Глава 17

Каминный зал в квартире большой, в длину – почти восемь метров, в ширину – около пяти. Но мама все пыталась измерить ее в шагах. Есть такая единица длины – нервный шаг. Только вот вряд ли она считала эти футы. Не до того ей.

– Следователю Игнат ничего не скажет? – утвердительным тоном спросила она.

– Нет, – кивнул Дима.

– И Таисию ни в чем не смогут обвинить?

– Нет.

– Кристина мертва, концы в воду.

– Преступление, можно сказать, раскрыто.

– Собака взбесилась и сорвалась с цепи, так Шапировы и скажут.

– Даже не сомневайся.

– Но тебя пытались убить.

– Да.

– И Таисия об этом знала.

– Знала.

– Но доказать мы это не сможем.

– Нет.

Дима уже почти смирился с тем, что наказать первую скрипку в кровавом квартете не удастся. Дураку ясно, что Шапирова выкрутится.

– Что ж, не будем и пытаться.

– Ну да, – усмехнулся Дима, косо глянув в сторону спальни.

Эдик сейчас там, прячется от него. И мама не хочет сознаваться, что помирилась с ним. Но факт остается фактом. Мама проявила малодушие в малом, повторит это и в большом. Договорится с Шапировыми, вернет всех на исходные позиции. И наступит мир, что, в общем-то, не так уж и плохо.

– Что, ну да? – Мама подозрительно глянула на него.

– Договариваться надо.

– С кем?!

– С Шапировой.

– После того как эта су… После того как эта дрянь пыталась тебя убить?!

– И что ты предлагаешь?

– Я с нее за все… Что я предлагаю? – спохватилась она. – Ничего!..

Мама фальшивила, и Дима это видел. Неужели она собралась заказать Шапирову? Безумие! Но в то же время Шапирова действительно должна быть наказана…

– Может, не надо? – качнул головой Дима. Шапирову должен наказать он сам, а подключать к этому делу маму – непозволительная глупость. – Я не хочу быть маменькиным сыночком.

– Да? – Мама удивленно повела бровью.

Интересное дело, живет за ее счет, работать не хочет, а считает себя самостоятельной личностью. Смешно!

– Не надо ничего делать.

– Совсем ничего?

– Объявим боевую ничью и на этом остановимся.

– А ничья боевая?

– Самая что ни на есть, – кивнул Дима.

Шапировы уходят от возмездия, но и Диме не в чем себя упрекнуть. Он принял вызов, пошел по следу Ромы Дукатова и, как итог, нарвался на Кристину с ее церберами. Он не испугался, отправился в Окосье. И от смерти там ушел, и популяцию российских отморозков сократил на две особи. Здесь в Москве от Кристины смог отбиться и даже перешел в наступление. Она до сих пор бы жила, не прояви Дима настойчивость. Он заставил себя отправиться к Рине. А Игнат, как ни крути, его спас. Не суть важно, под каким соусом он действовал.

– Ну, если ты так думаешь, – пожала плечами мама.

– А если ты хочешь наказать Шапирову, то не бери с нее пример.

– Я беру с нее пример?!

– Смотришь на Любу как на последнюю. Может, еще и закажешь ее? Эдику, – совсем не весело усмехнулся Дима.

– Сынок, ты хоть думай, что говоришь!

– Пообещай мне не быть такой, как Шапирова?

– Да никогда! – Мама в приливе чувств приложила руку к груди.

– И ни одного косого взгляда в сторону Любы.

– Ну, если у вас серьезно…

– Серьезно… И еще я хотел бы открыть свой бизнес.

– Да? – Брови у мамы взлетели вверх.

– Но мы не будем сейчас об этом, ладно? – торопливо проговорил Дима, испугавшись собственной смелости.

Но страх этот уже не мог повлиять на его решение. И он обязательно откроет свой магазин, сделает проект прибыльным. А Люба будет ему помогать, профессия у нее для этого как раз подходящая…

Или не стоит связываться с бизнесом? И семейными заботами обременять не очень-то хочется. Не так уж она и плоха, праздная жизнь, – днем отсыпаешься, ночь хороводишься. Все хорошо, только вот удовлетворения от жизни нет и не будет. Да и Люба его не поймет. А вычеркивать ее из своей жизни Дима не хотел.

Инну Владимировну как подменили. Улыбка, может, и не совсем искренняя, но в поведении напрочь отсутствует желание ссориться и тем более унижать.

– Я обо всем договорилась, никто вам больше не угрожает, так что можете жить спокойно, – сказала она, усаживаясь в кресло.

Люба подала ей кофе и пончики собственного приготовления. Женщина изобразила восторг не очень убедительно, но в ее поведении не чувствовалось коварства. Инна Владимировна не возражала против их с Димой отношений и явно давала это понять. А Люба очень хотела в это верить.

О Роме она старалась не думать, но мысли о нем то и дело всплывали в голове. Судя по всему, Кристина убила его, она же его и похоронила. Но где?.. Рома, Лена, Марат – всех одним махом. И за всем этим ужасом стояла банальная ненависть матери к жене сына. Ненависть, подкрепленная возможностью наказывать и убивать…

Люба уже знала, как было дело. Шапиров рассказал Диме если не все, то многое. Мать Игната терпеливо ждала, когда сын охладеет к своей жене. И даже провоцировала его на измены. А Кристина только рада была погреться у него в постели. Но Игнат видел в ней обыкновенную игрушку. И в ней, и в Рине, которую спонсировал. А с Леной у него все было серьезно. Это его мать и злило. Потому она с Леной и разругалась в хлам. Ни с того ни с сего налетела на нее коршуном, только что глаза не выклевала. Лена психанула, сбежала к родителям, пересеклась с Маратом, позволила себя утешить. А потом позвонила Таисия Павловна, попросила у нее прощения, и Лена, довольная этим, вернулась к мужу. А по пути встретила Любу. И решила над ней немного поглумиться. С кем, как говорится, поведешься…

Но Шапирова и не думала мириться. Кристина уже была заряжена на провокацию. Про Марата тогда ничего не знали, поэтому выбор пал на Рому. Его выбрали овцой на алтарь измены, но Лена угодила в другую ловушку, которую создала своими руками. Ее застали в постели с Маратом, приговор привели в исполнение на месте. Может, Кристина с ней расправилась, не исключено, что за оружие взялся сам Игнат. Как бы то ни было, Шапирова добилась своего. И теперь спокойно живет, подбирая сыну «правильную» невесту, чтобы избежать мезальянса. А на душе тяжкий грех. Может, она его и не чувствует, но когда-нибудь наступит время, когда ей воздастся по заслугам, не на этом свете, так на том.

Шапирова потерпела фиаско, возможно, она совсем не прочь отыграться на виновниках своего поражения. Вырванное жало заменить на новое – не проблема. Но Дима и сам по себе крепкий орешек, и мама не последняя фигура в мире бизнес-акул. И хорошо, если Таисия Павловна на самом деле успокоилась. Люба совсем не хочет с ней войны. Единственно, неплохо было бы поговорить с будущей невестой Игната. Девушка должна знать, чем ей грозит такое замужество.

Инна Владимировна хотела побыть с сыном наедине, Люба почувствовала это интуитивно. К тому же она и так собиралась в магазин. Нужно было готовить обед, а овощей нет. Дима вызвался помочь ей, но Люба его отговорила. Мини-маркет в двух шагах, и покупок будет немного.

И все-таки лучше бы Дима пошел с ней. Об этом она подумала, когда путь ей перегородил Шапиров и тут же взял за руку:

– Привет!

– Изыди! – выдергивая руку, шарахнулась от него Люба.

– Я тебе не сатана, – качнул головой Игнат.

– Я хотела сказать, отстань!

– Ты же искала Рому, а живешь с Димой.

– Я искала правду и нашла Диму, – парировала она.

– А как же Рома?

– Его нет.

– А если он жив? – коварно усмехнулся Шапиров.

– Где он?

– А если в башне… Поехали?

Игнат смотрел на нее как на игрушку, которую он просто обязан был заполучить. И Люба должна была понимать, что верить ему нельзя. Рома действительно мог находиться в башне, но если она поедет с Игнатом, то ее саму посадят на цепь.

– Мы же договорились, вы оставляете в покое нас… – начала она.

– А как же Рома? – перебил ее Игнат.

– Если Рома живой, ты просто обязан его отпустить.

– А если не обязан?

– Тогда кому ты такой нужен?

Этот вопрос подействовал на Игната как пощечина. Он ошеломленно глянул на Любу и криво усмехнулся:

– А кому нужна ты?

– Очень хорошо, что я тебе не нужна.

– Но ты мне нужна, – вздохнул он, осуждая себя за глупую реплику.

– Где Рома?

– Не знаю… Никто не знает… Никто не знает, где он похоронен… Но я обязательно узнаю. Надо узнать…

– Узнать надо, – кивнула Люба. – А танцевать на его костях не надо.

– Мы могли бы искать вместе.

– Нет.

Конечно же, она хотела найти Рому или то, что от него осталось. Но с Шапировым она только потеряет… А если еще подключится его хитрочокнутая мамочка, то потерять можно саму жизнь.

– Ты должна быть со мной, а не с этим, – глянул в сторону подъезда Игнат, из которого вышла Люба.

– Я не хочу. И не буду.

– Да, я виноват перед тобой, но я хочу измениться…

– Извиниться?

– Э-э… – Шапиров завис в раздумье, потом кивнул: – И это тоже.

– Тогда считай, что извинения приняты, – торопливо проговорила Люба. – Но мне пора.

Она обогнула Игната и почувствовала обжигающий взгляд в спину.

– Никуда ты от меня не денешься, – донеслось вслед.

Люба едва заметно качнула головой. Все это слова. И произносит их обида. Мальчик потерял свою игрушку, у него истерика, но ничего, скоро у него появится новая машинка, и он забудет о старой. И чем скорее это случится, тем лучше. Уж очень хотела Люба поскорее закрыть страничку, в которой фигурирует Игнат со своей умалишенной мамой.

– А от Димы ты откажешься, – не унимался Шапиров. – Так же как отказалась от Ромы.

На этот раз Люба не выдержала и взорвалась. Резко повернулась, шагнула к нему:

– Что?!

Игнат глянул на нее недоуменно. И даже сделал шаг назад. Но забыл о железной оградке, которая защищала газон от собак, споткнулся о забор, замахал руками.

– Какая же ты гадость! – напирала на него Люба. – С Маратом Лену застали, да? А с Ромой что?

Игнат уже лежал на спине, а Люба нависала над ним, мешая подняться.

– Кристина его убила, – сказал он, в замешательстве глядя на нее.

– А почему ты ее не остановил? Думал о своей шкуре?

– Да я не знал, что Рома был у нее… Она потом сказала…

– Когда потом?

– Ну, когда ствол мне показала. С моими «пальчиками»… Руку дай! – потребовал Игнат.

– Сказала, что убила Рому?

– Сказала, что решила с ним… Что и на Роме моя вина…

– Я не понял, а что здесь такое? – раздался вдруг голос Димы.

Люба не видела, как он вышел из подъезда. И сейчас не смотрела на него. Все внимание на Игната.

– Почему твоя вина?

– Ну, она хотела меня ко всему этому привязать.

А Игнат на Диму смотрел. И просил взглядом избавить его от сумасшедшей Любы.

– Как твоих телохранителей зовут? – Люба уже вошла в раж, ее не остановить.

– Боб, Егор…

– А инструменты подвез Родик, – вспомнив, сказала она.

– Родик.

– Тот который с Кристиной?

– Ну да… Родик с Бобом дружил…

Возможно, Боб присматривал за Игнатом – по заданию его мамочки. Но Люба не стала об этом говорить. Эта побочная мысль терялась в блеске озарения, которое на нее нашло.

– Почему ты сказал мне про башню? Почему Рома мог быть там? – наседала она.

– Ну, я подумал…

– Почему ты без телохранителей?

– Ну, я же к тебе собрался…

– Может, они заняты?

– Ну, не знаю…

– Ты убивал Лену?

– Нет! – Игнат испуганно мотнул головой.

– Поехали! – вдруг решительно проговорила Люба.

– Куда? – поднимаясь, спросил Игнат.

– В башню!

О том, что это путешествие могло стать для нее роковым, Люба подумала уже в пути. Дима был рядом, и он тоже мог угодить в капкан за компанию с ней.

И еще Люба думала о том, что Кристина могла убить Рому из того же пистолета, из которого застрелила Лену и Марата. На этом оружии – «пальчики» Шапирова, значит, и кровь Ромы тоже на нем. Кристине совсем необязательно было помещать Рому в башню, чтобы привязать к нему Игната. А доступ к башне она имела. Если Боб с ней заодно, то запросто. Да и у Родика мог быть ключ…

– Ты думаешь, что Рома в башне? – спросил Игнат, косо глянув на Диму.

– Значит, ты говоришь, инструменты Родик привез? – спросила Люба.

– Ну, Родик…

– Когда?

– Ну, когда… Боб сказал, что тебя напугать надо… – Игнат снова покосился на Диму.

– И Родик привез инструменты… Или они были там до того, как ты меня похитил?

– Да не похищал я!

– Может, инструменты нужны были для Ромы? Надо же было его как-то подложить к Лене. Как тут без добровольного, гм, согласия?..

– Ну, я не знаю… Я в башне не бываю…

– Не бываешь, не знаешь, – передразнила Люба.

– Нет, я правда не знал… Боб подошел, сказал, что там звонок был. Лену с каким-то мужчиной видели. Адрес назвал…

– Кто ему позвонил?

– Не знаю…

– В игрушки любишь играть? – презрительно усмехнулась Люба. – Да ты сам как игрушка!..

– Так, давай без оскорблений! – встрепенулся Игнат.

– Можешь обидеться?

– Слушай, а чего ты тут расхорохорилась?

– Сказать? – насмешливо спросил Дима.

– Вот только не надо!

Шапиров, похоже, вспомнил, куда они едут, и понял, что Дима и Люба у него в руках. Они уже подъезжали к его дому, когда его осенило:

– А давайте так, если Ромы у меня нет, Люба остается со мной.

– А может, я просто тебе дам в морду? – спросил Дима, показав ему кулак.

– Ну, давай пободаемся, – кивнул Игнат.

– Кто это там? – Люба показала на джип, который ехал им навстречу.

– Охрана моя… – присмотревшись, ответил Игнат. – Ты, Дима, не переживай, мы с тобой раз на раз. Люба того стоит. Или нет?

– Люба стоит.

Игнат сбавил ход, притормозил и встречный джип.

Машины остановились, показался Боб, вслед за ним – Егор. Но вышел к ним не только Игнат.

– Пусть они откроют багажник! – потребовала Люба.

– Зачем? – спросил Боб, переглянувшись со своим напарником.

– Делай, что тебе говорят!

– Да мы его в больницу везли!

– В подвале там валялся, случайно нашли, – открывая багажник, буркнул Егор.

Шапиров и сам оторопел, увидев Рому. Он мог притворяться, но Любе так не показалось.

Рома полулежал поперек багажника. И находился в таком состоянии, что его вовсе не нужно было связывать. Не человек, а кожа да кости. Жизнь едва теплилась в его обморочном взгляде, Любу он не узнавал, да и смотрел куда-то сквозь нее. Если вообще смотрел.

Его действительно нужно было везти в больницу, но вряд ли Боб держал путь именно туда. Возможно, эта сволочь заметала следы. Если так, то Рому везли хоронить.

– Боб, ты знал? – Игнат осатанело смотрел на своего телохранителя.

– Да говорю же, случайно… Егор, скажи!

Телохранители заговорщически переглянулись. А Егор бросил взгляд по сторонам. Место тихое, людей не видно, и, если с Игнатом что-то случится. И с Игнатом, и с Димой, и Любой…

– Эй, вы чего? – нахмурился Шапиров.

– Мужики, вы это, спокойно! – растерянно улыбнулся Дима.

Но в тот же момент он будто взорвался изнутри и ударил Боба в живот, тот подался назад, выхватывая из кобуры пистолет. Дима ударил снова – по ногам. Боб не упал, но пистолет вылетел из руки.

А Игнат ударил Егора. Тот поставил блок, отразил второй удар. И врезал сам. Игнат упал. В этот момент Люба подняла упавший пистолет, сняла его с предохранителя и выстрелила в воздух.

Егор дернулся, схватился за пистолет, но она взяла его на прицел:

– Только дернись, урод!

Егор поднял руки, и в этот момент Игнат ударил его ногой в живот. А Дима сбил с ног Боба. Люба снова выстрелила в воздух. Должен же кто-то поставить точку в этой истории.

Рома еще не набрал вес, но щеки уже порозовели. И взгляд повеселел. Дима уже знал, что с ним произошло.

Его действительно похитили, привезли в башню. Игнат об этом даже не догадывался. Не царское это дело обходить территорию, заглядывать за углы. Его не пытали, ему всего лишь показали хирургические инструменты, которые та же Кристина могла пустить в ход. Он дал согласие, но ситуация вдруг изменилась, и Рому закрыли на нижнем ярусе подвала, куда не проникал солнечный свет. Кристина потеряла к нему всякий интерес, а Боб иногда спускался, приносил еду, воду.

Боб и Егор «стучали» на Игната его матери. Через это Кристина взяла их под свой полный контроль. В убийстве Лены и Марата они не участвовали, но информацией владели. Даже смогли показать, где Кристина держит пистолет с отпечатками пальцев Игната. Мало того, с их помощью нашли тела Лены и Марата.

– Мы думали, что с тобой все. Даже искать перестали, – с виноватым видом развел руками Дима.

– Да мне уже оставалось… – выдавливая каждое слово, проговорил Рома.

– Люба догадалась, что ты в башне. Наехала на Шапиру…

Дима и сам офонарел, увидев Игната на земле. Люба бросалась на него, как наседка на ястреба. Набросилась, сбила, осталось только глаза выклевать. С характером девушка. Но именно такая Диме и нужна… В принципе, ему нужна любая. Если это Люба.

– Как она стреляла, ты слышал.

– И слышал, – кивнул Рома, – и знаю.

– Если бы не Люба, я бы тебя искать не стал… Мы бы искать не стали, – поправился Дима. – Мы с Любой… Теперь мы с ней.

– Я в курсе… – Рома отвел взгляд. – Она приходила, говорила.

– Что говорила?

– Что тебя любит. И с тобой остается.

– Это справедливо.

– Может, и справедливо. Но я этого никогда не признаю.

– И не надо. Но Любу забудь.

Рома кивнул, соглашаясь. В глазах его вдруг появились слезы, и он движением руки показал на дверь. Дима кивнул и поднялся. Не важно, заслужил он право быть с Любой или нет. Если нет, все равно не отдаст ее ни Роме, ни Игнату. Никому!