Глава 9

Очнулся Семен на земле. Перед глазами все плыло, в ушах звенело. Автомобиль охватило пламя, воняло тротиловой гарью и жженым пластиком. Голова соображала туго, но Семен все же подумал, что машину, наверное, можно спасти, потушить пожар, завести двигатель или же хотя бы тупо снять с нее аккумулятор, трамблер и провода.

Пока он подходил к багажнику, пожар перекинулся на моторный отсек, но аккумулятор еще можно было вытащить. Парень коснулся ручки багажника, но инстинкт самосохранения оттолкнул его от машины. А вдруг и там бомба?

Семен подобрал с земли автомат и повернул назад. Тропа шла через лес, в обход болота, но под ногами здесь почему-то не хлюпало. Высокая трава, пышный подлесок, багульник, боярышник. Только вот ноги отказывались идти. И ступня разболелась до пожара в суставах, и голова казалась невыносимо тяжелой. Семен вдруг понял, что умрет, если не остановится.

Нужно было идти. Отец, наверное, слышал взрыв. Он может подумать, что Семена больше нет, а волноваться ему в его положении нельзя никак. И все же парень бухнулся в кусты, не в силах стоять на ногах.

– Всего лишь пять минут отдохну, – пробормотал он, закрывая глаза.

В ушах у него по-прежнему звенело, но он все-таки различил мужские голоса. Кто-то кого-то грубо подгонял. Еще Семен услышал шум, с каким кто-то пробирался через кусты. Или это галлюцинации на фоне контузии, или в тайгу забрело стадо говорящих мамонтов.

Оказалось, что это были люди. Семен без движения лежал в траве, приминая собой куст боярышника, а они один за другим прошли мимо. В камуфляже, в полной таежной экипировке, с автоматами. Замыкающий нес светло-коричневый пластиковый чемодан.

Надя рассказывала Семену про блок управления. Именно такого цвета был чемодан, в котором он хранился.

Дело шло к вечеру, солнце клонилось к закату, но сумерки еще не сгустились. Бандиты не могли пройти мимо, не заметив Семена. Но, видимо, они слишком торопились. Услышали взрыв и пошли на звук. Можно даже сказать, побежали, настолько быстро они двигались. А кустов много, ветки так и норовят хлестнуть по глазам. Только успевай увертываться, куда уж тут по сторонам смотреть.

Возможно, это была всего лишь ходячая галлюцинация. Но если так, то Семену совершенно нечего было бояться. Заодно он мог проверить состояние своего душевного здоровья.

Парень резко поднялся. Замыкающий бандит услышал шум, остановился, стал разворачиваться. Но Семен уже нажал на спусковой крючок.

«Калашников» осечек не дает, стреляет быстро и густо, а тридцать патронов на троих – это пир горой. Кровавый пир.

Бандиты не желали становиться легкой добычей, при первом же выстреле бросились врассыпную, но именно это и ускорило развязку. Семену не нужно было ждать, когда упадет замыкающий и откроется доступ к следующему телу. Никто никого больше не заслонял. Для того чтобы поразить цели, нужна была только быстрая, твердая и опытная рука. Семен не оставил противнику никаких шансов, двумя длинными очередями уложил всех.

Эхо разнеслось по тайге стаей испуганных птиц. Семену даже показалось, что это еще кто-то стреляет. Но его автомат замолчал, и все сразу же стихло.

Но не исключено, что там, за спиной, пронеслось эхо прошедшего боя. Эти трое с чемоданчиком шли с юга. По пути они должны были наткнуться на отца и Надю. Хорошо, если девушка смогла спрятать отца, а если нет?

Дурное предчувствие холодной водой пролилось за шиворот. Семен со всех ног рванул к машинам. Ступня его горела огнем, но он все равно шел.

Предчувствие, увы, не обмануло сына. Отец сидел в прежней позе, прислонившись спиной к дереву. Голова безжизненно опущена, а в груди совсем свежее пулевое отверстие. В дереве над головой тоже отметина от пули, и появилась она совсем недавно.

– Папа!

У Семена подкосились ноги, он едва не упал на отца, схватился за дерево, опустился на колени.

– Отец!

В надежде на чудо Семен попытался нащупать пульс, но, увы, отец был мертв.

– Гады! – раненым зверем взревел он.

Семен понимал, что отомстил за отца, расстрелял его убийц, но легче от этого ему не становилось. Он винил себя за то, что ушел за машиной, оставил его с Надей. А в армию зачем от него сбежал? А какого черта его занесло в эту проклятую тайгу?

А где Надя?

Семен встрепенулся, оглянулся по сторонам, но Надю так и не нашел. На заднем крыле машины, стоявшей рядом, он заметил свежую, сохнущую кровь. Как будто кто-то взялся за него окровавленной рукой. А если это Надя? Она отстреливалась, ее могли ранить.

Семен увидел карабин, лежащий на земле. На нем тоже была кровь.

Еще он заметил смятую траву. Кто-то убегал от машины через кустарник, на листьях которого Семен также разглядел кровь. Надя отстреливалась, ее ранили, она бросила карабин и ушла в лес. Других объяснений не было.

Семен пошел по следу и вскоре оказался у болота. Это была сама настоящая топь. Сначала под ногами просто захлюпало, а потом и забулькало. Почва стала уходить из-под ног. Семен шарахнулся назад. Взгляд его зацепился за шляпу с москитной сеткой, которая наполовину была погружена в болотную жижу. Это была Надина шляпа. Девушка бежала, провалилась в болото и спастись не смогла. И топь непроходимая, и Надя была ранена, возможно, тяжело.

Семен до боли закусил нижнюю губу. Сначала отец, теперь вот Надя. Так тоскливо ему не было с тех пор, как умерла мама. Слеза скатилась по щеке парня.

В этот момент и прозвучала короткая автоматная очередь. Одна пуля взвихрила воздух над ухом, другая попала в плечо, причем не вскользь. Она пробила трицепс и застряла где-то в кости.

Дикая боль потянула Семена к земле. Он знал, что в таких случаях нельзя терять самообладание. Нужно делать над собой усилие и принимать бой. Парень все же упал, но только лишь для того, чтобы подняться.

Противник решил, что уложил его наповал, но Семен куропаткой оторвался от земли и нырнул в заросли кедровника. Снова застучал автомат.

Парень увидел дерево, лежащее на земле, заскочил за него и плюхнулся в воду. Дно илистое, вязкое, но устоять на нем было можно. Семен удержал в руках автомат, привел его к бою. Плечо жутко болело, острые молоточки с силой долбили изнутри по стенкам черепной коробки. Но все же он смог выстрелить, дал понять, что голыми руками его не взять.

Перед глазами все плыло, левая рука отнялась, сила из ног ушла куда-то в болото. Он снова дал короткую очередь. В ответ ударил автомат, его тут же сменил карабин. Стрелков было как минимум двое. Пули срезали ветки над головой, одна ударила в дерево, за которым прятался Семен.

Он выстрелил и спрятал голову. Тут снова заработал автомат. Но карабин голоса не подавал. Наверное, один бандит стрелял, а другой подкрадывался к Семену. Вдруг у него граната?

Парень не боялся смерти. Ни матери у него, ни отца, даже Надя погибла. Яна устроилась в этой жизни. Никому он больше не нужен. Но умирать здесь, в этом болоте? Нет!

Сумерки в лесу сгустились. Еще немного – и будет совсем темно. Но не факт, что ночь для него станет спасением. Во мраке врагу легче будет подкрадываться к нему. Вот если Семен сменит место своего положения и затаится, тогда еще можно надеяться на чудо.

Семен сам не понял, откуда у него взялись силы, вскочил, бросился в гущу леса и выстрелил на ходу. Он пальнул в белый свет как в копеечку, только лишь для того, чтобы противник не расслаблялся.

Парень бежал, не разбирая дороги, провалился в трясину, но каким-то чудом ухватился за ивовую ветку и по ней, как по веревке, выбрался на сушу. Автомат утонул в болоте. У Семена оставались пистолет, нож и еще немного сил, которые, казалось бы, уже должны были иссякнуть.

Он бежал, падал, поднимался, снова бежал, но все же настал момент, когда ноги отказали ему. Парень упал, а подняться не смог.

Раненая рука не слушалась его, болела невыносимо. Он продолжал терять кровь. Нужно было что-то делать.

Семен вспомнил, как перевязывал отца. Тогда ему не нужен был кровоостанавливающий жгут, который входил в состав аптечки. Он не обратил бы внимания на эту резинку, если бы она не упала на землю. Парень механически подобрал ее и сунул в накладной карман.

Жгут и сейчас был там. Семен усмехнулся, достал его и подумал, что лучше бы он сунул в карман бинт в упаковке. Но чего нет, того нет. Хотя он ведь обследовал только два «Хантера». Вполне возможно, что аптечка найдется и в третьем.

Ему в любом случае нужно было возвращаться к машинам. Отец там остался. Его тело должно быть предано земле, причем обязательно в Москве, где он родился и вырос. Семен просто обязан был доставить его на родную землю.

Но сначала ему самому надо было выбраться из дерьма. Он собрался с силами, поднялся с мокрой земли, лег на поваленное, скользкое от влаги дерево, от которого воняло гнилью. Ему казалось, будто он обнял полуистлевшего покойника. Но такая мелочь не могла его смутить, настолько ему было плохо. Семен не обращал внимания и на комаров.

Он готов был лежать на гнилушке хоть до утра, но правая рука отнялась, а левая ослабла. Он не смог удержаться, сполз на землю, лег и затих, не в силах пошевелиться. Мокрая земля отбирала жалкие остатки сил, комары лютовали. Семен понял, что ему отсюда уже не выбраться, и подумал о пистолете, который мог бы закончить его мучения. Но у него не был сил даже для того, чтобы дотянуться до кобуры.

Он терял сознание, понимал, что его земной путь закончился, и очень удивился, когда пришел в себя. Правая рука невыносимо болела, он не мог ею пошевелить, зато левая повиновалась. Он мог встать на ноги. Или ему так только казалось?

Семен напрягся, оторвал тело от земли. Лес ожил, сквозь комариный гул слышно было, как тяжело вспорхнула с ветки ночная птица, скорее всего, сова. Вреда от этого нисколько, но и пользы никакой. Вот если бы птица была фосфорной, такой, чтобы могла лететь и освещать путь. Темно в лесу, хоть глаз выколи. Еще и дождик моросит.

Он подумал о «Хантерах». Забраться бы сейчас в машину, закрыться от холода и комаров, обсохнуть. Да и рану надо бы перевязать, пока гангрена не началась.

Семен не знал, как долго валялся без чувств. Но жгут в любом случае нужно было снимать, хотя бы на время. Так он и сделал. Рана заполнилась кровью, но на этом все и закончилось.

Он помнил, откуда бежал, в эту сторону и повернул, двигался потихонечку, маленькими шагами, с остановками. Ни карты у него, ни компаса, даже рюкзака нет. Если вдруг заблудится, не сможет выйти к дороге в ближайшее время, то все.

Над лесом зарумянился рассвет. От одного этого ему стало легче дышать. За ночь сильно похолодало, с влажной земли поднимался, изгибаясь волнами, туман. Семен шел, лес все не заканчивался, а вот силы иссякли. Он опустился в траву, лег, откинул в сторону здоровую руку и услышал глухой стук, с каким его пальцы коснулись чего-то твердого.

Парень поднялся и в затуманенном утреннем свете увидел светло-коричневый чемоданчик. Рядом с ним лежал человек в камуфляже. Чуть поодаль валялся еще один труп. Третий покойник утонул в пышном багульнике, Семен смог увидеть только его ноги.

Парень на секунду закрыл глаза, как это делают люди, чтобы сдержать слезы. Он вышел к тому месту, которое сам же и пометил двумя длинными автоматными очередями. Но радости не было. Да, ему повезло, можно даже сказать, случилось чудо.

Чемоданчик его волновал меньше всего. Сейчас ему нужны были оружие, патроны и съестные припасы. Но главное – аптечка.

Он нашел ее в первом же рюкзаке. Там были и бинты, и лекарства – промедол, антибиотики, как в таблетках, так и в инъекциях. Во втором рюкзаке обнаружился спутниковый телефон в рабочем состоянии. Об этом парень не мог даже мечтать.

В тех же рюкзаках оказались патроны и сухие пайки, но нужно ли ему это? Теперь он мог связаться с базой и запросить помощь. Вертолет прибудет сюда в течение часа.

Но сначала Семен должен был перевязать руку. Рана серьезная, пуля осталась в плече, ее нужно вытаскивать. Для этого есть медблок, там врачи и операцию сделают, и курс лечения назначат. Но первую помощь он обязан оказать себе сам.

Рана еще не гноилось, но края уже потемнели. Очень хорошо, что в аптечке нашлись антибиотики. Он обработал рану, наложил повязку, сделал себе два укола. Промедол подействовал быстро, боль стала отступать, но вместе с тем парня потянуло в сон.

Семен вынул из кармана водонепроницаемый пакет, в котором хранились документы, деньги и блокнот с номерами телефонов. С руководством «Золота Енисея» он, конечно, связаться не сможет, но сумеет позвонить директору своего охранного предприятия. Авдеев примет меры.

Семен задумался. А что будет делать Авдеев? Какие меры приняло начальство, чтобы найти своего московского босса? Где вертолеты и поисковые группы? Ничетов знал, что Морозова повели на Шаянку, почему дорогу не перекрыл? Группа Гранина попала в засаду. Почему над местом ее гибели не кружат вертолеты? Кто свернул поисковую операцию? Зачем? Почему?..

Что будет дальше, если за всем этим стоит московское руководство? Кому продался Вересаев? Бандитам Малыша или каким-то другим? А если боевиками, похитившими отца, заправляют люди, близкие к руководству компании «Морозов»? Эти же персонажи сейчас возглавляют «Золото Енисея». Может, потому поиски больше и не ведутся. Да, Семен мог позвонить, но не сунет ли он этим голову в петлю?

Парень взял автомат, сунул телефон в нагрудный карман и побрел к машинам. Дорогу он знал, заблудиться не боялся.

Только вот сама эта дорога растянулась чуть ли не на два часа. Слишком уж медленно он шел.

Машин теперь было только две. Одна, крайняя, стояла на дороге, третья – на прежнем месте, а вторая по счету исчезла. Но вместе с ней пропало и тело отца.

Семен скинул рюкзак, бросил на землю автомат, опустился на колени и попытался обхватить голову двумя руками, но слушалась его только одна. Ею он и шлепнул себя по затылку.

Закрутилась карусель, и Семен застрял в ее шестеренках. Он заблудился, ногу проколол, не смог продолжить поиски, но судьба вывела отца прямо на него. Казалось бы, вот она, удача. Но Семен не смог удержать птицу счастья, и отца потерял, и Надю, сам едва не погиб.

Надо было вчерашней ночью идти сюда и вступать в бой с бандитами. Тогда он отбил бы машину, да и тело отца не исчезло бы. Никчемный он сын. Отец правильно делал, что не искал его.

Семен завалился на бок, закрыл глаза. Если бандиты вдруг вернутся и пристрелят его, не беда. Так ему и надо.

Бандиты не появились, а Семен пришел в себя. Над лесом светило солнце, между деревьями кружил теплый летний ветер, а его трясло от холода. Он очень хотел пить. Но вчерашних рюкзаков не было, пропало и оружие, захваченное в бою, ставшем для отца роковым.

Мало того, все машины стояли со спущенными колесами. Но зачем бандиты это сделали? Ведь без аккумуляторов и зажигания все равно никуда не уедешь.

Но эти аккумуляторы могли находиться где-то рядом? Бандитам не надо было далеко ходить, чтобы добраться до них. Да и к машине, стоявшей на той стороне дороги, они не приближались. Поэтому коричневый чемоданчик до сих пор так и лежал в траве.

Семен приложил палец к виску, попытался сосредоточиться, наметить план действий. Допустим, он сможет найти аккумулятор, завести двигатель, но как быть с колесами? Если запаски вдруг окажутся целыми, то все равно ему нужно будет починить два колеса. А если нет, то все четыре. Бортировать колесо одной рукой – удовольствие не просто чертовски приятное, но еще и совершенно бесполезное. Не сможет он поставить машины на ход. Может, все-таки позвонить на Большую землю? А вдруг этим парень действительно сунет голову в петлю?

Нет, рисковать нельзя. Нужно идти к Енисею. Однако до него далеко, километров пятьдесят. В его состоянии – это целая бесконечность. Не дойдет, сгинет.

Хотя, может быть, ему и не надо суетиться. Бандиты понесли большие потери. Не исключено, что их осталось всего двое, да и те сбежали. Запрягли машину получше и покатили в сторону цивилизации. Вполне вероятно, что с их бегством банда Малыша просто-напросто перестала существовать.

Почему бы Семену не остаться здесь? Он закроется в машине, как сам того хотел. Провизия у него худо-бедно есть, ее хватит как минимум на неделю. А там, глядишь, поисковая группа появится. Если на розыск Морозова все-таки наложен запрет, то должна же у руководства «Золота Енисея» взыграть совесть. Или хотя бы любопытство. А еще тут могут появиться егери или даже полиция. Главное, не прозевать момент и вовремя его оседлать.

А если поисковая группа застигнет Семена врасплох и тупо зачистит его, как того требует инструкция? Вдруг полицейские пришьют ему тройное убийство? Даже два таковых! Это же пара пожизненных сроков. Кому нужно такое счастье? А если бандиты нагрянут?.. Не проще ли позвонить в Службу спасения, минуя руководство золотодобывающей компании?

Семен улыбнулся, постучал себя кулаком по затылку. Ну да, конечно же!..

Но телефон почему-то не подавал признаков жизни. Семен непонимающе нахмурился. Аппарат только что работал, с него вполне можно было звонить, аккумулятор разряжен был всего лишь наполовину – и вдруг такой вот дохлый номер. А ведь можно было сообразить сразу!

Семен снова постучал себя кулаком по затылку. На этот раз с куда большей силой.

Он опять попытался оживить телефон, но скоро понял, что дело это безнадежное, и стал собираться в дорогу. На Шаянку надо идти. Вдруг там уже нет бандитов?

Но для путешествия нужны были припасы, поэтому он повернул обратно.

Покойники лежали на месте, чемоданчик валялся в траве. Семен вздохнул. Лучше бы они исчезли, а отец остался.

Он собрал в один рюкзак самое необходимое, сверху приторочил походную палатку, точно такую, как та, в которой они с Надей провели прекрасную ночь.

Рюкзак весил немало, и автомат тянул руку. Тяжело ему придется. Но без припасов и оружия он совсем пропадет, причем очень скоро. А без лекарств загнется еще раньше.

Рука разболелась, заныла истерзанная ступня, но раз уж здесь оставаться нельзя, то нужно шевелить поршнями. Километра через три он сделает привал и поставит палатку. Действительно, почему бы не отлежаться хотя бы денек? Спешить ему некуда, на службе его не ждут, потому что считают мертвым.

Он вышел к вчерашнему «БМВ», выгоревшему дотла вместе с бандитской поклажей. Скорее всего, пожар сожрал и спутниковый телефон.

Семен застыл как вкопанный. А коричневый чемоданчик? Там же не просто компьютер, а доступ к спутниковому телефону. Ну почему голова сегодня работает так туго?

Семен повернул назад, доковылял до чемоданчика, сел. Сейчас начнется. Сначала надо открыть кодовый замок, затем ввести пароль в компьютер.

Чемоданчик открылся без проблем. Достаточно было просто нажать на кнопки замка. Система управления представляла собой компьютерный блок, вмонтированный в чемоданчик, в крышке которого размещался монитор. Клавиатура, кнопки, элегантная, но прочная телефонная трубка. Но для того чтобы ввести пароль и разблокировать этот аппарат, нужно было как минимум включить компьютер. А он не оживал. Сколько Семен ни жал на кнопку, не было никакого результата. Возможно, здесь была какая-то секретка, просто защита от дурака. Или же аккумулятор сдох.

Семен устал, ему нужно было передохнуть. Поэтому он не торопился, сначала просто жал на кнопки, затем выяснил, где находится блок питания, снял его, поставил на место, но и это не помогло.

Парень случайно нажал на кнопку, расположенную в глубине гнезда для трубки. Открылся какой-то ящичек. А там!..

Семен с замиранием сердца вытащил из ячейки неограненный алмаз. Камень действительно ювелирного качества, незамутненный, мало того, со слабым, но все-таки розовым оттенком. После огранки он будет стоить сумасшедших денег. Не зря Малыш сошел с ума, положил столько людей ради этой холодной красоты с оттенком крови.

Семен стиснул зубы и зажмурил глаза. Из-за этого камешка погиб его отец. А Ваня, Слава!.. Сколько пацанов полегло у незнакомой речушки.

Будь проклято это дерьмо! Семен размахнулся и со всей силы, на какую только был способен, отшвырнул алмаз от себя. Камень ударился в дерево, отскочил от него и завалился за трухлявый обломок березы. Туда ему и дорога.

Он хотел выбросить и бесполезный блок управления, но передумал. Алмаз не жалко, а чемоданчик с компьютером пусть будет памятью об отце.