Глава 17

Заглядывая в разные помещения, Григорий понял, что слишком рано прибежал в «Гладиатор» — в ту самую секцию, неподалеку от клуба. В гулких пустых залах крутились всего несколько человек. Кто-то занимался штангой, парочка пацанов оседлали тренажеры. На боксерском ринге в спарринге бились незнакомые Гришке ребята. Проскочив мимо, он направился в самый дальний, просторный зал, ради чего, собственно сюда и заглянул. Именно здесь занимались «руссбоем». Сегодня особенно хотелось подраться. Агрессия никуда не делась, она как лава под застывшей коркой магмы стремилась прорваться на поверхность. Загадкой оставалось вчерашнее чужое вмешательство в выравнивание его ауры. После недолгих раздумий он пришел к выводу, что это Тамара решила подлатать эмоциональный фон. Кстати, получилось неплохо, куда лучше, чем у Оли. Чувствовался опыт и мощь магического лечения. Надо потом поблагодарить соседку при случае.

— Здорово, Григорий! — увидел его торчащую из дверей голову молодой мужчина в спортивных штанах и с голым торсом. Он ходил босиком по матам и что-то объяснял коренастому низкорослому незнакомцу, которому было лет сорок. Гришка успел его рассмотреть. Короткая стрижка, лоб покатый, лицо округлое, обветренное. Нос с легкой горбинкой, словно когда-то у человека был перелом, который неудачно сросся. Несмотря на массивную кость и мышечную массу, он двигался легко, по-кошачьи. Парня-инструктора Григорий хорошо знал. Именно Василий был постоянным спаррингом молодого волхва на площадке. А вот второй посетитель здесь никогда не появлялся. И точно. Инструктор махнул рукой.

— Заходи, чего торчишь, как морковка на грядке? Знакомься, Глеб Донской, офицер, пограничник, разведчик-пластун.

— Сколько много достоинств, — уважительно проговорил Григорий, нисколько не иронизируя. Подал руку и словно в тиски попал. Мужик сжал его кисть слегка, но и этого ощущения хватило понять: дядька серьезный. Ладонь что лопата против детского совочка.

— Бывший, Вася, бывший, — усмехнулся Донской.

— Такие спецы бывшими не бывают, — возразил инструктор. — Давай-ка, Гришка, скидывай свою обувку — и на ковер. Это тот самый парень, о котором я тебе рассказывал.

Это уже к Донскому.

— А где служили, Глеб? — поинтересовался Григорий.

— Будем на «ты». Дальний Восток. Хасан.

— О! Жаркое место! — кивнул парень. — Читал, что там постоянно провокации со стороны Китая идут.

— Да, согласен. Активизировались в последние годы наши соседи, — улыбнулся офицер.

— Североамериканские ястребы решили отвлечь Россию от строительства военно-морской базы в Вонсане у наших корейских друзей. Думают, если желтолицые будут нам постоянно палки в колеса ставить, мы этот проект забросим на долгий срок. Ничего подобного. Сил и на китайцев хватит, и на янки.

— А как получилось, что ты стал бывшим? — Григорий быстро сбросил кроссовки и носки, ступил босыми ногами на холодную поверхность матов.

— Ранение, потом перевод в Хабаровск на штабную должность. Вернее, на инструкторскую. Преподавал навыки боя у курсантов.

— Ух, ты! Какой стиль?

— Комбинированный. Мы, приверженцы такого боя, называем его «велес».

— Не слышал, — признался Григорий.

— Не мудрено. Он строго ограничен в распространении. Впервые его обкатывать начали на каторгах и в спецлагерях, — Донской улыбнулся, увидев жадное любопытство в глазах молодого парня. — Принцип был такой: среди смертников выбирали добровольцев и предлагали провести бой с великолепно подготовленными бойцами-диверсантами, которые приезжали в лагеря только ради обкатки стиля. Условие ставили жесткое. Бой до смерти одного из противников. Победит зэк — ему тут же дают свободу и выбор, куда он хочет уехать из России. Подготовка, само собой, была. Кормили добровольцев очень хорошо: витамины, жиры, углеводы, протеин. Кому охота убивать доходягу? И тренировки, тренировки. Таким образом, система боя апробировалась в настоящих жестоких условиях. Ведь бойцам противостояли люди, которым нечего терять. Уголовники тоже имеют какие-то навыки боя в уличных или кабацких драках. Там не до благородства. В ход идут все подручные средства от вилки до ножки стула.

— А оружие давалось?

— Конечно, — пожал плечами Донской. — Можешь с ножом, с заточкой, с ломом. Кроме огнестрельного, конечно. Ситуация ставилась максимально приближенной к реальной. Да она и была реальной, черт возьми! «Велес» обкатывался не меньше пяти лет. Потом выпустили книгу с методиками. В служебное пользование.

— Потери среди диверсантов были?

— Я слышал, что кому-то из каторжан удалось получить загранпаспорт, — поморщился офицер. — Но это какой-то счастливчик, которому улыбнулась в тот день фортуна.

— Можно с тобой провести спарринг? — замер Гришка.

— А для чего я здесь? Ты же волхв, так?

— Да, но я не буду использовать плетения, честно.

— Верю, я сам в двухсторонке магией не балуюсь. Договорились, но контакт неполный. Еще не хватало тебя покалечить. Ты «руссбой» задействуешь?

— Тоже комбинирую, когда есть необходимость.

— Ладно, посмотрим. Ну, что, начнем?

Василий от удовольствия потер руки и присел на скамейку. Взял в руки секундомер, висевший на прочном шнурке на его шее, поднял его вверх.

— Сколько минут?

— Давай пять, — подумав, решил Глеб.

«Да ну, шутит! — удивленно мелькнула мысль у Гришки. — Мы даже разгореться не успеем!»

— Начали! — подал сигнал инструктор.

Григорий не успел ничего понять, как оказался опрокинутым навзничь. Колено неприятно саднило. Странно, как умудрился пропустить удар. Он вскочил и перетекающим движением приблизился к Донскому. Офицера на месте не оказалось. Он тоже двигался, подобно волне, набегающей на берег. Единственное, что озадачило Гришку, так его тактика: Глеб вообще не пользовался блоками, не отбивал удары, направленные ему в лицо, в корпус или в ноги. Но двигался офицер постоянно, заставляя парня кружиться в поисках оптимального направления атаки. Затем резкое сближение, несильные удары в гортань, по почкам — они, вероятно, только имитировали сам удар, чем грозились серьезно нанести увечья. Боль все равно была настоящей. Гришка начал злиться. Принципы «велеса» были понятны, потому что нисколько не отличались от других стилей русского боя. Но что-то иное в движениях Донского не позволяло дотянуться до него.

Однако Гришка сумел сымитировать ложный удар в промежность, а сам костяшками пальцев приложился к виску офицера, тоже слегка придерживая мощь атаки. Инерция в любом случае принесет болевые ощущения. Голова Донского мотнулась в сторону, а сам он внезапно оказался за спиной парня и двойным — по почкам и в шею — завершил атаку. Мощные руки закрутили его тело и бросили на маты. Григорий полетел носом вперед, кувыркнулся, но встать ему не пришлось. Мощная кувалда кулака застыла перед его переносицей.

— Три минуты, — сказал Василий, щелкая кнопкой секундомера.

Донской протянул руку и помог встать парню.

— Уделал ты меня, — сконфузился Григорий.

— Заметь, я ни разу не дал тебе поблажек, — ответил Глеб, показывая кивком головы, что нужно присесть на скамейку. — Никаких скидок на разные весовые категории. Умеешь бить — дерись против любого противника. Единственное — болевым касанием указывал удар.

— Заметил. Неслабо прилетело.

— А ты как хотел? Хочу спросить еще: ты часто с блоками работаешь?

— Как и большинство из соперников, — Григорий пошевелил пальцами на ногах, внимательно всматриваясь в них. — С кем дерусь в спарринге, они всегда применяют блоки, а мне приходится под них подстраиваться, хотя я предпочел бы работать без них.

— Вот! — кивнул Донской с довольной улыбкой. — Это один из принципов «велеса»: бой без блоков.

— А еще какие принципы? — заинтересовался Василий.

— Полностью расслабляешься, входишь в состояние «волны».

— Точно! Мне так и показалось! — воскликнул Григорий.

— Почему именно так? Остановка в бою гарантированно принесет гибель. Потом — ноги. Ты движешься, словно танцуешь или пляшешь. Стойки не нужны, они ограничивают твои атаки, и противник может считать их направление. Касания противника допускаются только с целью отвести траекторию его удара в сторону и даже вывести из равновесия.

— Такие же принципы у славяно-горицкой борьбы! — заметил инструктор, — а они заложены в фундаменте «руссбоя».

— Откуда пошли все разновидности русского стиля? — усмехнулся Донской. — Из глубины веков, от славяно-арийского воинского искусства, точнее, от ариев, передавших свои знания славянам. Русские — одни из немногих, кто получил основные знания и преобразовал их в различные компоненты борьбы. А западная модель боя — жалкий слепок от былого разнообразия. Вот и пытаются привить у себя принципы азиатских стилей, смоделировать то, что больше подходит под их мировоззрение. Не говорю, что так плохо. Каждому свое. Друидская система подготовки бойцов, например, зиждется на каких-то своих принципах, совмещенных с магическими искусствами. С ними и надо драться тем, кто владеет Силой и обычными способами ведения боя. Иначе не победить. Говорю же: у каждого направления есть свои достоинства и недостатки. Мы достаточно подробно изучаем и немецкую, и французскую школу рукопашного боя. Врага надо знать изнутри.

— То есть «велес» — наиболее жесткая система боя? — понял Григорий.

— Скорее всего, наиболее адаптированная к реалиям противоборства, — офицер кивнул согласно. — В воинском искусстве ариев, как говорили мне наставники, нет понятия «удар в голову или по корпусу». Ты же заметил, что я все время наносил удары по болевым точкам. Колено, основание черепа, почки. А ведь есть еще глаза, пах, голень. Туда врежешь — мало не покажется!

— Это все знают, — возразил Григорий.

— Но мало кто использует, — жестко ответил Глеб. — Поневоле пытаются внести в бой элементы красоты, забывая, что в первую очередь нужно нейтрализовать противника. Никто всерьез не воспринимает занятия как способ повысить свою выживаемость. Боевые стили превратились в экзотику, которую преподают на каждом углу. «Велес» — наука опасная. Расскажу тебе один случай: я после выпуска прибыл на погранзаставу, и вот почти сразу наряд на охрану. Несколько километров степной зоны в видимости озера Хасан и сопок. Самое поганое место. Слепые зоны, высокая трава — только собаки и могут взять след. Сушь кругом. Летом дело-то было. Дождей ждем, как манну небесную. Вот, значит, неторопливо идем вдоль контрольной полосы, смотрим по сторонам. Контрабандисты ведь тоже периодически порскают через границу, их надо уметь отличить от настоящего диверсанта. А то конфузы бывали: грохнут на линии какого-нибудь доходягу китайского, приняв его за вражеского агента, а потом столько жалоб из императорского двора «китайского дракона»! Любую нашу оплошность используют! Так вот, идем, на собачку посматриваем. А она начинает вести себя нехорошо. Рвется куда-то в сторону от границы. Мы соображаем, что Туз след нашел, но контрольная-то чиста! Вспашка не нарушена! Туз начинает забирать резко влево. Мы отпустили поводок — и за ним. Да, кроме меня в наряде был Сашка Охлопков — рядовой, и сержант Загоруйко, бывалый вояка, матерый мужик сам по себе, на вид — увалень из таежной глуши. Но рванули за собакой — будь здоров! Туз уже умчался куда-то вперед, скрылся между двумя сопками. А потом слышим визг! Порешили нашу собачку, подумалось мне. Наряд! — приказываю я. — Приготовить оружие! Стрелять на поражение, если нарушитель вздумает сопротивляться.

— А разве диверсантов не брали в плен? — удивился Григорий.

— Нахрена? — грубовато, но точно ответил Донской. — Негласный приказ: валить этих любителей шастать по нашей земле при любой возможности. Их все равно миллиард с лишним народу. Кормить еще… В общем, наткнулись мы на лежку. Почему они остановились в пяти километрах от границы и не пошли вглубь территории? Загадка. Может, только что увидели погоню, может, устали немного. Мы, как только влетели в небольшую лощину — мама родная! — их там пять штук здоровенных путешественников! И все такие мордатые, лоснящиеся! Где их так откормили? Туз лежит на боку, весь в крови. А эти уроды вытащили свои тесаки и скалятся. Убегать не собираются, решили в ножи взять. Я растерялся — первый наряд, как-никак! — и вместо того, чтобы скомандовать огонь на поражение, рванулся вперед. Даже забыл про Дар, которым мог сразу же нейтрализовать противника. Горячность никогда до добра не доводит, Гриша. Сразу понял, что китаезы работают по системе «дуаньда» или «гунань». Плотный контакт, минимум лишних движений, да еще с ножом умеют управляться. Не поверишь, но я никогда не видел до этого, что может сделать один человек без оружия, одними руками! Мой увалень сержант Загоруйко внезапно оказался впереди меня и за пару минут завалил всех диверсантов. Он убивал их одного за другим, молниеносно, без малейшей остановки, чтобы перевести дух. Не больше двух движений на человека! Страшно, поверь, когда смотришь на это первый раз!

«Что это было, сержант? — спросил я, отойдя от впечатления. — Как ты это сделал?» Оказывается, сержант применил какую-то древнюю систему боя, ведущую свою историю из глубин веков. Умение драться передавалось в семье из поколения в поколение, и Загоруйко дал клятву никому не раскрывать секреты своего мастерства. Сколько он служил на границе, начальство ни разу не добилось от него согласия практиковать молодых ребят. Какое-то табу на распространение знания. Вот так. За несколько минут голыми руками убил матерых врагов. А ведь те были далеко не карикатурные бойцы.

— Как же ты тогда ознакомился с этой методикой, если твой сержант оказался таким принципиальным? — удивленно хмыкнул инструктор, увлеченно слушавший рассказ офицера.

— Помог случай. Один из моих знакомых долгое время служил в Особом Отряде по спецподготовке, где готовили диверсантов для заброски в тылы вероятного противника. В случае войны они сразу же окажутся на той стороне… Так он мне и рассказал, как натаскивают бойцов на каторгах и в лагерях. И я понял, что именно такая система наиболее близка к древнему искусству ариев. Да, на этот счет даже написано несколько методических пособий для служебного пользования. Я стал осваивать ее и добился некоторых успехов. Только полное одобрение я мог получить у сержанта Загоруйко. К тому времени меня повысили в звании, поставили заместителем начальника погранзаставы. А сержант продолжал ходить вдоль границы. Решил я устроить с ним спарринг. Что сказать? Уступил я ему, но ненамного. Он потом меня долго пытал, кто учил меня по системе ариев? Я тогда и сказал ему, что существует «велес», и по этой системе обучают очень ограниченное число людей. Знание очень опасное, подтвердил Загоруйко, поэтому он категорически против его распространения среди гражданских. Кто-то, по его мнению, нарушил обет и решил выпустить знание к людям. Я не стал с ним спорить, потому что к тому времени достаточно изучил этот сложный вопрос. Кто-то талантливый просто адаптировал некоторые системы в одну, наиболее боеспособную и удачную. Заимствования всегда, зачастую, получаются необычным способом. Кстати, есть немало таких схожих систем. Вот, например, сырсанат у тюркских народов. Тоже в нем есть нечто схожее. А вообще, каждый бой, адаптированный под «велеса» своей главной задачей ставит как можно быстрее победить противника. Впрочем, я уже об этом говорил. Сержант признался, что его далекие предки состояли в касте воинов-ариев, защищавших свою землю. Только они имели право освоить тайну арийского рукопашного боя и нести через века силу пяти стихий.

— Тайный воинский Орден, — понятливо кивнул Григорий и глубоко задумался. В этом рассказе все опять упиралось в тайну ариев, только теперь появились не маги со своими мистериями, а воины. — Они были волхвами?

— Загоруйко магом не был, это точно, — рассмеялся Донской. — Я бы почувствовал его Дар.

— Дар редко дается простолюдинам, — пожал плечами Василий. — Поэтому боевые искусства обычного человека компенсируют его слабые стороны. Увы, но такова реальность.

— Не переживай так, — похлопал его по плечу офицер. — Я тоже свою Силу не использую, как-то забыл про нее. У меня рефлекторное включение мышц на опасность. Сразу бить на поражение начинаю.

— Это до тех пор, пока с сильным магом не встретишься, — возразил Григорий. — Ты сможешь меня научить «велесу»?

— У тебя совершенно другая система боя, которая будет мешать, — покачал головой Донской. — Понадобится долгое время, чтобы выбить ненужные рефлексы и поставить новые. Но совсем переучивать тебя не буду. Буду убирать блочные методы.

— Глеб согласился преподавать рукопашный бой в «Гладиаторе», — с гордостью произнес Василий. — Занятия начнутся с сентября.

— Я успею, — улыбнулся Донской. — Как у тебя со временем, Гриша? Сможешь приезжать ко мне?

— А куда? — Григорий уже готов был сейчас начать занятия. Настолько его увлекло желание разгадать тайну арийской йоги. Ведь такая система подготовки бойца больше всего походила на цельный сбалансированный комплекс физических практик.

— Я живу за городом, — пояснил офицер, — по западному шоссе. Поселок Золотые Пески. Местечко неплохое, от джалиндинских приисков далеко. Тихо, спокойно. Если осилишь три раза в неделю мотаться из города в мое небольшое имение — буду заниматься с тобой.

— На такси буду приезжать, — кивнул парень. — Никаких проблем не будет.

— Тогда первая тренировка через два дня, — подал ему руку Донской. — Жду.