Глава 20

Платье принцессы цвета песка на закате мягко струится вокруг лодыжек. Верхняя часть, богато украшенная бисером и драгоценными камнями, плотно облегает тонкую фигуру, а ниже – юбка в пол из лёгкого шифона, который приходит в движение от каждого шага. С топа блестящий бисер переходит на подол неравномерно, словно сверкающий дождь стекает по ткани. Лишь руки девушки остаются открытыми, но с плеч и по полу за ней тянется полупрозрачный шлейф, а на голову и лицо накинута плотная вуаль, сквозь которую можно разглядеть только блеск диадемы и чёрные волосы, мягкими волнами спадающие по спине до поясницы. У меня в груди разливается благоговение, когда я замечаю, что светлая кожа невесты слегка сверкает, но это мерцание слабее, холоднее, как… Луна. Серебряная Луна. Толпа ахает, среди гостей проносится восхищённый шепот.

Принцесса двигается с изяществом и лёгкостью. Спина у неё прямая, а осанка гордая. Мелодичный звон браслетов на запястьях вторит разливающейся по залу музыке, а драгоценные камни в кольцах отражают солнечный свет. Когда, поднявшись по лестнице, девушка застывает напротив жениха перед королём Клетусом, я отмечаю, какая же она хрупкая рядом с ними. Эол единственный остаётся стоять чуть в стороне. С недоумением вижу, как младший принц втягивает носом воздух и удивлённо распахивает глаза.

Интересно, похож ли её запах на мой? Запах грозовой ночи… Мне не хочется принимать что-либо от семьи Квинтилий, но эти слова словно подарок, который тяжело выкинуть из головы и сердца.

Взгляд принца Эола проходится по толпе, и едва я успеваю заострить на этом внимание, желая узнать, что он ищет, как понимаю, что в зале нет ни одного илосийца. Ни одного охранника или приближённого, сопровождающего принцессу. Я кручу головой, пытаясь заметить хоть одного соотечественника, затерявшегося среди гостей, но никого нет. Куда они все делись? Что может быть важнее защиты в логове врага?

Король поднимает руки, музыка и толпа мгновенно затихают.

– Сочетать браком этих молодых людей нам поможет Мальта Сильвия Эгеланн! Она также будет содействовать нам, потомкам Каида, в объединении Континента.

Даже страх перед Клетусом не может утихомирить гам, который поднимается в зале. Все знают историю Сильвии, но никто точно не ожидал увидеть её потомков. Особенно Эгеланны. Оливер и Алисия в явном недоумении начинают переговариваться.

Постепенно план короля Каидана становится всё очевиднее. Он хочет подмять под себя все страны. Самым опасным противником является Илос, но после свадьбы его Дар перейдёт к наследнику трона Демьяну. Способности нельзя отобрать, их можно передать только добровольно, как и говорила Мальта, но брак… Этот союз скрепляется священным ритуалом – песней Варайя, и после неё Дар получает супруг или супруга без разрешения. Если потомок Илоса отдаст свою силу потомку Каида, то линия изгнанного Первого станет неполной и никогда, даже в будущем не будет ровней остальным, а наследники Каида завладеют слишком большой властью, совмещая Дары двух линий.

Брачная песня Варайя. «Это как битва сил. Тот, у кого Дар, душа и тело окажется мощнее, забирает способности второго», – вспоминаю я легенды, которые Мальта рассказывала детям на площади. Но в этот раз бой явно окажется неравным. Демьян – первый сын, Айла – вторая дочь. Никогда ещё не случалось, чтобы второй ребёнок был сильнее первого. Принц заберёт Дар невесты, а она останется заложницей.

Потомки Исара, приехавшие на свадьбу, тоже просчитались, думая, что Клетус воспринимает их как союзников. Я отмечаю, как бледнеет Алисия и каким злым выглядит теперь Оливер. Только что им буквально в лицо бросили новость, что они станут лишь «одними из», будут подчинены потомками Каида и объединены под их началом в общее государство. Может, не прямо сейчас, но в ближайшем будущем очередь дойдёт и до них. Охранники-исарийцы, чувствуя напряжение, плотнее обступают своих правителей. Уже есть вероятность, что эта свадьба может закончиться совсем не так, как мы ожидаем. Пока разве что теялийцы находятся в относительной безопасности и понимают всю ситуацию, раз сразу показали свою позицию и не приехали на торжество.

Откуда-то из-за трона появляется Мальта. Надежда, что я смогу подобраться к ней в толпе гостей и поговорить о Дарене, тает. К королевскому помосту мне не подойти.

Женщина одета скромно, но в новом красном платье с белой ритуальной накидкой сверху. Глаза обведены чёрным, а от губ вниз по шее тянется толстая полоса белой краски. Руки разрисованы белыми узорами и письменами. Об этом она говорила? Поэтому она должна была быть здесь?

– Начнём! – В голосе Клетуса проскальзывает раздражение, придворные чувствуют это и затихают.

Я натыкаюсь на взгляд принца Эола. Его прищуренные глаза и пристальное внимание словно говорит, что он узнал меня. Касаюсь пальцами маски, проверяя, на месте ли она, а затем осторожно прячусь за высоким мужчиной.

Король занимает место на троне, а младший принц, вновь заложив руки за спину, остаётся стоять подле него. Жених и невеста спускаются на площадку в середине лестницы, поворачиваясь боком к зрителям и глядя друг на друга. Мальта занимает место рядом, спиной к трону, лицом к гостям. Исарийка разводит руки, очерчивая полный круг, и затягивает протяжную ноту Варайи – Песни Соединения. Эту же ноту подхватывает хор, стоящий позади музыкантов внизу. Одна протяжная, пока низкая нота заполняет зал.

– Нет, Мальта, пожалуйста, нет…

Тихо шепчу я в надежде, что она услышит мою мольбу. Если старуха сделает это, у нас с Дареном больше не будет дома, куда мы сможем вернуться. Я никогда не увижу Илос таким, каким он должен быть. Мальта резко бьёт себя в грудь, напряжённо разводя руки, и затягивает вторую, а потом третью ноту. Хор вторит ей.

В Варайе всего одиннадцать нот. Особенное число. Это две единицы, символизирующие двух разных людей, но если их сложить, то получится двойка, как два сердца, соединённые в одно. После песни нужно будет сомкнуть руки новобрачных и скрепить союз, силы жениха и невесты сольются и уйдут к Демьяну. Если они продолжат, принц Даян станет «неполным», так как часть Дара Илоса навсегда уйдёт из крови правящей семьи, и в одиночку он не сможет выстоять перед Каиданом.

В горле встаёт ком от каждой новой мысли. Мальта упоминала это как возможную теорию, но я не понимаю, откуда во мне такая уверенность. Не припомню, чтобы в прочитанных мной на Островах книгах много упоминалось о воздействии Варайи на Первых, но чувство приближающейся катастрофы заставляет панически оглядывать собравшихся. Верчу головой в поисках чего-то или кого-то, с чьей помощью можно остановить церемонию. Я стискиваю поднос пальцами, в панике уже думая бросить его в Мальту, чтобы она прервала песню, и таким образом получить хоть мимолётную передышку.

Исарийка чертит ещё один знак. Шестая нота. Меня потряхивает от неизбежности происходящего. Воздух кажется вязким.

Двери зала с грохотом распахиваются, и седьмая нота обрывается на середине. Я вместе со всеми присутствующими вздрагиваю и поворачиваюсь к каиданцу, прервавшему священную песню. Король Клетус грозной скалой поднимается с трона.

Судя по отличительным знакам на чёрном мундире, вошедший – не простой солдат. Это генерал, а седина в волосах говорит о большом опыте, поэтому никто не пытается остановить мужчину, когда он в полной тишине взбегает по лестнице прямо к королю и шепчет ему что-то. Праздничная форма нарушителя спокойствия помята, кое-где видны какие-то пятна и грязь. Эта заминка даёт мне возможность вновь дышать. Генерал заканчивает доклад, получает тихий ответ повелителя и так же быстро уходит, исчезая за высокими дверьми. Я содрогаюсь, когда замечаю широкую улыбку Клетуса.

– Мне сообщили замечательные новости! – он даже хлопает в ладоши, не в силах сдержать восторг. – Принц Даян решил почтить нас своим присутствием и явился на свадьбу сестры! Попросим его зайти!

Принцесса Айла так резко оборачивается в сторону входных дверей, что длинные серёжки и крупные бусины на вуали звенят. Что-то пошло не по плану. Надеюсь, он у них вообще был, этот план.

– Принц Даян…

– …Герей…

Словно кто-то моим голосом подсказывает в голове. Я силюсь подумать над этим, но гул толпы и мысли уходят куда-то на задний план, когда я замечаю его.

Взрослый мужчина с прекрасным лицом, привлекательнее которого я не видела. Но красота его тёмная и дикая, как пустынная буря. Так притягивать и отталкивать одновременно может разве что Жнец, который предлагает тебе руку, чтобы отвести на тот свет. Мне чудится, что сам Илос вернулся и решил прервать этот абсурд. На Даяне чёрная лёгкая броня, как и на других илосийцах, что стояли у покоев принцессы. По телосложению он крепче своих солдат и ни капли не уступает Демьяну и Эолу. Бо́льшая часть тёмных волос перекинута на левую сторону. Пряди цвета воронова крыла такие длинные, что мягкими волнами ложатся на плечи. Лицо гладкое, без щетины, прямой нос, выразительная линия нижней челюсти и притягательные светло-серые глаза, словно светящиеся изнутри. Оливковая, как у меня, кожа принца не сверкает вовсе. В его присутствии тишина становится такой же тяжёлой, как и при появлении Клетуса. И сейчас я чувствую, что передо мной находится пусть и будущий, но мой король.

Однако, опустив взгляд, я с ужасом замечаю на его запястьях оковы из того же серо-чёрного металла, как у жгутов. Но если магические путы были лишь полосками толщиной в палец, то браслеты этих кандалов обхватывают руки мужчины от кисти и до середины предплечья. Неужели обычных жгутов недостаточно, чтобы сдержать его силу? Я с ужасом гадаю, сколько же безумия кроется в этих оковах. Вскидываю глаза на Мальту, которая, очевидно, также не ожидала увидеть Даяна, но в её взгляде читается гордость. Она смотрит на мальчика, которому когда-то рассказывала сказки. Губы женщины растягиваются в робкой, но такой искренней улыбке, что у меня щемит сердце.

Принца ведут двое солдат-каиданцев, но он не сопротивляется. Не говорит ни слова, когда стражи подводят его ближе к возвышению и давят ему на плечи, заставляя преклонить колени. Даян только усмехается и позволяет им это, но даже тогда он опускается на колени, упирается руками в бедра и садится на пятки. Словно не унижается сейчас перед врагом, а сам решил отдохнуть на чужой свадьбе. Мне хочется рассмотреть его получше. Неся поднос, я протискиваюсь среди гостей, чтобы встать рядом. Меня толкает странная нужда увидеть своего короля вблизи.

– Здравствуй, Даян! Очень рад, что ты заглянул. – я не могу понять, Клетус на самом деле улыбается или скалится.

Замечаю, как Айла сжимает пальцы в кулак под вуалью. Даян скучающим взглядом медленно обводит собравшуюся толпу, пока вновь не останавливает своё внимание на Клетусе.

– Решил, что сестре без меня будет тоскливо… среди такого холода, – хищно улыбается он в ответ. Низкий и бархатистый голос идеально ему подходит.

Я вслепую подаю бокал одному из гостей-каиданцев, который тянет руку к подносу.

– Довольно, брат! – Оливер Эгеланн не выдерживает и с напряжённым лицом встаёт с места, обращаясь к Клетусу.

«Брат» или «сестра» – древнее обращение потомков Первых одного поколения, словно они, как и сами Первые, являются родственниками. Будь обстоятельства иными, принцесса Айла тоже называла бы Демьяна и Эола «братьями», а они её «сестрой». Хоть Оливер и не прямой потомок Исара, но он муж Алисии и тоже получает данное право.

– Почему ты заковал в кандалы сына нашей погибшей сестры Сарир на свадьбе её же дочери?! – расстроенная Алисия встаёт рядом с мужем.

Квинтилий открывает рот, чтобы ответить, но тут в Тронный зал вновь влетает генерал Каидана. Его лицо бледнее, чем в первый раз. Он подскакивает к своему королю и что-то напряжённо шепчет. Наглая улыбка медленно сползает с лица Клетуса.

Пользуясь новой заминкой, я протискиваюсь к принцу Даяну ещё ближе и с жадностью вглядываюсь в его профиль. Я забываю, где нахожусь, и оказываюсь возле самого края красной дорожки. Пленник поднимает голову и удивлённо смотрит на меня. Наши глаза встречаются, и, несмотря на нарушения всех приличий, я не могу оторвать от него взгляд. Глаза Даяна светло-серые, в них нет ни намёка на оттенок или цвет, только чёрное, серое и белое. Я думала, что радужки сияют изнутри, но вблизи понимаю, что они сверкают, как будто… состоят из бесчисленных крошечных звёзд, а в центре – чёрная дыра зрачка. Пугающий взгляд.

– Мальчишка, ты посмел со мной играть! – ревёт Клетус.

Его крик выводит меня из оцепенения. Я тут же опускаю голову, а принц Даян поворачивается к королю Каидана.

– Что произошло? – недоумённо спрашивает Оливер.

– Ты думаешь, ты всё предусмотрел?! – Клетус не обращает внимания на исарийцев. Кажется, он вообще забывает, ради чего мы собрались, и сейчас видит лишь наследника трона Илоса. Тот дразнит короля ещё больше, равнодушно пожимая плечами.

– Наш дорогой принц Даян со своим отрядом совершил набег на мои земли, – сообщает всем Клетус. – Освободил всех пленённых илосийцев! По крайней мере, он думает, что всех.

Король Квинтилий практически сбегает по лестнице вниз и подходит к Даяну совсем близко, глядя на него сверху вниз.

– Я знаю ваше правило, мальчик! Знаю в чём ваша гордость! – уже тише шипит правитель Каидана так, что слышат лишь стоящие рядом. – Вы никого не бросаете! И если уж спасаете свой народ, то всех до единого! Возможно, ты забрал тех простолюдинов, но у меня остаются твоя сестра и кое-кто ещё.

Король делает резкий жест и, раздражённо поправив мантию, медленно возвращается к трону, пока по коридору ведут нового пленника. Он одет в ту же броню, как и остальные илосийцы, а по телосложению немного худее своего принца. При нём уже нет оружия. Спереди руки стянуты обычными жгутами. Мужчина идёт, опустив голову, но под чёлкой и длинными волосами, выбившимися из хвоста на затылке, я вижу хищную ухмылку. Это он. Он помог мне вчера вечером.

Я опускаю взгляд и замечаю, что на ковре остаются кровавые следы. Две раны: одна в боку, вторая, очень скверная, – в плече. Именно из неё до сих пор сочатся красные капли, стекают по руке и падают на пол. Я опять не вижу лица илосийца, но мне хочется подойти и тронуть его за плечо, мне почти физически необходимо, чтобы он посмотрел на меня. Каиданцы заставляют пленника опуститься на колени, чуть позади принца. Лицо Даяна становится жёстким, когда он оглядывает своего… Солдата? Друга? Генерала? Я не знаю. Но вид крови этого человека добивает меня. Ноги не держат, и я судорожно хватаю ртом воздух, обводя глазами пространство вокруг. Однако почва полностью уходит у меня из-под ног, когда солдаты приводят второго заключённого, и им оказывается Дарен. Я непроизвольно стискиваю одежду на груди, задыхаясь под чёртовой маской.

Мне сразу становится ясно, что друга вновь пытали. На нём мешком висят простые штаны и рубашка, через которую я замечаю новые бинты на торсе. На груди появились свежие кровоподтёки, которые пачкают ткань ещё больше, на шее видны уже старые синяки, а свежие – на скуле, несколько пальцев на левой руке перевязаны с шиной. Они ломали ему пальцы.

Я не могу контролировать приступ злости, который почти ослепляет меня. Хочется… вырвать Клетусу глаза и поджечь этот дворец, наблюдая, как они все сгорят. Из-за какофонии гневного шёпота в голове я с трудом отделяю свои мысли от чужих голосов. Вздрагиваю, когда Энис подхватывает меня, забирая из рук поднос. Я даже не заметила, как начала крениться и чуть не упала. Она отводит меня поближе к колонне, и я с благодарностью опираюсь на мраморный столб. Только благодаря разворачивающейся сцене в центре зала и моей маске никто не обращает на меня внимания. Ведь я всего лишь тень, очередная служанка.

– Твой генерал, Даян! – После слов Клетуса толпа гудит, взволнованно переговариваясь. Из-за толпы я всё ещё не вижу лица пленного илосийца, но те, кому удаётся на него взглянуть, кажутся ошарашенными. – Его подвела привычка уходить последним. Такое редко у кого получается. А ещё у меня есть кахари с Даром Илоса.

Я не думала, что гостей возможно взволновать ещё больше, но королю это удаётся. Даян внимательно рассматривает моего друга, а Дарен зло взирает на Клетуса и сплёвывает кровь прямо на ковёр под ноги генералу Каидана, который раньше делал доклад перед повелителем, но сейчас занимает место рядом с пленными.

– Ваши родители, Хисара и Сарир, были благородными монархами! Их смерть – трагическое событие. Но вы двое, – Клетус указывает на Айлу и Даяна, – слишком юны, чтобы править целой страной!

Толпа замолкает, вслушиваясь в слова своего короля.

– Поэтому, Оливер, я решил, что нужно помочь отпрыскам нашей сестры Сарир! – наконец вспомнив о государе Исара, Клетус отвечает на его старый вопрос. – Нужно взять их под своё крыло, облегчить и без того непростую ношу. До меня дошли слухи, что на их территории творится неизвестно что. Поговаривают о демонах, о разбойниках! Юнец не справляется, и я помогу ему во благо всего Континента! Иначе зараза расползётся. Первые потратили не один год, чтобы усмирить недовольных и разобраться с варварами, которые любили поживиться за счёт простых жителей. Даян же позволил Падшим вновь хозяйничать и грабить. Чудо, что они пока ограничиваются пустыней, но когда-нибудь они осмелеют и нападут на Теялу, а потом явятся и к границе Исара.

Мы видели падальщиков. Я морщусь, понимая, насколько эта причина притянута за уши, ведь сами каиданцы не гнушаются сотрудничать с разбойниками. Клетус пытается повернуть страшные сказки об Илосе, которые раньше защищали границы страны, против самих Калануа.

Я с неприязнью замечаю, что ранее скептически настроенные гости уже не возражают. По крайней мере половина каиданцев теперь согласно кивает. Оливер Эгеланн напряжённо молчит, понимая, что Клетус давно всё решил, а они попались в его ловушку, как глупцы. План Каидана теперь ясен всем, а благородные слова, которыми он это прикрывает, – пустой звук.

– Продолжай ритуал! – бросает Квинтилий Мальте.

– Нет… – тихо вырывается из моего горла, но никто не слышит.

У Даяна и Айлы нет плана. А если и был, то он провалился. Даян дёргается к сестре, когда она вновь поворачивается к жениху. Что чувствует сама девушка, понять невозможно. Её лицо скрывает вуаль. Боится ли она, как и я?

Генерал Каидана, который принёс новости, заставляет Даяна вернуться на место, и последнее, что я слышу перед тем, как толпа затихает, это слова, обращённые к моему принцу:

– Без глупостей. Ты сам знаешь, что произойдёт…

Эти слова громом поражают меня, пригвождая к месту. Первая нота Варайи доносится будто издалека.

«Я сниму жгуты, но без глупостей. Ты сама знаешь, что произойдёт», – произнёс тот же голос матери в моём сне. Я вновь чувствую, как она толкает меня в грудь, вижу, как торчат стрелы из её спины. Меня охватывает злость и странный холод. Я пытаюсь узнать. тот ли это человек, силюсь распознать хоть какой-то намёк, что мне не показалось. Но генерал Каидана стоит вполоборота, и его лица не рассмотреть.

Пока я нахожусь в каком-то тумане собственных сомнений, Мальта уже до конца завершает седьмую ноту, ей вторит хор, и песня стихает. Тишина звенит у меня в ушах, когда исарийка кивает Демьяну, чтобы он снял вуаль с Айлы. Если первые семь нот повествуют о единстве тел, то следующие две – о силе духа. Жених с невестой должны взглянуть друг другу в глаза – зеркало души. А последние две ноты будут о Даре. Я вновь перевожу сосредоточенный взгляд на генерала Каидана, забывая моргать, и напрягаюсь всем телом, когда тот начинает поворачивать голову. Медленно, позволяя мне…

– ОЙРО!!!

Я вздрагиваю всем телом, словно от плети, а лихорадочно бьющееся сердце подскакивает к горлу, когда моё имя прокатывается по залу, повисая в образовавшейся тишине. Отчаянный вопль Дарена заставляет всех замереть. Я сжимаюсь, готовая встретить недоумённые взгляды толпы. Но все гости не сводят глаз с самого кахари, который сейчас стоит на ногах и пытается вырваться из рук нескольких солдат.

– Ойро, какого чёрта здесь происходит?! Что ты делаешь?!

Дарен, не отрываясь, смотрит только на принцессу Айлу.

Принцессу Айлу, у которой моё лицо.

Пока я наблюдала за генералом, Демьян поднял её вуаль и откинул назад, как того требовали правила. Я как рыба хватаю ртом воздух, отмечая такой же овал лица, такие же губы и нос. Волосы такого же чёрного цвета, но длиннее. Кожа девушки светлее и чище, но это точно я. Даже её глаза… они разные, как у меня. Только наоборот. Левый – карий, а правый – светло-серый.

В памяти сразу всплывают кошмары. Я и моё отражение. Как она растерянно прошептала моё имя в последний раз. Я замечаю ужас на лице принцессы. Глаза Даяна тоже удивлённо расширяются.

– Кто ты? – впервые раздаётся мелодичный голос Айлы.

Он отличается от моего. Дарен с недоумением моргает, а солдаты пользуются замешательством моего друга, который больше не сопротивляется, и скручивают его, прижимая к полу.

– ПРОДОЛЖАЙ! – ревёт Клетус.

Мальта с трудом отрывает взгляд от принцессы, явно осознавая что-то, чего не понимаю я, но подчиняется приказу короля, переходя к восьмой ноте.

Комната идёт кругом. Больше я не вижу ничего вокруг, все лица расплываются, когда я сгибаюсь рядом с колонной под неподъёмным грузом воспоминаний. Они сносят моё сознание, как цунами хлипкую плотину.

Я чувствую, как воспоминания, словно стая, нападают на меня, каждый раз отрывая какую-то часть, как вороны выклёвывают кусок плоти.

Воспоминания накатывают волнами, одно за другим. Я не успеваю думать, а просто смотрю. Наблюдаю, как мелькает моя прежняя жизнь.

Эти слова. Дарен сказал мне их в пустыне, и казалось, я слышала их раньше. Так оно и было, это уже говорил мой брат.

Я обещала отцу быть сильной. Я не справилась…

Я обещала сестре никому её не отдавать. Я солгала…

Я обещала маме вернуться домой. Я забыла…

Я обещала брату быть настоящей. Я не смогла…

Меня словно засасывает обратно в тело. Я вновь оказываюсь во дворце Каидана. По лицу текут слёзы, в груди всё разрывается от любви к семье. Их так много. Мне кажется, что в сердце недостаточно места, чтобы вместить их всех. И я беззвучно плачу от того, как сильно скучала по родным. Не могу себе простить, что забыла их, заставляя страдать.

Я слышу десятую ноту Варайи.

И вновь стою перед тёмной пеленой, отсекающей часть сознания. Грань, которую все эти годы я не могла переступить. Теперь мне становится ясно, что это моя сила, моя Тьма. Я была рядом с мамой, когда на неё напали и убили. Но о моём существовании никто не знал, поэтому в истории говорится, что она погибла одна. Мама на самом деле толкнула меня в Теневой залив, и выжила я лишь благодаря тому, что Дар исцеления сумел победить смерть. Но сознание тоже оказалось повреждено, поэтому страх, боль, ужас, отчаяние… всё это моя же сила спрятала вместе с Даром за преграду. До тех пор, пока я сама не буду готова взглянуть прошлому в глаза и не смогу контролировать себя.

Поэтому мама просила меня вернуться домой. Всё это время Даян и Айла были лишены части способностей. Неполные. Поэтому Мальта сказала, что мы должны оказаться здесь. Чтобы спасти семью, которую я искала.

Я слышу одиннадцатую ноту Варайи. Отчётливо вспоминаю, как ещё недавно Дарен шёл рядом со мной по дороге в Теяле, и почти чувствую запах цветов. А друг вспоминает стих из книги «Описание».

Я смотрю на Даяна в цепях. Принц со звёздами в глазах. Это глаза нашей мамы – королевы, прямого потомка Илоса.

Я смотрю на сестру. Варайя заканчивается на звенящей ноте. Она такая высокая, что даже после окончания песни продолжает биться, отражаясь от стен, словно запертая в клетке птица. Демьян протягивает Айле раскрытые руки.

Знакомый голос Дарена из воспоминания успокаивает меня. Я смотрю на генерала Каидана. Хоть я и не видела его лица при нападении, но ни на мгновение не сомневаюсь, что это он тогда подкараулил нас вместе с солдатами Каидана. А значит, послал их Клетус. Он хотел заполучить Дар матери. У меня нет времени думать, зачем. Возможно, как и говорили, отец отомстил за гибель жены, но добраться до всех он не сумел. Поэтому я закончу то, что он начал. Я смотрю на принца Эола, который не отрывает от меня жёсткого взгляда, и теперь я встречаю его прямо и встаю во весь рост, гордо поднимая голову. Почему-то кажется, что только он, я и Мальта хоть немного понимаем, что происходит. И я не хочу причинять ему вреда, хоть он и является потомком Света.

Мир замедляется, когда я медленно выдыхаю, поражённая отсутствием других звуков. Моё дыхание такое холодное, что лёгкие и горло обжигает, когда воздух из глубины выходит наружу. И я делаю шаг, который должна была сделать давно, ступая за грань в свою темноту. Скучавшая по мне Тьма заполняет сознание целиком, её так много, что… хватит на всех. Голоса в голове радостно скулят.

Айла нерешительно протягивает руки к жениху, но не успевает коснуться наследного принца Каидана и завершить ритуал, когда я спускаю Тьму с поводка.

Она затопляет зал, словно волна, распространяясь по всему помещению, заполняет коридоры дворца один за другим и, вырываясь, накрывает всю Церу. Мгла плотная и вязкая, как густой туман. Пока она не причиняет никому вреда, лишь пугает. Когти теней скребут стены и пол. Я улыбаюсь, когда через мгновение слышу первый отчаянный вопль.

А потом поднимается паника.