Книга: История алхимии. Путешествие философского камня из бронзового века в атомный
Назад: Сообщающиеся гениталии: «Восходящая заря»
Дальше: Загадка Пандоры

Образы в ретортах

В XIV в. в трактате Гратея впервые появляются колбы с обитающими внутри людьми – аллегориями различных алхимических компонентов и стадий великого делания. Но изображения Гратея с сосудами, напоминающими утробы, еще не были полноценной серией. Позднее образы изолированных колб с различными существами внутри появляются в «Восходящей заре» и второй редакции «Книги святой Троицы» (1433 г.). В первой алхимической книге на чешском языке «Справедливый путь», написанной в 1457 г. богемским ученым Иоанном Лацским, мы находим рисунок колбы с помещенными внутрь львом, скорпионом, раком и орлом – символами золота, меркурия, сульфура и воздуха. Похожее изображение появляется и в алхимико-медицинском сборнике из Кракова: там коронованный сосуд с драконом-уроборосом, орлом и вороном внутри стоит на странном трехликом монстре с единственной львиной лапой.

Традиция изображать существ внутри алхимической посуды приобрела новое измерение, когда в первой половине XV в. возник трактат «Дар Божий». На его иллюстрациях мы видим серию из двенадцати колб с различными персонажами внутри. Книга приобрела такую популярность, что копировалась не менее пятидесяти раз, а позднее выходила и в печатных версиях. Многие авторы создавали свои собственные модификации «Дара», используя один и тот же принцип: колбы образовывали своего рода рамки для композиций, в них помещаемых.

Текст «Дара Божьего» представлял собой типичный алхимический флорилегий, т. е. сборник афоризмов авторитетных ученых, с отрывками из трактатов Гермеса, Гебера, Авиценны, псевдо-Аристотеля, псевдо-Платона, псевдо-Фомы Аквинского, псевдо-Арнольда из Виллановы, псевдо-Рамона Лулла и других мыслителей. Трактат показывал процесс алхимического делания, смешения двух основных первопринципов, через последовательность стадий. В отличие от «Книги святой Троицы» и «Восходящей зари» здесь образы иллюстрировали текст, т. к. визуализация основных алхимических этапов облегчала их запоминание. Алхимические шифровки, такие как «дракон» или «красный принц», а также символические названия стадий opus magnum («черви», «туман») получали образное воплощение в виде композиций, заключенных в колбы-рамки.

В начале серии показано, как приготовляются, очищаются, а затем соединяются два первопринципа, меркурий и сульфур. Эти процессы олицетворяют сцены встречи (27), обнажения и коитуса (28) короля и королевы. С этого начинается стадия нигредо, разные этапы которой показаны как исчезновение влюбленных в черном растворе, абсолютная тьма, появление в ней червей и, наконец, зарождение младенца, символизирующего переход к разноцветной стадии. Затем в колбе появляются дракон и разноцветные точки, обозначающие этап, при котором внутри алембика происходят химические реакции, окрашивающие раствор поочередно в разные цвета. Альбедо знаменует большой цветок, который сменяет образ беременной королевы в белом. Завершает трактат изображение рожденного королевой принца в красных одеждах – олицетворения рубедо и самого философского камня (29).



Рис. 27





Рис. 28





Рис. 29





Конечно же, короли заводились не только внутри колб. Иллюстраторы алхимических трактатов аллегорически представляли и другое лабораторное оборудование. К примеру, во французском алхимическом вадемекуме (т. е. путеводителе) конца XV в. «Изображение жизни», посвященном преимущественно приготовлению эликсира долголетия при помощи дистилляции, есть иллюстрация с печью в разрезе (30). Внизу стоит котел, в котором сидит король, а выше виднеется воронка, на которой разложены человеческие члены. Смысл изображения раскрывается надписью рядом: «Золото – это король, вознесенный и коронованный золотой короной». Смерть изрубленного на части человека и его возрождение в виде коронованной персоны аллегорически представляет очистку неблагородных металлов и их дальнейшего превращения в благородное золото, а также приготовление живой воды. Возрождение рассеченного тела при помощи варки в котле отсылает к мифологическому эпизоду, в котором волшебница Медея подарила таким способом вечную молодость королю Эсону.





Рис. 30





Иногда колба становилась атрибутом известного алхимика или даже божества, связываемого со священным искусством. В алхимическом сборнике второй половины XV в. из Италии, состоящим из 33 акварелей, вероятно, нарисованных венецианским художником Джованни Беллини, встречаются схемы, образные портреты великих златоделов и три замысловатые аллегории. Одна из них представляет античного бога Пана, который олицетворяет философский камень. На голове у божества своеобразная корона в виде Луны, а прическа своей формой напоминает Солнце. Совмещение изображений двух этих планет, воплощающих первопринципы всех металлов – сульфур и меркурий – традиционно обозначало в алхимии готовый эликсир. В руках Пан держит волынку, напоминающую т. н. флейту Пана, сделанную из алхимического сосуда. Инструмент имеет семь трубок, которые символизируют семь металлов. Само древнегреческое имя бога – «Пан» – дословно означало «всё». Этим словом александрийские алхимики обозначали полноту первоматерии (31).





Рис. 31





Два других символических изображения в трактате не менее загадочны (). На первом мы видим лежащего обнаженного мужчину. Он умер, пытаясь вынуть стрелу из правого бока, а на месте его гениталий выросло цветущее древо. На второй аллегории изображена нагая женщина, лежащая в той же позе под деревом. Она указывает перстом на постамент, на котором лежит громадный череп, а другой рукой прикрывает лоно. Эти люди – Адам и Ева, из-за первородного греха потерявшие бессмертие. Однако из лона Адамова произрастает древо жизни – грядущее райское бессмертие, дарованное Христом человечеству, грех которого был искуплен крестными муками. Точно так же, из умерших внутри колбы металлов, сопоставляемых с телом, возродится философский камень, отождествляемый с душой.

Назад: Сообщающиеся гениталии: «Восходящая заря»
Дальше: Загадка Пандоры