Избавившись от «левой» внепарламентской оппозиции, Учредительное собрание поспешило закончить работу над конституцией и 3 сентября 1791 года наконец утвердило ее полный текст. 14 сентября король одобрил основной закон и присягнул на верность ему. В тот же день Учредительное собрание приняло декрет о политической амнистии, провозгласив Революцию завершенной. 30 сентября Собрание закрылось.

Однако объявить об окончании Революции оказалось гораздо легче, чем действительно положить ей конец. Тем более что авторы конституции сами лишили себя наиболее эффективной возможности обеспечить сохранение установленного ими порядка. За четыре месяца до своего роспуска они, поддавшись на демагогический призыв Робеспьера продемонстрировать бескорыстие, постановили, что ни один из них не будет избран в следующее Национальное собрание – Законодательное. В результате ни для кого из новой генерации депутатов конституция не являлась собственноручным творением, результатом двух лет упорного труда. Напротив, большинству из них она будет казаться лишь досадной помехой в перекройке страны по своему разумению – конечно же, более высокому, чем у предшественников. А это означало, что спрос на революционные методы преобразований никуда не исчез.