Маса и не представлял себе, до какой степени интересным окажется дело об украденном свитке.

— Это просто невозможно! Необъяснимо! — рассказывал мистер Браун. Он был носатый, рыжеволосый, узкогубый, с круглыми водянисто-голубыми глазами — по японским меркам жуткий урод. К тому же слабак — совершенно не умел сохранять выдержку в несчастье. Дрожал голосом и хрустел пальцами. — Когда наше прежнее помещение рассыпалось, как карточный домик, во время землетрясения, мы купили прочнейшее старинное здание, сложенное из огромных тесаных камней, которое нисколько не пострадало. Потратили полтора года и триста тысяч долларов на реконструкцию. Оборудовали всё по последнему слову науки. Даже на Манхэттене нет более надежного депозитария, чем наш! Достижения технического прогресса там соединены с живой охраной. Одно дополняет и контролирует другое. К центральному сейфу, где находился залог, без волшебства было даже не подойти!

— Про систему безопасности подробнее, пожалуйста, — велел Маса, делая вид, будто помечает что-то в тетрадочке. Американец разговаривал с ним, как пациент с медицинском светилом, последней своей надеждой. — И поверьте моему опыту, сэр. Волшебных краж не бывает. Бывают дырявые системы безопасности.

Банкир обиделся.

— Хорошо. Попробуйте обнаружить дыру, а я посмотрю! Само хранилище (это цокольное помещение) на ночь изолируется от внешнего мира автоматической стальной дверью. Она толщиной в два фута, весом в четыре тонны. Часовой механизм ни при каких обстоятельствах не даст замкам открыться до восьми часов утра. Охранник заперт внутри. Вдоль стен депозитария расположены банковские ячейки. Днем к ним имеют свободный доступ клиенты. Их у нас много, иногда внутри одновременно находится десять, даже пятнадцать человек. Но отсек максимальной безопасности, где хранился залог, представляет собой камеру внутри камеры. И туда без сопровождающего попасть невозможно. Это отдельный вход со стальной дверью.

— Она тоже автоматически запирается до утра?

— Нет, всё еще надежней. По инструкции раз в десять минут охранник делает круг по депозитарию, а потом должен, отперев дверь во внутренний отсек, произвести его визуальный осмотр. Камера площадью всего двадцать метров, и вся просматривается. Спрятаться там негде. Потом охранник снова запирает дверь и уходит. Это повторяется всю ночь, каждые десять минут. Отпирание и запирание регистрируется специальным устройством — чтобы дежурный не ленился.

— А после смены вы вашего охранника обыскиваете? — спросил Маса.

— Конечно. Очень тщательно. Перед дежурством он полностью переодевается в спецодежду, которую потом оставляет внутри. Нет, кражу совершил не охранник.

— Хм. Интере-е-есно… — В тетрадочке появился рисунок родового дракона, мудрость и везение которого Масе сейчас очень пригодились бы. — Значит, за десять минут кто-то проник сначала во внешнее хранилище, потом во внутреннее, вскрыл сейф, да еще тем же путем успел выбраться обратно. Через две стальные двери и часовой механизм?

— Все еще загадочней, — сказал Браун. — Преступник действовал в полной темноте.

— Откуда это известно? Кто бы помешал взломщику включить фонарик?

— Там внутри уникальная система сигнализации. Она реагирует на малейшее световое излучение.

— Что дактилоскопия? — повернулся Маса к полицейскому.

Тот помотал головой:

— Ничего.

— А ту штучку вы консультанту показали? — спросил банкир.

— Не успел еще. Вы пришли раньше назначенного времени. Вот что мы нашли там на полу около сейфа, сенсей. Нэцкэ.

Майор достал из стола маленькую костяную фигурку размером с брелок от ключей. Какой-то старичок с большой бородой.

— Почему вы решили, что это нэцкэ?

— Видите две маленькие дырочки? Они для тонкого шнурка. Для чего еще? Но отпечатков нет и здесь. Можете взять.

— Странно, — задумчиво произнес Маса, вертя безделушку. — Такой фантастически ловкий вор, а обронил улику? Да столь приметную? Может быть, не обронил? Знаете, в старинные времена знаменитые мастера ночного промысла иногда оставляли на месте преступления свой знак, вроде автографа. Мол, знайте, что это я — все равно не докажете.

— Это первое, что я подумал, сенсей. Послал запрос в главное управление уголовной полиции. Никто никогда таких нэцкэ на месте преступлений не обнаруживал. Это еще одна загадка.

Банкир опять противно захрустел суставами.

— Тут слишком много загадок! И если вы очень быстро не найдете для них отгадок, джентльмены, я буду вынужден предать дело гласности. Через центральные газеты, по радио. Назначим премию в сто, нет в двести тысяч. Гарантируем анонимность и безнаказанность. Или вы думаете «Мицутомо» заплатит похитителю больше? — забеспокоился Браун. — Майор, вы обязаны организовать слежку за «Мицутомо».

— Без тебя бы не догадался, — пробурчал Баба по-японски.

— Если они вступят в контакт с кем-то подозрительным, берите их с поличным! — брызгал слюной американец. — Я не допущу, чтобы наш банк надули на три миллиона! Подниму такой шум, что небу станет жарко!

Майор в панике смотрел на Масу. События развивались по самому худшему сценарию.

— Попробую найти вам отгадки, — лениво сказал консультант, пририсовав дракону пламя из пасти. — Двести тысяч мне не нужны, я работаю ради искусства. Но будут накладные расходы.

— Какие угодно! — вскричал директор. — Я немедленно выпишу вам открытый чек!

— Хорошо. Тогда встретимся через три часа в банке.

На месте версия, возникшая у сыщика, получила подтверждение. Маса, однако, продемонстрировал ее не сразу. Сначала обошел оба помещения, внешнее и внутреннее, как следует огляделся. Майор с директором, затаив дыхание, наблюдали.

Скорлупа у ореха была крепкая: массивные каменные стены, пол из старинных плит, плотно подогнанных одна к другой. При переоборудовании исторического здания под банк ничего менять тут не понадобилось — динамитом не взорвешь. Сейф, правда, был довольно заурядный, с цилиндрическим кодовым замком, комбинация из шести цифр. Для хорошего мастера с хорошим снаряжением пустяки. Дверь в камеру вообще запиралась на обычный ключ. Оно и понятно — иначе охранник замучился бы ее открывать-закрывать каждые десять минут. Да и зачем лишние сложности, если на ночь хранилище полностью изолируется?

В общем, Маса остался доволен.

— Покажу, как действовал ваш волшебник, — снисходительно сказал сыщик. — Положите в сейф что-нибудь, мистер Браун. Хоть ваши часы. Гасите лампы, включайте вашу светосигнализацию.

Американец вынул из жилетного кармашка золотой хронометр, звякнул им о стальную полку. Потом, заслонив собой замок, набрал комбинацию. Дверца с лязгом захлопнулась.

— Я клиент банка, — объявил Маса, когда все вышли в общий депозитарий. — Выбрал момент, когда в помещении с ячейками много посетителей, а потом сделал вот что. Отвернитесь, досчитайте до пяти и снова поворачивайтесь.

— What the hell! — раздался пять секунд спустя возглас банкира.

— Где вы, сенсей? — удивился и майор.

— Я здесь.

Маса высунулся сверху. Над самым высоким рядом ячеек было плоское пространство. Ловкий человек запросто мог, опираясь ногой на ручки стальных ящиков, вскарабкаться туда, прижаться к стене и распластаться.

— Я пролежал здесь до закрытия, а потом сделал вот что. Майор, вы будете охранник. Идите в обход и возвращайтесь ровно через десять минут.

Сняв ботинки, Маса бесшумно спрыгнул на пол. Вынул из кармана универсальную отмычку, кипсейк былых времен. Когда-то она принадлежала знаменитому медвежатнику Ле Кулевру, которого они с господином взяли в Париже во время Всемирной выставки 1900 года.

Дверной замок во внутреннюю камеру чудо-отмычка взяла за сорок секунд.

Проскользнув в кромешную тьму, Маса вынул из кармана новинку техники, рекламу которой недавно видел в газете. Три часа понадобилось не только для того, чтобы съездить домой за отмычкой, но еще и для визита в оптический магазин «Масунага».

По виду это были очки, только с необычно массивными дужками и толстыми стеклами. Назывались «иконоскоп», прибор для ночного видения. По-научному «электронно-оптический преобразователь». Продукт славной компании «Филипс», триумф инженерной мысли. С одной стороны на стекла напылен фотокатод, с другой люминофор, в дужках источник питания, разгоняющий электроны. Жутко дорогой прибор, сто восемьдесят иен, но ведь банк выдал открытый чек.

В очках камера походила на сказочную пещеру. Наполнилась разноцветными контурами, ореолами, мерцаниями. Но любоваться было некогда. Маса вынул еще одну дорогую покупку, из магазина медицинского оборудования: сверхчувствительный фонендоскоп за тридцать пять иен.

Надел, приложил раструб к замку, стал поворачивать цилиндр. Правильные цифры должны были щелкнуть чуточку глуше, чем неправильные. При этом в зависимости от очередности звук получался на совсем уж микроскопическую толику громче или тише. Приснопамятный Ле Кулевр умел обходиться без хитрых фонендоскопов — просто прижимался ухом, и всё. У старика был феноменальный слух.

Цифры зашептали Масе свои секреты, у каждой был свой индивидуальный голос. На то, чтобы определить нужные, понадобилось не более полминуты. Но правильных цифр оказалось не шесть, а пять. Четверка была использована дважды, из-за чего шепот у нее был какой-то двусмысленный. В любом случае получалось 8-4-3-9-0-4.

Тяжелая дверца с приятным хрустом открылась. Золотые часы мистера Брауна в иконоскопе почему-то лучились зеленым сиянием.

— Держите ваш «Брегет», — сказал Маса остолбеневшему банкиру, возвращаясь на божий свет. — Понадобилось всего четыре с половиной минуты. Потом вор залез обратно наверх и оставался там до утра. А когда хранилище открылось, преспокойно спустился и вышел. Эй, Баба-сан! Хватит гулять, идите сюда. Дело сделано!

Зрители были потрясены, требовали разоблачения фокуса. Что ж, Маса интриговать их не стал — объяснил.

— На всякую хитрую технику найдется другая хитрая техника, — наставительно завершил он свой рассказ.

— Впечатляет, — вздохнул мистер Браун. — Только ничего этого произойти не могло.

И разнес убедительнейшую версию вдребезги.

— Видите ли, мистер Сибата, сейчас я, как вы велели, включил только световую сигнализацию. Очки ночного видения с нею справились. Но по ночам на входе во внутреннюю камеру задействуется еще одна система безопасности. Видите вот эти штуки? — Он показал небольшие черные коробочки, расположенные по обе стороны от дверного проема. — Это новейшая продукция компании «Фишер» — металлодетекторы. Они испускают лучи, улавливающие металл. Причем тут устройства двух типов, настроенные на разную частоту: для магнитных металлов и для цветных. Лучи направлены таким образом, что нельзя сделать и одного шага через порог. Какой там иконоскоп или фонендоскоп! Серебряные часы, золотая запонка, железная расческа, медный крючочек на брюках — любое, даже совсем маленькое количество металла будет моментально сдетектировано, и сработает сирена. Нет, сэр, ваша демонстрация очень эффектна, но она не дает отгадки. Придется все-таки давать объявление в газеты. Иного способа нет.

Маса молчал, совершенно сокрушенный. Попробовал потереть дракона — будто зачесался живот, но никакой подсказки от мудрого ящера не последовало.

— Подождите с объявлением! — попросил американца Баба. — Дайте нам с сенсеем еще времени. Банку такой скандал тоже на пользу не пойдет. Не выпускайте джинна из ящика!

От волнения майор смешал два иностранных мукасибанаси — про лампу Аладдина и про ящик Пандоры, но никто его не поправил.

— Сутки, — угрюмо молвил Браун. — Максимум. Иначе правление банка оторвет мне голову. Ведь это три миллиона!