Дэйв ехал уже бог знает сколько, чтобы добраться домой с Уиндбей-Айленд. На пароме. По трассе. Через пробки в Сиэттле. По шоссе 101. Это заняло целую вечность. Он литрами глотал кофе и горстями пил «Ноу-Доз». Разум его был в том затуманенном состоянии, когда все вокруг кажется нереальным. Он нервничал сильней, чем обычно. Шелли сновала начала жаловаться, что им не хватает денег и что ей тяжело одной управляться с детьми и с Кэти.

Дэйв знал о происшествии в ванной, когда Кэти порезала ноги и живот. Шелли сказала, что вылечит ее сама, и та будет как новенькая. Но он в этом сомневался.

Добравшись до дома после долгой дороги тем июльским днем 1994 года, Дэйв услышал, что из прачечной доносятся какие-то странные, ни на что не похожие звуки. Это точно не было животное, но и человеческими эти звуки он бы не назвал – глухие стоны, перемежающиеся булькающим хрипом.

– Что это за шум? – спросил он.

Шелли, которая собиралась ехать забирать Никки с работы в ресторане «Морская звезда» в Грейленде, куда та устроилась посудомойкой, отмахнулась от его вопроса.

– А, это Кэти. С ней все в порядке. Она отдыхает.

– Судя по звуку, так не скажешь.

Шелли проигнорировала замечание Дэйва и принялась звать девочек.

– Сэми! Тори! Поехали!

«Да что тут происходит?» – подумал Дэйв. В последний приезд домой он говорил с женой об ухудшении здоровья Кэти. У нее провисла одна половина лица. Тело было покрыто синяками. Она не понимала, что он говорит, и не следовала взглядом за предметами. Он провел пальцем у нее перед лицом, но Кэти не сумела проследить за ним глазами. Ей требовалась помощь, чтобы подняться, не говоря уже о том, чтобы стоять. Она теряла равновесие.

– Ей уже гораздо лучше, – настаивала Шелли.

Теперь жена уехала, забрав с собой девочек, а Дэйв так и остался стоять в гостиной в полной растерянности. Шейн на кухне мыл посуду.

Из прачечной опять донеслись булькающие хрипы, и Дэйв пошел посмотреть на Кэти, которая лежала на импровизированной кровати, устроенной для нее Шелли некоторое время назад. От июльской жары там было не продохнуть.

Дэйв склонился к Кэти. Ее стошнило, и, судя по звукам, она задыхалась. В прачечной стояла удушливая вонь, и сердце Дэйва забилось так часто, что он подумал, будто у него инфаркт. Глаза у Кэти закатились. Она с трудом могла дышать. Обессиленная, она лежала неподвижно, и только жалобно сто- нала.

– Что с ней? – крикнул Дэйв, обращаясь к Шейну. Он схватил Кэти за плечи и начал трясти. Она не реагировала.

Шейн, потрясенный, застыл на пороге прачечной.

– Я не знаю.

– Господи, – выдохнул Дэйв, глядя на нее. – Все очень плохо.

Так оно и было. Хуже некуда.

– Кэти! – обратился к ней Дэйв чуть громче. – Ты в порядке? Кэти, ответь!

Кэти снова захрипела, и Дэйв начал паниковать.

– Шейн, она не дышит!

Дэйв опустился на колени и с трудом перевернул Кэти на бок. Начал вычищать рвоту у нее изо рта. В носу тоже были рвотные массы, и он попытался выковырять их пальцем.

– Она не дышит!

Дэйв, весь дрожа, начал делать Кэти искусственное дыхание. Он трудился над ней долго, не меньше пяти минут. Не забыл и о непрямом массаже сердца. Но ничего не помогало.

Позднее он вспоминал, что думал в тот момент.

«Я знал, что надо вызвать 911, но с учетом того, что происходило в доме, мне не хотелось пускать туда полицию. Я не хотел, чтобы у Шелли были неприятности. И для детей это стало бы таким потрясением… Я не хотел разрушить наши жизни, нашу семью. Я просто испугался. Очень сильно. Я не знал, что мне делать».

Кэти по-прежнему не реагировала. Дэйв попытался ее поднять, но она была слишком тяжелой. Тем не менее ему удалось проделать прием Геймлиха. Ничего не помогало. Он не знал, как долго старался реанимировать ее, но все было напрасно. Шейн, пришедший в страшное беспокойство, раз за разом повторял, что это чистое безумие. Они с Дэйвом встретились глазами и застыли так, не представляя, как поступить в этой ситуации.

Все вело именно к такому концу, но на тот момент происшедшее казалось им нереальным.

Кэти Лорено была мертва.

Дэйв позвонил в «Морскую звезду», надеясь застать Никки или Шелли в ресторане, но они уже вышли на парковку. Парень, ответивший на звонок, побежал за Шелли и позвал ее внутрь.

Девочки помнили, что мать вернулась в машину белая как полотно.

– С Кэти все в порядке? – несколько раз спрашивала Сэми по дороге домой. Шелли была необычно тихой и даже не оборачивалась на свою среднюю дочь. Она не отрывала глаз от дороги.

– С Кэти все в порядке.

Никки чувствовала – случилось нечто ужасное.

Только пока не знала что.

Когда они подъехали к дому, Дэйв сразу отозвал Шелли в сторону, сказав детям, что им с мамой надо обсудить кое-что важное. Девочки с Шейном отправились в гостиную, но буквально через секунду более строгим тоном Дэйв велел им подняться наверх и включить телевизор.

– Ее больше нет, – сказал он Шелли, когда дети ушли на второй этаж.

– В каком смысле нет?

Дэйв притянул жену к себе. Шелли не понимала, что он хочет сказать.

– Ее нет с нами больше. Шелли, Кэти умерла! Иди взгляни.

Шелли отстранилась. С недовольным и утомленным лицом пошла за мужем в душную прачечную, где на матрасе лежало мертвое тело Кэти. Все выглядело так, будто она понятия не имеет, от чего Кэти могла умереть.

Дети забились в комнату Никки. Снизу до них долетали звуки спора, потом крики. Но никто не мог разобрать, что именно говорят родители.

– Ты оставайся тут с Тори, – в конце концов скомандовала Никки Сэми. – А мы с Шейном попробуем узнать, что случилось.

Сэми заплакала. В доме наверняка произошло нечто ужасное.

Никки с Шейном крадучись спустились по лестнице в гостиную. Дэйв с Шелли ругались за домом, во дворе, поэтому дети пробрались в комнату, где жила Кэти. Там было темно, но свет они не зажгли.

Хотя Шейн знал, что произошло, на тот момент он ничего не сказал Никки. Они звали Кэти, но та не отвечала. Шейн дернул ее за ногу – безрезультатно. Наконец он поднял вверх ее руку и отпустил. Лицо Кэти было застывшим. Опухшим. Изуродованным. И полностью безжизненным.

– Ну все, она умерла, – сказал он. – Правда умерла. Боже ты мой!

Никки была в ужасе. Она тряслась всем телом, когда они с Шейном карабкались обратно наверх и рассказывали все Сэми.

«Сэми начала рыдать, – вспоминала Никки. – В голос. Она так любила Кэти».

Шелли, услышав шум, пришла успокоить Сэми, а потом снова спустилась вниз. Но минуту спустя вернулась.

«Она пришла и сказала: «Полезайте в машину»… Она очень ласково с нами говорила, убеждала, что все будет в порядке. И что мы никому не позволим разрушить нашу семью», – рассказывала Никки впоследствии.

– Надо вызвать скорую помощь, – сказал Шейн.

– Нет, не надо.

Глаза Шелли сузились.

– Нет никакого смысла. Она мертва.

В доме поднялась настоящая паника. Дети были в истерике. Шелли плакала вместе с ними. Она то говорила, что все будет хорошо, то сама рыдала так, будто у нее сердце вот-вот разорвется. Даже Дэйв дал волю слезам. Его нервы были на пределе, сердце в груди колотилось, как отбойный молоток.

В тот момент он думал о том, что давно должен был вмешаться.

Но он этого не сделал. Ни тогда, ни теперь.

Шелли усадила девочек в машину и повезла в мотель близ Уэстпорта.

Было около десяти часов вечера, когда она оставила их там, дав немного денег и купив поесть, и пообещала вернуться позднее с Шейном. Велела ни с кем не говорить. Ни с одним человеком. Ни в коем случае не рассказывать, что случилось у них дома. Шелли настаивала на том, что произошла какая-то путаница. Ей надо разобраться, что в действительности случилось. Разобраться во всем.

«Ты убила Кэти, мама», – подумала в тот момент Никки. Не с чем разбираться. Нет никакой путаницы. Точнее, все запутано так, что дальше некуда.

Шелли с Шейном вернулись за полночь.

На следующее утро Шейн пошел купаться с Тори и Сэми в бассейне мотеля. В любое другое время это стало бы для детей настоящим праздником. Они плескались в воде и не представляли, что творится дома, в Реймонде.

Когда позднее тем утром Шелли приехала их забрать, то велела Никки позвонить в «Морскую звезду».

– Скажи, ты сегодня не придешь на работу, – велела она. – По семейным обстоятельствам.