19
Пока Федосеева ездила в город, Ханойский Джо обдумывал план. Мысли его летали по времени и пространству: на месяц вперед и на год назад; в Хошимин, Москву и даже Прагу, где с каждым днем разрасталась и приобретала влияние вьетнамская диаспора. Намотав с десяток кругов по огромному заброшенному цеху, Джо вызвал Квана, своего неформального заместителя, Бао – специалиста по электронике, Чанга и Тао, исполнителей тайных поручений.
– Этой ночью поработаем! – объявил Джо. – Приготовьте аппаратуру, транспорт, отмычки, маски, неприметную одежду и оружие. Кван, близится русский Новый год. Я хочу встретить его в приличном месте.
– Джо, тебя узнают в любом ресторане. Где бы ты ни появился, все внимание тут же будет приковано к тебе.
– Придумай что-нибудь! Только бороду мне приклеивать не надо.
– Костюмированный бал-маскарад в ресторане «Прибой» подойдет? Могу послать переводчика, он закажет столик в кабинке, не придется всю ночь в маске сидеть.
– Действуй!
Марина вернулась в мрачном настроении.
– Все пошло наперекосяк! – сказала она. – По дороге я посчитала деньги, что ты дал, и велела заехать в комиссионный магазин, договориться насчет шапки. В этой комиссионке на прошлой неделе выставили на продажу шапку из черно-бурой лисы с длинными ушами. Писк моды, просто прелесть! Я прикинула, что если мне немного добавить, то на шапку как раз хватит. И что ты думаешь? Шапка на месте, а цена указана не в рублях, а в СКВ. Вчера, буквально вчера, ценник был в рублях, а сегодня уже в «у.е.». И в два раза дороже!
– Ничего удивительного! Инфляция обесценивает рубль каждый день. Продавцам надо на что-то ориентироваться, вот они и переводят цены в доллары. Если падение покупательной способности рубля не остановится, то или ценники будут с пятью-шестью нулями, или все товары переведут в СКВ. Хлеб и молоко будут за рубли продавать, а колбасу – за доллары.
– Родителям подарки понравились, но они не поверили, что я их по блату достала. Отец сказал: «Смотри, Марина, допрыгаешься! Не с теми людьми ты связалась». Дальше – еще хуже. Заехала к друзьям, сказать, что Новый год буду встречать в другом месте, они обиделись. Парень, с которым меня должны были познакомить, на меня так посмотрел, словно я его счастье украла.
– Я бы на его месте тоже обиделся, – сказал Джо. – Молодой человек уже радужные картины нарисовал, дежурные комплименты приготовил, и вдруг новая подруга ускользает из рук неизвестно куда. И ему в новогоднюю ночь надо другую девушку искать.
– Не везет так не везет! – не подумав, сказала Марина.
– Черт возьми, – повеселел Джо, – ты хочешь сказать, что встретить Новый год со мной – это самый худший вариант из всех, что могут прийти на ум? Спасибо, конечно, на добром слове. Если бы я не жил в России так долго, то, ей-богу, обиделся бы.
– Джо, ты не так понял, – стала оправдываться Марина. – Я совсем не это хотела сказать…
– Перестань! Будем считать, что я тебя неправильно понял. Мне – простительно, я не русский.
Вьетнамец внимательно, словно увидел в первый раз, осмотрел Федосееву.
– Марина, у тебя какой размер груди?
– Третий, – смутилась девушка.
Джо встал в позу начинающего поэта и с выражением прочел короткое стихотворение:
– Кто сказал, что у Марины грудь немножечко пышна? Ерунда! В ладони этой вся поместится она.
Вьетнамец торжественно показал девушке ладонь с растопыренными пальцами.
– Один – один! – сказал Джо. – Будем считать, что мы – в расчете.
– Какое похабное стихотворение. Ты где его услышал?
– Прочитал на стене мужского туалета в Институте иностранных языков имени Мориса Тореза.
Джо достал сигариллу, закурил, велел Марине снять дубленку.
– Какое нарядное платье! Ты в нем собиралась в гости ехать? Марина, в таком прекрасном платье встречать Новый год с узкоглазым вьетнамцем на заброшенном заводе – это извращение. Придется твоему платьишку повисеть на вешалке.
– Ты предлагаешь мне Новый год голой встречать? – насторожилась Марина.
– Идея отличная, слов нет, но сегодня мы поступим по-другому.
Джо вызвал телохранителя, дал распоряжение на родном языке. Через пару минут появилась молоденькая вьетнамка, портняжным метром сняла мерки с Марины, записала полученные данные в блокнот и ушла.
– Пока мы не начали готовиться к празднику, поговорим о деле, – предложил Джо. – На мой крестьянско-плебейский вкус, ты, Марина, девушка – что надо! Я сейчас говорю не о Вьетнаме. Если я с такой шикарной женщиной пройдусь по Ханою, то все встречные мужики будут мне завидовать. А если тебя перекрасить в блондинку, то очередь из желающих сфотографироваться с тобой выстроится прямо в аэропорту. Но сейчас я не о Вьетнаме, а о России. Еще точнее – о Ефремове. Почему он отказался встретиться с тобой? Сегодня ночью он работает, первого числа будет отсыпаться, а второго?
– Он же сказал, что управление план не выполняет, и ему придется проценты нагонять.
– Как бы не так! Вспомни, вы встречались хоть раз без обсуждения деловых вопросов? Нет! Вы спали в одной кровати, но секс у вас всегда был только фоном, а на переднем плане был Сергей Козодоев. Если сейчас Ефремов отказался встречаться с тобой, значит, ты перестала интересовать его как источник информации. Но Ефремов – мужчина! Если холостяк, не чурающийся женщин, отказывается весело провести время с проверенной подружкой, то это значит, что у него в гостях будет другая женщина – источник информации или деловой партнер.
– Джо, без обид, можешь ответить мне на один вопрос? А если бы Ефремов позвал меня в гости, что тогда?
– Ты поехала бы к нему и скрасила бы его холостяцкий досуг.
Марина приготовилась сказать все, что она думает по этому поводу, но Джо не стал ее слушать.
– Во время войны, – продолжил он, – одна наша супружеская пара жила в США. Они были разведчиками-нелегалами. Он выдавал себя за богатого южновьетнамского бизнесмена, она – за его сестру. Супруга разведчика флиртовала с нужными людьми, легко соглашалась на интимные отношения и в кровати выведывала военные секреты страны-агрессора. Муж был в курсе всех ее похождений. Я встречал этих разведчиков после войны. Они производили впечатление счастливой семейной пары.
– Так то разведчики, – неуверенно возразила Марина.
– Ну и что? Представила бы себя Матой Хари и пошла бы в логово к врагу. Эка невидаль, со своим собственным любовником лишний раз переспать!
Джо позвал Федосееву к столу, предложил нарисовать план квартиры Ефремова.
– С мебелью рисовать? – спросила девушка. – Там мебели-то – раз-два и обчелся!
Осмотрев готовую схему, Джо задал несколько уточняющих вопросов и отложил листок в сторону.
– Марина, если твои родители узнают, что ты спишь с вьетнамцем, они будут в ужасе?
– Не то слово! – откровенно подтвердила Федосеева.
– Еще вопрос: если мы с тобой приедем в публичное место, что о тебе подумают?
– Что я дешевая проститутка и готова побежать к любому, кто поманит пальцем.
– Мы в патовой ситуации! – объявил Джо. – С одной стороны, ты хочешь встретить Новый год весело, в кругу соотечественников, а с другой – мы нигде не можем появиться вместе. Внешность свою я никак не изменю и в русского красавца не превращусь. Что делать? Как найти выход из этого запутанного положения?
– Ничего не надо искать. Здесь встретим.
– Так дело не пойдет! Я хочу, чтобы этот Новый год запомнился тебе навсегда.
«Если на заброшенном заводе встретим, то я его точно до конца дней своих не забуду», – подумала Марина.
– Есть хорошая русская поговорка: «Дерево спрячь в лесу, а камень – в каменоломне». Если я не могу изменить свою внешность, то ее надо выставить напоказ. Встречать Новый год мы поедем в ресторан «Прибой» на костюмированный бал-маскарад. Ты будешь одета в национальный вьетнамский костюм. В банкетный зал мы войдем в масках, сядем в закрытой кабинке. Ты через некоторое время маску сможешь снять, а я – останусь инкогнито. Сейчас иди с девушкой, она подгонит на тебя маскарадный костюм.
Отправив Федосееву наряжаться, Джо вызвал помощников.
– Докладывай! – велел он специалисту по электронике.
– Прибор готов и протестирован. Запаса аккумулятора хватит на сутки. Таймер у прибора питается от отдельной батарейки, но время его работы ограничено и не может превышать двадцать четыре часа.
– Мало, черт возьми, но должно хватить! – Джо подвел помощников к столу, показал на схему, составленную Федосеевой. – Работать надо будет быстро и четко. Кван, в половине шестого утра поедете к дому Ефремова. Замки у него стоят плевые, откроете отмычками без проблем. В квартире не задерживайтесь ни на минуту. Один человек сразу же проходит в комнату, к шкафу, достает прибор, вставляет в него антенну. Второй – идет на кухню, берет табурет. Прибор установите на шкаф, антенну сбросите между шкафом и стеной. Как только проверите, что прибор не виден, запустите таймер. Убедитесь, что пошел отсчет времени в обратном направлении, задвинете прибор поближе к стене, поставите табурет на место и вернетесь на базу. От неожиданностей застрахуемся так: пока основная группа будет в квартире Ефремова, ты, Чанг, останешься у подъезда. Если Ефремов вдруг вернется, прикинешься пьяным и затеешь с ним драку. Вопросы?
– Джо, ты давно живешь среди русских и знаешь их обычаи. Утром, после новогодней ночи…
– Я понял! – не стал дослушивать Джо. – Жильцы подъезда к половине шестого утра будут спать, а те, кто был у них в гостях, или разъедутся по домам, или останутся отсыпаться у хозяев. В любом случае, перед тем как войти в подъезд, осмотрите окна: где горит свет и кто в окнах виден. Если женщины в домашней одежде, то никакой опасности нет: это хозяйки квартиру в порядок приводят, посуду собирают.
– Как насчет страховки в подъезде? Не надо ли поставить одного человека на лестничной площадке?
– Зачем? Чтобы случайный жилец заинтересовался им? Если вы кого-то повстречаете в подъезде, то этот человек будет пьяным и не запомнит вас. Русские отмечают Новый год с размахом, от всей души! Сейчас обстановка в России такая, что напиться в Новый год – самое то! Еще вопросы?
– Рано или поздно Ефремов найдет передатчик.
– Даю гарантию: русский мужчина-холостяк стирает пыль со шкафа раз в году, когда наводит в квартире порядок под Новый год. Очень аккуратный человек полезет с тряпкой на шкаф два раза в год, не чаще. Ефремов, как мне известно, обычный мужик, не чистюля. Он обнаружит прибор через несколько месяцев, не раньше.
– Прибор к нам не приведет? – спросил Кван. – Я это так… на всякий случай спрашиваю.
– Начинка у прибора американская, корпус самодельный, таймер изготовлен из гонконгских наручных электронных часов, – пояснил вместо Джо специалист по электронике Бао. – Прибор, так сказать, интернациональный. Его мог изготовить кто угодно.
– Кван, поставь себя на место Ефремова, – сказал Джо. – Ты нашел в квартире непонятный прибор. Прикинул, что к чему, догадался, что это передатчик. На кого ты подумаешь в первую очередь? На русскую контрразведку, на своих коллег, в крайнем случае на бандитов. На безобидных вьетнамцев с рынка ты не подумаешь никогда.
Мужчины еще раз оговорили детали предстоящей операции и разошлись. Джо сжег схему квартиры Ефремова и пошел в комнату к портнихам.
Девушки одели Марину в светлое облегающее платье с вышитой веточкой сирени на груди. Согласно национальным вьетнамским традициям, платье длиной должно было быть в пол, а у высокой Федосеевой оно не закрывало лодыжки.
– Марина, в этом наряде ты выглядишь как гусеница, – пошутил Джо.
– Ты лучше посмотри, какой у меня сзади ужас творится, – обиженно сказала Федосеева.
Вьетнамец взглянул на спину девушки, скептически скривился.
– Слов нет, вставка получилась неудачной. Что поделать, если ты крупнее самой упитанной вьетнамки! Придется сымпровизировать и внести в традиционный костюм свежие веяния.
Джо отдал команду на родном языке, девушки-портнихи запротестовали, но он рыкнул, и вьетнамки подчинились.
– Вот так! – Ханойский Джо провел рукой сантиметров на десять выше колен Федосеевой.
Марина сняла платье, отдала портнихам. Те отрезали низ по линии, отмеренной Джо, тут же на швейной машинке застрочили его. Вставку на спине выпороли, на ее место вставили ткань из подола.
– По-моему, получилось недурно! – оценил Джо.
– Какая же я вьетнамка в этом платье? – спросила Марина, осмотрев себя в зеркале. – Я в нем похожа на развратную европейскую женщину из дешевого борделя.
– Марина, в таком наряде все мужчины будут смотреть на твои ноги, а на меня не посмотрят вовсе. Голые колени – лучшая маскировка! К тому же кто из русских знает, как на самом деле одеваются вьетнамские девушки?
Федосеева примерила карнавальную маску, скрывающую верх лица.
– Меня в этой маске любой знакомый узнает, – сказала она.
– Главное, чтобы меня никто не узнал.
Карнавальная маска для Джо состояла из двух частей. К верхней, традиционной маске с разрезом для глаз девушки добавили крючковатый нос, и получилась маска сказочного злодея – Кощея Бессмертного, решившего ограбить банк.
– Чего-то не хватает, – задумчиво сказал Джо. – У меня низ лица открытый.
Девушки поняли его и стали что-то наперебой предлагать на своем мяукающем языке.
– Черт с ним, клейте! – разрешил Джо.
Вьетнамки украсили его подбородок крохотной «мушкетерской» бородкой. Федосеева, увидев Джо в маске с бородой, отвернулась, чтобы не рассмеяться.
– Марина, мы на бал-маскарад едем, а не на деловой ужин, – напомнил Джо. – Чем необычнее я буду выглядеть, тем лучше.
Около десяти часов вечера автомобиль Джо припарковался на стоянке служебного транспорта ресторана «Прибой». Во дворе заведения общественного питания в мусорных баках копошились люди.
– Какой ужас! – прошептала Марина. – До Нового года осталось совсем ничего, а люди себе пропитание на свалке ищут. До чего народ довели, слов нет!
На первом этаже ресторана зажегся свет. В глубине комнаты стала видна наряженная елка.
– Пир во время чумы! – оценила происходящее Марина. – Кто-то веселиться приехал, а кто-то объедки собирает.
– Ха! – воскликнул Джо. – Кто тебе не дает встретить Новый год с бичами? Иди к мусорным бакам, составь им компанию, но учти – бродяги конкурентов не жалуют, за свой кусок хлеба они готовы глотку перегрызть. Пойдешь?
Федосеева промолчала, вьетнамец продолжил:
– В столь смутное время я предпочитаю быть в числе приглашенных на пир, а не помирать в чумном бараке.
– Пошли на праздник, – попросила Марина.
Федосеева и Джо вошли в фойе ресторана через служебный вход. У лестницы, ведущей в банкетный зал, их остановил распорядитель бала-маскарада со списком гостей в руках.
– Господин Смирнов с супругой, – представился вьетнамец.
– Есть! – радостно ответил распорядитель и поставил галочку напротив фамилии гостя. – Позвольте узнать, вы прибыли к нам в образе кого?
– Мы – камбоджийские крестьяне.
– Замечательно! – Молодой человек посмотрел на колени Федосеевой и записал: «Крестьяне из Средней Азии».
В банкетном зале их встретил метрдотель.
– Ваша кабинка – крайняя справа, – сообщил он.
– Тут такое дело. – Джо взял метрдотеля под локоток, отвел в сторону. – Моя спутница замужем. Муж – в командировке. Мне бы не хотелось… ну, словом, вы меня понимаете…
Вьетнамец достал двадцатидолларовую купюру, сложил ее пополам, сунул в нагрудный кармашек собеседника.
– Все будет сделано по высшему разряду, – заверил метрдотель. – В кабинке за закрытыми шторами вас никто не потревожит. Если понадобится официант, высуньте из-за шторы руку, и я тут же пошлю к вам человека.
Устраиваясь за столом, Джо сказал:
– На меня внимания не обращай, можешь танцевать и флиртовать с кем угодно. Эта ночь твоя, Марина!
– Если меня спросят, с кем я пришла, что ответить?
– Придумай что-нибудь. Проверять-то все равно никто не будет.
