Отход наших войск из района Сортавала, Лахденпохья, Кексгольм на Карельский перешеек позволил противнику освободить часть сил и перебросить их на петрозаводское направление с целью активных действий.

Противник на отдельных участках Карельского фронта находится в 50–60 км от Кировской железной дороги и дальнейшее его продвижение угрожает ее захватом.

Обращаю Ваше внимание на серьезность положения и недопустимость дальнейшего отхода войск.

Карельскому фронту перевозится 313-я стр. дивизия, но, несмотря на это, необходимо создать резервы для Карельского фронта.

Создать крепкие рубежи обороны, на которых глубже закопаться, и организовать мощную систему огня, не допускающую прорывов противника.

Больше и эффективнее использовать всевозможные виды заграждений, особенно завалы, минирование их, минные поля и т. п., усиливая их засадами и другими неожиданностями на путях движения противника.

Организовать небольшие группы лазутчиков и разведчиков для действий по тылам противника и срыва подвоза.

О принятых мерах донесите.

Для создания усиленных и длительных минных заграждений на направлениях активных действий противника Ставка Верховного Главнокомандования приказывает сформировать оперативно-инженерные группы:

1. Первая оперативно-инженерная группа — начальник командир 1-й саперной бригады полковник Полуэктов; состав — 10 саперных батальонов 1-й саперной бригады и один сапбат Карельского фронта. Задача — создать минные заграждения на льду Онежского озера на участке Медвежьего рек, Пудож, Вытегра и по дороге Пудож — Каргополь — ст. Няндома.

Группу подчинить командующему Медвежьегорской группой войск т. Князеву, усилив группу т. Князева квалифицированными военными инженерами.

2. Вторая оперативно-инженерная группа — начальник генерал-майор инженерных войск т. Галицкий; состав — два батальона подрывников Особой бригады НКВД, 204 и 244-й сапбаты, саперные батальоны 30-й запасной бригады. Задача — создать противотанковые и противопехотные минные заграждения в полосах:

а) с севера — по р. Сестра и р. Яхрома; с юга — Давыдково, г. Яхрома;

б) с востока — Вараксино, Минино, Золино, Вертлинское; с запада — Моховое, Туркмен, Высоковский, Ожогино — все фронтом на северо-запад;

в) с севера — д. Дмитрово, Туркмен; с юга — Гришкино, Кистенево, Жестоки, Некрасино — все фронтом на запад.

Группу подчинить командующему войсками Западного фронта.

3. Третья оперативно-инженерная группа — начальник генерал-майор инженерных войск т. Зотов; состав — 45, 2, 1020, 42 и 954-й стройбаты, 513-й сапбат и 78-й инжбат. Задача — создать противотанковые и противопехотные минные препятствия на важнейших направлениях в полосе: с севера — Вельмино, Бобрики, Марчуги; с юга — Малеевка, Михайловское, Воскресенское (Татищево). Все фронтом на запад.

Группу подчинить командующему войсками Юго-Западного фронта.

4. Обеспечение средствами заграждения возлагается на начальника Главного военно-инженерного управления Красной Армии генерал-майора инженерных войск т. Котляра, которому немедленно приступить к сосредоточению инженерных частей и средств минных заграждений на заданных направлениях. К устройству минных заграждений приступить немедленно и развивать их от фронта в глубину. Обеспечение оперативно-инженерной группы минами и ВВ производить в первую очередь.

«…30 сентября 1942 года. Ритм будничной жизни на арктических коммуникациях, нарушенный набегом фашистского рейдера, уже был восстановлен, когда с Диксона пришло сообщение о том, что на одном из необитаемых гранитных островков Карского моря, в районе, где погиб без следа в неравном бою с „Адмиралом Шеером“ ледокольный пароход „Сибиряков“, нашелся участник боя, проживший в одиночестве полярным „робинзоном“ больше месяца. Фамилия его — Вавилов, зовут Павлом Ивановичем. Он был на „Сибирякове“ кочегаром, уроженец архангельского пригорода — Соломбалы, коренной северянин, помор. Увидели его с мостика парохода „Сакко“, шедшего из бухты Тикси к Диксону, но снять с острова не могли из-за сильного волнения моря. Капитан парохода сообщил о нем, как только прибыл на Диксон, и оттуда был послан самолет. На третьи сутки „робинзон“ был снят с острова полярным летчиком И. И. Черевичным и доставлен на Диксон, где рассказал подробности боя и гибели „Сибирякова“. В частности, рассказал о том, что погибли не все сибиряковцы. Он, Вавилов, еще оставался на борту объятого пламенем парохода, расстрелянного фашистами за отказ экипажа спустить советский флаг, когда увидел неподалеку от борта катер, спущенный с „Адмирала Шеера“. Катер подошел к шлюпке, в которой находилась группа сибиряковцев, в основном раненые. Гитлеровцы застрелили одного из моряков, остальных увезли на катере к „Шееру“. Был ли среди них капитан Качарава, кочегар не знает. Из всех, кто находился в шлюпке, он разглядел и запомнил двоих — Сибиряковского радиста Шершавина и начальника полярной станции геолога Золотова, — но слышал еще в конце боя, как говорили на палубе, что капитан убит или тяжело ранен. В момент, когда „Сибиряков“ стал быстро тонуть, Вавилов бросился за борт, однако не успел отплыть на безопасное расстояние и был втянут водоворотом, образовавшимся на месте гибели парохода. Выплыл потому, что случайно ухватился за деревянный предмет, вместе с которым его вытолкнуло на поверхность моря; два других моряка, попавших в водоворот вместе с Вавиловым, погибли. Он же добрался вплавь до шлюпки, из которой гитлеровцы несколькими минутами ранее насильно пересадили спасавшихся сибиряковцев в катер и увезли на рейдер. Вскарабкавшись на борт шлюпки, Вавилов опознал в убитом фашистами человеке своего товарища по вахте — кочегара Матвеева, затем принялся грести к гранитному островку, выуживая из воды все, что всплыло на поверхность после гибели „Сибирякова“ и могло пригодиться. Высадившись на остров, он прожил там в одиночестве, бедствуя, тридцать четыре дня».

…В этой сложной обстановке командир корабля капитан 3 ранга Курилех и большая часть командного состава эсминца «Сокрушительный» вместо того, чтобы мобилизовать все силы и средства на борьбу за живучесть корабля, оказались трусами, безвольными и беспомощными людьми, изменившими своему воинскому долгу и командирской чести. Командир корабля капитан 3 ранга Курилех вместо объявления тревоги и четких приказаний командира, лежа на диване в штурманской рубке, вызывал поочередно командиров и растерянно повторял одну и ту же фразу: «Действуйте, как подсказывает честь командира». Своим гнусным поведением он только содействовал усилению паники на корабле после аварии, а с приходом кораблей, вопреки вековым традициям командиров русского флота и в нарушение 74-й статьи Корабельного устава, гласящей о том, что «во время бедствия командир корабля обязан принять все меры к спасению корабля и только убедившись в невозможности его спасти, он приступает к спасению команды и ценного имущества. При этом во всех случаях, командир покидает корабль последним», Курилех с группой командиров, спасающих свои шкуры, бросил корабль, в то время, когда на нем оставалось еще свыше 100 человек личного состава, и одним из первых перешел на эсминец «Куйбышев».

Помощник командира корабля капитан-лейтенант Рудаков обвязал себя тремя спасательными поясами и стал упрашивать командира оставить корабль, для того, чтобы потом оправдать и свое собственное бегство. Потеряв самообладание, он передал на подходившие корабли семафор истерического содержания: «Спасайте. Наступает конец. Немедленно подходите. Корабль тонет», в то время, как корабль держался на плаву.

…Командиры на глазах у краснофлотцев начали прощаться друг с другом, а командир БЧ-2 капитан-лейтенант Исаенко кортиком нанес себе два удара в грудь. Командир БЧ-4 старший лейтенант Анисимов и военфельдшер Иванов на глазах у краснофлотцев ругались из-за очереди на переправу. Командир БЧ-5 инженер-капитан 3 ранга Сухарев, непосредственно отвечающий за средства живучести корабля, вел себя не как командир, а как какой-то слюнтяй. Опустив беспомощно руки, он заявлял: «Ну, доплавались».

Только два командира на корабле оказались до конца верными воинскому долгу и командирской чести. Они показали, как следует вести себя настоящим командирам в сложной для корабля обстановке. Это были командир БЧ-3 старший лейтенант товарищ Лекарев и заместитель командира БЧ-5 политрук товарищ Владимиров. На предложение труса и паникера Рудакова покинуть корабль, товарищ Лекарев и Владимиров категорически заявили, что они покинут корабль последними и людей одних не оставят…