4.6. Загадочный феномен «переживания»
По мнению немалого числа мыслителей, даже после того, как мы узнаем, как работают все наши мозговые функции, один фундаментальный вопрос все же останется. Вопрос этот: «Почему у нас есть ощущение, что мы что-то „переживаем“?» Вот философ, который утверждает, что объяснение феномена «субъективного опыта», безусловно, является самой сложной задачей психологии – которая, быть может, так никогда и не будет решена.
Дэвид Чалмерс: Почему, когда наши когнитивные системы занимаются обработкой визуальной и слуховой информации, мы получаем визуальный или слуховой опыт: ощущаем глубину темно-синего цвета, звучание ноты «до»?.. Почему вообще физическая обработка порождает эту богатую внутреннюю жизнь?.. Зарождение феномена опыта выходит за рамки того, что можно вывести из физической теории [Чалмерс, 1995].
Чалмерс, по-видимому, полагает, что «переживать» что-то – дело довольно простое и ясное и потому требует простого, компактного объяснения. Однако сначала нам нужно понять, что такие термины, как «опыт» или «внутренняя жизнь», обозначают огромные чемоданы разнообразных явлений, и только тогда придет пора строить теории о каждом из этих отдельных явлений. Тем не менее многие считают, что необходимо найти универсальный способ объяснить чувство «переживания»:
Физик: Возможно, мозг использует некие неизвестные законы, работу которых невозможно воспроизвести в механизме. Например, мы еще не разобрались, как работает гравитация – быть может, сознание является ее следствием.
В этих рассуждениях делается допущение, что у всех чудес «сознания» должен быть единственный источник или причина, но на самом деле это всего лишь предположение. Как мы убедились в разделе 4.2, термин «сознание» имеет слишком много разных значений, чтобы претендовать на какую-либо «единую теорию».
Ученик: А как же основополагающий факт, что сознание заставляет меня осознавать себя? Оно рассказывает мне о моих собственных мыслях, и поэтому я знаю, что существую.
Когда вы смотрите на человека, вы видите его внешность, но вам не заглянуть в разум, который скрыт за нею. Точно так же, когда вы смотрите на себя в зеркало, вам не видно, что скрывается под вашей кожей, – и неважно, что, согласно распространенному взгляду на сознание, вы также магическим образом способны изучать свой собственный разум изнутри. Однако «озарения», которые приходят вам изнутри, нередко бывают ошибочны – и часто оказываются менее точны, чем наблюдения ваших близких друзей. Мы нередко ошибаемся, думая, что знаем, о чем думаем.
Читатель: Это утверждение меня смущает, ведь я не могу ошибаться в собственных мыслях, поскольку эта информация поступает ко мне непосредственно из источника. Кроме того, по определению, мои мысли – это именно то, о чем я думаю.
Так может показаться, но эта «непосредственная» информация мало говорит о том, почему мои слова заставили вас именно так покачать головой или почему вы сказали «смущает», а не «раздражает». Конечно, о мыслях человека мало что можно узнать, наблюдая за его действиями со стороны, но каждому психиатру известна наивная теория «единого “Я”» – идея о том, что человек действительно знает, что (или как) он думает. Более того, возможно, это своего рода защитный механизм.
Г. Ф. Лавкрафт: Величайшее милосердие нашего мира, на мой взгляд, заключается в том, что человеческий разум неспособен охватить и связать воедино все, что он в себя включает. Мы обитаем на спокойном островке невежества посреди темного моря бескрайних знаний, и вовсе не следует плавать на далекие расстояния. Науки, каждая из которых уводит в своем направлении, пока что причиняют нам не очень много вреда; но однажды объединение разрозненных доселе обрывков знания откроет перед нами такой ужасающий вид на реальную действительность, что мы либо потеряем рассудок от этого откровения, либо постараемся укрыться от губительного просветления под покровом новых Темных веков [Лавкрафт, 1926].
Все это должно привести нас к выводу, что если мы под термином «сознание» понимаем «осознание наших внутренних процессов» – то оно не оправдывает ожиданий.
