О Великой Отечественной войне на Камчатке и Курильских островах мне рассказывал москвич Дмитрий Сергеевич Тельпов. С его приемным сыном Юрием Дубцовым я познакомился на Кавказе еще в семидесятые годы. Тогда в конце марта, в начале апреля горы сотрясали пушечные выстрелы. Это гремели снежные лавины, обрушивавшиеся на Домбайскую поляну. Горные лыжи пришлось оставить возле печки. Остались мы с Юрой в опустевшей гостинице, бегали через окно за алжирским столовым вином в соседний подвальчик. Почему через окно? Потому что директор гостиницы отпустила всех своих работниц по домам в нижние поселки Теберда, Карачаевск и в другие. Нам же сказала:

– Угораздило вам приехать в Домбай в межсезонье. Из-за весенней жары снег у нас сходит с гор. Из-за лавин только самоубийцы могут встать на лыжи. Почему так поздно приехали?

– Потому что начальство только в это время и отпустило нас в отпуск. Нам на Кавказ очень даже хотелось рвануть. Горы звали в снежную сказку. Но наше начальство было крутым, сказало: крепить оборону надо, а не в горах на лыжах кататься. «Но ведь сезон вот-вот закончится!» – просились мы у начальства. Ответ был таким: «Тему сдадите военпредам и тогда на все четыре стороны!». Тему сдали, но сезон уже был таков!

Следует добавить, что я был ракетостроителем в Днепропетровске, а Юра самолетостроителем в московском КБ Сухого. Серьезными были наши профессии!

Разрешила нам начальница остаться в пустой гостинице при одном условии. Она заперла гостиницу на замок а мы должны были пользоваться не дверью, а окном в коридоре. В Домбае осталась еще пара горнолыжников, таких же, как и мы, непутевых.

Подружились мы с Юрой. После Домбая в Москве с Юрой, его братом Володей и их родителями Марией Александровной и Дмитрием Сергеевичем Тельповыми возникли у меня самые лучшие дружеские отношения.

Дмитрий Сергеевич Тельпов был родом из города Борисоглебска Воронежской области. Родился он 1912 году. В тридцатые годы его призвали в вооруженные силы СССР, определили матросом в Северный флот. Во время войны был переведен на Тихоокеанский флот, радистом на кораблях конвоя советского транспорта из СССР в США и обратно. База у конвоя была в Авачинской бухте возле Петропавловска-Камчатского.

Сложное это дело было сопровождать суда. Япония вроде бы подписала с СССР договор о нейтралитете. Но был у нее и договор о военных взаимодействиях с Германией. Японцы так и норовили подстеречь на просторах Тихого океана наши караваны судов и напакостить им. И было из-за чего.

Владивостокским государственным университетом экономики и сервиса было издано научное пособие о советско-американских связях на Дальнем Востоке в период Великой Отечественной войны.

Предвидя возникновения в мире осложнений в экономике воюющих стран, Конгресс США принял 11 марта 1941 года Закон о ленд-лизе. Им предусматривалась передача Соединенными Штатами взаймы или в аренду вооружения, боеприпасов, стратегического сырья, продовольствия и других ресурсов странам, участвовавшим в войне против фашистской коалиции. Действие этого закона на СССР распространилось с 7 ноября 1941 года.

Поставки из США по ленд-лизу в СССР через Тихий океан составили более 9 миллионов тонн различных грузов: танки, самолеты, грузовики, пулеметы, военное снаряжение и продовольствие. Вице-президент США Г. Уоллес, посетивший советские Дальний Восток, Сибирь и Центральную Азию летом 1944 года, отметил, что на заводах от Магадана до Ташкента он обнаружил «американскую технику, в большинстве своем полученную по ленд-лизу».

Поскольку в предвоенные годы почти все суда Дальневосточного пароходства работали в каботаже, то в военное время морякам пришлось осваивать новые районы плавания на просторах Тихого океана.

Владивосток в период с 1941 по 1945 годы получал грузы из американских портов Такомы, Сиэтла, Олимпии, Беллингхема, Портленда, Сан-Франциско, Сан-Педро, Нью-Йорка и Филадельфии.

Другие советские дальневосточные порты также довольно активно принимали грузы, доставленные из США. Например, Петропавловск-Камчатский – из Сиэтла, Олимпии, Портленда и Сан-Франциско, Николаевск – из Такомы, Сиэтла, Олимпии, Беллингхема, Портленда, Сан-Франциско и Сан-Педро, Находка – из Сиэтла и Портленда,

Экипажи кораблей с поставками по ленд-лизу через Тихий океан встречали множество опасностей и препятствий. Японский флот часто нападал на советские транспорты, несмотря на действующий нейтралитет. В период 1941–1944 годы японский военно-морской флот задержал 178 и потопил 9 советских судов, выполнявших программу ленд-лиза. Американские подводные лодки по ошибке также торпедировали 4 наших судна.

 

Как-то при встрече в квартире Тельповых в Москве, на Огородном проезде, возле платформы Останкино Октябрьской железной дороги, а рядом были Бутырка и Марьина Роща, Дмитрий Сергеевич пригласил меня:

– Славик, давай-ка махнем на ВДНХ. Это совсем рядом. Минут пятнадцать хода.

Там после западного входа на территорию ВДНХ был небольшой павильончик – любимое место жителей Огородного. После пару чарок коньячка я стал расспрашивать Дмитрия Сергеевича о Тихом океане.

– Многое рассказать не могу. Дал подписку о не разглашении.

– Разве конвой в Штаты был секретным?

– Во время войны все было секретным, чтобы гитлеровские агенты не пронюхали о наших задумках.

– Но мне-то можно кое что выдать из секретов. Я ведь тоже дал подписку самой секретной категории.

– Конвои были тяжелыми. Тихий океан – это не Белое море. Попадешь в тайфун, только и кричи – мама роди меня обратно! А тут еще япошки досаждали. Я был радистом. Как-то поймал «SOS» по рации. На наш танкер напали бомбардировщики японской морской авиации берегового базирования. Танкер ведь был торгового флота! Не мог дать отпор японцам. А нашего конвойного корабля возле нашего танкера не было. Танкеру были нанесены тяжелые повреждения. Доложил я капитану, тот стал материться:

– Вот так соблюдают нейтралитет японцы!

Развернули мы свою боевую единицу, едва успели спасти экипаж. Танкер затонул. Были и другие жертвы в океане. В этих рейсах нашим морякам приходилось проявлять настоящий героизм.

Но самое страшное было на Шумшу.