Глава 8

– …И вот теперь все вокруг кажется мне каким-то ненастоящим, – призналась я, нервно ковыряя заусенец на пальце.

Пока я говорила, Миртл молча тыкала ложечкой кусок домашнего торта у себя на тарелке.

Из Бранденбурга мы с Уиллом приехали еще в воскресенье вечером, но вернуться к привычному ритму жизни мне никак не удавалось. Я как будто побывала в сказке, и теперь мне было невероятно трудно снова погрузиться в привычные домашние дела. Все было каким-то неправильным, даже ненужным. Я перемыла все окна, пришила к рубашке Уилла новые пуговицы, помогла ему разобрать книги и медицинские справочники и несколько раз ужинала с дамами из нашего отделения Ассоциации, обсуждая подготовку к осеннему фестивалю. В этом году меня выбрали председателем комитета по организации праздника, но меня это так мало обрадовало, что я сама удивлялась.

Дни летели точно во сне. Можно было подумать, меня заколдовали и я превратилась в Спящую красавицу. Я, конечно, не лежала в хрустальном гробу, но говорила и действовала я совершенно машинально, как лунатик. Окружающий мир выглядел нереальным и далеким, цвета и краски потускнели, трава и деревья казались серыми, и таким же серым стало безоблачное небо над головой. Даже серебристое атласное платье, которое мне так нравилось, теперь скучало на вешалке в шкафу.

В том же шкафу – в самом дальнем углу – лежали в шляпной картонке две переложенные бумагой стеклянные банки с водой из источника. Элиза дала их мне перед самым нашим отъездом. О том, что я везу их с собой, я не сказала даже Уиллу.

– Знаешь, – проговорила наконец Миртл, – я ведь тоже там побывала.

Ее слова застали меня врасплох.

– Где? В отеле?

– Не в отеле. Это было много лет назад, задолго до того, как его построили. Тогда это был просто целебный источник… – Она отодвинула от себя тарелку с недоеденным тортом. Клубничная начинка между двумя коржами напоминала свернувшуюся кровь.

– Мой Феликс вернулся с войны инвалидом. Он не мог ходить и ездил в коляске. Ты, наверное, об этом слышала?..

Я покачала головой. Ее мужа Феликса я хорошо знала. В городе он владел лавкой, где продавались конская сбруя и корм. Не раз я видела, как Феликс ворочает во дворе лавки огромные тюки прессованного сена и мешки с овсом. И это он когда-то разъезжал в инвалидной коляске? Невероятно!

– Его ранили во Франции. Одна пуля попала в ногу, одна засела в позвоночнике, и врачи не сумели ее удалить. Они сказали, он никогда больше не сможет ходить, и нам оставалось только смириться с неизбежным. А потом кто-то из друзей рассказал Феликсу об источнике и посоветовал туда съездить. Мол, хуже не будет…

Я машинально кивнула, хотя слова Миртл меня удивили. Я всегда считала ее женщиной, которая крепко стоит на земле, верит только фактам… и не верит сказкам о волшебной, исцеляющей любые болезни воде.

– Сначала мы решили, что это просто сказки. – Миртл неловко усмехнулась. – В самом деле, ну что за глупость?.. Это ведь тебе не простуда и даже не подагра! У Феликса в позвоночнике засела пуля, и никакая расчудесная вода не сможет ее растворить, даже если он просидит в источнике до второго пришествия. Но… После первого же купания Феликс снова начал чувствовать свои ноги. А после еще нескольких начал ходить… – Словно в подтверждение своих слов Миртл задвигала ногами под столом, шурша подошвами туфель по крашеным доскам пола. В кухонное окно вливался яркий солнечный свет, и в его лучах танцевали сверкающие пылинки.

– То есть вода помогла? – уточнила я. Лицо Миртл выражало благоговейный трепет и почти мистический восторг, но в глазах промелькнула легкая тень.

– Да, помогла. В Лейнсборо Феликс вернулся совершенно здоровым. – Миртл потерла лоб. – Ноги его больше не беспокоят, и теперь мы с ним каждую субботу танцуем в сити-холле. – Она улыбнулась, но улыбка сразу же пропала, а губы сжались. – Я и не знала, что на источнике построили отель. – Миртл посмотрела в окно, потом снова повернулась ко мне: – Ты пила тамошнюю воду? Купалась?

– Конечно! Почему бы нет? Твой Феликс снова смог ходить, а я…

– Вода дает здоровье, но она и забирает, – перебила меня Миртл. Ее лицо показалось мне неестественно бледным. – Во всяком случае, я так думаю… Что бы там ни было в этой воде, лучше ею не пользоваться.

– Почему? – удивилась я. – Разве после того, как вы побывали на источнике, с вами что-нибудь случилось? Я имею в виду – нехорошее?..

Сама я потихоньку пила воду, которую дала мне Элиза, – по глотку каждый день. Вода отдавала железом, тухлыми яйцами и кровью, но я пыталась не обращать на это внимания. Всеми силами я старалась сосредоточиться на желании, которое загадала возле бассейна.

Хлопнула входная дверь, и я услышала голос Уилла.

– Алло! Я дома!

– Что с вами случилось, Миртл? – шепотом спросила я и взяла ее за руку. – Скажи мне!

Миртл слегка выпрямилась и посмотрела в мою сторону, но не на меня, а куда-то сквозь меня. Улыбнувшись слабой, неуверенной улыбкой, она потянулась к своему остывшему чаю и громко сказала:

– Привет, Уилл! Мы с Этель на кухне, лакомимся ее знаменитым клубничным тортом!

Уже поздно вечером, когда я лежала рядом с Уиллом в безопасной и теплой постели в нашей уютной и чистой спальне, мне вдруг почудилось, будто я снова стою на коленях на краю бассейна и, наклонившись над водой, гляжу на свое отражение и шепчу слова, которые составляли мой самый главный секрет, мою тайну, мою мечту. Именно в этот миг, на грани сна и бодрствования, я почувствовала: в воде что-то было. И это что-то смотрело на меня, слушало, ждало.

Я видела это что-то…

А оно видело меня.