Рите летом 1941 года в Вене приходилось не легче. Она прожила почти три года в разлуке с мужем и дочерью, заботясь о своей матери Розе и о матери Леона Малке. Ни одна из сохранившихся у Леона бумаг не проливает свет на эти годы, о которых Рита никогда ничего не говорила ни своей дочери, ни мне. Окольными путями мне удалось кое-что прояснить.

В сентябре вышло распоряжение всем венским евреям носить желтые звезды. Было ограничено их право пользоваться общественным транспортом и выходить без разрешения за границы района, где они жили. Больше подробностей я нашел в городском архиве Вены. После отъезда Леона Рита вынуждена была покинуть квартиру на Таборштрассе. Она поселилась вместе с Малкой сначала на Франц-Хохедлингергассе, потом на Обер-Донауштрассе – обе улицы находятся в округе Леопольдштадт, где всегда было много евреев. Малку выгнали из квартиры на Романогассе, где она прожила четверть века, и переселили в «коллективное» жилье на Денисгассе. В октябре 1939 года депортации на восток прекратились, но летом 1941 года, когда пост гауляйтера Вены занял Бальдур фон Ширах, поползли слухи о новой волне депортаций.

14 августа Рита получила Fremdenpass, выездной документ, действительный в течение года и позволявший ей покидать Рейх и возвращаться. На обложке и страницах не было красного штампа J, хотя она и была зарегистрирована как еврейка. Два месяца спустя, 10 октября, венская полиция разрешила ей поездку в один конец: выехать из страны через Харгартен-Фальк в Сааре на границе Германии во Францию. Выехать предписывалось до 9 ноября. Фотография в паспорте пронзительно печальна: Рита сжала губы, в глазах – предчувствие горя. Я нашел такую же фотографию в бумагах Леона, Рита послала ее из Вены в Париж. И надписала на обороте: «Моей любимой девочке, моей золотой девочке».

Паспорт Риты. 1941

Я удивился, как Рита, зарегистрированная еврейка, смогла получить выездной документ в конце 1941 года. В архиве американского Музея памяти Холокоста в Вашингтоне такое путешествие сочли «невероятным» и перечислили все препятствия, которые предусмотрел для евреев Адольф Эйхман, и все шаги, которые Рите следовало предпринять, чтобы получить Fremdenpass. Сотрудник архива подвел меня к большому стенду под заголовком Die jüdische Wanderung aus der Ostmark, 1938–1939 («Депортация евреев из Австрии, 1938–1939 годы»). Организатором выселения был Эйхман. «Лицо без гражданства», как Рита, которая утратила после аншлюса австрийское гражданство в результате брака с не имеющим – к тому моменту – гражданства евреем, вынуждено было хлопотать еще больше, чем австрийские евреи.

Чтобы выехать из Вены, Рите понадобилась помощь какого-то человека со связями. В октябре 1941 года Эйхман и его заместитель Алоиз Бруннер, который вскоре отправится в Париж, опубликовали целый свод законов, приуготовляющих полномасштабную депортацию евреев. В тот же месяц из Вены депортировали около 50 тысяч евреев, в том числе сестру Леона Лауру и ее тринадцатилетнюю дочь Герту Розенблюм. Обеих 23 октября отправили в Лицманштадт (Лодзь).

Рита избежала депортации. Она выехала из Вены 9 ноября. На следующий же день «границы Германского рейха были закрыты для беженцев», всякая эмиграция прекратилась, все пути выезда были перерезаны. Рита спаслась в последний момент. Это либо невероятная удача, либо ей помог кто-то, обладавший инсайдерской информацией. Мне неизвестно, когда и как Рита добралась до Парижа. В ее паспорте отсутствуют штампы или иные пометки, по которым можно было бы об этом судить. Другие документы подтверждают, что в начале 1942 года она была в Париже, воссоединилась с мужем.

Из всей семьи Леона в Вене оставалась только Малка. Ее дети и внуки уехали или были депортированы, с ней проживала Роза Ландес, мать Риты. Лакуны, оставленные умолчанием моих родных о событиях того времени, я смог заполнить с помощью документов из многочисленных архивов: они представляют все мрачные подробности, черным по белому. Но сначала я хотел побывать в тех местах, где происходили эти события.