8

Суббота. Неожиданно для себя заработал хороший коньяк.

Раз в месяц по субботам мы дежурим без дополнительной оплаты, для выработки нужного числа рабочих часов, по отделению. Я предпочитаю не сидеть на приеме, а ездить на вызовы, поскольку не люблю работать с «книгой мертвых» — это когда родственники приходят за направлением в морг на амбулаторный прием.

Пришел «активчик» от скорой. Отзвонился. Всегда предварительно звоню, а то, может быть, врач уже и не нужен: или больного госпитализировали, или он умер, или ушел на работу. Меня как-то скорая к умершему вызвала. Забыли, что второй раз ездили и смерть констатировали. Хорош бы я был: российский врач-изувер приходит посмотреть на дело рук своих.

— Приезжайте, пожалуйста, доктор, если Вас не затруднит, мы бы хотели с Вами, если можно, посоветоваться, — говорит интеллигентный мужчина, — у моей жены проблемы с сердцем.

Приезжаю. Молодящаяся мадам лет под пятьдесят. Муж лет на десять моложе. Детей нет. Все сердечные приступы происходят в отсутствии квалифицированного медицинского персонала и проходят при его появлении. Даже в больнице лежала, где тщательное обследование никакой патологии нигде не выявило, что, поверьте, бывает редко. Щитовидку проверили. Лекарства либо не помогают, либо имеется «аллергия» на них. Согласилась на ВКПБ в микродозе.

— Доктор, а если не поможет? — спрашивает муж.

— Да шарахните ее чем-нибудь тяжелым по башке, — говорю.

Вы бы видели, как у них лица вытянулись.

— Да шучу я, шучу.

Но, смотрю, глазки у него нехорошо так заблестели. Выхожу, а он меня на лестнице догоняет и сует бутылку Камю.

— За что? — спрашиваю.

— Вы знаете, за что. И я знаю… теперь. Спасибо.

Похоже, думаю, я разрушил семью, но мужика, может, и спас: успеет еще устроить личную жизнь.

Оставшийся неприятный вызов был посвящен показательной субботней заботе детей, навестивших пожилых родителей: «Ой, мама, давайте мы вызовем врача. Пусть он Вас посмотрит». И впечатляет, и не требует материальных затрат. Но воспоминание о честно заработанном призе приятно грело душу.

Бывают, правда, и обратные ситуации, когда тебе не только спасибо не скажут, но и наорут.

Тут захожу по вызову к одной дамочке, мирно спрашиваю: «Паспорт, полис». И вдруг: «Вы такая же сволочь, как работники вашей регистратуры! Вам больной не нужен!! Вам нужен паспорт или полис!!!» Дальше — больше.

— Сначала приходила эта маразматичка Зайцева, теперь пришли Вы…

— Спасибо на добром слове, — говорю.

Потом узнал, что соседи по подъезду ее иначе как собакой не называют. Но собак тоже иногда приходится лечить.

Я теперь в таких случаях включаю диктофон, благо на моем мобильнике есть нужная функция. Пришел как-то к больному по фамилии Козельский (сказалась все-таки фамилия). Мягко попенял ему, что домофон у него не работает, а звонить с мобильника и высвечивать свой номер телефона лишний раз ни для кого не хочется, да и денег на нем осталось мало. И тут началось: «Ты — говно в проруби», «Лекаришка поганый», «Я больше твоего в медицине знаю», «На тебе десять рублей на телефон, ты большего не стоишь» и т. д. Включил диктофон — и стал спокойный-спокойный. Все время только и думаешь, а как ты будешь выглядеть на записи. Уходя говорю:

— Я записал нашу беседу.

— А… пауза, — Вы (!!), — пауза, — там тоже записаны.

— Я был, если Вы смогли заметить, исключительно корректен. А Вас можно привлечь за оскорбление личности.

По словам его участкового врача, он теперь стал как шелковый и общается только на Вы.

Некоторым больным хочется более внимательного отношения со стороны врача, а отдать ему даже старую шоколадку жалко. (Была у меня пациентка, которая со словами: «Ой, доктор, Вы спасли мне жизнь», — подарила мне такую с благородной патиной на поверхности и истекшим сроком годности.) Тогда применяются разные специфические психологические приемы. Можно сразу начать виноватить врача в надежде, что он попытается загладить свою вину: «Вот в прошлый раз вы мне лекарство выписали, а оно мне почти не помогло. А смотрите, сколько оно стоит!»

Одна старушка меня одной и той же коробочкой на трех вызовах в нос тыкала. Плохая память, мол, у стервы. Пришлось изъять упаковку и напомнить о законном праве каждого — выбрать себе врача по вкусу.

Есть еще один способ, нередко применяемый больными. Его можно назвать «ловля врача на обманку». На стол, рядом с которым ведется осмотр, заранее ставится бутылка коньяка, кладется или шикарная коробка конфет, или конверт, из которого выступает несколько сотенных, пятьсот или тысяча рублей. Все это остается там и после ухода врача.

Я отношусь практически одинаково ко всем пациентам, но таких у себя в блокноте помечаю и при последующих встречах сразу предупреждаю: «Денежки спрячьте, а то потом скажете, что врач их у вас стащил».

А то начинается мелкая распальцовка, чаще при визите на дом: «А она такая вся незаменимая, профессор, изобретатель, доктор наук… А я такой… и ветеран труда». Жалко их, цепляются за старые регалии. Да некоторые диссертации и в советское время могли быть куплены за тогдашние три — семь тысяч долларов. А если ты был хороший «ракетоноситель», то на твое реальное соавторство в публикациях, изобретениях и т. д. как раз бы хватило одной ветхозаветной жизни. Они там вроде по несколько сот лет жили.

Есть еще и профессиональные «охотники за скальпами». Они, для создания нужного впечатления, начинают показывать вам отписки с обведенными красным и желтым фломастером особо выразительными фразами о санкциях в отношении, похоже, невиновных людей, которые им прислали в ответ на жалобы в прокуратуру, аптечное управление, министру здравоохранения, губернатору, представителю президента по правам человека и т. д. на плохую работу врачей, аптек, строителей. Одну такую «охотницу», поменявшую уже нескольких врачей и прибившуюся ко мне, я, после очередной демонстрации достижений в ее любимом деле, напрямую спросил:

— На меня еще жалобу не написали?

— Нет, — недовольно поджав губы.

— Ну, это — вопрос времени.

Больше у меня она не появлялась. Профилактика, согласитесь, всегда лучше.

Имитацией бурной деятельности и жалобами на местном уровне обычно занимаются родственники или знакомые, наследующие квартиру какого-нибудь доходяги. Но эта игра на публику обычно не несет в себе реальной угрозы.