И вроде бы ничто не предвещало неприятностей.

Наоборот, грядущая поездка обещала стать полнокровной, многолюдной, слаженной и наполненной приятными неожиданностями. Удельный вес экспедиции, по моим прогнозам, существенно возрастал за счет того, что к основному составу участников наконец-то присоединились приходские семьи — молодые и не очень, с многочисленными детьми и без. Двое ребят из нашего приходского детского дома «Павлин», несколько моих приятелей и подруг со стороны, и, скорее всего, по имеющимся разведданным, именно нашей экспедиции выпадала честь принять в свои ряды большого друга «Общего дела», воцерковленного человека и любимого многими актера Андрея Мерзликина с его подрастающими сыновьями.

Я и раньше не испытывал проблем с набором людей и даже просил на сайте нашего проекта сразу писать в графиках экспедиций, что у нас набор добровольцев закрыт. А теперь и подавно приходилось много думать о том, как, чем и где именно эксплуатировать имеющийся ресурс, и в особенности детский труд.

Я уже представлял себя остепенившимся добрым батюшкой, который не карабкается в пропотевшей тельняшке по крыше с гвоздями в зубах, а неспешно прохаживается внизу, творя молитву; вдохновляет мужчин на богоугодное делание и ласково гладит подрастающих сорванцов по взъерошенным головам.

В июне мы были на разведке в Кировской области, там приметили себе работу на будущее. Не туда ли отправиться нашему православному добровольческому табору?

Но как только я задавался этим вопросом, мне тут же являлось грустное лицо отца Аркадия и недоделанная кровля часовни Анастасии Узорешительницы, скорбно хлопающая рваным рубероидом.

Поэтому все-таки Тамбич. Решено. И время уже поджимает.

Но тут-то все и началось.

Сначала отвалились «павлиновцы», которых направили в другой географический регион. Следующими стали молодые семьи, частично занятые работой, частично ожидающие пополнения. За ними последовали семьи постарше и мои друзья со стороны, обвитые бытовой занятостью, собственными обострившимися болезнями, недугами многочисленных детей и проблемами с автотранспортом. Актер театра и кино Андрей Мерзликин был остановлен попущением Божиим через участие в очередных съемках, но наипаче через перелом ключицы во время одного из хоккейных матчей в лиге актеров и музыкантов.

Но оставался костяк. Экстренное совещание оставшихся в живых было посвящено перераспределению обязанностей.

Беда не приходит одна. Посыпался наш костяк. Или Костян? Эх, Костя! Наш добрый чудо-богатырь, рядом с которым даже Никита, ростом 190 см, выглядит как малыш… Участник прошлых славных походов, обладатель надежного «лендкрузера» и прекрасной невесты Лизаветы, велел считать его в этот раз отреченным в связи с непреодолимыми обстоятельствами. Не раз и не два вспомнилась мне в те дни евангельская притча о званых и избранных…

Подсчитали потери. В строю остались Андрей с семьей, Никита с Галей, его мама и младший брат с другом, оба начального призывного возраста, Ирина-фотограф и я с моими мальчишками. Автопарк, уже знакомый читателю по прошлым экспедициям: два полноприводных микроавтобуса и «хонда-цивик» — бывалая, мужественная, но бесполезная в карельских лесах.

Распределили инструмент, снаряжение, продовольствие. Рассчитали объем строительного материала и заказали его прямо из Москвы на ближайшей к Тамбичозеру пилораме, аж в ста километрах от него. Получили последние ЦУ от координатора «Общего дела» Виктора Константинова и стали собираться в дорогу. Все в руках Божиих…

На следующий день в моей квартире бодро прозвенел телефонный звонок:

— Отец Дмитрий, это Андрей Назаренко.

Я страшно расстроен, но у меня на работе срыв крупного заказа, уехать никак нельзя, придется остаться и спасать ситуацию.

Принять эту новость было нелегко. Впереди не самая простая дорога, разгрузка-переноска двух кубов досок, работы по замене верхних венцов и стропильных бревен, изготовление новой кровли, и все это теперь предстояло делать нам с Никитой при помощи двух неопытных парней и двух мальчиков, при сочувствии трех представительниц прекрасной половины человечества.

Скажу больше. Ни я, ни Никита никогда ранее венцы и стропильную систему не меняли. Самым старшим и рукастым из нас был Андрей Назаренко, только что сменивший бензопилу на компьютерную клавиатуру. Глубокий пафос и строгую торжественность придавало нашему триумфально-траурному шествию наличие только одного автомобиля, в который должны были уместиться десять человек, их личные вещи, спецснаряжение, продовольствие на три дня и который обязан был с этим грузом преодолеть 30 километров грунтовых лесных дорог, разбитых многотонными лесовозами и щедро политых дождями.

«Все в руках Божиих!» — сумел-таки проскрипеть я внутри себя, отгоняя фатальную мысль об окончательно сорванной экспедиции и с грустью поглядывая на растворяющийся в атмосфере призрачный образ доброго неспешного батюшки, взамен которого все четче стал проявляться жесткий антикризисный менеджер.

Срочным образом в интернете внесли правку об открытом наборе добровольцев, бросили клич по всем знакомым и соратникам из других экспедиций. Подключили руководителя «Общего дела» отца Алексея Яковлева, посвятившего нашей проблеме часть воскресной проповеди. И я, и Никита приставали буквально к каждому встречному с нескромным предложением стать избранным на грядущем пиру служения Богу и потомкам в качестве храмоздателей.