Глава 2

Погружаемся глубже

Вы в бесконечной очереди ждете, чтобы пройти досмотр и сесть в самолет. Шаг за шагом продвигаетесь вперед. Перекладываете портфель из руки в руку, одновременно удерживая книгу, пальто и завтрак. Наконец подходите к столу и начинаете выкладывать вещи в корзины перед досмотром. Переговариваетесь с людьми из очереди, пока снимаете верхнюю одежду, обувь и ремень. И вот вы уже ставите последнюю сумку на конвейер. А мужчина, который находился на три человека позади, обгоняет и начинает выкладывать свои корзины перед вашими. И пока вы стоите с открытым ртом, заканчивает располагать вещи и проходит через металлоискатель. Следом идете и вы. Потом забираете свои сумки с конвейера. Вы еще здесь, а мужчина уже далеко впереди. Испытываете нечто среднее между удивлением и раздражением. Или ярость, если опаздываете на рейс.

Некоторые повседневные поступки людей эгоистичные и бездумные. А другие — добрые и великодушные. Иногда человек даже не замечает разницы. Путешественника-нахала и всех, кто нас задевает, хочется спросить: «Зачем вы это сделали?» И такой вопрос правомерен. Но вернее спросить: «Как вы оцениваете свое поведение?» Этот человек не думает о себе как о нарушителе порядка. В своем представлении он спешащий путешественник, турист, который в шоке от количества вещей у впереди стоящего или который почти опоздал на самолет. Или тот, кого мы сочли хамом, витал в своих мыслях и не заметил, что прошел вне очереди. Или он сотрудник аэропорта и обычно проходит без очереди, а сегодня забыл, что не в форме. В любом случае это останется для вас тайной, ведь условия не позволяют узнать причины или изменить его поведение. Для того чтобы помочь кому-то в развитии, вам необходимо видеть мир как он. Независимо от того, какие представления вы приписываете этому человеку.

В этой главе мы углубимся в четыре формы сознания. Рассмотрим, какое восприятие мира характерно для каждой. Теория конструктивного развития касается того, в чем большинство редко отдает себе отчет. Поэтому каждый образ мыслей подробно описан с несколькими разными способами его понимания. Сильные стороны, слепые пятна и перспективы роста всех форм сознания отражены в табл. 2.1–2.4. Подумайте в таком ключе о людях в своей жизни и о себе.

Таблица 2.1. Сильные стороны, слепые пятна и перспективы роста имперской формы сознания

Силь­ные сто­ро­ны	Сле­пые пят­на	Пер­спек­ти­вы рос­та
Ког­да нуж­но дви­гать­ся впе­ред, не от­кло­ня­ясь от кур­са, та­кой че­ло­век в сво­ей сти­хии. Глав­ное, что­бы бы­ли чет­кие пред­став­ле­ния о хо­ро­шем и пло­хом, под­креп­лен­ные внеш­ни­ми пра­ви­ла­ми и воз­на­граж­де­ни­я­ми. Об­ла­да­тель им­пер­ско­го со­зна­ния ви­дит пря­мую связь меж­ду по­ощ­ре­ни­ем и ре­зуль­та­том. Клю­че­вым сти­му­лом бу­дет за­ви­си­мость зар­пла­ты от про­из­во­ди­тель­нос­ти	Не­спо­соб­ность при­ни­мать пер­спек­ти­вы дру­гих. Та­кой че­ло­век со­вер­шен­но не ори­ен­ти­ру­ет­ся во внут­рен­нем ми­ре, как в сво­ем, так и в чу­жом. Со­от­вет­ст­вен­но, не раз­ли­ча­ет ню­ан­сы че­ло­ве­чес­ких от­но­ше­ний. Во всех слу­ча­ях он ви­дит толь­ко два ва­ри­ан­та ре­ше­ний: мы и они, вер­ное и нет, же­ла­е­мое для не­го и то, что хо­тят дру­гие. Об­ла­да­тель им­пер­ско­го со­зна­ния сле­ду­ет пра­ви­лам ком­па­нии по­столь­ку, по­сколь­ку это в его ин­те­ре­сах. А во­все не ру­ко­водст­ву­ет­ся та­ки­ми по­ня­ти­я­ми, как «пре­дан­ность» или «долг»	Для пре­вра­ще­ния им­пер­ско­го со­зна­ния в со­ци­а­ли­зи­ро­ван­ное нуж­но учить­ся рас­поз­на­вать и усва­ивать точ­ки зре­ния дру­гих. Это про­ис­хо­дит по­сте­пен­но. Углуб­ля­ет­ся по­ни­ма­ние свя­зи меж­ду со­бой и дру­ги­ми. Рас­тет же­ла­ние при­со­еди­нить­ся к тем, ко­го че­ло­век це­нит

Таблица 2.2. Сильные стороны, слепые пятна и перспективы роста социализированной формы сознания

Силь­ные сто­ро­ны	Сле­пые пят­на	Пер­спек­ти­вы рос­та
Спо­соб­ность со­от­вет­ст­во­вать ожи­да­ни­ям дру­гих и от­ра­жать их пред­став­ле­ние о хо­ро­шей ра­бо­те. Та­кой че­ло­век мо­жет за­ду­мать­ся над вы­хо­дя­щи­ми за рам­ки те­ку­щей ра­бо­ты во­про­са­ми. Раз­гля­деть и оце­нить по­зи­ции дру­гих. Он пре­дан идее, груп­пе или ор­га­ни­за­ции на­столь­ко, что ста­вит их ин­те­ре­сы вы­ше собст­вен­ных	Не­воз­мож­ность ре­шить про­бле­му с рас­хо­дя­щи­ми­ся или кон­флик­ту­ю­щи­ми точ­ка­ми зре­ния. Если в про­ти­во­ре­чие всту­па­ют взгля­ды важ­ных для не­го лю­дей, то че­ло­век не мо­жет их при­ми­рить и вы­брать не­кую сред­нюю по­зи­цию. То же са­мое и с внут­рен­ни­ми кон­флик­та­ми. То есть в слу­чае кон­флик­та меж­ду ро­ля­ми хо­ро­ше­го сы­на и хо­ро­ше­го ра­бот­ни­ка та­кой че­ло­век впа­да­ет в сту­пор. Он не мо­жет вы­ра­бо­тать собст­вен­ную по­зи­цию	Что­бы до­стичь са­мо­ав­тор­ст­ву­ю­щей фор­мы со­зна­ния, нуж­но отой­ти от внеш­них идей и те­о­рий. По­ду­мать над ру­ко­во­дя­щи­ми прин­ци­па­ми, ко­то­рые по­мог­ли бы раз­ре­шать кон­флик­ты взгля­дов дру­гих. В ито­ге че­ло­век при­дет к вы­во­ду, что не су­щест­ву­ет не­по­гре­ши­мых те­о­рий, ор­га­ни­за­ций или групп. И вы­ра­бо­та­ет ин­ди­ви­ду­аль­ный и диф­фе­рен­ци­ро­ван­ный на­бор убеж­де­ний и цен­нос­тей

Таблица 2.3. Сильные стороны, слепые пятна и центральные сферы роста самоавторствующей формы сознания

Силь­ные сто­ро­ны	Сле­пые пят­на	Цент­раль­ные сфе­ры рос­та
Лю­ди с са­мо­ав­тор­ст­ву­ю­щей фор­мой со­зна­ния, ско­рее все­го, чет­ко ощу­ща­ют собст­вен­ную мис­сию, ко­то­рую мо­гут рас­прост­ра­нять на ор­га­ни­за­ци­он­ную сфе­ру. Они об­ла­да­ют спо­соб­ностью сос­ре­до­то­чи­вать­ся на раз­ных взгля­дах и при­ни­мать взве­шен­ное ре­ше­ние, ко­то­рое учи­ты­ва­ет кон­ку­ри­ру­ю­щие точ­ки зре­ния, но управ­ля­ет­ся их собст­вен­ным чувст­вом цен­нос­тей или це­лей	Лю­ди с са­мо­ав­тор­ст­ву­ю­щей фор­мой со­зна­ния при­вя­зан­ны к сво­ей мис­сии, что мо­жет при­во­дить к по­те­ре гиб­кос­ти. Так­же та­кой че­ло­век ис­пы­ты­ва­ет труд­нос­ти в ре­ше­нии наибо­лее слож­ных си­туа­ций, та­ких как муль­ти­куль­тур­ное, или кросс-функ­цио­на­льное управ­ле­ние, или лю­бые дру­гие за­да­чи, ко­то­рые тре­бу­ют под­верг­нуть со­мне­нию собст­вен­ные прин­ци­пы или сис­те­му цен­нос­тей	Этот че­ло­век бу­дет из­вле­кать при­быль из пе­ре­смот­ра сво­их пер­со­наль­ных те­о­рий и прак­ти­чес­ких ме­то­дов управ­ле­ния, а так­же рас­ши­рять взгля­ды, что­бы охва­тить дру­гие, да­же кон­ку­ри­ру­ю­щие те­о­рии и прак­ти­ки

Таблица 2.4. Сильные стороны, слепые пятна и центральные сферы роста самотрансформирующегося мышления

Силь­ные сто­ро­ны	Сле­пые пят­на	Цент­раль­ные сфе­ры рос­та
Наи­выс­шая си­ла че­ло­ве­ка с са­мо­тран­с­фор­ми­ру­ю­щим­ся мыш­ле­ни­ем — это его спо­соб­ность по­всю­ду усмат­ри­вать свя­зи. Та­кой че­ло­век спо­со­бен по­дой­ти к во­про­су с раз­ных сто­рон и уви­деть ме­с­та, где пе­ре­се­ка­ют­ся взгля­ды	Из-за то­го, что мы по­ка не зна­ем, ка­кая фор­ма мыш­ле­ния идет сле­дом за са­мо­тран­с­фор­ми­ру­ю­щим­ся, труд­но опи­сать сле­пые пят­на (это не озна­ча­ет, что их нет, прос­то мы их по­ка еще не об­на­ру­жи­ли). Од­на­ко яс­но: эта фор­ма мыш­ле­ния на­столь­ко ред­кая, что ее об­ла­да­те­лям бу­дет слож­но най­ти в сво­ем окру­же­нии со­бе­сед­ни­ков, ко­то­рые по­ни­ма­ют смысл про­ис­хо­дя­ще­го так же, как они. Кро­ме то­го, лю­дям, ко­то­рые ви­дят мир при по­мо­щи осталь­ных форм мыш­ле­ния, ско­рее все­го бу­дет слож­но пол­ностью по­нять пер­спек­ти­ву взгля­дов та­ко­го че­ло­ве­ка, по­это­му его идеи мо­гут оше­лом­лять, сму­щать или по­ни­мать­ся не­пра­виль­но	Лю­ди с та­кой фор­мой мыш­ле­ния по­сто­ян­но ра­бо­та­ют над сво­им раз­ви­ти­ем, под­вер­га­ют со­мне­нию собст­вен­ные пред­по­ло­же­ния, учат­ся по­ни­мать и справ­лять­ся все с боль­шей и боль­шей слож­ностью. По­это­му окру­жа­ю­щий мир ста­но­вит­ся для них по­сто­ян­ным ис­точ­ни­ком рос­та

Имперская форма мышления

Анна руководит производством одежды. Она бросила школу в 16 лет и устроилась на работу в швейную мастерскую. Сейчас, в 41 год, женщина руководит 20 сотрудниками этого же цеха. Анна замужем, и у нее трое детей. Сама женщина считает, что неплохо устроилась в этом мире. Она поднялась по карь­ерной лестнице, и коллеги к ней прислушиваются. Неприятности со стороны вышестоящего руководства у женщины случались редко, и она получает отличную зарплату. Обладающая имперской формой сознания Анна знает, что ее задача — следовать правилам и держать своих людей в подчинении. Пока она не раскачивает лодку, начальство ее не трогает. И Анна может управлять своими людьми, как хочет. Подчиненные понимают, что женщина проводит политику взаимных уступок в духе «я прикрою тебя, а ты прикроешь меня». Как менеджер Анна может позволить работникам цеха некоторые слабости. И они при необходимости отплатят начальнице тем же. Но ей приходится использовать власть, чтобы держать подчиненных в тонусе. Женщина ужасно расстраивается, когда руководители просят сделать что-то выходящее за пределы ее рабочих обязанностей ради блага всей команды. Анне очень нравится компания — она проработала здесь всю свою сознательную жизнь. Но работа — это круг ее обязанностей, и она выполняет их хорошо. Если начальство хочет что-то из ряда вон выходящее, пусть доплачивает за это. У Анны много возможностей для роста. Но женщина знает: в случае повышения ей придется покинуть цех и переехать в душный и тесный кабинет. Без прямого контакта с людьми, занятыми в производстве, Анна не будет счастлива. Женщина не знает, каковы функции ее руководителей. И ее это не волнует, лишь бы ее оставили в покое. Анна счастлива именно там, где она сейчас.

Особенности имперской формы сознания

Человеку с такой формой сознания может быть любопытна перспектива других, но он не способен осмыслить чужой взгляд на мир. Тот, кто мыслит по-имперски, иногда пытается представить чьи-либо чувства, но делает это ради собственной выгоды. Размышления о внутреннем устройстве других людей ему не свойственны и даются тяжело.

Этот человек не задумывается и о своем миропорядке. Описывая себя, он представит список того, что ему нравится или что неприятно. Или дел, которые хорошо получаются и которые нет. Такой человек не ориентирован на абстрактные размышления о себе. Мир представляется погрязшим в хаосе. И чтобы навести порядок, необходимо разложить все на черное и белое. Больше всего сбивает с толку то, как у других складывается представление об окружающем мире. Ведь многие видят мир в разных оттенках серого, которые имперское сознание не различает. Мыслящий таким образом человек может видеть, что другие считают мир сложным. Но ему самому их восприятие недоступно. У обладателя имперского сознания всегда есть ясные ответы для всего, что его касается. Но сложные социальные проблемы, такие как аборты или эвтаназия, неизменно приводят его в замешательство. Двое людей с подобным сознанием могут разойтись в конкретных ответах на эти вопросы. Но неизменно согласятся в том, что они на самом деле не такие уж и сложные. А политики и другие раскручивают эти темы, чтобы запутать остальных.

Восприятие мира такого человека может показаться дико странным для его коллег, которые видят более сложную картину. Обладателя имперского сознания могут счесть поверхностным или эгоцентричным, несносным или даже глупым. Хотя люди с любым образом мыслей могут быть несносными и глупыми, поверхностными и эгоцентричными. Совершенно не обязательно это правда. Взрослому с имперской формой сознания тяжело приходится почти в каждом аспекте жизни, столь многое недоступно его пониманию. Вряд ли такого человека полностью примут в обществе, потому что он не полностью социализирован и не способен стать полноценной его частью. Эти люди склонны к эгоистичному поведению, которое не всегда одобряется обществом. Поэтому в тюрьмах мыслящих по-имперски больше всего. Именно они крадут у богатых, потому что сами хотели бы стать такими.

Иногда мы наказываем людей за взгляд на мир. Когда-то я работала с главой судебного округа одной европейской страны. Получив представление об этой теории, она разочаровалась в работе судов. Ведь зачастую от обвиняемого требуется изменить не столько поведение, сколько образ мыслей. Клиентка упомянула распространенную проблему в судах по семейным делам. Молодые одинокие матери оставляли маленьких детей дома одних, уходя на работу. Соседи жаловались, и подключались социальные службы. Суд должен был решать, может ли ребенок вернуться к матери. В этих делах судьи хотели добиться от матерей двух вещей. Во-первых, изменить образ действий (никогда не оставлять ребенка одного дома). Во-вторых, поменять образ мыслей (понять, что оставлять дома детей одних неприемлемо). Иногда это срабатывало. Но часто молодые матери соглашались изменить свое поведение. «Вы можете прийти и проверить в любой момент!» — говорили они. Но не меняли оценку своих действий.

В типичном случае судья спрашивал молодую женщину:

— Вы поняли, в чем не правы?

— Я не знала, что это незаконно, — отвечала она.

— Но вы понимаете, что, законно это или нет, оставлять маленького ребенка одного очень опасно и недопустимо? — повторял вопрос судья.

— Какая разница, что я думаю? Вы сказали не делать так больше, иначе ребенка заберут.

Когда судьи давили на молодых матерей, чтобы вызвать искреннее раскаяние и убедиться, что это не повторится, женщины волновались и становились более откровенными. Их логика была четкой: «Мне нужно работать, чтобы обеспечить ребенка. Я не могу найти кого-то, кто мог бы присмот­реть за ним. Поэтому оставляю его одного, чтобы пойти на работу». Явная причинно-следственная связь без учета риска для детей и их чувств расстраивала судей. Во многих делах они принимали решение, что мать, даже если прекратит опасное поведение, все равно не сможет хорошо выполнять свою роль. Не потому, что она снова нарушит это конкретное правило, а потому, что нельзя доверять человеку, мыслящему подобным образом.

Когда я привожу этот пример на занятиях по всему миру, то получаю широкий спектр ответных реакций. Некоторые считают, что судьи несправедливы. Другие говорят: «Но ведь судьи правы, этим женщинам нельзя доверять заботу о детях. Они не понимают, что поступают плохо!» Здесь проблема та же, что и в организациях с сотрудниками, у которых имперская форма сознания. Мы устанавливаем правила поведения, а затем возмущаемся или приходим в замешательство из-за чужих взглядов или восприятия мира. И все же именно из убеждений, частично обусловленных нашей формой сознания, проистекают все действия. Я не претендую на решение всех проблем, но считаю, что очень важно задавать правильные вопросы.

В вышеприведенном примере, если начальники хотят от Анны действий, им всего лишь нужно сказать женщине об этом. И удостовериться, что новые функции соответствуют ее рабочему распорядку. Если руководство хочет, чтобы Анна видела компанию по-новому, была преданной и действовала на благо всей команды, то нужно помочь женщине вырасти. Тогда она станет соответствовать новым требованиям. Другой набор взглядов на компанию сделает Анну наиболее эффективной. Способность воспринимать мир во всех нюансах будет полезна и в таком сложном случае, как родительский опыт. Особенно когда детей воспитывают без поддержки большой семьи, с которой выросли сотни поколений ранее. Вероятно, в обоих случаях человек с помощью окружения может выполнять текущую работу и одновременно развивать способности, позволяющие обходиться без этой поддержки в дальнейшем. Как бы то ни было, взгляд на эти примеры с позиций развития помогает уяснить, что простых, однозначных решений не бывает. Мысль, которая может ввести в ступор людей с имперским сознанием!

Очень трудно достичь ответственных должностей с этим образом мыслей. Людей с имперским сознанием больше всего на низших ступенях организации: на начальных административных должностях, среди технического, обслуживающего персонала или в производственных цехах. Словом, среди тех, кому менее всего доступны дополнительное образование и другие привилегии, которые обычно способствуют развитию. Нельзя сказать, что эти позиции напрямую соотносятся с имперским сознанием либо что домохозяйка непременно видит мир с этой перспективы. Обязанности начальных должностей больше подходят для людей с этой формой мышления, чем функции руководителя. Эта форма сознания в основном связана с подростковым возрастом и ранним этапом взрослой жизни. Поэтому 30-летний человек, казалось бы, с имперским видением мира, скорее всего, находится в промежуточной фазе на пути к социализированной форме сознания.

Промежуточная фаза между имперской и социализированной формами сознания

Переход от имперской к социализированной форме сознания характеризуется ростом восприятия внешних теорий и точек зрения и способности делать эти позиции своими и действовать на их основе. Постепенно мир становится слишком сложным, чтобы обходиться простыми понятиями «правильно (неправильно)» имперского образа мыслей. Люди вырастают до того, чтобы идентифицировать себя с большими группами или идеями, которые могут содержать и объяснять многогранность происходящего. Они стремятся присоединиться к некоему обществу и опираются на экспертное мнение. Даже если речь идет об антиобщественной группе или объединении людей, противостоящих основным принципам устройства общества и деятельности политической и экономической элиты. Человек с имперской формой сознания становится более способным и готовым принимать перспективы других. Он учится подчинять собственные интересы нуждам группы. И в итоге развивает социализированное сознание. При этом предыдущий образ мыслей не заменяется новым, а включается в него. Имперскую логику человек также рассматривает с новой позиции. Когда социализированный образ мыслей почти развился, появляется что-то вроде аллергии на все, угрожающее отбросить назад. Мыслящий социализированно, вероятно, будет страстно убежден во взглядах, или в сообществе, или в теории, в которые он теперь встроен. Он может быть особенно расстроен и зол, когда кто-то видит мир по-другому.

Социализированная форма сознания

Чарли — армейский офицер в отставке, ему около 50 лет. Мужчину наняли руководить отделом информационных технологий в компании, предоставляющей финансовые услуги. В первые дни отставного военного на новой работе подчиненные шутили: каждый раз при входе в его кабинет невольно тянешься отдать честь. Чарли не был экспертом в сфере технологий. Но вице-президент его нанял, поскольку был под впечатлением от его стиля руководства. Глава компании почувствовал, что отставной военный улучшит подразделение, сотрудников которого считали небрежными и недисциплинированными. Чарли согласился с этой оценкой. Победа будет за ним независимо от того, миротворческая это миссия или борьба по поддержанию работоспособности компьютеров. После принятия руководства подразделением Чарли поменял порядок распределения работы и наладил документооборот. Отдельные сотрудники сильно жаловались на эти перемены, но Чарли настаивал на своем. Мужчина сказал нанимателям, что переходный период будет жестким для некоторых и что он сократит штат насколько возможно. Казалось бы, правота Чарли подтвердилась. Вскоре все, кто остался, стали четко следовать новым правилам. Хаос уменьшился, а остальные сотрудники компании были в восторге от работы отдела информационных технологий.

Но примерно через год после вступления в должность Чарли в организации начало расти недовольство. Прежде благодарившие нового руководителя за своевременную техническую поддержку — починенный принтер или налаженную телефонную линию — сотрудники забыли о миновавших трудностях с отделом информационных технологий до отставного военного. Теперь они вспоминали золотые деньки, когда можно было запросить установку программы без заполнения шести разных бланков и заменить устаревший ноутбук на новый без всяких хлопот. Другие компании двигались вперед, к разумному, основанному на новейших технологиях рабочему пространству. А Чарли видел во всех современных устройствах простые инструменты вроде карандаша. И совсем не рассматривал информационные технологии как новый способ ведения бизнеса. Все больше сотрудников были озадачены отсутствием у нового руководителя видения общей картины. Будто он хотел только исполнять приказы начальства. И совсем не желал искать новые пути удовлетворения технологических потребностей компании. Чарли игнорировал любую критику. Ведь руководители постоянно его хвалили, отмечая хорошую работу. «Если командир говорит, что ты все делаешь правильно, — говорил отставной военный, — значит, так и есть. И ничего менять не нужно!»

Роксана — консультант по вопросам управления. Она окончила престижный колледж, где была по успеваемости одной из лучших. Девушку приняли на работу в лидирующую на рынке консалтинговую компанию, где она сосредоточилась на карь­ере. В течение двух лет Роксана умело использовала свои обширные знания сис­тем бизнеса и техник обучения. Кроме того, она неустанно узнавала что-то новое о своей сфере деятельности. В результате девушка внесла свой вклад в значимые изменения в новых отделах, созданных в рамках проекта по слиянию, который курировала ее фирма. Эти перемены способствовали росту как эффективности, так и морального духа. Несмотря на то что дела Роксаны шли хорошо, непосредственный руководитель посоветовал ей попробовать сменить сферу деятельности. Карь­ере девушки мог поспособствовать взгляд с противоположной стороны — решение вопросов управления внутри организации, а не в качестве внешнего консультанта. Когда глава отдела кадров компании-клиента сообщил Роксане об открывшейся в другом подразделении позиции ее уровня, девушка ухватилась за этот шанс и с легкостью получила новую работу.

Ее обязанности, как и прежде, включали помощь в объединении разрозненных подразделений в новый отдел. Роксана погрузилась в работу с мастерством и компетенцией, которые часто отмечали в ее работе в качестве консультанта. Подчиненные были в восторге от нового менеджера. Несколько месяцев спустя, однако, дисциплина в отделе снизилась. Подчиненные устали от решений, которые, по их мнению, продолжали политику консалтинговой фирмы. Хотя другие сотрудники оценили ее преданность компании и очевидные знания в теории управления, но стали замечать отсутствие гибкости и трудности в адаптации к ситуа­циям, не совсем вписывающимся в границы концепций. Казалось, если случай не входит в программу колледжа, то Роксана считает, что его вовсе не существует. Хотя девушка прекрасно справлялась с помощью других менеджеров в постановке задач и формировании общего видения для сотрудников их отделов, применить эти идеи самой для нее оказалось слишком сложно. Роксана следовала плану из своего предыдущего опыта и провела беседы с сотрудниками вновь создаваемого отдела. Выбор среди множества разных мнений и предпочтительных ценностей, выстраивание иерархии этих позиций оказались для девушки невероятно сложными. Даже в ее собственной команде руководителей мнения расходились, и Роксана была готова опустить руки и признать миссию невыполнимой. Неужели она должна сварганить единое видение отдела из такой каши? Подчиненные чувствовали замешательство руководителя, и подразделение становилось разобщенным.

Особенности социализированной формы сознания

На первый взгляд, у этих лидеров мало общего. Возраст, опыт работы и стиль управления могут кардинально различаться. Скорее всего, у вас несколько ключевых гипотез о том, в чем проблема, и не один вариант ее решения. Возможно, дело в чертах личности вкупе с прошлым опытом работы или руководством группы. Вероятно, вы сформулировали суть того, что помогло бы этим людям. Не менее достойна внимания и гипотеза, объясняющая трудности формой сознания этих двух лидеров. Непосредственные подчиненные не понимают этого на первых порах, обсуждая новых руководителей утром за кофе. Но эти двое столь разных людей воспринимают действительность на редкость похоже. Ведь они смотрят на мир через призму социализированной формы сознания. Такой образ мыслей распространен среди взрослых разных возрастов и на всех позициях в структуре организации.

Люди, мыслящие социализированно, лучше обращаются с абстрактными понятиями по сравнению с этапом имперского сознания. Человек больше не заперт в собственной точке зрения. Он смотрит на происходящее достаточно отстраненно, чтобы видеть большую картину. Это как смот­реть спектакль с балкона, а не находясь на уровне сцены. И этот человек научился принимать взгляды других людей, входить в их положение. Но за новый и важный этап развития приходится платить. Усваивая точки зрения других, человек в них растворяется. Изменение сознания невозможно без временной утраты собственных внутренних убеждений.

Когда люди впервые слышат о теориях развития, то узнают многое из своей жизни и опыта. Но вопрос о потере внутреннего голоса вызывает недоумение. Куда он девается? А как же личность? Что случается с нашим внутренним «я», когда мы воспринимаем мир с позиций социализированного сознания? И как его вернуть?

Человек с социализированным сознанием не чувствует, что утратил свое «я». Как личность он ощущает себя сложнее и больше, чем когда-либо. Будто бы его «я» образуют сплетенные воедино внешние элементы из областей культуры, отношений и идеологии. И действительно, сейчас личность кажется обширнее, чем когда-либо. Она содержит гораздо больше убеждений, оценок и точек зрения, чем раньше. До того как вырасти, человек был заперт внутри имперского сознания с редкими проблесками взглядов других. Он не видел связей, очевидных для остальных. Например, понимал, что важно хорошо делать свою работу. Но не то, почему для него лично выгодно, чтобы вся команда добилась успеха. Научившись улавливать связи и различать оттенки серого, мы можем лучше принимать решения. Вначале это не только вызывает восторг, но и ошеломляет. Как теперь вести себя, принимать решения и понимать происходящее? Человек ищет руководство в теориях, культуре и отношениях. Обращается ко всему, что помогает принимать правильные решения. Он начинает доверять теориям, элементам культуры и отношениям и усваивает их. Эти идеи становятся буфером между растущим пониманием сложности мира и паникой, охватывающей человека. Ведь он еще не знает, как быть с многогранностью и неоднозначностью окружающей действительности. На самом деле он не теряет себя в этом процессе. Но личность становится более сложной, поскольку теперь в состоянии принимать идеи и перспективы других людей.

Но так ли мы ценим этот рост у взрослых людей? Говорим ли: «Как здорово, что этот человек теперь может принимать новые точки зрения и идеи! А потом, несомненно, приобретет способность самостоятельно понимать всю сложность окружающего мира»? Нет. Если кто-то слишком полагается на мнения и взгляды других, теории или культурные ценности, для этого человека у нас находятся разные нелицеприятные имена. «Подхалим», если это проявляется по отношению к начальству. «Стэпфордская жена» для женщины, рьяно стремящейся соответствовать идеалам массмедиа и поп-культуры. «Фанатик», если человек вовлечен в воинствующую религиозную или политическую группу.

А что люди скажут о двух лидерах, чьи истории представлены в начале этого раздела? Обладатели социализированного сознания видят многие проявления сложности окружающего мира, но пока ничего не могут с ними поделать. Поэтому вышеупомянутые руководители принимают правила, рекомендации и перспективы тех, кому доверяют. Что они пока не умеют делать, так это создавать собственные нормы, руководства к действию и точки зрения. Люди с социализированным сознанием не знают: все это доступно не только экспертам. Причем последних они определяют по-своему. Даже некоторые опытные и внимательные руководители высшего звена, с которыми мне довелось работать, часто считали экспертом кого-то другого. «Политика компании помогает принимать такие решения», — говорили они. В противном случае либо задача изменится, чтобы подходить под инструкции, либо руководители консультируются с тем, у кого, как они считают, больше полномочий.

Этого стиля управления достаточно в ситуа­циях, когда задачи ясны и четко определены, а понятная иерархия позволяет руководителю, растерявшемуся в непредвиденной ситуа­ции, обратиться к кому-то с большими полномочиями. И у этого человека будут правильные ответы. В первом примере Чарли обнаружил, что его предыдущий опыт военной службы достаточно хорошо согласуется с новой должностью. И он может сделать прямой перенос управленческих принципов. Вышестоящее руководство четко определило, чего от Чарли хотят. И бывший военный мог выполнять распоряжения способами, знакомыми ему по предыдущему опыту и прекрасно соответствовавшими его компетенции. Проблемы начались, когда внутренние потребители захотели от нового руководителя отдела информационных технологий большего. Их не устраивало, что Чарли просто следует правилам игры. Работникам было нужно, чтобы он переписал эти правила, создал нечто новое. Чарли не обладал техническими знаниями, чтобы написать новое сложное руководство по использованию информационных технологий для создания новых форм корпоративной общности и для обмена свежими идеями. Поэтому отставной военный положился на своего непосредственного руководителя, который был счастлив получить готовую технологию. Он не давил на Чарли с созданием концепции. Этого, по сути, новый начальник IT-отдела сделать и не мог.

Роксане, которая также видит окружающий мир сквозь призму социализированного сознания, повезло меньше. Консалтинговая фирма и учеба в колледже позволяли девушке смотреть на лидерство как на точную науку. Но естественная среда — сложный мир ежедневной организационной работы — осталась для нее тайной. Роксана была не способна к собственному видению того, какой должна быть миссия вновь создаваемого подразделения. Она искала ясности в мнениях людей из ближайшего окружения, но безуспешно. Девушка словно блуждала в тумане. Теории были основательными, а предыдущий опыт существенным. И с ними Роксана смогла проделать почти весь путь преодоления ежедневных сложностей в организационной деятельности. Но социализированная форма сознания не позволила ей пройти оставшийся отрезок в одиночку.

Все мы провели какую-то часть жизни, как Роксана и Чарли. Усваивали взгляды и идеи значимых других людей через отношения, или теории, или культуру. Сообщества, частью которых мы становимся, чрезвычайно разнятся. Здесь имеют огромное значение конкретные условия каждого. Возможно, из-за воспитания и психологии мы предрасположены к одним видам культурных ценностей, а не к другим. Но главным образом, переходя от имперской формы сознания к социализированной, мы усваиваем доступные нам ценности. Вы не можете стать частью культуры, влиянию которой не подвергались. Бунтующие подростки воспримут идеи нонконформизма. И с их помощью смогут ориентироваться в сложных вопросах, к которым сами пока не знают, как подступиться. При отсутствии непосредственного носителя таких идей в окружении ребята будут искать ответы в фильмах, интернете или где-то еще. Поступив в колледж, молодые люди обнаружат себя частью культуры спортсменов, ученых или братства. Тот, кто сразу пошел работать, окажется вовлеченным в корпоративную культуру компании. Во всех случаях все, кто находится на социализированном этапе развития, усвоят и сделают своими принципы, правила и теории соответствующей культуры. Станут ее частью.

Человек с социализированным сознанием следует правилам, потому что он в них верит и хочет принадлежать к культуре, их породившей. А вовсе не потому, что беспокоится о конкретных последствиях для себя. При этом следование правилам не гарантирует законопослушность или этичность, как можно подумать. Теперь, когда у человека социализированный разум, он полноценный член группы. И если в этом сообществе незаконное или деструктивное поведение считается приемлемым или предпочтительным, то он, скорее всего, будет вовлечен в такого рода деятельность. Кроме того, обладатель социализированной формы сознания может говорить, будто он не следует за большинством. Иногда создается полное впечатление, что им движут внутренние мотивы. Только если настоятельно потребовать ответа, этот человек рассказывает об истоках своего решения. А именно — что теория или эксперт, которым он всецело доверяет, подсказали, что такой выход из сложившейся ситуа­ции лучший.

Люди, которые видят мир сквозь призму социализированного сознания, могут проявлять сложное, психологическое понимание собственных чувств. Они способны описать в значительной мере свой внутренний диа­лог, что было недоступно на предыдущем этапе развития сознания. Люди с имперским образом мыслей выплескивают гнев или страх. Человек с социализированным сознанием стремится указать причину своих расстроенных чувств. Тем не менее причинно-следственная связь здесь чересчур тесная. Допустим, обладатель социализированного сознания говорит: «Вы так меня разозлили!» При этом он считает: то, что вы сделали, изнутри создало в его сознании гнев. Этот человек не может представить, что обладает внутренним контролем над этим чувством. Не замечает, что после определенных ваших действий он сам вызвал в себе реакцию, которую назвал «гневом». Обладатель социализированного сознания чувствует: струны его души затрагиваются другими. И перекладывает на этих людей ответственность за свою реакцию на задетые чувства. Он может назвать свои эмоции, что не всегда доступно людям с имперским сознанием. Даже различать тонкие оттенки, понимая, например, разницу между гневом и разочарованием. Но человек с социализированным сознанием не способен контролировать свои чувства или использовать собственную точку зрения, чтобы изменить их. Он даже может описать себя как вспыльчивого или нетерпеливого («Такой уж я есть!»). Ведь с социализированным образом мыслей основные проявления нашей личности ощущаются вне контроля.

На протяжении десятков тысяч лет эта форма сознания подходила почти всем членам каждого отдельно взятого общества. Люди жили семьей из нескольких поколений, так же как и их соседи в деревне. Они брали на себя те же роли, что и родители до них. Приходилось взаимодействовать с гораздо меньшей сложностью при управлении, которое брали на себя старейшины. В сегодняшнем комплексном, глобальном мире гораздо меньше надежных ориентиров и намного больше людей претендуют на роль экспертов. Например, авторы самоучителей, гости ток-шоу, религиозные и политические лидеры и так далее. Больше нет «партийной линии», с которой все согласны. И неясно, чья позиция ближе к истине. Из-за этого, как утверждает Киган, мы беспомощны, когда действуем на основе социализированной перспективы.

Возможно, самые сильные примеры беспомощности социализированного сознания в современном мире встречаются не в рабочем, а в личном плане. Рита, незамужняя студентка колледжа двадцати с небольшим лет, обнаружила, что беременна. С отцом ребенка они жили вместе чуть более года. Молодой человек обрадовался новости. Пара и раньше обсуждала свадьбу, а теперь бойфренд торопил Риту с решением. Считал, что пора начинать полноценную семейную жизнь. Но у матери Риты Сьюзен была совсем другая точка зрения. Она рано вышла замуж и отказалась от карь­еры во имя семьи. И всю жизнь переживала это как глубокую потерю. Сьюзен советовала дочери прервать беременность, чтобы сохранить контроль над своей судьбой. То есть окончить колледж и создавать семью в подходящее время. Рита любила обоих и доверяла им. Девушка не понимала, как выбрать одно из этих направлений. Она разговаривала с мамой и женихом снова и снова. Записывала их слова и мучилась от расхождения мнений. Когда девушку спрашивали, не пришла ли она наконец к решению, то ответить ей было нечего. Под гнетом необходимости решить дилемму, которая будто разрывала ее на части, Рита не могла ни есть, ни спать, ни сосредоточиться на учебе. Девушка смогла представить только один вариант развития событий — подбросить монету. Риту с социализированным сознанием нельзя осуждать за эту точку зрения. Жизнь девушки стала слишком сложной для текущего этапа развития сознания. Давление не могло ускорить переход к следующей форме сознания. Более того, оно мешало Рите самостоятельно найти выход из ситуа­ции и избежать мучительного выбора.

Промежуточная фаза между социализированной и самоавторствующей формами сознания

Итак, каким может быть переход от социализированной формы сознания к самоавторствующей? Иногда этот путь начинается, когда перспективы социализированного сознания недостаточно для принятия решения в сложившихся условиях. Как в случае с Ритой. Она разрывалась между двумя людьми, чье мнение ценила. Но это могли быть и различные внешние теории либо культурные ценности. В другом случае переход к самоавторствующему разуму может начаться (более уместно) с подачи того, кому человек доверяет. Например, личность, или теория, или книга по управлению, или Опра Уинфри, или другой представитель поп-культуры. Они укажут обладателю социализированного сознания, что настало время самому принимать решения. Пора начать прислушиваться к внутреннему голосу. В любом случае переход начинается с того, что человек упирается в противоречие между своим мнением и взглядами других.

На промежуточном этапе между социализированной и самоавторствующей формами смещается перспектива. В результате растет дискомфорт. Человек все больше прислушивается к внутреннему голосу. Вследствие этого между ним и людьми, или теориями, или культурными ценностями, частью которых он себя ощущал, намечается разрыв. По крайней мере психологический. Человек чувствует себя в меньшей гармонии с этими взглядами и постоянно подвергает их сомнению. Хочет стать в большей мере «эгоистом» и отныне ставить свои потребности на первое место. Иногда такой человек чувствует оторванность от значимых людей, или идей, или теорий, которые когда-то были центральными для его личности.

Очевидно, это может привести к реальным конфликтам в отношениях. Некоторые учителя, или руководители, или парт­неры, или родители будут рады широким взглядам, появляющимся с переходом к самоавторствующему сознанию. Но другие, особенно те, кого опередили в развитии, опечалятся. Обладатель формирующегося самоавторствующего сознания больше не сторонится конфликтов, а, напротив, входит во вкус. Он чаще ставит под сомнение действия других. Задает вопросы или выказывает беспокойство по поводу идей, которым на предыдущем этапе беспрекословно доверял. Так человек убеждается в том, что понимает все последствия собственных решений с новой перспективы. Но вопросы могут порой задевать окружающих. Особенно в случае тех взаимоотношений или сообществ, принципы которых он ранее безропотно принимал.

Наконец, на пороге самоавторствующей ступени развития влияние социализированного окружения на человека уменьшается. И вырабатывается чуть ли не аллергия на проявления социализированной формы сознания. Руководитель, почти совершивший этот переход, проявляет нетерпимость к таковым у подчиненных. Человек, который чувствует социализированную форму сознания парт­нера, легко раздражается. С точки зрения развития эти люди знают, что не способны без особых усилий поддерживать самоавторствующий образ мыслей. Для них это борьба. Поэтому люди на пороге этой формы сознания обычно стараются избегать тех, кто мыслит социализированно. Тщетно, потому что последние составляют большой процент взрослого населения. И когда такое столкновение происходит, человек с почти сформировавшимся самоавторствующим сознанием испытывает неестественное раздражение или смятение. Он проецирует на собеседника свой страх откатиться обратно к социализированному сознанию. Это выливается в излишнюю критику при общении с тем, кто находится на предыдущем этапе развития. Тем не менее вскоре человек приобретает способность поддерживать самоавторствующую форму сознания с относительной легкостью.

Самоавторствующая форма сознания

Что такое самоавторствующий разум, понять легче всего. Ведь предполагается, что так должны мыслить взрослые люди. Люди с самоавторствующим сознанием — сами себе хозяева. Они самостоятельно принимают решения и с легкостью выбирают среди различных точек зрения. Иногда человек с социализированным сознанием, который встроен в особенно разумное и надежное окружение, может выглядеть как «сам себе хозяин». Но это следствие прямого указания кого-то еще насчет того, что пора иметь свою голову на плечах. Люди с самоавторствующим разумом, напротив, не нуждаются в подсказках, как нужно понимать окружающий мир, и их не приветствуют.

Саманта с самоавторствующей формой сознания была менеджером среднего звена в небольшой компании, предоставлявшей финансовые услуги. Девушку пригласил на работу руководитель, который казался ей замечательным. Они отлично ладили. Саманта не всегда была согласна с начальником. Она часто говорила, что каждый из них смотрел на мир по-своему. Но они всегда преодолевали разногласия оптимальным для работы образом. После реорганизации компании Саманта начала работать с другим менеджером, которого девушка считала чрезмерно связанным правилами. На прежней позиции руководитель поощрял отличные от его мнения. Вместе с подчиненной они преодолевали разногласия. Но новый менеджер Саманты с социализированной формой сознания хотел, чтобы они думали одинаково с самого начала. Он расстраивался, если мнение подчиненной отличалось от его. Мужчина думал, что если бы она сразу размышляла так же правильно, как он, то пришла бы к тем же выводам.

Работодатели Саманты очень ценили ее. Руководство считало: у девушки ясное видение группы, она может изо дня в день отслеживать детали, необходимые для реализации этого представления. Отчасти ее идея состояла в том, чтобы позволить подчиненным в основном самим контролировать собственную работу. Лишь бы они вносили вклад в общую миссию подразделения. Девушка просила сотрудников воспринимать ее как ресурс, а не как начальника. И некоторые были в замешательстве. «Но вы же босс! — говорили они. — Как убедиться, что мы все делаем правильно? Ведь вы не высказываете пожеланий насчет того, как именно нам действовать». Саманта их успокаивала, объясняя, что доверяет им найти свой особый путь к общей цели. Но некоторые по-прежнему ждали от руководителя такого участия, при котором, как Саманта считала, подчиненные слишком зависели от нее. Девушка не помнила то время, когда сама нуждалась в подобных указаниях. Поэтому поведение сотрудников расстраивало ее. Она считала, что они не самодостаточны в силу неизменных личностных черт, а не временной формы сознания.

Особенности самоавторствующей формы сознания

Самоавторствующий разум обычно ассоциируется со взрослыми. И это курьезно, ведь образ мыслей большинства взрослых не является в полной мере таковым. Тем не менее еще многое можно извлечь из теории развития о сильных и слабых сторонах таких людей. И о том, как помочь им с дальнейшим ростом. Человек с самоавторствующим сознанием вырос из социализированного образа мыслей, сплетая вместе идеи о том, кто он такой. То есть какова его работа, какие у него ценности и самые стойкие принципы. Он больше не ищет правильного пути во внешнем мире. Вместо этого обращается к себе, пропуская все через сис­тему внутренней оценки.

Люди с самоавторствующим разумом могут быть расстроены, когда значимые другие с ними не согласны. Но это расхождение во мнениях вряд ли будет разрушительным или мучительным. Скорее всего, такие люди впадут в депрессию и будут испытывать трудности с принятием решений в случае конфликта двух сис­тем внутренних ценностей. Причина в том, что для человека с самоавторствующим сознанием принципы тождественны его сущности. Когда он разрывается между сис­темами ценностей, то мечется между частями своей личности. Точно так же если обладатель самоавторствующего сознания не применяет свои принципы, то считает, что не является полностью собой. Эти постулаты могут быть и общественно полезными, такими как забота об окружающей среде, и социально вредными вроде идеи превосходства одной расы над другой.

Все склонны считать, что остальные видят или должны видеть окружающий мир так же, как они. Но для людей с самоавторствующей формой сознания это убеждение принимает другой оборот. Они, скорее всего, полагают, что все взрослые должны мыслить так же. Поэтому другие формы сознания рассматриваются как незрелые или поверхностные. Такие люди часто судят о восприятии мира других в негативном ключе. Они относят отсутствие самоавторствующего сознания у окружающих на счет моральной или интеллектуальной неполноценности. Вот почему этим людям очень полезно понять ритм и траекторию развития взрослого человека. Хотя обладатели самоавторствующего сознания могут сильно и негативно реагировать на чужой образ мыслей, они необязательно так же остро воспринимают идею, появившуюся у собеседника. Одни навязывают свои суж­дения окружающим, а другие стараются оставаться открытыми. С самоавторствующей формой сознания вы можете вырабатывать не только собственные ценности и мнение, но и позицию по отношению к выносимым суждениям в целом.

Такие люди иногда придерживаются относительно постоянного плана самосовершенствования. Они считают: если достаточно усердно работать, то можно создать самоавторствующую сис­тему, которая поможет справиться со всякой сложностью и разобраться в любой ситуа­ции. Ее можно настроить в соответствии со свежей информацией, полученной от других, или с новой ситуа­цией. И внести изменения в процесс закрепления выбранных идеалов или даже самого отбора. На этом этапе развития люди по-другому смотрят на свои эмоции, чем на предыдущем. Обладатели самоавторствующего сознания могут лучше распознавать чувства и размышлять над ними. И замечают, что часто сами создают реакции на действия других людей. Они не думают: «Я очень разозлился, когда он сделал это». А рассуждают: «Интересно, какие особенности моего внутреннего мира вызывают агрессивную реакцию на этого человека, когда он так себя ведет». Благодаря новой дистанции от эмоций у таких людей меньше шансов в них увязнуть. Тем не менее те, чей разум самоавторствующий, скорее всего, считают себя в состоянии подавлять чувства. И уверены, что им следует это делать, равно как и остальным. По их мнению, все к этому способны.

В примере выше описан случай наибольшего разочарования людей с самоавторствующим образом мыслей в корпоративной жизни. А именно случай, когда руководитель видит мир сквозь призму ранней формы сознания. В результате складывается невыносимая для самоавторствующего разума ситуа­ция. Исключение составляют случаи, когда руководитель ценит точку зрения подчиненного и дает ему достаточно свободы. Саманта обнаружила: форма сознания, которая привела ее к успеху под управлением предыдущего менеджера, доставляет много неприятностей в текущей ситуа­ции. Она не может смотреть на мир так же, как новый руководитель. И не хочет. Даже потенциально испытывает презрение к такому способу восприятия. Поэтому ситуа­ция на работе все больше ее огорчала. Кроме того, девушка не осознавала, что такой же дискомфорт испытывали ее подчиненные. Саманта была уверена: другие смогут «подтянуться» и проявлять больше самоавторствующего сознания, если попытаются (в конце концов, она же сумела). И не замечала неоправданного давления на подчиненных. У нее и в мыслях не было постараться поддержать сотрудников, чтобы они были способны действовать так, как она больше всего хотела. Самоавторствующее сознание Саманты хорошо вписывалось в общий контекст компании. Но отдельные моменты в работе привели к тому, что она чувствовала разочарование и скованность.

Самотрансформирующаяся форма сознания

Многие не достигают в течение жизни полностью самоавторствующего сознания. Гораздо меньше людей выходят за его пределы. У этих немногих переход к самотрансформирующемуся разуму создает совсем другое ощущение, чем более ранние трансформации. Ведь окружающая обстановка крайне редко подталкивает людей к дальнейшему развитию, за пределы самоавторствующего образа мыслей, как это бывает при других переходах. Большинство ученых-теоретиков считают, что в современном обществе высокий спрос на самоавторствующий разум. Или, возможно, на промежуточную фазу между последним и социализированной формой сознания. В любом случае очень немногие ситуа­ции на работе или в семье выталкивают людей за пределы самоавторствующего мировосприятия в сторону самотрансформирующегося. Начало этого пути обычно знаменуется ощущением того, что самоавторствующей сис­темы никогда не будет достаточно, чтобы справиться со сложностью жизни и решить большие философские вопросы о личном предназначении, смерти и смысле жизни. Почти всегда это осознание приходит в среднем возрасте и старше. Люди оценивают свое прошлое и принимают решение о том, какими возможностями воспользоваться в будущем. Они приходят к пониманию, что их нынешний путь — только крошечная часть того, что может предложить жизнь во всей своей полноте. И что невозможно развить самоавторствующую сис­тему достаточно, чтобы охватить все ее грани. Тогда люди начинают переосмысливать свою жизнь. Перестают работать над планом по самосовершенствованию, который заставляет улучшать только самоавторствующую сис­тему. И начинают искать среди всех способов восприятия то, что объединяет нас как людей или как парт­неров по хрупкой планете.

Этот переход может сопровождаться потерями, особенно утратой целеустремленности и способности быть уверенным или надежды на определенность. Все это присуще этапу самоавторствующего сознания. Такие чувства иногда страшат руководителей. Особенно если раньше они целенаправленно работали для достижения целей, в которые твердо верили. Эти лидеры говорят с ужасом о потере «огня» — прежнего азарта. Иногда такие люди начинают новое предприятие или проект, призванные вновь их «зажечь». На этой стадии человек может потерять баланс как лидер. Он чувствует, что больше не может использовать свои сильные качества либо что обращение к ним является в некотором роде притворством. Этот переходный период может быть также отмечен другими изменениями в жизни, такими как старение и смерть друзей и родных, а также растущее ощущение смертности и мимолетности жизни. Он связан с осознанием красоты жизни и одновременно ее уродства. Пониманием того, как все мы объединены и в то же время разобщены. Что существуют 10, или 20, или 200 чужих картин мира, позволяющих достичь прекрасных целей. И наоборот, что тот взгляд на действительность, к которому мы тяготеем, может принести вред.

Исполнительного вице-президента нефтяной компании Хосе сотрудники уважали за ум, способность эффективно управлять людьми, а также за четкое видение того, к чему нужно стремиться. На протяжении многих лет его картина мира становилась яснее. Мужчина подбирал сотрудников, которые ее разделяли. Но несколько лет назад Хосе стал замечать за собой то, что он счел утратой способности быть всецело уверенным в своих целях. Вместо того чтобы при обсуждении отстаивать единственную позицию, вице-президент увидел веские аргументы во всех мнениях. И это не потому, что ослабла его способность убеждать. Наоборот, различия между его целями и устремлениями других как будто растворились, даже если позиции были совершенно разными. Мужчине все труднее было понять, в правильности какого мнения он убежден сильнее всего. Хосе стал ставить под сомнение свои предположения о том, как устроен мир. Он отмечал, какие допущения делают другие и как они формируют на их основе свои понятия о добре и зле. Когда мужчина заметил эти связи, то стал меньше доверять собственным предпосылкам и переосмыслять некоторые из них.

По мере развития Хосе стал так или иначе притягивать людей. Раньше к нему обращались только непосредственные подчиненные с вопросами, как действовать. Теперь люди со всей организации приходили к мужчине за советами и рекомендациями другого рода. Хотели узнать его точку зрения на проблему. Просили помочь понять, что имел в виду тот или иной человек. Хосе очень нравились новые взаимоотношения с коллегами. Мужчина обнаружил, что менее связан организационной структурой и чужими мнениями, чем когда-либо раньше. Прежде он каждый день находил массу поводов для раздражения, а теперь эти моменты не казались такими досадными. Отныне, когда вице-президент начинал сердиться, наблюдал за собой, чтобы выяснить, где кроется проблема. Хосе становилось все интереснее отслеживать разные свои реакции. Теперь даже негативные отклики казались ему признаком интереса и энергии. У мужчины был довольно вспыльчивый характер, который доставлял ему неприятности на протяжении всей карь­еры. А теперь он стал воспринимать свой внезапный гнев как верный знак того, что брошен вызов важным для него ценностям или мировоззренческим основам.

При всех плюсах нынешнего положения и расширении взаимоотношений с коллегами Хосе чувствовал себя более одиноким, чем когда-либо. Он мог предложить помощь сотрудникам всей организации, но при этом обнаружил, что лишь в немногих может быть полностью уверен. Пока мужчина пытался докопаться до собственных предпосылок и допущений других и поставить их под вопрос, никто ему в этом не помогал. Еще большей проблемой стало изменение границ той стороны личности, которую Хосе демонстрировал на работе, и другой, «домашней». Мужчина чувствовал, что эти стены, некогда возводимые и поддерживаемые с таким трудом, в каком-то смысле вредили компании. Будто он приносит на работу только часть самого себя и не может полностью отдаться своему делу, как хотел бы. Вице-президент чувствовал мир работы по-другому. И не был уверен насчет того, что придет на смену его старым представлениям. Оказавшись на вершине карь­еры, Хосе не мог найти себе места. Иногда ему становилось грустно от этого, но временами ощущения были захватывающими. Мужчина чувствовал себя удивительно свободным благодаря новой способности. Ведь теперь он мог покинуть хорошо знакомый мир и проложить собственный путь к новой реальности.

Возможно, самотрансформирующаяся форма сознания — это дар. Так людям проще справиться с неизбежной болью и грустью второй половины жизни. На этом этапе родители и другие близкие люди болеют и умирают, а тело слабеет и здоровье ухудшается. Люди расстаются с надеждой достичь все цели. Или, если все планы реализованы, может прийти осознание, что мечты были слишком мелкими. А сейчас уже поздно ставить перед собой новые цели. Самотрансформирующееся сознание — это дар еще и потому, что оно позволяет человеку не только мириться с каждым из этих болезненных явлений, но и одновременно прийти к новому видению и опять почувствовать вкус к жизни. Полностью перейдя на этот этап, люди видят взаимосвязи повсюду. Отличительные особенности людей и идей, которые казались такими явными на уровне самоавторствующего разума, становятся куда менее определенными. Вместо них человек видит все больше черт сходства. Различия, ранее яростно оберегаемые, теперь размещаются на относительной шкале. Таким образом они становятся менее важными, чем понимание и оценка масштаба.

Самотрансформирующийся разум может быть благом не только для людей на этапе, когда радостное принятие жизни и смерти во всех аспектах помогает смягчить потенциальную боль, но и для любой организации. Лишь бы последней посчастливилось иметь таких сотрудников в своих рядах. Что люди с полностью самотрансформирующимся сознанием способны дать компании? Не могу судить по своему опыту. В моих случаях чаще всего по мере приближения этого этапа сотрудники обнаруживали, что организация слишком сковывает их, и уходили. Но, несомненно, компании становятся все влиятельнее и глобальнее. А угрозы нашей планете вскоре будут слишком серьезными для того, чтобы с ними могла справиться любая группа или организация. И тогда на руководящих постах потребуются люди с самотрансформирующейся формой сознания. Такие лидеры могут выйти за рамки своей репутации и собственных потребностей, даже забыть о необходимости увидеть реализацию личной идеи. И придерживаться глобального понимания мира во всех его взаимо­связях.

Лидеры с самотрансформирующимся сознанием, такие как Хосе из вышеприведенного примера, оставили надежду найти единственный лучший путь к своим целям. Вместо этого они фокусируются на множестве задач, которые должны быть выполнены. А также на большей картине, выходящей далеко за рамки одной-единственной цели. Такие лидеры будут способны учесть и биржевую стоимость акций, и вопросы качества жизни. Смогут разрешить парадокс между максимальной прибылью и защитой работников и окружающей среды. Они выводят руководство за рамки создания и удержания некой влиятельной концепции. То, что мы увидели в примере с Хосе, не редкость. Когда человек перерастает самоавторствующую форму сознания, он выходит за рамки текущих взглядов на лидерство. Оказывается за пределами понимания основной массы компаний. Чтобы удержать таких руководителей и использовать их сильные стороны, организациям необходимо сформировать свежий взгляд на лидерство. И переосмыслить вклад в компанию старшего (и, возможно, более развитого) поколения.

По мере увеличения взаимосвязанности мира сложность самотрансформирующегося разума будет иметь решающее значение внутри организации. Совсем небольшой процент людей только начал выходить за рамки самоавторствующего сознания. Крайне маловероятно, что в каждой компании будет достаточно сотрудников с самотрансформирующимся образом мыслей. При этом организациям нужны такие лидеры больше, чем когда-либо. Желательно, чтобы люди с этой формой сознания занимали управляющие позиции в компаниях и правительствах. Тогда у нас вырастут шансы справиться с до сих пор неразрешимыми проблемами бедности, ненависти и экологического коллапса. Многие слышали знаменитую цитату Альберта Эйнштейна: «Значительные проблемы, с которыми мы сталкиваемся, не могут быть решены на том же уровне мышления, на котором мы были при их появлении». Хотя знаменитый ученый и не знал теорий развития взрослого человека, он мог говорить о переходе к самотрансформирующемуся сознанию.

Ну и что дальше?

Итак, вы углубили понимание того, какими способами люди составляют представление об окружающем мире. Начали улавливать ритм этого движения. Убедились в том, что важно учитывать соответствие между текущей организационной структурой и формой развития сознания. Каким будет следующий шаг? Вы обратите взор на свое окружение и, возможно, даже на себя. Подумаете, как лучше понять окружающих и то, как они производят смысл. Следующая глава поможет в этом.

Отправить