Вступительное слово

Аллен Джо

Когда меня попросили написать предисловие к одному из наиболее исчерпывающих описаний жизни, искусства и философии Брюса Ли, составленному Джоном Литтлом, я задался вопросом: с чего начать?

Как мне достойно выразить переполняющие меня эмоции и теплые чувства по отношению к человеку, с которым я был знаком больше тридцати лет? Как описать того, кто так сильно повлиял на мою жизнь, кто был — и остается — столь близким мне и моей жене Энни, словно он наш родственник? В самом деле, Брюс Ли был таким хорошим другом, что я и сейчас ношу его фотографию с собой в портмоне, хотя со дня его смерти прошло больше двадцати лет. Поэтому саму возможность сказать несколько слов о своем друге я почту за особую честь.

Я полагаю, для начала будет неплохо ответить на вопрос, который мне задают чаще всего: как мы познакомились с Брюсом Ли? Впервые мы встретились в 1962 году на Всемирной выставке в Сиэтле, куда я приехал вместе с семьей. Мой друг детства и однофамилец Брюса — Джеймс Ли — услышал от своего брата о нем, о его мастерском владении боевыми искусствами и виртуозном исполнении танца ча-ча-ча. Джеймс послал меня проверить, так ли он хорош на самом деле. И, мягко говоря, меня ожидал большой сюрприз!

Узнав, что Брюс работает в китайском ресторане «У Руби Чоу», я отправился туда. Заказал скотч и стал ждать его появления. В скором времени вошел хорошо одетый молодой человек; держался он уверенно, даже немного с вызовом. «Так это и есть Брюс Ли?» — подумал я. Когда я представился, Брюс попросил меня показать пару приемов кунг-фу, которыми я овладел, живя в Калифорнии. После того как я продемонстрировал несколько движений в стиле самсинг-кюнь (трехлинейный кулак), Брюс заметил: «Неплохо, Аллен». Потом он попросил меня ударить его кулаком, я попытался, но он просто ухватил мою руку и потянул меня вперед (используя технику кунг-фу под названием лап-сао), да так сильно, что я едва не получил серьезную травму. В итоге это стало началом замечательной крепкой дружбы.

Разумеется, я тут же сообщил Джеймсу, какое впечатление на меня произвели искусство и способности Брюса. Позже Джеймс пригласил его к нам в гости в Окленд. Я сохранил фотографии первого визита Брюса в наш город. В следующий раз, когда он гостил у нас в доме, мы убрали из гостиной все столы и стулья, но не для занятий кунг-фу, а для танцев. Брюс великолепно чувствовал музыку и ритм. В 1964 году, после нескольких визитов, Брюс решил переехать в Окленд, приняв предложение Джеймса поселиться у него в доме. Жена Джеймса недавно умерла, и заботу о его двоих маленьких детях взяла на себя невеста Брюса Линда.

В те дни мы с Джеймсом вместе с нашим оклендским учеником и другом Джорджем Ли увлекались поднятием тяжестей, наращивая силу и мышечную массу. До встречи с Брюсом я участвовал в соревнованиях по бодибилдингу и тренировался у Эда Яррика с лучшими бодибилдерами и зубрами фитнеса тех лет — Стивом Ривзом, Джеком Лаланном, Клэнси Россом, Джеком Делинджером и Роем Хиллиганом. Брюс был очень худым, когда приехал жить в Окленд. Увидев нас — троих нехилых китайцев, — он поддался природному духу соревновательности и принялся накачивать свое тело. Первый комплект снарядов Брюсу подарил я. Он занимался с ними без устали. Результаты тренировок видны по его фильмам, и я не погрешу против истины, если скажу, что они оказались весьма впечатляющими.

Брэндон, первенец Линды и Брюса, родился в Окленде. Когда Линда была беременна, Брюс сошелся в схватке с мастером кунг-фу, который пытался противостоять тому, чтобы этому искусству учились люди не китайского происхождения. И хотя Брюс вышел победителем, он был крайне недоволен собой. (Для него было характерно всегда пытаться повысить свой и без того уже более чем высокий уровень мастерства.) Позже я спросил Брюса о произошедшем, и он заметил, что у него «ушло слишком много времени» на то, чтобы сломить противника. Это были первые семена того, что позже он развил в искусство джиткундо. С этого момента Брюс постоянно стремился совершенствоваться физически и духовно, досконально изучать механику и науку боя, чтобы наиболее эффективно и умело подчинять себе противника. Обнаружив, что он слишком вымотался в той схватке, Брюс стал еще больше тренироваться, чтобы улучшить форму.

Примерно через год он переехал в Лос-Анджелес, но продолжал время от времени наведываться в Окленд вместе со своими учениками Тедом Вонгом и Дэном Иносанто. В свою очередь, мы с Джеймсом и Джорджем ездили в Лос-Анджелес — по особым поводам, вроде дней рожденья Брюса или Линды; таким образом воссоединялась наша «четверка мушкетеров». Я до сих пор помню, как мы навещали его на съемках «Зеленого шершня» и спали вместе с его датским догом Бо. Другое воспоминание связано с рождением дочери Брюса Шеннон. К тому времени он всерьез занялся силовыми тренировками, и тело Брюса выглядело великолепно. Как раз во время того визита он отвел меня в сторону и показал ставший теперь знаменитым манифест «Моя ясная основная цель», который он написал, чтобы повысить собственную мотивацию.

Многие говорят, что Брюс опережал свое время. Но не настолько, чтобы казаться эксцентричным или не от мира сего. Я думаю, лучше будет сказать, что он был в такой гармонии с собой и окружающим миром, что казалось, будто он идет впереди времени. Он хорошо одевался и легко находил общий язык с окружающими. Он также точно знал, что хочет получить от жизни. Целеустремленность и упорство помогли ему достичь невероятных высот за столь короткую жизнь.

В Окленде я был управляющим в продовольственном магазине, и Брюс часто навещал меня там. Однажды он просидел в магазине восемь часов, чтобы сделать сюрприз ко дню рождения Линды. На листах оберточной бумаги он рисовал прекрасные сценки борьбы кунг-фу. А потом просто взял и выкинул рисунки. Я до сих пор ругаю себя за то, что не достал их из мусорного бака! Они были бы для меня бесценны, и не из-за сувенирной лихорадки по Брюсу, а потому что так я смог бы сохранить воспоминания о дне, проведенном с моим дорогим другом.

Брюс любил повторять, что его имя станет нарицательным, как кока-кола. Так и произошло. Путешествуя по миру, я видел, что имя Брюса Ли известно везде — от Северной Америки до дальних уголков Европы и Азии. Надо понимать, что быть узнаваемым в таких странах как, например, Китай, с его репрессивным режимом, — это великое достижение. И тем не менее, когда я упоминал имя Брюса Ли в Шанхае, местные жители сразу понимали, о ком я говорю.

Просматривая свои заметки, я понимаю, насколько легко мне даются истории о Брюсе Ли. Таков был и он сам. Когда он появлялся, время останавливалось. Он вселял уверенность и вдохновлял. Когда дела мои шли неважно, он неизменно подбадривал меня, и мне становилось легче. Он мог в одну секунду превратиться из серьезного человека в шутника. Он никогда не покидал мой дом, не продемонстрировав моей жене свой великолепный твердый и плоский, похожий на стиральную доску живот. Его чувство юмора и шутки нередко доводили нас до колик. Надеюсь, что воспоминания, которыми я с вами поделился, передают образ и характер Брюса и то удовольствие, которое мы получали от общения с ним.

Я не могу не отдать должное Джону Литтлу за колоссальную работу по документированию записей Брюса. Джон пожертвовал многим, чтобы мы имели возможность читать и размышлять над наследием Ли. В собрании из двенадцати томов Джон продемонстрировал нам, что Брюс был истинным представителем эпохи Возрождения — мыслителем, философом, художником, невероятно физически развитым человеком и состоявшейся личностью. Он был многогранным и разносторонним. И Джон предоставляет нам возможность оценить эту многостороннюю личность Брюса Ли. Настойчивостью и целеустремленностью, с которыми он показывает нам человека, вдохновлявшего его с детских лет, Джон и сам во многом напоминает мне Брюса.

Я также отдаю дань уважения супруге Брюса Линде. Когда они поженились, ей было чуть за двадцать и она даже не умела готовить. После их переезда в Окленд я учил ее некоторым любимым китайским блюдам Брюса. Со временем она расцвела и превратилась в одну из самых очаровательных женщин на свете. Я знаю, что Брюс считал свой успех во многом заслугой Линды. И только благодаря упорству и мужеству Линды возникла организация «Джун Фан Джиткундо», объединившая многих последователей Брюса, посвятивших себя сохранению и развитию его искусства и философии. Брюс был бы счастлив, узнав о такой преданности жены.

Дочери Брюса и Линды Шеннон было несколько лет, когда не стало ее отца. Но с появлением «Джун Фан Джиткундо» Шеннон все больше и больше узнаёт о нем из воспоминаний учеников и друзей Брюса. Если бы он мог услышать о ее успехах, личных и профессиональных, то был бы тронут, приобнял бы ее и похлопал по плечу.

Я предлагаю вам прочитать эту книгу, она поможет вам добиться любых важных целей. Перед вами история человека, который, преодолевая трудности, достиг успеха, потому что верил в себя. Пусть она вдохновит и вас. Я и сейчас чувствую присутствие Брюса, он по-прежнему мотивирует меня. Во время силовых тренировок (а я все еще поднимаю тяжести два-три раза в неделю) я выжимаю максимум: за себя и «за того парня», и еще один повтор «за Брюса». Это меня никогда не подводит!

Окленд, Калифорния, 1998 год

Отправить