В октябре 1970 г. я кружил с молотком по острову Барбуда. Я искал выходы горной породы, которые помогли бы ответить на вопрос, насколько хороша геологическая летопись? И я увидел кое-что интересное: древние биоценозы Барбуды – бактериальные маты, водоросли, мангровые заросли и рифы – выборочно сохранились в породе всего несколькими десятками метров ниже современных. То есть чем старше окаменелости, тем выше они залегают в террасах над уровнем моря.

Изучение скал на острове также показало: сильная фильтрация и способствует, и мешает фоссилизации. Наибольшие шансы сохраниться имели окаменелости со скелетами из кальцита. Поэтому в микроскоп я наблюдал остатки известковых водорослей, устриц, фораминифер и мелкие панцири морских ежей: все это из кальцита. В породах, относящихся к последней межледниковой эпохе (примерно на 6 м выше нынешнего уровня моря; ок. 125 тыс. лет), можно найти моллюсков и кораллы, но нередко их неустойчивые арагонитовые оболочки изрешечены. В более высоких и старых абразионных террасах, возраст которых доходит до 1 млн лет, эти хрупкие оболочки растворялись или замещались. Поэтому не удивительно, что редко сохранялись менее прочные ткани, например листья и корни, сухожилия и мышцы. Тем не менее, есть несколько способов узнать и их историю. Например, водоросли смогли оставить призрачные следы среди ископаемых организмов со скелетом. В редких случаях даже листья мангровых деревьев и ризоиды морских водорослей оставались погребены в торфяном грунте глубоко под лагуной. Иными словами, налицо естественная шкала потенциала фоссилизации: от обычного (остатки скелетов иглокожих и фораминифер) до малого (ткани животных и цветковых растений). Дарвин еще в 1859 г. предсказывал: “Совершенно мягкие организмы совсем не могут сохраниться”. Как мы увидим, применительно к условиям мира до появления животных это предсказание является ошибочным.