Глава 20

Пока Кроссман дремал в своем кресле, Клод нервно мерил шагами комнату. С тех пор как очередной квантовит забрал Инну к ее отцу, он был сам не свой. Обычно Клод не доверял интуиции, всегда стараясь рассуждать разумно и опираться на факты, но почему же сейчас беспокойство охватило каждую клетку его тела? Может, что-то не так с его копиями, которых, как ему объяснили, здесь было великое множество.

Но долго рассуждать на эту тему ему не пришлось. Прошло всего пятнадцать, ну, максимум, двадцать минут с тех пор, как ушла Инна, и к ним снова пожаловали гости. С первого взгляда Клод понял, что это не просто визит вежливости. Однако он постарался все-таки соблюсти приличия.

– Здравствуйте, – как можно спокойнее произнес он. – Что вы хотели?

Но квантовиты (да, на этот раз их пришло несколько) не удостоили его ответом. Двое из них быстро схватили Клода за плечи с такой силой, что у него затрещали кости. Еще двое растолкали спящего Кроссмана и силой подняли его на ноги, хотя одна из них у него по-прежнему была нерабочей.

– Что происходит? – недоуменно оглядываясь, спросил он.

– Понятия не имею, – превозмогая боль, выдохнул Клод. – Но я чего-то подобного ждал с первой минуты нашего пребывания здесь, так что, наверное, не стоит удивляться.

На все вопросы квантовиты отвечали, как обычно – подчеркнутым безразличием. Попытки вырваться ничего не дали – хватка у них была железная. Убедившись, что пленники никуда не сбегут, квантовиты переместились.

Они оказались в небольшом полутемном и очень холодном помещении. У квантовитов и так в комнатах было немного мебели – так здесь ее не было вообще. Однако она все же не пустовала. Здесь находились сидящий на полу с разбитой губой и синяком под глазом Рябинин, а также Марек Новак, про которого Клод уже успел забыть.

Здесь квантовиты их выпустили, и они могли сколько угодно дергаться – из помещения без дверей им ни за что не сбежать. Кроссман тут же задрожал на одной ноге, и ему пришлось опереться об стену. Впрочем, Рябинин, заметив мучения друга, поспешил немного поддержать его и помочь сесть. Клод не торопился опускаться на пол.

– Зачем нас сюда привели? – смело спросил он, хотя никакой смелости не чувствовал.

Но квантовиты, так и не удостоив его ответом, исчезли. Вздохнув, Клод повернулся к остальным.

– Вы что, успели подраться? – спросил Кроссман, кивая на Рябинина и Новака сразу.

– Я дрался не с ним, – спокойно пояснил Рябинин. – Просто оказал сопротивление, когда за мной пришли.

– И зачем я только связался с этой женщиной? – раздраженно спросил Новак. – Это из-за нее я оказался здесь. Теперь я помру в одной клетке с этим мерзким вором, а она где? Небось уже дома, чай пьет.

– Вором? – недоуменно нахмурился Клод.

– Долгая история, – отмахнулся Рябинин. – Но я не думаю, что Эшли вернулась в нашу реальность. Судя по тому, что ее все еще здесь нет, она сбежала вместе с Инной. Надеюсь, что они смогут скрываться достаточно долго, чтобы успеть добраться до реализатора.

– Ты что, серьезно полагаешь, что Инна так просто бросит тебя в плену? – покачал головой Кроссман. – После всего того, что она сделала, чтобы спасти тебя? Нет, она останется здесь, пока вновь не найдет тебя.

– Да, пожалуй, ты прав, – согласился Рябинин.

Клод хотел в очередной спросить, зачем их сюда отправили, но в этот момент квантовиты появились вновь. Он со страхом ожидал, что они приведут с собой Инну, но они пришли одни. И на этот раз их взгляд ему не понравился. Какой-то он был… голодный.

Все в комнате напряглись, а особенно Рябинин, который, похоже, все-таки единственный понимал, что происходит. Клод видел, как на его лице дергаются мускулы. Квантовиты, ничего не говоря, стали медленно проходить по комнате, осматривая их так, как будто читали меню в ресторане. Клод сразу понял, что они хотят сделать, и впервые в жизни его окутал сильный страх. Он был готов начать брыкаться, если они попробуют его забрать, но квантовиты остановились рядом с Кроссманом.

– Этот больной, – заметил один из квантовитов. – Нехорошо.

Потом он запустил руку в карман своих свободных одежд и вытащил оттуда какой-то маленький фрукт. Опустился на колени, посмотрел прямо в глаза Кроссману и протянул ему фрукт.

– Ешь, – сказал квантовит.

– Не буду, – заявил Кроссман и стиснул зубы.

Но квантовит протянул руку и до боли сдавил его лицо. Рот Кроссмана открылся, длинные пальцы затолкали туда фрукт, после чего не давали его выплюнуть, пока мужчина не проглотил. Клод с беспокойством наблюдал за ним, ожидая, что в любую секунду Кроссман свалится замертво, но тот выглядел вполне здоровым. Рябинин тихо произнес:

– Все нормально. Думаю, они всего лишь хотят вылечить твою ногу.

Как врач, Клод заинтересовался этим методом лечения, но вряд ли расспросы квантовитов что-нибудь бы дали. К тому же они неожиданно остановились прямо перед ним, и у него внутри что-то оборвалось.

– Этот молод, – произнес один из них. – Думаю, подойдет.

Клод понял, что сейчас умрет. Хотелось бы ему сказать, что в этом нет ничего страшного, что он прожил достойную жизнь и ни о чем не жалеет, но это было не так. Страх сковал его тело цепями, нужно было бежать, кричать, сопротивляться, вырываться до последнего, но он не мог. Потому что квантовиты достали бы его, что бы он ни делал. Клод зажмурился и… ничего не произошло. Какое-то время он ждал, весь дрожа, когда же мир для него прекратит существовать, но вместо этого до него вдруг донесся глухой стук. Не выдержав, он все же открыл глаза и… Закричал от ужаса.

Прямо перед ним лежал он сам. Другой Клод, мертвенно бледный и стремительно остывающий, такой пугающе неотличимый от того, кто на него сейчас смотрел. Новак в ужасе расширил глаза:

– Это что за чертовщина? – вскричал он.

Рябинин с Кроссманом понимающе переглянулись:

– Квантовое бессмертие, – а последний добавил:

– Выглядит жутко.

Клод ничего не понимал, хотя в его памяти всплыли какие-то смутные слова Инны об этой реальности, что-то вроде того, что здесь нельзя до конца умереть, но он был слишком в большом шоке, чтобы рассуждать здраво. Парень невольно потянулся руками к своей копии, чтобы убедиться, что та наверняка мертва, но квантовиты не дали ему такой возможности. Подхватив безжизненное тело, они вновь исчезли, оставив его задаваться вопросом о том, что же сейчас произошло.

Кажется, у Новака сдали нервы, потому что он принялся колотить руками по стенам и громко кричать, требуя, чтобы его выпустили. Впрочем, его приступ безумия был недолгим. Через пару минут беснования Новак тоже сполз на пол и начал что-то бормотать себе под нос. Клоду показалось, что он услышал парочку проклятий и даже матерных слов.

– Эй, ты в порядке? – спросил Кроссман, глядя на Клода.

Тот принялся мотать головой:

– Нет, я не в порядке. Как можно увидеть собственную смерть, остаться после этого в живых, и быть в порядке? Откуда этот парень вообще взялся, разве тут не должны стоять фильтры?

– В фильтрах тут и дело, – пояснил Рябинин. – На самом деле в этой комнате сейчас находится бесконечное количество твоих версий, но ни ты, ни мы их не видим, потому что тогда тут начался бы ад. Фильтры позволяют увидеть только одну живую версию за раз. Но если одна из копий умирает, происходит замещение, и какая-то другая копия входит в резонанс с вероятностью наблюдателей, из-за чего возникает иллюзия, что ты раздвоился. Думаю, что тот Клод, с которым мы на самом деле сидели в этой комнате, умер, а ты всего лишь пришел на его место.

У Клода просто голова шла кругом. Он вцепился руками в волосы и принялся бормотать, как Новак. Он умер и одновременно выжил. Черт бы побрал эту квантовую физику! Как можно жить в подобной реальности и не свихнуться?

– А ты посмотри на это с другой стороны, – предложил Кроссман. – Это означает, что ты никогда не умрешь, ведь что бы ни происходило, всегда существует вероятность выживания, а в квантовой реальности все возможности существуют. Это значит, что можно не беспокоиться на тот счет, что квантовиты с тобой что-нибудь сделают.

– А как же те мои версии, что умрут? – спросил Клод. – Это просто бесчеловечно, смотреть на то, как другие умирают, и ничего при этом не делать.

Кроссман хотел еще что-то сказать, но не успел. Притихший было Новак пришел в себя и неожиданно бросился на Рябинина и вцепился ему в шею. От удивления тот даже не успел сообразить, что нужно сделать. Клод пораженно открыл рот, не зная, стоит ли ему вмешиваться. Первым отошел от шока Кроссман и быстро врезал Новаку кулаком по голове. Тот не вырубился, однако хватку ослабил, и тогда Рябинин быстро скинул его с себя. Наверное, у Новака было сотрясение мозга, потому что он явно потерял ориентацию в пространстве, так предположил Клод. Парень хотел осмотреть пострадавшего, но тут уже Рябинин сам набросился на своего врага. Мужчины сцепились и принялись кататься по полу.

Кроссман неожиданно резво принялся их разнимать. Клод отметил, что он опирается на больную ногу без особых проблем, а значит, лечение квантовитов сработало, и кость срослась. Но сам мужчина этого не замечал. Схватившись за Рябинина, он постарался оттянуть того в сторону, но неожиданно получил кулаком в глаз, застонал и отпустил его. Новак со всей силы ударил противника в живот, у того перехватило дыхание. На шее Рябинина вновь сомкнулись руки. Придя в себя, Кроссман вцепился на этот раз в Новака и резко рванул назад. Клод решил вмешаться и помог оттащить в сторону отца Инны. С трудом, но вдвоем им удалось разнять дерущуюся парочку.

Однако те не успокоились. Тяжело дыша и яростно плюясь, Новак закричал:

– Чертов вор! Это из-за тебя все это с нами случилось! Мы теперь обречены вечно сидеть в этой камере, смотря на то, как убивают наших копий, пока не сойдем с ума! А все потому, что ты и дня не можешь прожить, ничего не украв! Ты украл мои идеи, ты украл оборудование долбаных инопланетян, ты украл бывшую жену Кроссмана! Что, доигрался, да? Но ничего, когда-нибудь я тебя убью! А потом еще раз! И еще раз! И еще!

Как ни странно, но Рябинин тоже вышел из себя, и принялся орать еще громче:

– Ты, завистливая мразь! Всю жизнь тебе не давали покоя мои успехи, вот ты и цеплялся ко мне! Что, напрашиваешься на смерть, ничтожество? Так иди сюда, я тебе это устрою!

– Паш, ты же знаешь, потенциальный уровень Марека равен нулю и стремится к минус бесконечности, – по обыкновению, пошутил Кроссман. – Ваш дальнейший разговор нерентабелен.

Однако друг его не слушал и продолжал ругаться.

Клод пораженно переводил взгляд с одного мужчины на другого и просто не мог поверить своим глазам и ушам. Откуда в них взялось столько ненависти? Если им не удастся отсюда выбраться, то, судя по всему, их ждала веселенькая вечность.

– Послушайте, мы не можем просто все время перемещаться, нужно что-то делать! – воскликнула Инна.

Они с Маклейн уже около получаса переносились из комнаты в комнату, и ничего не происходило. Очутившись в новом месте, Инна нервно оглядывалась, размышляя, не пойти ли ей вперед по одному из коридоров, бросив Маклейн саму разбираться, но куда бы ее это привело? К тому же, хоть она и не питала к Маклейн теплых чувств, все же это какая никакая компания. Оставаться одной, в то время как на тебя охотятся сверхразумные существа, не хотелось.

– Вынуждена с тобой согласиться, – кивнула Маклейн. – Мне вот интересно, почему они нас до сих пор не нашли? Я так поняла, что они могут найти кого угодно, пользуясь вычислением вероятности.

Инна вспомнила, что сказал ей квантовит в тот момент, когда она только очутилась в этой реальности. Что-то про то, что она очень предсказуема. Поразмыслив, Инна предположила:

– Помните, когда мы выходили из реализатора, они называли какие-то вероятности? Думаю, они полагают, что мы все действуем согласно степени вероятности нашего попадания в то место, где мы очутились в первую очередь. Но вот этот прибор, – Инна покрутила в руках цилиндр.– Вот этот прибор не подчиняется нашей вероятности, он действует случайным образом, а потому возможны большие скачки. А квантовиты, как бы сильны они не были, не телепаты. Поэтому они не знают, где мы.

– Вполне логично, – согласилась Маклейн. – Что ж, у нас есть преимущество, но надолго ли его хватит? Лично я вижу один выход из положения: попасть в комнату с реализатором и выбраться в Форис. Там они нас не достанут.

– А как же мой отец и остальные? – возмутилась Инна. – Мы не можем их так бросить! Квантовиты их съедят!

Маклейн только усмехнулась:

– Да какая разница? Пока они здесь, они все равно не умрут насовсем!

Инна резко остановилась. Маклейн по инерции прошла по коридору немного дальше, но увидев, что за ней никто не следует, остановилась и развернулась. На ее лице появилось раздражение:

– Вот только не начинай! Мне твой отец уже все уши прожужжал насчет того, что квантовиты совершили ужасные преступления по отношению к Форису, что их нужно остановить, и прочую подобную фигню. Я не собираюсь бороться с совершенной расой, которая таких, как я, ест на завтрак.

– Вы ни капельки не любите моего отца! – с презрением воскликнула Инна. – Если бы Вы его любили, Вы бы не бросили его в беде!

– А разве я когда-то говорила, что люблю его? – вскинула брови Маклейн. – Да и он меня тоже не особо любит, как я полагаю.

– Зачем же Вы тогда с ним встречаетесь?

– А разве не очевидно? Чтобы заставить Алистера ревновать. Знаешь, как меня взбесило, когда я увидела, что он прекрасно счастлив без меня с твоим драгоценным папочкой? Теперь, думаю, он понял, как я себя чувствовала тогда.

Инна просто не могла поверить в то, что слышит.

– Вы мне отвратительны, – выдохнула она. – Вы сами ушли от своего мужа, потому что он Вам надоел. Знаете, как он страдал, когда Вы это сделали? Вы ушли, а потом, когда у него только все наладилось, когда в его жизни появился человек, которому и в самом деле не наплевать на то, что с ним происходит, и который не отвернется от него только потому, что ему стало скучно, заявились и отобрали этого человека, только чтобы отомстить. Вы гнилая изнутри, мисс Маклейн. Надеюсь, что папа тоже скоро это поймет и прекратит ваши отношения.

Но Маклейн ни капельки не встревожила ее речь. Посмотрев на девушку свысока во всех смыслах этого слова, она процедила:

– Ты еще хуже своего отца. Он хотя бы не делает из наших отношений трагедию. Если ты думаешь, что все в мире строится на законах добра и зла, которые тебе вдолбили в детстве, то ты глупее, чем я думала. А вообще, неужели ты всерьез полагаешь, что я вся такая плохая, а твой папочка святой? Во-первых, он мог бы и не соглашаться на отношения со мной, если его так волновали чувства Алистера, но он все же согласился, так что в страданиях моего бывшего мужа виноват и он тоже. А во-вторых, Инна, твой отец вор, а воровство по закону Фориса считается преступлением.

– Элементы компьютера квантовитов валялись на Форисе уже много лет, если не веков, – заметила Инна. – Он поступил, как любой нормальный ученый – стал изучать чужую технологию, на которую никто не предъявил права. Это не воровство.

– Что же он тогда держал это в секрете? Но вообще я говорю не об этом. Помнишь, что твой отец приложил руку к созданию антигравитатора? Идею, как это сделать, он украл у Марека.

– Новак уже давно распространяет эту ложь, – сказала Инна. – Все знают, что он просто завидует моему отцу.

– Ты так в этом уверена?

– Мне надоел этот разговор, – отрезала Инна. – Какие бы там Вы планы ни строили, прибор для перемещения у меня, я его Вам не отдам и не покину эту реальность, пока не спасу папу и всех остальных.

– Удачи в попытках, – фыркнула Маклейн. – Как только мы доберемся до реализатора, я вернусь в Форис, и только вы меня и видели.

– Вы… Вы…

Придумать достойное ругательство Инна не успела. Прямо перед ней в воздухе кто-то возник. Девушка переполошилась, решив, что это квантовит, и хотела уже нажать на кнопку, чтобы переместиться, но потом сообразила, что для одного из этих существ появившийся очень уж невелик. А потом она заметила знакомые волосы и черты лица и выдохнула с облегчением:

– Мизуки!

Подруги быстро обнялись. Маклейн недовольно скривилась, но ничего не сказала. Отстранившись, Инна воскликнула:

– Как хорошо, что ты здесь! Вижу, что ты уже вполне освоилась со своей способностью. Как ты нас нашла?

– Я просто подумала о тебе, и вот я здесь, – развела руками Мизуки. – Что происходит? Почему ты вместе с ней?

– Мой отец вовсе не собирался мириться с нашим пленением и хотел захватить корабль, но квантовиты разгадали его план и напали. Он успел передать этот прибор мне, – она показала подруге цилиндр. – Он помогает перемещаться по этой реальности. Маклейн просто увязалась за мной.

– Я так и подумала, что что-то не так, когда эти твари с обеспокоенным видом снова засунули меня в ту комнату! – топнула ногой Мизуки. – Наверное, глупо было полагать, что нам удастся отсюда выбраться.

– Но Мизуки! – воскликнула Инна. – Ведь ты можешь это сделать! Благодаря многолетнему приему соммелиса ты можешь перемещаться из реальности в реальность. Ты можешь вернуться в Форис!

– Это правда? – заинтересованно спросила Маклейн.

Но Мизуки покачала головой:

– Я не уверена, что смогу. Конечно, я уже немного лучше начала понимать, как все это работает, и могу двигаться внутри этого корабля или что там это такое, но наша реальность… Это что-то более сложное…

– Тебе просто нужно пытаться.

– Я пыталась. Квантовиты дали мне отведать каких-то плодов, которые улучшили мои способности, но сосредоточиться на Форисе труднее, чем на чем-либо в этой реальности.

– Конечно, это понятно, что перестать быть всего лишь идеей и стать чем-то материальным сложно, даже если материя изначально твоя природа, – задумчиво произнесла Инна. – Но тут можно посоветовать только продолжать попытки. Какой еще у нас может быть выход из этой ситуации? Маловероятно, что мы сможем найти реализатор нашим методом тыка.

– И то верно, – согласилась Мизуки и хотела уже попробовать, но Инна ее остановила:

– Подожди… Мой отец наверняка в опасности, а вместе с ним и Кроссман, и Клод. Этот прибор действует по случайному принципу, и мы не можем выбирать пункт назначения. Ты не могла бы отвести нас к ним?

– Я вообще не уверена, что смогу кого-то прихватить с собой, – пожала плечами Мизуки. – Но хорошо… возьми меня за руку, и я попробую их найти.

Инна поспешно так и сделала, как и Маклейн. Девушка недовольно на нее посмотрела, но ничего не сказала. Какой бы мерзкой ни была эта женщина, бросать ее одну в коридоре, куда мог случайно забрести голодный квантовит – это как-то неправильно. Инна сверлила взглядом Маклейн, посылая волны ненависти в ее сторону, но та не обращала внимания. Высокая, стройная, уверенная в себе… можно было понять, почему мужчины на нее ведутся. Однако ее достоинства не искупали недостатков, поэтому Инна пообещала себе, что постарается сделать все возможное, чтобы ни отец, ни Кроссман больше не страдали из-за нее.

– Не получается, – покачала головой Мизуки. – Я пытаюсь думать о них по очереди и обо всех сразу, но как будто на глухую стену натыкаюсь.

Маклейн разочарованно вздохнула:

– Ничего удивительного. Квантовиты отнюдь не глупы. Наверняка при всей твоей непредсказуемости вероятномеры смогли им показать, что рано или поздно ты попробуешь попасть к пленникам, а потому они поставили какой-то блок.

– Это плохо, – похолодела Инна. – Это значит, что их всех держат в одном месте, а квантовиты… они…

– Собираются их съесть, – закончила Маклейн. – Да, скорее всего. Думаю, мы все потеряли для них свою полезность, за исключением Мизуки, и они собираются сделать из нас закуску.

Инну передернуло от такой перспективы. И если она сама еще была в безопасности, то ее отец и остальные, возможно, уже подвергались зверским пыткам. Инне хотелось кричать от отчаяния, но она не имела на это право.

– Раз так, я не могу отправиться на Форис, даже если ты сможешь меня переместить, – заключила Инна. – Я должна их найти и попытаться спасти любым возможным способом.

– Я с тобой, – уверенно произнесла Мизуки.

– Нет, – возразила Инна. – Ты должна вернуться на планету. Не исключено, что квантовиты решат, что им мало людей, которых они захватили. В конце концов, они могут использовать тебя, чтобы выбраться в реальность, и тогда всем форисянам придется туго. Ты должна их предупредить.

– Мне не хочется оставлять тебя одну, – с сомнением произнесла Мизуки.

– Со мной все будет хорошо, – пообещала ей Инна, хотя внутренне не чувствовала никакой уверенности.

– Ладно, тогда…

Но в этот момент в коридоре вокруг них неожиданно материализовались квантовиты. Они быстро схватили всех трех женщин за руки, лишив возможности вырваться. Цилиндр, который мог бы спасти Инну, остался у нее в кармане, но она не могла его достать. Маклейн возмущенно прошипела:

– Ну конечно, мы задержались на одном месте слишком надолго… Вполне достаточно, чтобы вероятномер смог проследить наши последующие действия! И зачем нужно было столько болтать ни о чем?

– Мизуки, – выдохнула Инна. – Давай.

– Но как же…

– Давай!

Мизуки на секунду зажмурилась, а потом руки державшего ее квантовита соскользнули с ее плеч, и она исчезла. Впервые на памяти Инны на его лице отобразилась хоть какая-то эмоция – это было неподдельное изумление.

Однако самой Инне с Маклейн не очень повезло. Их квантовиты держали так крепко, что вырваться не получалось. Что ж, одно хорошее в этом было, подумала Инна. По крайней мере, она встретится с отцом.

Рави вот уже пару дней пытался жить обычной жизнью по мере возможности, но у него это плохо получалось. На работе были недовольны, что он прогуливал несколько дней, и теперь пристально за ним следили, да еще и весь город гудел из-за исчезновений людей. Никто не мог понять, куда они все пропадали – ведь Форис не такой уж большой город, там не так много мест, где можно скрыться. Поговаривали о том, чтобы собрать экспедицию за пределы их территории, но Рави знал, что все это бесполезно. Мизуки и всех остальных похитили инопланетяне, но никто ему не верил, когда он пытался это сказать.

Стоял морозный день, и Рави ехал на своем ховерборде в дом, где что-то сломалось. Он с грустью осматривал все вокруг, надеясь увидеть скалу, но этого не происходило. Похитив людей, инопланетяне скрылись, и все произошедшее с ним за последние дни напоминало дурной сон. Рави подумал, что ему стоит прекратить с надеждой оглядываться по сторонам.

И в этот момент воздух как будто бы замерцал. Протерев глаза, Рави остановил свой ховерборд. Какая-то секунда – и прямо перед ним появилась Мизуки. Парень застыл, пораженный ее внезапным возникновением, но девушка не дала ему времени прийти в себя. Она улыбнулась и поспешно затараторила:

– О, Рави! Как хорошо, что я тебя встретила. Всему городу угрожает большая опасность, и мне очень нужна твоя помощь.