Книга: Могильщик. Не люди
На главную: Предисловие
На главную: Предисловие

Геннадий Башунов

Могильщик. Книга 1. Не люди

Вступление. Глубокий сон

Здесь в одночасье погибли сотни тысяч живых существ. Порывистый ледяной ветер обдувал их тела, лежащие на бесконечной равнине праха. Тучи всех оттенков серого неслись по небосклону. В плотной пелене не было ни одной прорехи, позволившей хотя бы одному лучу солнца рассеять царящую здесь вечно полутьму. Да и всходило ли солнце в этом проклятом и промёрзшем месте?

Изрубленные, изорванные, изломанные, изувеченные тела замерли в самых разных позах. Кровь кое-где застыла наплывами, словно когда-то здесь извергся кровавый вулкан, где-то магия, в числе прочих бушевавшая на этом поле, вырывала из тел острые, как скальные пики, потоки, а в каких-то местах кровь застыла зеркально ровной поверхностью. Некоторые тела буквально вросли в этот кровавый лёд, и исполненные мукой лица погибших застыли в его глубине.

Тела сотен тысяч погибших и их кровь являлись единственной деталью рельефа здесь. У погибшей армии – или армий – не имелось ни оружия, ни штандартов. Основным оружием в этой битве было колдовство, а изменённые магией тела некоторых служили лишь подспорьем в битве. Люди и те, кто отдалённо напоминал людей, лежали на огромной равнине неровными рядами, сбивались в кучки, образовывали целые горы из тел, и совершенно неясно, сражались они друг с другом или, напротив, объединились в битве против единого врага.

Почти все они были мертвы больше семи десятков лет.

Почти, но не все.

У самой большой горы трупов лежали двое. Огромные, двенадцати футов ростом, тела просто невозможно было назвать человеческими. Один, с плоским безносым лицом и рогатой головой, сложился буквально пополам, его сломанный позвоночник пробил кожу и торчал чуть выше поясницы. Его безгубый рот, больше напоминавший открытую рану, скалился в безумной ухмылке, обнажающей полсотни мелких острых зубов, лишённые радужки и зрачков треугольные красноватые глаза широко раскрыты. Второй, покрытый шерстью, чья голова больше походила на неровный, поросший чёрным мхом валун, лежал, раскинув оторванные по локоть руки. Его правая нога болталась на жилах, а выпирающая, как у пса, пасть с чёрными губами ощерилась в зверином оскале.

Ни намёка на то, что их сердца ещё бьются и гонят по изувеченным телам кровь. Ни следа дыхания – их вмятые от ударов грудины не вздымались, ни облачка пара не поднималось от их застывших губ. И всё-таки они не умерли. Они спали.

Пока.

Арка первая. Путь могильщика

Глава первая. Проклятые ублюдки

Могильщики проснулись ещё до рассвета. Наскоро перекусив, они забрали на кухне обед, который им приготовили с вечера, и вышли на старый тракт. До Крозунга было две с гаком мили, и могильщики торопились – августовские дни становились ощутимо короче. В то же время они проводили в мёртвом городе всё больше дней, так как за добычей приходилось заходить всё глубже.

Сразу после рассвета поднялся туман, и Краг порядочно продрог. Влажная прохлада, казалось, вытягивала даже желание разговаривать: за всю дорогу Велион лишь однажды что-то хмуро пробурчал из-под своей чёрной шляпы, а Седой, кажется, и вовсе спал на ходу.

Ровная поначалу дорога становилась всё более разбитой, значит, до стен Крозунга оставалось чуть меньше мили. Наконец, могильщики миновали разрушенное старое поместье, когда-то окружённое посадами, а теперь одиноко торчащее посреди поля, усыпанного строительным камнем. Ещё через минуту они увидели кривую и испещрённую уродливыми дырами стену мёртвого города. Старый тракт в этом месте больше походил на отвал каменоломни – плиты то вздымались на добрых пару футов над землёй, то зияли провалами, забитыми щебёнкой и булыжниками. Здесь же кузнецы со вчерашнего вечера оставили тележку, которую могильщикам за день предстояло набить ржавым железом.

– Нужно переждать туман, – хмуро сказал Велион, останавливаясь у тележки и скидывая в неё рюкзак.

– Да ладно, мы же ходили здесь десятки раз, – фыркнул Седой. – Никакого риска нет – два или три квартала совершенно свободны от проклятий. – Его самоуверенное выражение лица не оставляло сомнений – он действительно собирался идти на могильник прямо сейчас.

– Практически свободны, старина. Одного незамеченного из-за тумана проклятья достаточно, чтобы кого-то из нас погрузили вечером в тележку вместе с железом.

– Я не хочу, чтобы моё тело погрузили в эту тележку вместе с железом, – буркнул Краг, яростно зевая и одновременно почёсывая шрам на подбородке.

– Вот и я не хочу, – кивнул Велион.

– Ну, как знаете, – пожал плечами Седой.

Уже через пару секунд он сидел у тележки с закрытыми глазами и едва не храпел. Краг устроился рядом, выудил из котомки кусок вяленой рыбы и принялся медленно жевать. Велион застыл рядом, вглядываясь в утонувшие в тумане руины. Его высокая фигура в чёрном плаще и широкополой шляпе со спины напоминала то ли пугало, то ли крылатую гарпию, которых так любили изображать на храмах мёртвых городов.

– Знаешь, Шрам, – медленно проговорил Велион, – мне всё это порядком наскучило.

– Что – это? Работа? Могильники?

– Конкретный могильник, Крозунг.

– Быть может, мы слишком долго сидим на одном месте? Я так не привык.

– Я тоже. Но наш друг Седой, кажется, всем доволен.

Этот ублюдок действительно захрапел, не прошло и пары минут. Крагу захотелось его пнуть, но он всё же сдержался. Пусть спит. В конце концов, даже Крозунг может стать последним могильником в их жизни.

Туман рассеивался всё быстрее, на серые камни упали первые солнечные лучи. Порция солнечного света досталась и спящему Седому – он сморщился и, чихнув, раскрыл глаза.

– Пора? – спросил он, оглядевшись.

– Угу, – кивнул Велион, вытаскивая из глубоких карманов плаща чёрные перчатки.

Краг выудил из котомки свои. Чёрная грубая кожа привычно поскрипывала, пока могильщик натягивал их. Мир на мгновение выцвел, а потом вновь наполнился красками, но куда более тусклыми, чем обычно. Зато рядом со стеной замерцало несколько змей, слабеньких, тускло-багровых, намертво вцепившихся в похороненные под битым камнем крупицы металла. Велион называл змей остаточными магическими эманациями или попросту чистой магической энергией, высвободившейся во время войны, да так и оставшейся бесхозной из-за слишком большой опасности высвободиться с непредсказуемым результатом. В любом случае, эти «эманации» были слишком слабыми, чтобы ожидать хоть сколько-то ценную добычу.

Зато дальше, в самой глубине Крозунга, ещё было, чем поживиться, пусть на самом деле ценной добычи – монет или произведений искусства – могильщики практически не находили. Но все эти дни они охотились не за моментами, их интересовало железо.

Велион шёл первым, Краг следом, Седой, всё ещё позёвывая, плёлся последним. Они перебрались через дыру в стене и вышли на узкую улочку, заваленную мусором и костями. Два костяка были свежими, они служили доказательством тому, что обычным мародёрам не стоит соваться даже в хоженые-перехоженные могильники вроде Крозунга. Тусклые змеи виднелись то тут, то там, но последние ценные вещи отсюда вытащили ещё, должно быть, первые могильщики – Крозунг находился в местах, где люди обитали с самого конца войны семидесятилетней давности.

– Вчера я видел постройки, похожие на цеха, – сказал Велион, останавливаясь на первом же перекрёстке, – в шести кварталах на запад. Предлагаю сходить туда, в центре города и на востоке мы уже всё разведали. Или можно идти напрямик, на тот конец города, там мы ещё не были.

– Пошли на запад, – предложил Седой. – Там всё равно делать нечего.

– Ты был в той стороне?

– Да, ещё до того, как познакомился с вами. Сплошные руины, даже пешком не пройти.

– Если туда непросто пройти, там должен быть хороший хабар, – заметил Краг.

– Нужно человек двадцать и пара месяцев, чтобы хоть как-то расчистить дорогу. Меня в тот раз чуть не завалило.

– Можно проверить сначала цеха, а потом попытать счастья там, – сказал Велион тоном, от которого стало понятно – он уже всё решил.

Никто не назначал его главным, но как-то так повелось, что никто ему не перечил. С их нанимателем, Палёным, обычно общался он же.

Боковая улочка оказалась ещё уже и куда более засорённой, иногда завалы практически перекрывали дорогу. Костей почти не попадалось, но вскоре стало понятно, почему – через два квартала между одноэтажными и двухэтажными домами втиснулся приземистый и чертовски древний на вид храм. И вот рядом с ним и наверняка внутри костяков было с избытком.

– Там пусто, – бросил Велион.

Ещё через квартал могильщики наткнулись на завал, образованный несколькими разрушенными домами. Велион уверенно начал перебираться через преграду, остановившись лишь на вершине.

– Здесь крутой обрыв, – бросил он через плечо.

Обрыв действительно был крутым – сразу за завалом находился разрушенный каменный мост, рухнувший в давным-давно пересохшую речушку. Карг спускался в яму со всей осторожностью, на которую способен, и, тем не менее, несколько камней скатились вслед за ним. Позади зло выругался Седой – на его пути вылезла ярко-красная змея, слишком слабая, чтобы убить, но вполне способная покалечить. Он сдвинулся влево, ухватил змею тремя пальцами и медленно принялся наматывать её на перчатку, потихоньку вытягивая из-под завала. Высвободив, перехватил левой рукой и отшвырнул подальше. Упав, змея свернулась в комок, на миг пожелтев, а затем практически мгновенно рассеялась. Впрочем, часть её энергии наверняка подпитает другие заклинания.

Седой тем временем жадно запустил руку между камнями, а уже через секунду вытащил позеленевшую от времени медную бляшку с ветхими остатками кожи.

– Пойдёт, – ухмыльнулся он, очищая добычу и засовывая в карман.

– Ты разбогатеешь, – буркнул Краг.

Могильщики добрались до цехов через четверть часа. Три приземистых и длинных здания занимали добрую половину квартала. Крыши давно обвалились, но каменные стены выглядели крепкими. Вход в ближайшее здание зловеще мерцал настоящим охранным заклинанием, напитавшимся за долгое время до ярко-жёлтого цвета, окна были слишком узкими, чтобы в них пролезть. Но семифутовые стены не представлялись большой проблемой.

– По верху стены идут минимум две металлические полоски, раскалённые практически добела, – сказал Велион. – Видимо, старая защита от воров. От могильщиков она тоже хорошо защищает: мне вчера чуть пальцы не оторвало.

Краг выругался. Перчатки не подвержены воздействию магии, но он лично видел, как с одного не слишком удачливого парня снимали перчатку вместе с кистью, разбитой в кровавую кашу сдетонировавшим «Дробителем».

– Что за заклинание на входе? – спросил он.

– «Часовой», «Без ног» и, может быть, что-то ещё.

– Судя по цвету, даже «Часового» хватит, чтобы превратить нас в фарш.

Велион, усмехнувшись, стянул чёрные волосы в конский хвост и снял шляпу.

– И всё-таки я попробую.

Велион осторожно ощупывал дверные косяки, пока Краг угрюмо наблюдал за его работой, а Седой без дела слонялся по улице, выискивая хоть что-нибудь ценное. Проклятья, повисшие гроздьями на шляпках штырей, забитых прямо в кладку, никак не реагировали, но стоило черноволосому могильщику сунуть руку в проём, как заклинания засверкали. Тогда он взялся ковырять пальцами камни, стараясь отделить одних змей от других. Спустя минуту он выдернул из сплетения первую, отправил её на мостовую, где та потихоньку начала рассеиваться, затем вторую.

– Это займёт какое-то время, – буркнул он, берясь за третью.

– Я тебя подменю, – отозвался Краг.

Седой, устроившийся у стены, стоило им прийти сюда, всхрапнул.

Всего штырей было восемь, и Велион справился с первым за полчаса. Когда последняя змея была отделена от металла, остальные проклятья засверкали. Две змеи отсоединились от соседнего штыря и повисли на свободном, скрутившись в плотный комок.

– Хреново.

Черноволосый могильщик осторожно потрогал комок указательным пальцем, но быстро отдёрнул руку – энергия едва не высвободилась, что привело бы к детонации всех остальных змей. И, тем не менее, комок начал ослабевать, потихоньку раскручиваясь. Тогда Велион взялся за тот штырь, что послужил донором для освобождённого.

– А вот это уже лучше, – хмыкнул он, через пару секунд вытаскивая первую змею. – Они ослабли.

Кропотливая работа продолжалась ещё полтора часа. Могильщики сменяли друг друга, пока не освободили от «остаточных магических эманаций» весь проход. С последней змеей опасное мерцание, окружающее дверной проём, рассеялось.

Для разнообразия в здание первым пошёл Седой, предварительно осторожно ощупав порог.

– Вот это да, – раздался его приглушённый голос. – Здесь всё чисто, ни одного костяка и ни одного проклятья.

Под упавшей крышей находился склад. Что хранилось в практически истлевших деревянных коробках, понять было совершенно невозможно, но в дальнем углу могильщики нашли залежи сельского инвентаря – лопаты, кирки, пилы, топоры и косы. Лопаты, косы и пилы проржавели до дыр, первая же кирка сломалась в руках Крага, но топоры оказались достаточно толстыми, чтобы сгодиться в переплавку. И было их здесь столько, что хватит таскать ещё пару дней.

– Наши добрые кузнецы оставили нам носилки? – спросил Велион, выгребая ржавые железяки из-под истлевшей древесины.

– По-моему, да.

– Предлагаю взять топоров столько, сколько можно, и отнести их к тележке. Если носилок нет, кому-то придётся сбегать.

– И как ты предлагаешь перебираться с ними через тот завал? – спросил Карг.

Велион выругался.

– Я про него забыл со всеми этими делами. Тогда давайте таскать это ржавое дерьмо руками.

Краг сунул три топора в сумку, ещё два взял в руки. Никакой радости от добычи у него не было. Что они вообще здесь делают? Рискуют жизнью ради груды ржавого железа? Сегодня будут потеть, таская его, завтра опять выискивать хоть какие-то годные в переплавку вещи. Хотелось взять настоящую добычу – звенящую монету или дорогие побрякушки. В их руках за последние пару месяцев перебывало очень много металла куда менее благородного, чем даже медь.

На первый взгляд, в Крозунге делать было совершенно нечего. Краг забрёл в окрестности этого мёртвого города в поисках перекупщиков, готовых торговать даже с могильщиком, а, забредя, остался.

Во-первых, денег с прошлой добычи он выручил слишком мало, и возникла необходимость крепко подумать, в какой могильник идти дальше. В Крозунг он даже не думал соваться, так как все говорили, будто здесь нечего делать, а ближайшие могильники, где можно сорвать куш, находились так далеко, что даже Крагу, не самому лучшему планировщику, становилось ясно – большую часть дороги он пройдёт впроголодь.

Во-вторых, пара встреченных им в трактире коллег сделала ему предложение, от которого в его положении было слишком сложно отказаться. У города построили целую череду кузниц, но старое месторождение на местных болотах вконец оскудело, и кузнецы решили добывать железо прямо в Крозунге, где, по словам прохожих могильщиков, этого добра доставало. Никакого риска, могильник ведь исхожен вдоль и поперёк. Обычному зеваке, конечно, соваться туда не следовало (и местный главный кузнец понял это достаточно быстро, ему хватило двух мёртвых подмастерьев), но тёртый могильщик чувствовал себя там безопасней, чем на оживлённом тракте. Оплата – еда, крыша над головой и крона в месяц. Отличная сделка.

И вот, втроём они принялись очищать руины от ржавого железа, благо первое время искать его долго не приходилось. Шрам припоминал свой первый могильник, как он поражался, думая, откуда же у древних столько железа, в то время как нынешним поколениям приходится платить бешеные деньги за обычный нож, а многие селяне так и вовсе по мелочи пользуются острыми кремнями. В один из первых дней в Крозунге он озвучил эту мысль.

Они как раз разоряли самый крупный рынок. Седой сладко посапывал, устроившись прямо на свободном участке мостовой, Велион пытался пробраться в кузницу, расположенную прямо у края рыночной площади, а сам Краг прочёсывал то, что осталось от торговых рядов.

– За те двенадцать лет, которые я пробыл могильщиком, – заговорил Велион, выскребая что-то из груды мусора, – я находил множество старых фресок, картин и книжных гравюр. На них изображались рыцари в полных доспехах, лошади, впряжённые в плуги, и просто чёртова гора всякого железа. В книгах было написано…

– Написано? – переспросил Краг, останавливаясь. – Ты читать умеешь? Это ж где ты научился?

Велион вытащил из мусора короткую, но довольно толстую балку, и опёрся на неё, отдыхая.

– В школе при храме, – ответил он наконец.

– В каком храме? – продолжил любопытствовать Краг.

– В котором меня сейчас нет. И никогда уже не будет.

В его тоне проскочило что-то такое, что сразу стало ясно – дальше лучше не расспрашивать. Краг решил, будто Велион больше и слова не вымолвит (с ним такое бывало), но черноволосый всё же продолжил:

– В одной книге было написано, какое вооружение должен носить солдат Империи. Какое тяжеловооружённый всадник, какое легковооружённый… и так далее. Поверь, доспехи тяжеловооружённого всадника имперских времён сейчас может позволить себе разве что Гризбунг или кто-то из самых богатых вельмож.

– И куда же оно всё подевалось? – хмыкнул Краг. – Какого козлиного хрена сейчас-то так дерьмово с металлом?

Велион вздохнул и начал приспосабливать балку в качестве опоры под проваленную крышу.

– Ты по сторонам глянь, – сказал он после паузы. – С час назад мы прошли по улице, где упокоилась, должно быть, пара имперских рот. И среди каждого костяка можно найти остатки проржавевших доспехов, большая часть которых уже превратилась в труху и её смыли дожди. Сейчас тяжело с металлами потому, что большая часть осталась в могильниках. Должно быть, огромные груды железа так и заржавеют среди руин, рассыпаясь в прах, пока новое рыцарство ездит в кольчугах, благоговейно поминая своих прадедов, закованных в сталь с ног до головы, а крестьяне вспахивают землю лёгкими сохами, даже не зная, что их предки пользовались тяжёлыми плугами. Ну да крестьянам много знать и не положено, а большую часть их железного инвентаря после войны быстро перековали на оружие. Я когда-то и сам подумывал тащить из могильников ржавое оружие, но на дороге могут убить за любую ценную вещь, и из осторожности, как и все наши братья по цеху, предпочитаю куда менее заметные, менее громоздкие и более ценные вещицы из драгоценных металлов.

Балка с хрустом упёрлась в крышу… и сломалась.

– Мать твою, – взвизгнул Седой, подскакивая на месте. – Хер я туда полезу!

– Наверное, первые могильщики ещё выносили из городов не заржавленное оружие, которое можно продать, но со временем это прошло, – закончил свои мысли тихий и обычно молчаливый брат по цеху, и Краг с тех пор проникся к нему уважением.

Железо могильщикам приходилось брать не абы какое, а достаточно толстое – ржавая труха кузнецам не нужна. В общем, последние недели заполнял тяжёлый и непривычный труд, но их хорошо кормили, поселили в комнату с удобными лежаками, а раз в неделю даже приносили выпивку и приводили местных шлюх. Седому этого было достаточно, Крагу (и, видимо, Велиону) – нет.

Они набили телегу задолго до вечера, один раз прервавшись на обед и ещё два, чтобы просто отдохнуть.

– Там ещё до завтра хватит, – довольным голосом сказал Седой, усаживаясь рядом с телегой и доставая из сумки последний сухарь. – Хорошая работа.

– Дерьмовая работа, – буркнул Краг.

Ему никто не ответил.

Краг стёр пот со лба и устроился рядом с телегой подремать. Велион вытащил из рюкзака какие-то бумажки и уткнулся в них. Вот чудак-человек, мог бы поспать, а он всё чего-то пялится в эти бумажки. Сам Краг, едва читающий вывески на тавернах, немного опасался таких грамотных людей, подозревая их в каких-то тайных замыслах, сути которых не мог объяснить.

Впрочем, Велион вызывал некоторую уважительную оторопь и у местных. Краг и Седой были обычными ребятами, к ним относились как к своим. Один – бывший стражник, другой – помощник кожевника, изгнанный из цеха за пьянство, таких кругом пруд пруди.

Но Велион был каким-то другим, отчуждённым, будто случайно попал в их компанию, хотя его навыки могильщика превосходили таковые у любого из знакомых Крагу, и оказаться здесь случайно он просто не мог. Да и повадками Велион больше походил на какого-нибудь выродка-графа: ходил к цирюльнику каждую неделю, в первый же день на могильнике нашёл какую-то книгу и потом несколько вечеров листал её, во время разговоров вставлял иногда заумные словечки вроде «эманаций», «территорий» и… других, которые потом и не повторишь с первого раза (Краг пробовал). Впрочем, на первой же пьянке стало понятно: Велион – нормальный мужик.

С этими мыслями Краг всё же задремал.

Разбудили его подмастерья Палёного, пришедшие за тележкой. Пока один впрягал мула, второй рассматривал добычу.

– Отлично, – сказал он, перебрав, наверное, половину сваленной в телегу добычи, – хорошее железо. Пойдёт на доброе дело – у нас заказали три тяжёлых плуга для графских полей.

– Надеюсь, плата за труд тоже будет хорошей, – сказал Велион, – напомни своему хозяину, что сегодня день выплаты жалования.

– Конечно, – кивнул подмастерье.

Тележка уехала в сторону кузниц, а могильщики отправились в таверну.

Под вечер тракт разительно изменился по сравнению с предрассветным часом. Туда-сюда сновали торговцы с огромными сумками за спинами, кто-то вёл обоз с товарами, выбивая искры из камней, проскакал королевский гонец. Тракт жил.

А Крагу казалось, что он похоронил себя под грудой битого камня и ржавого железа. Это навевало на него тоску.

Пора бы и ему размять ноги как следует…

За жалованием отправились после плотного ужина. Краг собирался так, словно вот-вот пойдёт в поход, даже взял с собой небольшой запас еды. На то были причины – он не доверял тем людям, что считали себя нормальными, а могильщиков – нет. В принципе, не доверял никому, кто не ходил в мёртвые города.

Собрав сумку, он дважды всё перепроверил, прежде чем надел её на фурку. Вроде бы всё на месте. Нож, подвешенный к поясу за спиной, тоже наготове.

– Зачем тебе нож? – хмыкнул Седой. – Ты же не на разбой собрался, а за жалованием.

– Единственное, в чём я уверен, когда иду к обычным людям, так это в том, что они не очень хотят расставаться со своими деньгами. Особенно, если имеют дело с пришлым могильщиком.

– Мудрые слова, – кивнул Велион, демонстрируя товарищам дорогое на вид лезвие, – я без своего друга тоже никуда. К тому же, собираюсь смотать удочки сразу после выплаты.

– Я тоже уматываю, – сказал Краг, почёсывая сквозь щетину шрам на подбородке.

На самом деле, он не собирался сваливать отсюда прямо сейчас… или просто не решился сделать это, но Велион был дельным и мозговитым мужиком, и уж лучше идти с ним, чем оставаться здесь с недоумком Седым.

– А я останусь, – самодовольно заявил Седой. – Еда, выпивка, крыша над головой, девки раз в неделю…

– И слишком мало монет в руках, – закончил за него Шрам, скорее убеждая себя в том, что делать здесь нечего, чем желая спорить. – Нет, это дерьмо не по мне. Лучше поголодать в дороге, но вытащить нормальный хабар, а не маяться месяцами с этими железяками.

Велион молча кивнул, поддерживая брата по цеху. Шрамолицый могильщик осклабился.

– Давай скорей, – поторопил Велион копающегося в своих вещах Седого.

– Ладно, ладно, – пробормотал тот. – Вот. – В его руках появился короткий прямой нож, который он сразу же засунул за правое голенище. – Теперь и я готов. А вы сказали кузнецу, что собираетесь уходить?

– Уходить от нанимателя нужно неожиданно, – хмыкнул Краг, – иначе можно совсем не уйти. Даже если взял с собой железную зубочистку.

– Особенно, если ты пришлый могильщик, – усмехнулся Велион.

– Да идите вы, мне здесь хорошо. Нас никто ни разу не обманул.

– Но жалование за первый месяц почему-то перенесли на этот. Ладно, парни, разговаривать с Палёным буду я.

Могильщики вышли из каморки в самом углу трактира на задний двор. Тракт находился по ту сторону здания, да ещё и отделён широким двором, где располагались кострища и ставились телеги и кареты торговцев и странников, но звуки дороги – перепалка возниц, цокот копыт, блеянье ведомой на продажу отары овец – всё равно донеслись до Крага, и могильщик почувствовал восторг. Засиделся он здесь. Зимой тоже приходилось подолгу оставаться на одном месте, но летом обычно он себе такого не позволял.

Возможно, дело в проклятье, о нём говорили все могильщики. А может, и в том, что Краг просто такой человек, и ему никогда не сидится на одном месте.

Им нужно было в другую сторону от тракта. Выйти из-за частокола, пройти жидкую рощицу, и там, на холмах, за которыми почти сразу располагались болота, стояли три кузницы. Все три фактически принадлежали одному человеку – Палёному Келиву. Келив, как и большинство кузнецов, был тощим, но невероятно жилистым мужиком. Лет ему было тридцать пять, и то, что к этому возрасту он обзавёлся аж тремя кузнями, нанявшись когда-то в одну из них подмастерьем, говорило о предпринимательской жилке, удачной женитьбе и, как утверждали многие, паре-тройке утопленных в местных болотах конкурентах. А уж если он захочет отнести туда троих мёртвых могильщиков, их точно никто не хватится, а если и хватится, искать никогда не будет.

Они добрались до кузницы за полчаса. Солнце уже садилось, и кроме самого хозяина и пары подмастерьев в кузнице не должно остаться никого. По крайней мере, так было месяц назад, когда Келив жаловался на то, что не успел ничего продать, а ему нужно закупить угля и чего-то ещё. А три кроны – огромные деньги, нужно понимать, что пока они в обороте, их оттуда просто так не вытащить.

Краг облизнул пересохшие губы и проверил нож. Он никогда не убегал от драки, если она его находила. Да и опыт службы в городской страже имелся. Но драка – это всегда риск для жизни, а шкуру свою, пусть даже не единожды подпорченную, бывший стражник любил. Бледное лицо Велиона тоже напряглось, а правая рука невольно метнулась к ножнам, хорошо спрятанным на бедре под плащом.

Двое подмастерьев работали на улице, ещё один – под навесом, да и из самого здания кузницы доносились голоса. Как минимум пять человек. Восторг от ожидания странствия сменился реальным беспокойством за свою жизнь: о Келиве порой рассказывали действительно нехорошие вещи. В этих рассказах фигурировали то болота и привязанные к ногам мешки с камнями, то уголь, отправляющийся в горнила вместе с кусками тел. Чаще всего такие разговоры возникали не на пустом месте.

– Кого там демоны принесли? – раздался громкий голос Палёного.

– Твоих наёмных рабочих, – произнёс Велион негромко.

– А, парни, парни, – красная рожа Келива, обрамлённая курчавой от жара бородой, появилась в проходе. – Неужели сегодня день платить по счетам?

– Именно сегодня.

– А чего это вы с сумками? Собрались куда? – хозяин кузни хохотнул, но как-то не слишком весело.

Он поигрывал кузнечным молотом, а в красноватой от огня полутьме кузницы замаячили ещё двое кузнецов.

– Нет-нет, – замахал руками Седой, – это парни собрались, а я работой доволен. Но, знаешь, хотелось бы забрать свои деньги…

– Деньги, – задумчиво протянул Палёный. – Знаешь, могильщик, а денег-то и нет. Для вас, проклятых ублюдков, у меня ни осьмушки нет.

Что-то щёлкнуло, и на расстоянии ладони от бока Крага пролетел арбалетный болт. Он вонзился в дверной косяк, и могильщик увидел, как дрожит его древко.

– Шрам! Арбалетчик!

Это говорил Велион. Голос у него был настолько сухой и бесцветный, что паника, на долю секунды охватившая Крага, сразу пропала. Он стал абсолютно спокоен, будто работал с обычным проклятьем, а не собирался прямо сейчас своим косарём кромсать людей. Краг развернулся и бросился к подмастерью, лихорадочно натягивающему крючком тетиву небольшого арбалета. Перед глазами осталась лишь картина того, как Седой с проломленным лбом падает лицом вперёд, а Велион очень профессионально вскрывает ножом кадык одного из кузнецов, загородившего собой Палёного, и сразу же бросается ко второму, не давая тому как следует размахнуться для удара молотом.

Подмастерье выронил крюк. Всё же, это всего лишь шестнадцатилетний парнишка, а не матёрый убийца. Наверное, поэтому ему и дали арбалет и оставили позади. Краг тоже безжалостным убийцей не был, но когда у тебя остро заточенный тяжёлый нож с длинным лезвием, которым ты заученным движением бьёшь в солнечное сплетение, шансов у жертвы немного. Второй подмастерье, увидев, что стало с другом, бросил молот и с криком побежал прочь от кузницы, но Краг догнал его в четыре прыжка, сбил с ног и трижды воткнул нож в спину. Мальчишка выл от боли, пока Краг поднимался на ноги. Спокойствие, вселённое Велионом, прошло, могильщика трясло, как шавку на морозе.

– Засаду для нас устроили, выблядки, – буркнул могильщик.

Он сплюнул, а потом трясущейся рукой утёр слюну, повисшую на бороде. Повинуясь мимолётному чувству, Краг хотел плюнуть прямо на мальчишку, но слюны во рту не осталось. Могильщику было не по себе – до сегодняшнего дня ему доводилось убивать всего лишь дважды. И всё же, он твёрдой рукой избавил парня от мук, воткнув нож ему в затылок.

– Прости, парень. Пусть твой дух винит в этом того, кто запудрил тебе голову.

Из кузницы донёсся душераздирающий вопль. Могильщик вздрогнул, вспоминая о напарнике, которого оставил одного против троих, и бросился к нему на помощь. Но когда Краг вбежал в помещение, всё уже закончилось. Второй кузнец, вскрытый, как свежий окунь, валялся на полу, а Палёный стал палёным дважды – его тело лежало у печи, волосы и одежда тлели, и по всему помещению расползалась жуткая вонь.

– Ты его сжёг? – удивился Краг.

– Проткнул сердце, – отозвался Велион, – но уже после того, как сунул в печь. – Говоря, могильщик обшаривал одежду убитого кузнеца. – Вот говнюк, – выдохнул он, закончив обыск.

– Нет денег, да?

– Не-а. Видимо, для нас он действительно не припас ни осьмушки. – Велион выпрямился, сплёвывая в печь. – Нужно стащить всех мёртвых сюда и поджечь кузницу.

Краг, уже собиравшийся выполнять первую часть плана, остановился.

– Погоди, этих уродов ладно, не жалко. Хотели нас убить вместо того, чтобы платить деньги, и в болоте утопить. Но кузница-то причём? Её, наверное, хорошие люди делали. Сил сколько потратили…

На бледных губах черноволосого могильщика появилась слабая усмешка.

– Притом, что если всё как следует сжечь, сразу не поймёшь, сколько народу здесь погибло. Думаешь, никто не захочет нам отомстить? А если они не будут знать, сколько нас ушло, шансы каждого вырастут.

– Но… – Краг хотел спросить, почему они не побегут вместе, но сразу же понял ответ. – Хорошо, давай-ка уберём их.

Арбалетчик уже был на последнем издыхании, но Велион всё равно перерезал ему сонную артерию, чтобы не продлевать агонию ни на секунду. Они с напарником взяли по подмастерью и затащили их в кузницу. Проблем доставил Седой – его ноги судорожно дрыгались в посмертном уже макабре. Но, в конце концов, и мёртвый могильщик упокоился рядом с убившими его людьми. Велион взял лопату и расшвырял угли везде, где хоть что-то могло гореть. Пола у кузницы как такового не было, его заменяла выложенная на землю и утоптанная глина, стены сделаны из камня, но деревянная крыша и многое внутри, в том числе огромная куча угля, всё же годилось для огня.

– Может, договоримся, где сможем встретиться, когда всё уляжется? – предложил Краг, когда они вышли из разгорающегося помещения. – Неплохо бы ещё поработать вместе.

– Неплохо, – кивнул Велион, его лицо выражало полное согласие со словами товарища. – Но лучше нам не знать, куда направляется другой.

– Что ж, прощай.

– И тебе удачи.

Они ударили по ладоням и ушли каждый в свою сторону.

На главную: Предисловие