик. Очень хладнокровный. Но не безразличный. Способный самостоятельно принимать решения и держать удар. Как выразился один из его коллег, во время боевых действий в Чечне мужество Степашина граничило с безрассудством.
Забегая вперед… Уже в роли руководителя всего ведомства госбезопасности Сергей Степашин — в отличие от других силовых министров — не прятался за чужие спины, а взял на себя ответственность за трагедию в Грозном в ноябре 1994 года. Не побоялся признать, что в плен попали не какие-то наемники, а российские солдаты и офицеры, и сделал все, от него зависящее, для освобождения их из плена. А после трагических событий в Буденновске в 1995 году подал в отставку и четыре месяца вообще сидел без работы.
Сергей Степашин родился в марте 1952 года в Порт-Артуре (они с президентом Путиным ровесники). Отец — военный моряк, мать — врач-психиатр. Вырос в Ленинграде. В 1973 году окончил Высшее политическое училище министерства внутренних дел, в 1981-м — военно-политическую академию имени В. И. Ленина, в 1986-м — Аспирантуру.
В ноябре 1989 года Степашин, будучи заместителем начальника кафедры, выступил на одном из первых митингов на Дворцовой площади в Ленинграде. Вот тогда на него и обратили внимание. Кандидатом в народные депутаты РСФСР по Красносельскому территориальному округу № 112 его выдвинул коллектив родного училища. В начале 1990 года он — полковник МВД! — выиграл выборы в Ленинграде и стал депутатом.
В Верховный Совет прошли и другие военные. Но именно он возглавил важнейший парламентский Комитет по безопасности, вошел в президиум Верховного Совета. Он твердо поддерживал Ельцина, и Борис Николаевич оценил преданного офицера.
Я спросил Степашина:
— Сергей Вадимович, вы помните, когда возникла идея создания российского комитета госбезопасности?
— Весной 1991 года, когда началась подготовка к выборам президента России. Идея созрела в нашем парламентском комитете. Он назывался Комитетом Верховного Совета России по безопасности. После распада Советского Союза его переименуют в Комитет по обороне и безопасности.
— А чем занимался ваш парламентский комитет?
— Вся законодательная база, связанная и с разведкой, и с контрразведкой, создана нашим комитетом. Закон об оперативно-розыскной деятельности — его просто раньше не было. Мало кто помнит, что двадцать пять законов наш комитет разработал. Если сегодня все законы, на девяносто девять процентов, вносит правительство, а Государственная Дума только рассматривает и вносит какие-то поправки, то тогда все законопроекты готовили депутаты. А кому еще было готовить?
Что касается отношений с комитетом госбезопасности, у меня своя история. Когда избирался в народные депутаты, соперников было много. И я в первом круге обошел генерала Куркова, тогдашнего начальника управления КГБ по Ленинграду и Ленинградской области. Он даже не вышел во второй тур. Мне повезло с Анатолием Алексеевичем Курковым — был бы на его месте кто-то другой, вряд ли бы мне дали возможность избраться.
Когда начались акции сомнительного свойства, направленные лично против Степашина, генерал Курков собрал свой избирательный штаб, демонстративно пригласил соперника и сказал:
— Давайте так. Степашин — офицер, прошел горячие точки. Не трогайте его. Кто выиграет, тот и выиграет.
Сергей Вадимович Степашин и по сей день помнит этот поступок Куркова:
— Это было потрясающе… Кстати, начальником штаба у него был будущий генерал Виктор Васильевич Черкесов. И многие сегодняшние руководители нашей страны тоже там где-то рядышком ходили. Не стану фамилии называть. А дальше… Такое только в кино бывает — осенью девяносто первого года в ленинградском управлении я Куркова-то и сменил…
Вот у нас в парламентском комитете и созрела такая мысль: во всех республиках есть свой комитет госбезопасности, а в России нет. Теперь будет и свой президент, как же без спецслужб? Я этой идеей поделился с Геннадием Бурбулисом. Он тогда был тайным советником вождя, что называется. Кстати, из него сделали демонически негативную личность, но это несправедливо. Он многое наперед видел.
