ГЛАВА 7.
Наконец в камере, где сидели дети, зажегся свет. Он ослепил юных заключенных. Двери большой толщины раскрылись, и в комнату вошел в сопровождении дюжины боевиков человек в маске и белом халате.
Это напомнило Алисе ее прежние приключения, том тоже был похожий субъект в белом халате. Только у того маска на лице была черная, а у этого красная.
Словно в завершение сходства доктор в белом халате прошипел:
- Ну что дети добро пожаловать на процедуры!
Пашка сжал кулаки и рыкнул:
- Живым я не дамся!
Доктор согласно кивнул:
- Мальчикам врежьте немного дубинками, а девочку я забираю с собой!
Алиса согласно кивнула:
- Я готова пойти на процедуры!
Эсесовцы ударили Пашку дубинками, мальчик взвыл, и ее попало по голым пяткам резиновой палкой. Аркаша молчал, и его врезали лишь пару раз вскользь.
С Алисы сняли ошейник и кандалы, и завели руки назад, защелкнув небольшие, но прочные наручники, специально сделанные для детей заключенных. Кроме того ей надели уже другой не столь массивный ошейник нашею и повели на цепочке.
Босые ноги девочке сковывать не стали, видно рассудив, что она никуда не денется и все равно на привязи. И повели по коридорам.
Алиса чувствовала себя на подводке униженной. И вместе с тем в ней было чувство гордости - бояться фашисты. Алиса шла себе, то поднимаясь, то спускаясь по ступенькам. Бетонное покрытие щекотало голые детские подошвы. Очень хотелось пить, а чувство голода уже приглушилось.
Наконец-то Алису заставили подняться повыше, и он вошла в правительственное крыло бункера. Мягкие, пышные ковры приятно щекотали озябшие ножки девочки. Почти блаженное ощущение по ним ступать.
Наконец-то ее ввели в кабинет. Огромный, и с высоким потолком. Доктор остался с ней, держа за поводок, но охрана удалилась. В кабинет за столом сидел человек в очках. Он совсем не казался страшным. Наоборот напоминал учителя, интеллигентное сухое лицо, гладковыбритый подбородок, узкие плечи, невысокий рост. Одет в простую гимнастерку, а из наград только железный крест.
Тем не менее это было страшное чудовище, главный палач Третьего Рейха, глава СС, и Рейхсмаршал Гиммлер. Тот, кого боялись по миру не меньше, чем самого Гитлера.
Алиса ощутила себя неуютно и вздрогнула.
Гиммлер с улыбкой произнес:
- Снимите наручники с нашей гости!
Доктор с сомнение заметил:
- Она очень опасная ваше высокопревосходительство!
Главный палач Третьего Рейха кивнул:
- Возможно, но еще совсем ребенок! Сними с не наручники и поводок!
Доктор неохотно повиновался. Гиммлер отлил из кувшина в стакан и протянул Алисе.
Его голос был подчеркнуто ласков:
- Пей милая!
Девочка пискнула:
- Что это?
Гиммлер рассмеялся:
- Молоко! Причем, не коровье, а козье. Оно очень полезное для детей!
Алиса кивнула:
- Большое спасибо!
И впилась в стакан губами. И есть, и пить ей хотелось все сильнее. А молоко показалось девочке сказочно вкусным. Она осушила его до капли, и умоляюще посмотрела на Гиммлера.
Тот притворился удивленным:
- Ты голодна девочка?
Алиса кивнула:
- Нам несколько дней не давали и есть и пить!
Гиммлер рассмеялся:
- А вот как? Вот изверги!
Алиса отметила:
- Не то слово!
Гиммлер ласковым тоном отметил:
- Но и ты пойми Алиса, вы покалечили пару сотен и две дюжины убили отборных эсесовских солдат. За такое вам полагается смертная казнь! А ведь у на в Третьем Рейхе детей порой вешают даже мелкую кражу или нарушение комендантского часа.
Алиса присвистнула и поежилась. Главный палач Третьего Рейха продолжил:
- А по закону мы имеем право применить физическое воздействие даже к детям. Так что Алиса если ты не расскажешь нам всей правды за тебя и твоих друзей возьмутся палачи. А они очень жестокие. Хочешь испытать на себе когда венам и жилам, проходят разряды тока?
Алиса побледнев, честно ответила:
- Не хочу!
Гиммлер сверкнув глазами, прошипел:
- Говори, кто послал вашу группу?
Алиса честно ответила:
- Никто!
Гиммлер свирепо рыкнул:
- Лжешь! Детям такое оружие могли дать только взрослые!
Алиса тяжело вздохнула и ответила:
- Мы сами взяли все это оружие, и переместились через машину времени!
Гиммлер вылупился:
- Что?
Алиса с улыбкой подтвердила:
- Вот именно машину времени! Мы из будущего!
Наступила тягостная пауза. Гиммлер, похоже, это переваривал. А затем заметил с лисьей улыбкой:
- Ты из будущего... Возможно, у вас потрясающие технологии!
Алиса вздохнула и честно попросила:
- Можно еще молока?
Гиммлер налил в стакан и снова протянул Алисе. Девочка жадно пила, и понемногу успокаивалась.
Главный палач Третьего Рейха спросил:
- Ты хочешь жить?
Алиса с подкупающей искренностью ответила:
- Все хотят! А дети в особенности, у нас все впереди, да и люди могут жить очень долго в двадцать втором веке.
Гиммлер жестко заметил:
- Ваши преступления велики. Только сам Адольф Гитлер может вас помиловать и отменить смертный приговор. Вы убили и покалечили самых лучших солдат Третьего Рейха. А такое очень нелегко простить, плюс еще и поврежденная техника!
Алиса со вздохом ответила:
- Война есть война!
Гиммлер заметил:
- И по законам военного времени вас ждет смерть. Плюс еще вас будут жестоко перед этим истязать, выбивая сведения. Понятно это вам?
Алиса отметила, с трудом сохраняя присутствие духа:
- Если в Землю лечь, то это только раз! Если суждено подобное...
Гиммлер жестко ответил:
- Может, тебя сразу вздернуть на дыбу, чтобы ты поняла?
Алиса побледнела... Перспектива подвергнуться пытке не радовала. Она не слишком привычная к боли. А палачи Третьего Рейха умеют пытать страшно. А ведь еще и смерть. Что в случае ее гибели будет?
Что ждет? Небытие? Или рай как ребенка-мученика? Но в посмертный рай люди конца двадцать второго века не верят. Хотя в то, что есть, какая-то душа, уже вроде бы и доказано. Что мы, отдав концы, не умираем насовсем. И что можно будет в будущем возвращать душу в тело.
Но это в том случае, если Алиса умрет в свое время и место. А когда она сгинет в пыточных подвалах гестапо, и ее дух запутается в коридоре времени? Это будет и вовсе ужас!
Девочка пробормотала, в самом деле, испытывая страх:
- Не надо меня и ребят пытать. Мы все итак скажем!
Гиммлер добрым тоном произнес:
- Это интересно... Из какого ты времени?
Алиса честно ответила не утаивая:
- Конец двадцать второго века. Хотя некоторые ведут отчет новой эры со времен Великой Октябрьской революции.
Главный палач нахмурился:
- А ты не врешь? Что коммунисты в будущем победили?
Девочка согласно кивнула:
- Да мы смогли победить. Во всем мире идеи Ленина и Маркса восторжествовали!
Гиммлер ощутил в себе желание ударить из-за всех сил дерзкую девочку по лицу, но сдержался привычным усилием воли. И сдавленным голосом произнес:
- Этого не может быть! Вы не можете нас победить, у нас вместе с Японией ресурсы всего мира!
Алиса решила не врать, тем более испытать на себе пытки не очень хотелось:
- Я из другого мира! У нас вы напали на СССР в сорок первом году, еще не завершив разгром Британии. Взять Москву в сорок первом вам не удалось, потом в войну вступили США и вас прикончили в сорок пятом!
Гиммлер проревел, стукая стаканом по столу:
- Врешь!
Алиса с усмешкой ответила:
- Я ведь стою перед вами и это доказательство что говорю правду!
Гиммлер жестко заметил:
- Вы победили? И США и Британия воевали на вашей стороне - какой бред!
Девочки кивнула с улыбкой:
- Видно они сочли, что это лучшее... Чем лечь под вас!
Гиммлер поднялся с кресла, сделал несколько шагов и заявил:
- Ну, что... - В руках главного палача Третьего Рейха, мелькнул пульт. Он нажал на кнопку.
Несколько сильных охранников ввалилось в кабинет.
Гиммлер заявил:
- Она твоя доктор Менге! Заставь ее говорить правду, но только не покалечь, они нам еще могут пригодиться!
Человек в белом халате и красной маске кивнул:
- Будем пытать аккуратно, но больно!
Алиса, дрожа от страха, предательски захныкала:
- Не надо меня пытать, я вам все расскажу про светлое будущее!
Доктор рыкнул:
- Надо девочка! Интересы Третьего Рейха требуют!
Алису подхватили и понесли. Девочка на сопротивлялась. Кабинет для пыток был совсем рядом с гиммлеровским. Видно главный палач иногда сам следил за пытками.
Алису посадили в кресло и вставили ноги в зажимы. Доктор Менге заметил:
- Жаровня безопасный, но очень болезненный метод пыток.
Две девушки в красных масках и резиновых перчатках, достали заранее подготовленное масло и стали густо смазывать подошвы Алисе. Еще две подводили газ. Тут палачами работали женщины. Их специально использовали когда предстояло пытать детей, чтобы жертва не умерла. Женщины, как правило, более аккуратные и нежные, но причиняют большую боль.
Алиса ощутила, как ее босые ножки зажали в кандалы. Это было больно лодыжкам. И девочка чувствовала в себе растущий страх. Затем подвели трубки с газом. Тут по синим проводам, подавался кислород, по красным газ. Жаровня была на высоте и регулировалась высота пламени и температура.
Понятно, что пытка ожидалась долгой и жестокой. Женщина-палач в маске заметила:
- Это еще ребенок! Кожу на ступнях полностью спалить не будем?
Доктор Менге кивнул:
- Нет! Так подпались, чтобы потом кожа ступней заросла и, пытку можно было бы повторить! Эта девочка много знает и нам нужна от нее информация.
Женщина кивнула с улыбкой под красной маской:
- Она еще сможет танцевать! А пока давайте ее маленьким огоньком!
Девушки повернули краники. Холодные ножки Алисы ощутили приятное тепло. Девчонка поначалу подумала, что это вовсе не больно. Алиса вспомнила Эсмеральду, как ее ломали испанским сапогом. Но это не самый лучший пример мужества. Та быстро сломалась. А вот как держалась под пытками Зина Портнова.
Голые, смазанные маслом подошвы стало припекать. Это уже не столь приятно. Алиса поморщилась. Небольшое пламя медленно жарило девочке пятки. Это пытка безопасная, но изощренная и эффективная, так как боль длительная и нарастает медленно, но верно.
Алиса дернулась ногами, но титановые колодки держали прочно.
Доктор Менге спросил у Алисы:
- Говори, кто вам послал!
Девочка снова честно ответила:
- Мы сами! Взрослые даже не знают об этом!
Доктор Менге плотоядно усмехнулся:
- Вот как? А ты думаешь, мы этому детскому лепету поверим?
Алиса достаточно логично заметила:
- Но ведь это глупо на такое ответственное задание посылать детей!
Доктор Менге кивнул:
- Да глупо, но поэтому мы хотим узнать, зачем это сделали!
Пламя немного подросло, и стало горячее. Алисе стало очень больно, и она застонала. Затем стиснула зубы, но из детских глаз текли слезы. Это ужасно. Пытка. А подошвы так припекает. Девочка, вспоминая произведения на героические темы, пыталась представить что-то другое. Например, подумать о приятном. Вот в частности как хорошо в ее мире. Даже сельского хозяйства как такого нет. Пищу делают из биоплазмы, и ее можно заказать по Гипернету, что куда практичнее. Раньше, кстати, весьма распространенными были роботы-повара. Но сейчас поступают проще.
Биоплазменная пища, очень вкусная, но от нее не пучит живот, и не надо убирать и мыть тарелки. Так это все здорово! Алиса без условно ценила прогресс.
Хотя, наверное, какая-то бабка из двадцатого века оценила бы его еще более.
Алиса дергалась, пятки припекало. Вспомнилась Герда. Как эта девочка, голодная и замершая топала по дороге из острых камней. И ей было очень больно, босые ножки сбило в кровь. А Герда все шла и шла. И терпела страдания. И видно голые подошвы ей припекало.
Тут Алиса услышала голос доктора Менге:
- Говори, что тебя послал?
Девочка решила молчать. В самом деле, лучше всего и не отвечать. Тем более она чувствовала, что если откроет рот, то завопит во всю глотку, от невыносимой боли в обожженных ступнях. Нет, она помолчит. А чтобы было легче вспомнит Герду, одну из историй, где эта девочка проявила еще большее мужество и героизм.
Бедная девочка покинула цветущий сад с вечным летом и идет по осенней холодной дороге.
Сразу же из тепла ее встретил леденящий ветер.
Её босые ножки ступают по каменистой гряде. Голые подошвы впрочем, успели огрубеть уже в саду и им не так больно. Но путь далекий, ножки сбиваются, через несколько десятков верст начинают пылать подошвы и ныть икры. Девочка просит милостыню, чтобы ей дали хоть немного поесть и проситься на ночлег. Кто подает ребенку, а кто нет. Но вот повезло: пустили на ночлег. Девочка уснула на сене. И спит очень крепко, после долгого пути. Но утром приходиться снова, взяв в добросердечных хозяев краюшку хлеба, отправиться в путь. А ножки еще ноют после долго перехода, и босиком идти холодно.
И голоя подошва после сна, еще не расходившись, болезненно воспринимает уколы камней, что усеяли дорогу.
Но быстрая проходка согревает девчонку. Босые ножки краснеют, и немного печет поцарапанную о булыжники подошву. Девочка терпит и преодолевает усталость, чтобы отвлечься от нытья в ногах внимательно осматривает окружающую обстановку. Он движется по дорогам Германии, в направлении Франции. Много можно увидеть интересного в этих густонаселенных землях. Иногда начинает моросить мелкий осенний дождик. Герда очень боится простудиться.
Ей даже малины на ночь не дадут, а антибиотики появятся только в будущем.
На ней всего лишь легкое летнее платьице.
И от долго перехода буквально звенит каждая жилка, ее измученных, босых ножек.
Но вот во время следующего ночлега сердобольная хозяйка её пожалела и дала на дорогу теплый меховой платок. И Герда снова идет на следующий день. Ножки поначалу коченеют, но затем отогреваются. Только звенят каждой жилкой. Мучительно так ходить, но девочка справляется, у нее есть цель, и она её обязательно достигнет.
Только бы не заболеть по настоящему.
А ножки с каждым днем грубеют, обрастают мозолями. Тяжело идти вот так. Пару раз девочка ночевала в стогу сена, мерзла ночью, потом вставала с ломанием костей. Но Герда упрямо шла дальше, тело разогревалось и становилось легче. Девочка жила подаянием. Это помогало, пусть и не регулярно, но принимать пищу, поддерживать силы.
Иногда ей приходилось и рубить дрова, и таскать воду из колодца за корку хлеба.
Мышцы устало ныли каждый день, но боль притупилась. Детское тело быстро адаптировалось под нагрузки, и теперь девочка проходила за сутки в среднем около шестидесяти верст, и не падала от усталости. Её босые, сбитые ножки покрылись твердой коркой, и почти не чувствовали колкости камней и холода. Девочка шла, преодолевая страдания. Зимы в Европе мягкие. Выпадал порой мокрый снег. Герда оставляла на нем босые следы, не прерывая шага.
Даже как-то красиво смотрелись на белом фоне такие изящные, маленькие отпечатки.
Она двигалась словно заведенная и пока не попала с помощью ворона во дворец. Там она попросила у принцессы и принца пару башмаков и повозку, чтобы и далее продолжать разыскивать Кая. Но принцесса со смехом заметила:
- Ты уже привыкла ходить босая! Зачем тебе башмаки? Они только отяжелят твои ножки! Лучше иди как раньше и скорее обойдешь пол света!
Первый министр заметил:
- Закаляйся, если хочешь быть здоровой!
И пришлось Герде, снова топать босиком, так она не встретила никакого сочувствия. Но действительно босые ноги девочки огрубели, и кожа на подошвах стала прочнее, чем у сапог. И она шла демонстрируя несгибаемое мужество. Вот она прошла босиком Германию и оказалась во Франции. Мокрый снег трамбовался под точеными детскими ногами.
Где ее брат Кай? Сколько она прошла, и все ни слуху, ни духу. Хотя и в самом деле к стуже привыкаешь, и не так страшно, даже не кашляешь зимой и в лохмотьях. А кожа на босых ступнях, прочнее стала чем подошва сапог.
Девочка подошла к Парижу. Там она встретила беспризорных детей. Таких же оборванных и босоногих как и она. Девочка пожала им руки и обменялась новостями. Дети всех стран владеют интернациональным языком и понимают друг друга. И Герда быстро сдружилась с ними.
Это куда лучше в коллективе, чем одной.
Но дети голодные, и девочка вместе с ними совершает набег на помещичий амбар. Но появляется полиция с парой тренированных псов. Одна псина настигает Герду и валит её с ног. Полицейский надевает на девочку кандалы и ведет её в тюрьму.
Ее заковали словно взрослую.
Бедная Герда, позвякивая тяжелыми, натирающими ноги кандалами, бредет в парижскую тюрьму. Еще сажают в Шатле, в холодную, вонючую камеру, где вместе сидят и маленькие девочки, попавшиеся на кражах, и женщины постарше, но практические все молодые.
Хотя когда заключенных много, становится теплее и можно отогреться.
Кормят отвратительной бурдой и черствым хлебом. Так провести в нечеловеческих условиях можно не один год.
Девочка впрочем, не сдается и даже спела песенку;
Родина в моем сердце - играет струна,
Хорошо станет жить всем на свете...
И мне сниться Россия - святая страна,
Где смеются счастливые дети!
Только в этой стране жизнь порою не мед:
Наступает пора испытаний жестоких...
Но ведь зимою привычно встает -
И девчат трель летит чернооких!
В этом мире из льда вырастает курган,
В нем алмазов хрустальный орнамент!
Дед Мороз самый грозный сугробов каган-
Близкий русской душе иностранец!
Герда Кая искала, босая в снегу -
Протоптала просторы России...
И скажите лентяи - что я не могу,
Херувимы мечту оросили!
Мы найдем в тундре тоже прекрасный Эдем,
Пусть на полюсе зреют бананы...
Будет время поверьте больших перемен -
Ждут нас новые в космосе страны!
Воплотим человека святую мечту,
С самым чистым порывом пилота!
В небо с песней смеясь, я стрелой полечу-
Приземлиться не ваша забота!
Шар земной очень маленький стал вдруг для нас...
Да Гагарин пришел с микроскопом...
А кому-то милей башмаки " Адидас"
И бросаются жадные скопом...
Не продайте за шмотки Отчизну свою-
Не губите за баксы Россию,
Иисуса с вождем я усатым люблю -
Потому что Он тоже мессия!
Вот что значит вдохновение, и ты уже помышляешь о будущем. И видишь это будущее словно настоящее.
Девочка сдружилась с другими заключенными, и стала душой компании, и уже подумывала о побеге.
Но Герду вызывают на допрос. Мажут пятки маслом, и пообносят к босым ногам пылающую жаровню. Девочка кричит от боли и теряет сознание. А её заставляют взять на себя вину в убийстве дворянина.
Пытки продолжаются несколько дней, ребенка порют, подвешивают на дыбе, но Герда проявляет невероятное мужество. Ни в чем не признается. И тогда к ней применяю испанские сапоги.
Ту пытку что сломала Эсмеральду.
Доски сдавливают детские ноги, а палач вбивает клинья. После первых же ударов девочка теряет сознание. Но на неё льют холодную воду, заставляя придти в себя. Потом снова колотят по доскам. Боль попросту ужасающая. Герда хрипит, и исходит диким криком.
Но все равно не желает признаться.
Пьяный палач ухмыляется.
Ему нравится мучить невинных людей.
Дознаватель повторяет вопрос:
- Ты убила виконта де Жузака?
Нет она не Эсмеральда чтобы признаться.
Герда со стоном отвечает:
- Нет!
Девочка смертельно бледна и исцарапана. Одна щека обожжена огнем.
Дознаватель кричит:
- Палач, еще ей один клин! Потолще!
Безжалостное животное повинуется.
И снова следует удар, от которого содрогается все тело девочки. Слезы бегут из глаз Герды, героине Андерсена очень больно, но она не признается.
Нет он и не такое терпело, хотя ее тривиально калечат.
Дознаватель вопит:
- Да признайся нам! Это всего лишь слова!
Да так не хочется быть покалеченной.
Герда неожиданно находит в себе силы внятно ответить:
-Слова как ветер, крутят мельницу дающую муку мудрым, и муку глупцам!
Остроумно ответила девочка.
Ведущий допрос кричит:
- Еще два клина!
Палач с очень довольным видом ухмыляется.
И опять летит молот...хрустят косточки, детских ножек, от болевого шока ребенок опять теряет сознание. Герду ведром ледяной из подвала воды приводят в себя. И продолжают изощренную и вместе с тем топорную пытку. Вот в тисках одновременно зажимают, пальчики рук девочки. Сдавливают тиски. Герда снова теряет сознание. На сей раз надолго. Даже ведро воды не может привести её в себя.
Видимо болевой шок превысил пределы детского организма и юная узница отключилась.
Девочка лежит в пыточном кресле бледная и окровавленная.
Живое воображение помогло Герда отключиться от реальности, и от жгучей боли в по-настоящему жарящим пяткам.
Но тут в пыточный подвал вошел Гиммлер. И с жестким видом спросил:
- Разговорили, преступницу?
Доктор Менге со вздохом ответил:
- Молчит! Словно в рот воды набрала! Может, попробовать ток?
Гиммлер посмотрел на босые ноги Алисы. Вся подошвы покрылась багровыми волдырями. И произнес:
- Пока хватит! Дадим девчонке время подумать! А пока может быть возьмемся за мальчиков?
Женщина-палач плотоядно облизнулась:
- Мальчики красивые?
Гиммлер усмехнулся:
- Неплохие! Но вы им тоже только пяточки поджарьте немного! Если мы пропустим сразу по полной программе, а они не за говорят, то их расколоть станет труднее.
Герда отвлеклась от мыслей и застонала. Как пылают ее подпаленные подошвы, жутко. Но она это прошла и смогла отключится.
Гиммлер лаконично скомандовал:
- В подвал ее, и дайте немного узникам поесть и попить! Нам они нужны живыми!
Алису снова заковали, в том числе и за ноги. И буквально понесли в камеру. Боль была жуткая. А когда резиновая дубинка ударила по обгоревшей подошве, девочка взвыла, но тут же прикусила губу.
Алиса даже шепнула:
- Один - ноль в нашу пользу!
Алису отнесли в камеру, где уже горели прожектора, и стало чуть теплее. Пашу и Аркашу, прихватили и поволокли на допрос с пристрастием.
Алиса легла на бетон и подняла подпаленные ножки, чтобы кровь отхлынула от спаленных подошв и, было не так больно. Жутко конечно, когда тебе палят на жаровне ступни, но Алиса выдержала. И смогла показать мужество пионерки. Но что дальше? Их будут мучить долго и изощренно. И станет так больно...
Алиса пропела:
- Какая боль, какай больно, Россия против Германии: сто - ноль!
Девочка представила перед глазами танк "Пантера"-2, как он горит подбитый советской Катюшей. И немного утешилась. Хотя у Пантеры, ствол такой длинный что даже смотреть страшно. Нет, это еще ничего по сравнению с "Тигром"-3. Его наверно назовут императорский тигр.
Принесли ее тюремную пайку. Невкусного крапивного супа и сухого хлеба. Голодная Алиса впрочем, поела с жадностью....
Вот в принесли в камеру и мальчиков. Паша имел на лице синяки и ссадины. У обоих мальчиков были обгоревшие на жаровне подошвы с волдырями.
Пашка хвастливо отметил:
- Я этих немцев так обругал!
Алиса хихикнула в ответ и заметила:
- Ругаться нехорошо!
Аркаша с этим согласился:
- Верно! Я просто молчал, и думал о чем-то постороннем. Так пытку перенести легче! А Пашка как орал, как орал!
Мальчишка-блондин резко рыкнул:
- Заткнись гнида!
Алиса предложила:
- Давайте будем молчать! И если уж такая судьба, то умрем под пыткам, и сохраним достоинство!
Аркаша с этим согласился:
- Видно, нам и в самом деле придется умереть! Так уж лучше погибнуть молча!
Пашка агрессивно ответил:
- Не дождетесь! Я их будут крыть самыми отборными ругательствами во вселенной.
