Как и другие представители молодых, развивающихся дисциплин, драматерапевты не только определяют место своей специальности в системе наук и других дисциплин паратеатрального и терапевтически-воспитательного характера, но и дают ее трактовку с точки зрения терапевтического подхода. Драматерапевтические мероприятия никак не связаны с известными направлениями (школами), со сложными теориями, опирающимися на эмпирию, научные исследования или на авторитеты, как это имеет место в психотерапии. Трактовка и подход к собственно драматерапевтической работе исходят, в большинстве случаев, из учебно-воспитательной, эмпирической и философской ориентации терапевта и во многом опираются на междисциплинарные источники драматерапии, отдавая предпочтение одному из них. На данный момент мы можем установить, по меньшей мере, одиннадцать трактовок дисциплины, которые во многих случаях пересекаются.

О самостоятельной драматерапевтической школе можно говорить разве лишь в отношении так называемой теории изменений развития (developmental transformation theory) драматерапевта и клинического психолога Дэвида Р. Джонсона (США). Дэвид Джонсон основал в Нью-Хэйвене драматерапевтическую клинику, в которой проводится лечение главным образом посттравматических стрессовых расстройств и которая одновременно используется в качестве учебного центра для драматерапевтов из двух штатов (Нью-Йорк и Коннектикут); учреждение, патронирующее данный учебный центр (Институт искусства в психотерапии), расположено в Нью-Йорке. Драматерапевтическая школа изменений развития доктора Джонсона опирается на теории онтогенеза психики Э. Эриксона и Ж. Пиаже; в своей работе драматерапевт исходит из ментального уровня конкретного клиента и использует драматические средства в континууме «движение – звук – представление – фигура – понятие», релевантные достигнутому или актуальному уровню развития. Терапевт диагностирует позицию клиента на шкале развития и пытается драматерапевтическими средствами перевести его на более высокую стадию онтогенеза.

Значительная часть драматерапевтов вышла из динамически ориентированных областей психологии и в своей работе применяет теории таких авторитетов, как З. Фрейд, К.Г. Юнг, А. Фрейд, С. Ференци, М. Кляйн, Д.В. Винникотт и др., т. е. в их отношении можно говорить о психодинамически ориентированной драматерапии. Драматерапевта, занимающегося групповой динамикой, больше интересуют не содержание индивидуального бессознательного (или предсознания в смысле топографической модели психики Фрейда), а обычные конфликты, чувства и мысли, относящиеся к референтному полю драматерапевтической группы или сообщества, поэтому он сосредоточен на содержании коллективного бессознательного: выявлении ролевых архетипов и их демонстрации драматическими средствами (драматизация символики с применением техники статуй, живых картин, зеркального отображения и т. п.). Это означает, что глубинно ориентированный драматерапевт основывается в большей степени на идеях К. Г. Юнга, на его трактовке бессознательного и символики содержания бессознательного. Однако в наследстве классического психоанализа невозможно игнорировать понятие и практику использования терапевтического отношения: позитивного переноса, невроза переноса, контрпереноса. Принцип «как будто», на котором базируется не только драматерапия, но и все паратеатральные системы и сам театр, составляет также и сущность переноса объекта: например, клиент-женщина ведет себя по отношению к психотерапевту так, будто это, скажем, ее отчим; при этом если принцип «как будто» не активирован и терапевт в глазах клиента-женщины становится реальным отчимом, возникает психоз переноса, который весьма неблагоприятен для дальнейшего развития отношений, а тем самым и для улучшения состояния клиента. Хотя динамически ориентированный драматерапевт не ставит перед собой задачу вмешательства в индивидуальные интрапсихические конфликты и в личное прошлое клиентов (как это происходит в психодраме), т. е. не старается использовать специфические аффективные факторы (отреагирование, катарсис или эмоциональный корректирующий опыт), но и не избегает их. Если они проявляются у отдельного лица, работающего в группе, или у части группы (в основном, в случае катарсиса), драматерапевт создает безопасное пространство для таких конфликтов и уделяет им необходимое время. Можно усмотреть определенную психоаналитическую аналогию между символическим пространством театральной сцены и символическим пространством, в котором реализуется психотерапия (теория так называемого T-пространства: терапия – театр). Двусторонний перенос происходит как между пациентом и психоаналитиком, так и между актером и зрителем. Некоторые драматерапевты психоаналитической ориентации (Baal, 2000) утверждают, что важнейшая составляющая театра как системы коммуникации между актером и зрителем разворачивается на бессознательном уровне: бессознательное зрителя реагирует на бессознательное актера.

Вышеупомянутый французский драматерапевт Жорж Баал (Baal, 2000) считает, что театральное представление и сновидение организованы сходным образом и подчиняются общим закономерностям. Психоанализ различает явное (предметное) и скрытое (символическое) содержание сновидения, исходящее непосредственно из нашего бессознательного. Точно так же и в театральной постановке мы различаем непосредственно представленное содержание спектакля, т. е. отчетливо читаемый сценический образ и текст (первый план спектакля), а также то, что скрывается за этим представлением, ту символику, которая и составляет сущность театральной постановки. Иногда случается, что мы чувствуем себя «затронутыми» представлением, не будучи в состоянии осознанно понять, что нас в действительности так задело. Это происходит потому, что на скрытое содержание спектакля отреагировало наше бессознательное, а отнюдь не интеллект и сознание.

Следует указать также на определенную близость между драматерапией и гештальт-терапией. Гештальт-ориентированный драматерапевт в основном работает с активным осознанием клиентов их актуальных потребностей, в первую очередь, по отношению к группе и ее динамике. Группу можно трактовать как форму, которая – в духе основного постулата гештальт-психологии – всегда больше, чем простая сумма ее членов, а групповую динамику можно рассматривать в терминах гештальт-теории поля (отдельные части поля связаны и взаимозависимы). Большинству драматерапевтов также близко понятие горизонтальной терапевтической связи в трактовке гештальттерапии, согласно которому клиент и терапевт абсолютно равны. Групповой гештальт поддерживает недирективную позицию терапевта в роли комментатора, который непрерывно поясняет, что и как клиенты в настоящее время делают, помогая процессу более глубокого осознания. Драматерапия активно использует также принцип «здесь и сейчас», когда все происходит в настоящее время, в том числе и процесс воспоминания (клиент гештальт-терапии не говорит о своей матери, но, например, говорит с пустым стулом, как будто это мать, или пытается двигаться, как его мать). Кроме того, драматерапия позаимствовала многие методы и приемы гештальт-терапии: речь идет, прежде всего, об исполнении ролей, визуализации, работе с телом и, конечно, о драматизации. Фактически, уже в середине ХХ в. основатель гештальт-терапии пришел к созданию собственной модели драматерапии – гештальт-драмы.

Поведенчески (или когнитивно-поведенчески) ориентированный драматерапевт в гораздо большей мере, чем его коллеги, предпочитает индивидуальную форму терапии групповой. Это вытекает из природы бихевиоризма, базисный инструментарий которого (т. е. методы когнитивно-поведенческой терапии) включает когнитивные техники и оперантное обусловливание. В первом случае терапевт пытается изменить дисфункциональное поведение клиента путем изменения его мышления (убеждений, ожиданий, оценок), опираясь на индивидуальную работу, а в случае использования приемов оперантного обусловливания поведение изменяется путем контроля за его последствиями – реакциями окружения. В этих случаях связь «поведение человека – события в его окружении» является слишком специфической для всех членов драматерапевтической группы; то же самое происходит и в процессе использования биологической обратной связи или методов отвлечения внимания. Однако даже в поведенчески ориентированной терапии достаточно внимания уделяется групповой работе. «Давление» группы может быть применено в процессе экспозиционной терапии – систематической десенсибилизации (т. е. при постепенном уменьшении обременительной для клиента чувствительности, скажем, к избранным стимулам его социальной среды), групповая форма терапии является полезной для клиентов с социальными фобиями, паническим расстройством или расстройством личности. Поведенческие методы моделирования включают также распределение ролей в группе, а также некоторые приемы, направленные на изменение уровня активации клиента (методы расслабления). Групповую динамику желательно использовать и для разучивания вербальных и невербальных коммуникативных навыков, например, при агрессивном поведении лиц с умственной отсталостью, у которых агрессия является заученной формой коммуникации. Что касается клиентов, то когнитивно-поведенческая ориентация драматерапевтических мероприятий выгодна им, по меньшей мере, по двум причинам. Одной из них является относительная краткосрочность лечение и его высокая эффективность (прежде всего, при депрессивных и тревожных расстройствах). Вторая причина – широкая применимость: от самых разнообразных невротических и соматоформных расстройств через поведенческие синдромы и расстройства личности вплоть до поведенческих расстройств у детей, расстройств развития и умственной отсталости. Именно последнее расстройство ввиду его большой распространенности часто является объектом драматерапевтического вмешательства (хотя многие психотерапевтические школы не рассматривают умственно отсталых в качестве своих клиентов).

Одну из наиболее обширных клиентских групп для драматерапии составляют пожилые люди в опекунских учреждениях (гериатрические отделения, дома или клубы престарелых). Драматерапевту, работающему в жанре так называемого «Театра воспоминаний» и гериодрамы (см. подробнее у Дороти Лэнгли – Jennings, 1994), конечно, ближе всего логотерапия Франкла (экзистенциальный анализ), духовный, телесный смысл которой направлен на терапевтическое изменение позиции людей, страдающих от потери жизненных ценностей и экзистенциального разочарования, что проявляется в ноогенных неврозах (депрессивных, тревожных) или ноогенных психосоматозах (расстройствах сна). Старость, которой сопутствует выход на пенсию, увеличение числа заболеваний или даже инвалидность, участившиеся утраты близких людей и другие стрессовые ситуации и огорчения, – это период жизни, характеризующийся (по теории онтогенеза Э. Эриксона) конфликтом целостности Эго с безнадежностью, с чувством впустую прожитой жизни, который часто сопровождается потерей или разрушением ранее разделяемых жизненных ценностей. В этих случаях открытие новых ценностей, выходящих за пределы индивидуального существования человека, и обретение веры в то, что можешь еще принести пользу для других, выполняют истинно терапевтическую функцию. Именно стратегии нахождения осмысленных жизненных ценностей, наполняющих вакуум, вызванный экзистенциальной фрустрацией, являются сущностью экзистенциального анализа. В частности, в «Театре воспоминаний» это достигается за счет того, что клиенты возвращаются к важным событиям своей жизни.

Из иного междисциплинарного источника драматерапии черпает идеи драматерапевт, использующий в своей работе трактовки и теории театра/драмы. Такая театрально-нарративная ориентация драматерапии отчасти имеет ту же направленность, что и креативная арт-терапия, в основе которой лежит убеждение, что свободное творчество, самореализация и креативность имеют самоисцеляющий эффект и что для проявления скрытых творческих сил необходимо создать творческое пространство. Такая «театрологическая трактовка» драматерапии включает как аристотелевское понятие катарсиса, так и работу с выбором, примеркой и отражением архетипично-социальных ролей (см. метод ролей нью-йоркского драматерапевта профессора Р. Ланди) и потому недалека от социальной психологии (или социально-психологического тренинга). К описанной категории драматерапевтического направления можно также отнести появившиеся позже проекты бразильского театроведа и социального реформатора Аугусто Боала, который с позиции социально ориентированного театрального проекта постепенно перешел на позицию терапевтического театра (подробнее о деятельности Боала см. в главе 1).

Драматерапия освободилась от объятий мореновско-психиатрической парадигмы и стала независимой только в середине ХХ в., так что нельзя удивляться тому, что драматерапевты, которые «выросли» на психодраме, ссылаются в своих работах на наследство Я. Морено. Можно сказать, что речь здесь идет о психодраматически ориентированной драматерапии (о различиях и сходстве драматерапии и психодрамы см. раздел 2.2 данной главы). Поскольку драматерапия предпочитает групповую динамику и работает на более обобщенной платформе, чем психодрама (т. е. занимается более широкими темами, нежели неудача, проблема, травма конкретного клиента), то в ней личная история становится моделью для групповой работы с возможностью проекции опыта других участников терапии. В этом смысле к драматерапии ближе всего находится специфическая адаптация классической психодрамы Морено – так называемая сатидрама (часть более широкой сатитерапии), в которой разрабатываются темы, исходящие из общих интересов терапевтической группы (универсальные человеческие темы) при содействии медитативного сознания и элементов восточной философии, в первую очередь буддизма.

Направление драматерапии, в основе которого лежит учение Рудольфа Штайнера – антропософически ориентированная драматерапия, – это весьма своеобразная паратеатральная форма, являющаяся как составной частью программ Вальдорфских школ, так и самостоятельной формой терапии для кэмпхиллских сообществ, ориентированных на клиентов с запоздалым психическим развитием или другими психическими расстройствами. Суть этой трактовки драматерапии – конфронтация личности с характерами драматических персонажей, причем следует отметить, что к постановочному искусству относится и штайнеровская эвритмия как особая форма искусства движения, которая, в отличие от пантомимы или танца, основана не на свободной экспрессии, а на закономерностях, содержащихся в звуке (в музыке, в устной речи). Эвритмия усиливает и обогащает воздействие музыки или произносимых слов визуальным измерением. Антропософический драматерапевт использует в своей работе и звуковую эвритмию, ищет связь между речевым потоком на выдохе, жестами и схемами движения гласных звуков.

Терапевт, который в своей работе опирается на знание антропологии, использует при работе с клиентами мифы – мифопоэтический опыт человечества, ритм, символику, маски, куклы, ритуалы. Ритуально ориентированная драматерапия в основном применяет переходные и трансформационные ритуалы. В Великобритании существует модель «драматерапевтического ритуального театра» (ritual theatre model), в котором драматерапевт (подробнее об этом см. главу 3) через первоначальные драматизации исследует историю жизни клиента, находит в ней элементы ритуального поведения, которые в дальнейшем развивает. Ритуально ориентированная терапия в основном базируется на наследии Е. Гротовского и А. Арто. Основательница британской драматерапии Сью Дженнингс (Jennings, 1994) по отношению к теории А. Арто использовала термины метафизическая драматерапия (metaphysical dramatherapy) и лечебный ритуальный театр (ritual theatre of healing). Эти методы обращены к поиску новых форм театрального языка и драматической экспрессии (в основном на уровне невербальной коммуникации с помощью движения и звука) для общения и обмена сознательным или бессознательным содержанием в психике клиентов. В данном виде драматерапии применяются инструменты Арто – куклы и марионетки увеличенного размера (LLI: longer-than-life images), управляемые двумя людьми, которые постепенно идентифицируются с образами своих марионеток.

Психотерапевтические принципы ритуально ориентированной драматерапии близки к трансперсональной психологии, с которой ее связывает обращение к измененным эмоциональным переживаниям (или измененным состояниям сознания), созерцательное мышление. Для обоих подходов общим является переориентация Эго по направлению ко всему человечеству, всемирному сознанию и мировому времени, ориентация на шаманство, использование таких экстатических средств, как повторяющееся движение, пение и ускоренный ритм шаманских барабанов.

Коммуникативно ориентированная драматерапия имеет интегративный характер и исходит из теории коммуникации, из опыта и исследований, подтверждающих гипотезу об этиопатогенезе широкого спектра психических расстройств в области социального взаимодействия (в том числе коммуникации). Для драматерапевта, ориентированного на коммуникацию, наиболее полезной среди этих теорий представляется, пожалуй, транзакционный анализ Э. Берна, опирающийся на понятие транзакций – неких коммуникативных актах, реализованных между инициатором и респондентом коммуникации на различных уровнях Эго (Родитель – Взрослый – Ребенок) личности, таких как:

• экстеропсихическое эго-состояние, отражающее Эго родительских личностей (Родитель);

• неопсихическое эго-состояние, которое стремится к объективной оценке ситуации (Взрослый);

• археопсихическое эго-состояние как остаток прошлого Я, зафиксированное в раннем детстве (Ребенок).

Сутью таким образом ориентированной драматерапии является анализ патологического взаимодействия и образцов поведения, а также их санация драматическими средствами с помощью групповой динамики. Из инструментария эффективных терапевтических средств коммуникативно ориентированная драматерапия использует, прежде всего, корректирующий эмоциональный опыт, самоэксплорацию (включенность в беседу) и самопроявление, процесс обратной связи, понимание, обучение социальным навыкам и новому поведению в модельных ситуациях, систему ролей (процессы имитации, идентификации, проекции, переноса) и дистанцирование (подробнее об этом см. в главе 3). Несомненно, наиболее популярной трактовкой драматерапии с позиции терапевтического подхода является интегративная (эклектическая) драматерапия, использующая большинство средств названных выше драматерапевтических подходов. Это происходит потому, что значительная часть лекторов, готовящих на своих занятиях или учебных курсах будущих драматерапевтов, имеют опыт в широком спектре учебно-воспитательных моделей как в области психотерапии, так и в области театра или драматического воспитания (драмики). Следует добавить, что подобная трактовка драматерапии отличается от подхода интегративной арт-терапии, которая ставит перед собой задачу путем художественной деятельности перенести в сознание неизвестное содержимое бессознательной психики и таким образом интегрировать находящиеся в подсознании формальные элементы для достижения психологического равновесия. В то же время ее следует разграничить с интегрированной психотерапией супругов Кноблох, которая соединяет психоаналитические методы с теорией обучения, этологии и социальной психологии.