Однажды вечером я решил попить чаю. Не помню ни месяц, ни день, но время помню железно: 20:40. Вся семья была дома, и, что странно, все вели себя удивительно тихо. Ну ни дать ни взять — затишье перед бурей.

И в этой тишине, конечно, раздался телефонный звонок. Трубку взяла матушка.

— Здравствуйте, Маша и Федя едут в Вологду?

— Да, конечно. Мы собираем вещи.

— Вещи?

— Ну да.

— Поезд через двадцать пять минут!

Немая сцена длилась мгновение. Маша, Федя и я бросились одеваться.

И в этом событии самым потрясающим было не то, что мы перепутали день отъезда на фольклорный фестиваль в составе ансамбля «Веретенце», а то, что никто не впал ни в ступор, ни в истерику. Через десять минут мы уже мчались в автомобиле по Третьему транспортному кольцу, я с какой-то угрюмой убежденностью пытался проскальзывать во все щели забитой автомобилями дороги. Была пятница! По телефону в режиме онлайн нас вела моя матушка. Приближаясь к пересечению с проспектом Мира в 21:00, я понял, что успеть к поезду не получится. И тогда я развернулся и запросил у нашего домашнего диспетчера график остановок поезда: «Буду догонять».

Остановок было две. Первая в Александрове, в 22:57. А вторая в Ярославле. На первую мы явно не успеваем, до Пушкино дорога забита дачниками, а вот успеть в Ярославль — можно попробовать. Поезд приходит туда в 01:03 и стоит двадцать шесть минут. Ну что ж, гулять так гулять, рисковать так рисковать.

Молниеносная заправка в пути, хот-доги в зубы, кофе в руки, мчимся сквозь ночь дальше. Наша «хонда-пилот» вполне оправдывала свое название, стремительно и устойчиво летела вперед, прилипая колесами к дорожному полотну. После Сергиева Посада машин поубавилось.

Это были прекрасные, счастливые часы. Мои дети-подростки видели перед собой не заюзанного, уставшего и раздраженного папашу, с которым они в повседневной жизни почти не пересекаются, с ними сейчас был их Папа, который все может. А со мной были мои прекрасные дети. Не те то угрюмые, то несчастные, то безумно веселые существа с гаджетами в руках, которых я регулярно наблюдаю в нашей квартире, а мои любимые дети, с которыми мы много путешествовали, ездили в экспедиции на Север, играли в индейцев, читали вслух книги и без умолку разговаривали. Вот именно — разговаривали. И сейчас за окном мелькали деревни и леса, а мы разговаривали. Это были те доверительные беседы, от которых оттаивает душа и к горлу подступает комок.

Показался пригород Ярославля. Мы укладываемся, ура! Лишь бы угадать с вокзалом.

Пересекаем город, вот он, главный железнодорожный вокзал, приехали.

Паркуем «пилота» и бежим на перрон. Пусто. Конечно, ведь на часах 00:58. Целых пять минут я наслаждался триумфом победы, а потом мы махали руками приближающемуся составу и забирались в свой вагон. Все пассажиры спали, кто есть кто, разобрать было невозможно, и поэтому пришлось среди них искать старших группы, негромко окликая спящих по имени, передвигаясь по вагону мимо торчащих из-под одеял ног и рук.

Все получилось, дети благополучно уехали, а я вернулся в машину и набрал в навигаторе: «центральная пельменная».

Пытаюсь вспомнить, кто же это затеял? Кажется, Влад. Да, точно он. Мы возвращались из «второго Юмижа»: Сергей, Коля, Влад и я, а традиционным местом остановки с питанием у нас было кафе «Баранка» на заправке «Лукойл» в 30 километрах после Вологды, если ехать к Москве.

Дело было вечером, делать в машине особо нечего, вот Влад и говорит:

— В Ярославле есть пельменная круглосуточная, называется «Центральная». Очень вкусно.

Мы промолчали вроде, а сами только о ней и думаем. Ну и заехали, конечно. Самый центр города, небольшая забегаловка, дизайн аскетичный, «а-ля СССР», вроде знаменитой чебуречной на Сухаревской, но тут есть стулья и человеческие общепитовские столы. А меню — просто мечта обжоры. Уверяю, какую бы вы сейчас ни придумали начинку для пельменей, она у них уже давно висит в меню на стене. С тех пор если даже мы пропускаем там завтрак по пути на север, то по дороге в Москву обязательно ужинаем. Помню, однажды приехали очень поздно, уже во втором часу ночи. Оказалось, кроме пельменей в этом заведении бывают еще концерты и дискотеки. К тому моменту музыканты уже ушли, а на сцене расположился огромный бородатый хипстер в длинном плаще, напомнивший мне пару неформалов из моей юности второй половины 80-х. Музыка звучала предельно громко, людей почти не было, никто не танцевал, на стену транслировался видеоряд, от которого мне показалось, что я нахожусь в знаменитом психоделическом лондонском клубе UFO, в 1967-м. Но перебор с «жестью» в контенте налицо. На мой хотя и искушенный, но трезвый взгляд. Смотреть было неприятно, слушать непросто, хотелось просто поесть с дороги. Неожиданно Коля встал из-за стола, подошел к хипстеру и что-то шепнул ему на ухо. Тогда тот быстро выключил музыку и стал собираться. Только через год я случайно узнал, что на ухо ему было сказано следующее: «Если не выключишь, это будет твоя последняя песня».

Вот к этому чудесному заведению я и проехал прямиком от железнодорожного вокзала. Там было тихо, в одиночестве я сжевал пару порций и медленно, с чувством выполненного долга отправился в обратный путь, домой.