Михаил Боярский 'Песня о еде'

Подруга влетела в дом подобно вихрю. Быстро оценила ситуацию, видимо поняла, что мне ничего не угрожает, и успокоилась. В ее руках я заметила сверток из которого умопомрачительно пахло чем‑то вкусным. Во рту сразу образовалась слюна и я шумно сглотнула. Чем заслужила укоризненный взгляд глаз — бусинок. Да что я такого сделала то? Он хотя бы колбасой перекусил, а я и той даже не попробовала. Украли.

Мне в руки сунули хлеб с небольшим куском сыра и крынку молока. Я тут же вгрызлась в хлеб и даже тот факт, что он был жестковат, меня не смутил. Живот довольно заурчал. Наконец‑то я поела, а то уж было подумала, что до дома терпеть придется. Но видимо удача решила повернуться ко мне лицом, а не тем местом, которым стояла ко мне до этого.

— Что здесь произошло? — стала расспрашивать Алеша. — На тебе лица нет.

— В очередной раз решила погеройствовать, — запыхтел крыс.

— Подумаешь, — отмахнулась я, — всего лишь вылечила от какой‑то там смертельной болезни человека.

— Она нашего отца спасла, — подал голос парнишка.

Я удостоилась вопросительным взглядом подруги и, вздохнув, стала рассказывать. Недовольное пыхтение постепенно сменялось вздохами ужаса. Чего она так испугалась я сначала не поняла, но когда речь зашла о соседке, которая и сглазила мужчину, она заметно побледнела.

— Алеша, ты чего? — я насторожилась.

— Я кажется догадываюсь про кого ты говоришь, — пролепетала подруга.

Я выжидательно уставилась на нее, но вдруг в моей голове что‑то щелкнуло. Как же я сразу не догадалась! Это же так просто! Вот оказывается кого я тогда в лесу 'подпалила'. Но что она делала рядом с людьми и пострадал ли от ее рук еще кто‑то — вот это предстоит узнать и по возможности помочь пострадавшим.

— Дева, ты о чем задумалась, — мне в щеку ткнулся прохладный нос. И когда забраться успел? Я даже и не заметила, на столько сильно углубилась в свои мысли.

— Необходимо разузнать пострадал ли еще кто‑нибудь, — нахмурилась я.

— Далеко ходить не придется, — сказал паренек. — Через два дома избушка небольшая стоит, там две женщины живут, мать и дочь. Так вот… девочка с такой же болячкой слегла.

Вот даже как. Я взяла у Алеши еще кусок хлеба и направилась на выход. Подруга и колбасный воришка последовали за мной.

— Ты бы хоть ботинки какие надел, — сказала, уставившись на босые ноги.

— Так нет ничего, — он пожал плечами.

— Тогда в дом иди, — строго произнесла.

— Нет, — он упрямо замотал головой. — Я с вами пойду.

— А не заболеешь? — спросила. Парень мотнул головой и упрямо смотрел перед собой. Упертый, упрямый мальчишка. — Кстати, тебя как звать то?

— Джеф, — ответил тот.

Ну Джеф, так Джеф.

— Алеша, сбегай пожалуйста на ярмарку и приобрети для него какую‑нибудь обувку, а то смотреть на него холодно.

— Хорошо, — она охотно кивнула. — Я мигом.

— И еще сыра купи, — крикнула уже убегающей в сторону ярмарки подруге.

А есть все хотелось и хотелось. Что за жор на меня напал сегодня?

Подруга вернулась минут через десять покрасневшая и тяжело дышащая, но ужасно собой довольная. В одной руке она держала довольно простые но теплые и на вид удобные ботинки, а в другой заветный кусок сыра. Большой кусок сыра. Я выхватила из ее рук лакомство и вгрызлась в него зубами. Крыс недовольно засопел и потянулся лапкой к 'моей прелести'. Я недовольно шикнула на очередного ворюгу и сильнее сжала в руке заветный кусок. Мне в конце‑то концов силы восстанавливать надо, а они поесть нормально не дают. Вон, скоро опять силу тратить придется и какие будут от этого последствия ни кому не известно.

С такими мыслями я и не заметила как мы подошли к нужной нам избушке. На вид она была намного прочнее и добротнее чем та, в которой мы недавно были. Но всматриваться в обстановку я не стала, а сразу направилась к крыльцу. Стучать пришлось долго, нам никто не открывал. Я уж было подумала, что дома ни кого нет, но вовремя вспомнила что вообще‑то если у девушки такая же болезнь как и у вылеченного недавно мужчины, то она не может не быть дома. Значит надо ждать…

— Джеф, — позвала я стоящего неподалеку парня, который задевал носком нового ботинка пушистый снег. — А в доме только две женщины живут?

— Да, — он кивнул и подошел ко мне вплотную. — А чего ты спросила?

— Просто мало ли, еще кто‑нибудь прийти может, — пожала плечами.

Посмотрев на небо я нахмурилась. Видимо обратно ночью идти придется. А это опасно и чревато для здоровья. Хотя других вариантов не было, оставаться в этой деревне желания не было абсолютно.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда мы увидели идущую в нашу сторону худенькую женщину. Она, заметив нас, насторожилась и прибавила шаг. Одета она была довольно просто, но не так бедно как Джеф и его сестры.

— Кто вы такие? — она скользнула взглядом по нашей небольшой компании и задержалась на Джефе. Видимо они были хорошо знакомы. — Джеф, — приподняла она брови. — Что ты здесь делаешь? Что‑то с отцом? — В ее голосе явно слышалось беспокойство. Так — так — так. А это уже интересно. Не питает ли она к отцу парня нежные чувства? А что. По возрасту они вроде как друг другу подходят. Развить эту мысль мне на дали, каким‑то образом я оказалась стоящей возле кровати на которой лежала молоденькая девушка. Видимо пока я размышляла на отстраненные темы меня впихнули внутрь и подвели к болеющей.

— И давно она в таком состоянии? — спросила у хозяйки дома.

— Три недели примерно, может чуть меньше, — всхлипнула та.

Ну что же. Все сходится.

Больше я ничего спрашивать не стала, и так было понятно. Видимо чем‑то девчушка вдове не угодила и та решила ее по проверенной схеме сглазить. Но вот то, как среди людей затесалась нежить, для меня так и остается загадкой. Неужели никто не заметил неладное? Или она сравнительно недавно нежитью стала? Тогда чего ей спокойно не умиралось? Сколько вопросов остаются без ответа. Хотя для того чтобы пакостить по тихому, достаточно просто не высовываться и жалить исподтишка. Тогда вполне возможно что никто не заметил неладное.

— Дева очнись, — раздалось у уха.

— Не мешай, — шикнула на крыса и, протянув руки к девушке, закрыла глаза и сосредоточилась на своих ощущениях.

Сила тут же отозвалась и потекла теплым ручейком по венам. Пальцы уже привычно закололо и я почувствовала как моя стихия постепенно из меня выходит, чтобы тут же впитаться в тело больной. С девушкой все обстояло не так плачевно как с вылеченным мной мужчиной. Я открыла глаза и стала осматривать лицо больной. Язв не было. Значит получилось. Дыхание спокойное, ровное. Цвет лица правда бледноват, но это уже и без меня восстановится.

— Алеша, — хрипло позвала подругу, — еще что‑нибудь из съедобного осталось?

— Могу предложить только хлеб, больше ничего не дам, ты и так половину запаса слопала, — вздохнули за спиной.

— Давай, — я протянула дрожащую руку и мне в ладонь лег небольшой кусок.

— Магесса, скажите, — подала голос хозяйка дома, — с ней теперь все будет в порядке?

— Я не врач, — пожала плечами и посмотрела на женщину, — я не знаю. Но сделала все что могла.

— Кати, — пропищал Феликс, — как мы домой попадем? За окном уже темень непроглядная.

— Как сюда попали, так и обратно попадем, — зевнула в ответ.

— Уже очень поздно, — подала голос хозяйка, — оставайтесь здесь на ночь. Я вам на печи постелю. Она у нас добротная, выдержит.

— Это намек на то что я толстая? — буркнула.

— Что вы! — всплеснула руками женщина. — Я не то имела ввиду.

— Не беспокойтесь хозяюшка, — залепетала Алеша. — Мы согласны. Не обращайте внимание на нашу магессу, она просто устала.

Я не стала с этим спорить, потому что действительно очень устала. Просто жутко, до кругов перед глазами. Заодно сорочку новую надену, что я ее зря покупала что ли? Хозяйка оказалась довольно милой женщиной и приятной в общении. У нее даже баня оказалась, чему я несказанно обрадовалась и спустя примерно два часа чувствовала себя уже не такой несчастной. Я помылась! Худо — бедно, но помылась!

На печи было довольно жестко, но все лучше, чем ничего. Алеша почти сразу заснула, а я еще какое‑то время крутилась с бока на бок, но усталый организм победил, и я все же заснула.

— Вставай, — раздался сквозь сон голос Феликса.

— Нет, — буркнула не открывая глаз.

— Нас ждут великие дела! — с энтузиазмом сказал крыс.

— Тебя может и ждут, а меня нет! — я повернулась на другой бок и уткнулась носом в спину подруги.

— Крыс, дай поспать, — буркнула солидарная со мной Алеша.

— Да вы не понимаете! — возмутился будитель. — Там весь двор людьми забит!

Я резко села и открыла глаза. Какими еще к черту людьми?! Кажется последнюю фразу я сказала вслух.

— Так у кого нога болит, у кого затылок чешется, — стал объяснять Феликс, — у кого зуб дергает. Лечиться пришли.

— А узнали они про меня откуда? — недовольно засопела.

— Хозяюшка рассказала, — тут же ответил крыс.

— Вот делай после этого людям добро, — запыхтела я, сползая с печки.

Вот ведь… даже поспать не дадут нормально. Я вообще здесь хоть когда‑нибудь высплюсь? Поторопив подругу, схватила лежащие неподалеку на стуле вещи и стала одеваться. Входная дверь открылась, впуская внутрь хозяйку с дочкой. А быстро она в себя пришла.

— Вы уже встали? — улыбнулась Мислава.

Вчера мы таки успели представиться друг другу.

— Разве можно спать в таких условиях, — буркнула себе под нос.

— Вы наверно злитесь на меня, — хозяйка потупила взгляд.

— Есть такое дело.

— Не сердитесь, — пролепетала Вита (дочь Миславы).

Я только недовольно запыхтела, но ничего говорить больше не стала.

— Проходите к столу, — примирительно сказала хозяйка, — вам надо набраться сил.

Да… день обещает быть долгим и тяжелым.

— Алеша, — позвала я подругу. — Гаром нас убьет.

— Не думаю, — она уже натянула на себя сарафан и подходила к столу. — Он тоже на ярмарку собирался. Обычно он на ней неделями пропадает.

Это не могло не радовать. Значит проблем со старостой быть не должно.

Завтракали в напряженной тишине. Только приглушенный гул во дворе мешал расслабиться. Неужели они реально думают, что я буду их лечить? Нет, я конечно понимаю если человек попал в экстренную ситуацию и от моих действий зависит его жизнь. Но лечить больной зуб или сломанный палец я не собиралась. Не хватало еще одного энергетического истощения. Мне ситуации с Груней вполне хватило.

После завтрака Мислава с дочерью оставили мне дом в полное мое распоряжении и ушли. Куда и зачем я не спрашивала, только сверлила их уходящие спины хмурым, многообещающим взглядом.

— Ну что, — подал голос Феликс. — Готова?

— Нет, — последовал мой короткий ответ.

Не хочу! Кто бы знал, как я не хочу провозиться весь день с ноющими, стонущими жителями этой деревни. Возможно, кто‑то подумает, что я слишком жестока и если есть возможность помочь, то это необходимо сделать. Но я устала. Просто кошмар как ус тала. Не буду же я лечить человека от простой головной боли, затрачивая на это силу, которая может понадобиться другому, тому, кому это действительно необходимо.

— Просто так тебя от сюда не отпустят, — вздохнула подруга.

— Можно попробовать сбежать, — с надеждой в голосе сказала я.

— Мечтай, — фыркнул крыс и направился к двери.

Начинается.