В поисках Гермеса и Сократа

Очарованные мудростью египтян арабы искали сокровища не только в гробницах, но и в библиотеках. Багдад времен Золотого века ислама был городом бурной научной и культурной жизни. Благодаря победе в войне с Китаем были захвачены специалисты, обеспечившие начало производства доступных бумажных книг. Это стимулировало мусульман переводить литературу с сирийского, греческого, персидского, санскрита и других языков на арабский. Уже в IX в. в центре Багдада стоял «Дом мудрости», где над переводами корпело множество ученых. В нем были открыты первая библиотека и больница, а также обсерватория. Там же возникли образовательные программы по всем известным на тот момент предметам, и в течение последующих столетий количество библиотек, учебных заведений (медресе и университетов) и других общественных институций в Багдаде стремительно увеличилось. Вскоре университеты стали появляться в других городах (к примеру, существующий и поныне каирский аль-Азхар). Все эти изменения не прошли незаметно: арабские ученые совершили множество открытий в географии, астрономии, математике, инженерном деле и т. д.

Алхимия стала одной из основ экономического благополучия многонационального и относительного толерантного к различным религиозным течениям Арабского халифата. Из-за этого эликсир алхимика ценился не менее, чем упомянутые в хадисе Пророка «чернила ученого»: благодаря древнему искусству мусульмане успешно экспортировали керамику, парфюмерию, стекло, бумагу, красители, мыло, вино, розовую воду, глазурь, лекарства, химикаты.

Поэтому, в поисках новых открытий, во время арабского ренессанса трактаты древних алхимиков активно переводились – наравне с сочинениями Евклида, Гомера или Аристотеля. Исламский алхимик XIV в. Аль-Джальдаки в одном из своих трудов перечисляет мифическую генеалогию древних алхимиков: среди первейших он называет пророков Адама, Нуха (Ноя) и Гермеса. На протяжении веков под именами этих легендарных персонажей писало множество последователей священного искусства. Особенно прославился Гермес, которого арабы называли Триждывеличайшим, считая, что на протяжении истории он появлялся трижды, или называя так последнего, т. е. третьего по счету (1). Первый Гермес вошел в анналы как строитель древнеегипетских храмов и пирамид, ему приписывали изобретение иероглифов и всех наук, в т. ч. алхимии. Второй Гермес построил Вавилон и был великим философом и астрологом. Третьему же, также жившему в Египте, приписывали авторство множества алхимических трактатов. Со временем сформировался огромный корпус текстов арабского Гермеса, коего жители халифата величали Хирмис: это были переводные работы или труды, написанные исламскими авторами под псевдонимом мудреца. Его главный трактат, «Изумрудная скрижаль», считался своего рода Библией алхимиков.

Рис. 1. У титанических размеров Гермеса три головы: каждая из них символизирует одну из его трех ипостасей. Левой рукой великан схватил автора книги, Зосиму, за волосы. Тело алхимика двумя руками обхватила и тянет к земле его «духовная сестра», ученица и возлюбленная, Теосебея (она, скорее всего, была выдумана арабами, неверно понявшими титулы Клеопатры, «Теа» и «Сат Геб», как отдельное имя). Головы адептов украшают изображения Солнца и Луны, символизирующие два алхимических первопринципа. В другой руке у Гермеса – демон, которого гигант также держит за волосы. Демон поменьше вцепился в рукав Гермеса, будто вступаясь за товарища. Его рога, возможно, обозначают Луну. Из-за запрета изображения живых существ головы всех персонажей в позднейшие времена были «отсечены» тонкими черными линиями.

К сожалению, оригинальное описание изображения утеряно, но, судя по вопросу Теосебеи сразу в тексте перед ним, оно должно иллюстрировать «природу, которая никогда не разделяется». Сам Зосима называет свое изображение наглядной аналогией, с помощью которой можно лучше понять алхимию. Возможно, что перед нами аллегория Единого, состоящего из двух первопринципов. Они могут иметь как позитивные, так и негативные аспекты – и эта идея выражена парностью фигур людей-алхимиков и демонов. Гермес же выступает в роли божественного алхимика, пытающегося разделить неразделяемое.

Пиетет по отношению к Гермесу иногда буквально становился религиозным. Соседи мусульман, жившая в городе Харран религиозная группа сабиев, почитали философа и его учителя Агатодаймона, еще одного известного алхимика, своим пророком. Арабские историки упоминали, как сабии ходят в паломничество к местам их захоронения, пирамидам, где исполняют ритуалы в их честь. Вероятно, что жители Харрана распространили поклонение Гермесу и среди некоторых мусульман. Взаимодействие язычников и мусульман в Халифате стало возможно, потому что сабии умело пользовались законом. Народ с похожим именем был упомянут в Коране наравне с иудеями и христианами как «люди Писания», поэтому арабы не могли насильно обратить их в свою религию. Многие ученые халифата даже пытались через фигуру Гермеса найти общую основу у ислама и древнеегипетской религии. Из-за влияния сабиев египетского мудреца в конечном итоге стали отождествлять с исламским пророком Идрисом (Енохом).

Арабам мы обязаны самим словом алхимия – в современном слове до сих пор слышится арабский определенный артикль «аль». Но прибавился он к греческому слово «кемейя», означающему «слияние», что говорит об интересе к греческой алхимии. Древнегреческие алхимические тексты, активно переводили на арабский. Более того, многие из писавших на древнегреческом философов и ученых тоже считались алхимиками – хотя в действительности ими и не являлись. Героями или даже авторами арабских алхимических трактатов становились Эмпедокл, Демокрит, Пифагор, Сократ, Платон, Аристотель, Гиппократ, Гален и многие другие. Пифагора сабии почитали наравне с Гермесом и соблюдали его знаменитый запрет на поедание фасоли, мотивируя это тем, что фасоль выросла из человеческого черепа. Мыслитель, обучавшийся в Египте, в представлениях арабов не мог не владеть алхимией: именно поэтому он становится председателем вымышленного собрания философов, описанного в одноименном алхимическом трактате, позднее переведенным с арабского на латынь. Алхимик Джабир Ибн Хайян приписал создание своей знаменитой теории баланса (см. ниже) древнегреческому философу Сократу. И в названиях его трактатов, и в их содержании часто фигурировали Сократ и Пифагор. Даже последняя царица эллинистического Египта Клеопатра (2) причислялась к знатокам мистической дисциплины. Алхимистка считалась ученицей Зосимы и учителем древнеримского медика Галена. Ученые прошлого становились в воображении исламских авторов златоделами, потому что для них алхимия была одной из самых важных наук.

Рис. 2. Арабы составляли список мирабилий – чудесных аппаратов, сотворенных древними. Египтянам приписывалось изобретение водяных часов, пушки, слуг-автоматонов, ночного освещения, а также алхимии и государственной монополии на нее. Одним из самых важных из египетских чудесных изобретений считался Александрийский маяк, еще в Античности названный чудом света. Средневековые обитатели Египта полагали, что маяк с помощью специальной линзы не только предупреждал дружественные корабли, но и мог сконцентрировать лучи солнца на вражеских, поджигая их. Также он использовался как астрономическая лаборатория для наблюдения за звездами.

С IX в. в арабских текстах встречается мнение, что знаменитый маяк был построен самой царицей Клеопатрой, которая была не только строителем и математиком, но также владела искусствами алхимии и медицины – ей приписывался ряд важнейших трактатов по этим темам. На изображении мы видим, что рядом с линзой стоит одетая по арабскому обычаю женщина – видимо, это сама Клеопатра, управляющая своим изобретением.

Интерес мусульман к алхимии непрестанно подпитывался все новыми переводами древних авторов. Однако не всегда перевод был возможен: иероглифы, якобы начертанные в пирамидах самим Гермесом, не поддавались дешифровке. Но и это не остановило исламских алхимиков.