«Великий страх»

Вспыхнувшая во Франции новая «жакерия» оказалась для XVIII столетия чем-то настолько необычным, что и объяснения ей давались не менее экзотические. По провинциям, как огонь по сухой траве, побежали слухи о появившихся неизвестно откуда огромных шайках разбойников. Известия о них провоцировали массовую панику, доводя до коллективного психоза целые деревни и города даже там, куда «жакерия» не добралась. В приграничных районах опасались вдобавок нападения неприятеля из-за рубежа: в Бретани ждали атаки англичан с моря, в Дофине – вторжения пьемонтских войск, а в прилегающих к Пиренеям районах – нападения испанской армии. Конкретные поводы для страха могли быть разными, но он неизменно был массовым. В немалой степени подобному эффекту способствовало распространявшееся повсюду ощущение безвластия: старых муниципалитетов уже не было, а новые еще только формировались. Люди чувствовали себя беззащитными. В конце июля этот «Великий страх», как назовут его позднее историки, охватил бóльшую часть страны. Вот что, к примеру, рассказывал в письме другу о событиях 30–31 июля 1789 года в городке Риом местный почтмейстер Габриэль Дюбрёль:

Около пяти часов [вечера] прибыл нарочный от мэра и кюре города Монтэгю с предупреждением, что по соседству с Монлюсоном появился значительный отряд разбойников, что отряд этот произвел погром в городе Гере, а перед тем разрушил город Сутрени. ‹…› Известие это моментально распространилось и повергло в страшную тревогу всех наших сограждан. По улицам забегали люди, женщины подняли плач. И вот уже слышится голос, что этот отряд состоит из 15 тысяч человек. ‹…› Испуг возрастает; с городской башни и с церкви св. Амабля раздается набат. Люди вооружаются чем попало и спешат в ратушу. На Вербную площадь привезены семь пушек, и уже все готово, чтобы палить из них. ‹…› Отдано распоряжение, чтобы в каждом окне горел свет и чтобы все неизвестные были арестованы. Жители баррикадируются у себя в домах. Наступившая ночь усиливает волнения и тревогу. ‹…› Утром, около четырех часов, несколько человек, взобравшись на башню Борегар, приняли встающий над землей туман за облако пыли, поднятой передвижением разбойников, и начали кричать, что вот они уже тут, явились. Набат гудит, и никто не сомневается, что действительно пришли разбойники. Те, кто было лег в постель, вскакивают; к Львиному фонтану тащат пушки; вооруженные люди толпами устремляются к предместью Айа, готовясь к стойкой защите. ‹…› К вечеру страхи улеглись. Население убедилось, что тревога не имела других оснований, кроме появления в наших краях нескольких человек, убежавших из тюрем Парижа и Лиона и других мест.

Аналогичные пароксизмы массовой паники, граничившей с безумием, пережили и многие другие городки и деревни Франции. Люди ощущали, что старый, привычный, мир рушится, будущее же пугало неизвестностью.

Назад: Новая «жакерия»

Дальше: «Ночь чудес»