LXII

Едва Клара открыла дверь, по спине ее побежали мурашки, и не только от холодного ветра, который ворвался в аптеку вместе с Санчо и его друзьями.

- Закрывай скорее. За нами гонятся, - еле выговорил Санчо, тяжело дыша.

- И ты привел их сюда? - прошептала Клара, не в силах поверить в происходящее.

Он почувствовала, как внутри нарастает негодование. Когда Санчо пришел к ней с ранением в руку и с такой выжженной и пустой душой, словно оставленная на солнце чашка, Клара открыла ему душу и отдала тело. Юноша остался с ней на всю ночь. Они не могли заснуть до самой зари, открывая друг другу всё тело и душу, то, что они не осмеливались открыть никому больше. Санчо возвращался к ней каждый день, хотя иногда оставался лишь на несколько минут.

Никогда прежде Клара не чувствовала в своем теле такой легкости, как в эти дни; казалось, она парила, словно на крыльях, не касаясь ногами земли, с нетерпением ожидая каждой новой встречи. Она верила, что нашла наконец того единственного человека, с которым может говорить обо всем на свете, который поймет, насколько важно для Клары ее дело и свобода, которой она во что бы то ни стало решила добиться. А потом они глупо поссорились, когда Санчо рассказал, что хочет разделаться с Варгасом.

Она не могла понять, почему так разозлилась. Варгас, может, и был ее отцом, но для Клары это ничего не значило. Он также был человеком, которых хотел над ней надругаться и покончить с ее предприятием, но и не это на нее повлияло. Позже, когда Санчо уже ушел, Клара поняла, что если что-то случится с Варгасом до того, как она выкупит свою свободу, то всё пойдет прахом. У юной аптекарши тоже были счеты к этому человеку, она хотела кинуть ему в лицо деньги за свою вольную грамоту. Она была уверена, что сможет этого добиться собственными силами.

Внезапно она поняла и еще одну вещь: что по уши влюбилась в Санчо. Это новое чувство оказалось настолько сильным, что перед ним блекли все те безумные страсти, о которых она читала в рыцарских романах, таких любимых ею в те времена, когда она жила в доме Варгаса. Клара жаждала обладать им снова и снова, она обожала каждую черточку его натуры. Как он закусывал губу, когда о чем-то напряженно думал. Как напрягались его бицепсы - точно тугие струны под бронзовой кожей. Как он обдавал ее шею своим жарким дыханием, когда они занимались любовью.

И в то же время она ненавидела его - за то, что он с такой легкостью овладел ее думами, навсегда лишив свободы. Ненавидела за ту бесцеремонность, с которой он вторгся в ее маленький цветущий мирок, вытоптав его своими грубыми сапогами. С его появлением вся ее жизнь смешалась, и она сама теперь не в силах была в ней разобраться. Порой ей хотелось его задушить.

И вот теперь он стоял посреди ее аптеки, в компании огромного негра, на руке которого повис умирающий.

- У меня не было выбора. Мне больше некуда было идти, - сказал Санчо, сгорая от стыда, что подверг ее опасности.

Клара подошла к Санчо и влепила ему пощечину - да такую, что у нее от удара онемела рука, а его щека стала красной, как мак. После этого, прежде чем он успел оправиться от потрясения, поцеловала его с такой же страстью, с какой перед этим ударила.

- Несите его туда, - распорядилась затем Клара, когда наконец-то отпустила Санчо. - Куда его ранили?

- Выстрелом в спину. Матео и Кастро погибли. Закариас нас предал.

Клара кивнула, хотя в это мгновение мысленно блуждала где-то далеко. Ее думы занимало только то, как помочь раненому. Его положили на кровать девушки лицом вниз, и Клара велела Санчо снять с него рубаху, а сама тем временем готовила необходимые инструменты. Санчо без всяких церемоний разрезал рубаху, обнажив залитую темной и липкой кровью спину. Клара аккуратно вылила на кожу воду из миски, не беспокоясь о том, что на простыни потекли розовые ручейки, и стала видна рана - маленькое отверстие у правой лопатки.

Клара встревоженно нахмурилась. Она знала, что нужно вытащить пулю, потому что иначе больной не поправится. Но процесс извлечения пули быть до крайности болезненным и чудовищно ее пугал. Сделав глубокий вздох, она заставила себя взять в руки ланцет и надрезать рану, расширив ее. Потом она погрузила в горячую плоть пальцы, почувствовав позыв к рвоте, и стиснула челюсти. Она нащупала что-то твердое и неровное и смогла за несколько попыток вытащить пулю.

- Подай мне нож, он лежит на жаровне.

Раненый, который почти не шевелился и лишь едва дышал, дернулся, когда Клара приложила лезвие раскаленного ножа к краю раны. Она быстро и сильно надавила, раздался треск, и воздух наполнил мерзкий запах горелой плоти.

- Теперь он должен отдыхать, - сказала Клара, вытирая руки тряпкой.

Она подняла взгляд, натолкнувшись на немой вопрос в глазах Санчо.

- Если он переживет эту ночь, то, скорее всего, останется в живых. Но больше мы ничего не сможем для него сделать, - сказала девушка после долгих раздумий. На нее навалилась усталость.

Санчо хотел было что-то ответить, но ему помешал бесцеремонный стук в дверь.

- Это альгвасилы. Мы выйдем через сад, - сказал он, с ужасом представив судьбу Клары, если их застанут внутри.

- Сидите тихо, не высовывайтесь. Предоставьте это мне.

Аптекарша закрыла дверь спальни, взяла свечу и направилась к входной двери, которая по-прежнему сотрясалась под градом ударов.

- Откройте, именем короля! Дорогу правосудию!

Клара нахмурилась, прежде чем как открыть дверь, чтобы создать у альгвасилов впечатление, будто только что встала. Притворяться встревоженной ей не пришлось. Она отперла задвижки и встретилась взглядом с высоким мужчиной в широкополой шляпе.

- Что вам угодно?

- Мы ищем преступников, сеньора. Это очень опасные типы, которые сбежали от облавы.

- Здесь никого нет, сеньор альгвасил.

- Отойдите, сеньора. Мы должны осмотреть дом.

Клара задержала дыхание, пытаясь найти предлог, чтобы не впустить в дом этого человека.

- Я дома одна, это будет неприлично, альгвасил. Возвращайтесь завтра с утра, и сможете обыскать, что хотите.

В голосе альгвасила зазвучал металл.

- Сеньора, это мой долг. А ваш долг - оказывать правосудию всяческое содействие. Имейте в виду, я не стану повторять дважды. Отойдите в сторону.

Тут же в голове Клары мелькнуло воспоминание. Она на рынке, на площади Святого Франциска. Мертвый мальчик на мостовой. А над ним - высокий альгвасил с большими усами.

Она подняла свечу, высветив лицо стоящего перед ней человека, как и свое собственное. Альгвасил заморгал от яркого света. Когда его глаза привыкли, обветренное лицо мужчины прочертили морщинки, и Клара поняла, что он тоже ее узнал. В тот день на рынке альгвасил поступил против своей совести под давлением маркиза де Монтемайора. Похоже, альгвасил тоже этого не забыл, потому что он пристыженно потупил глаза.

- Так это вы!

Она молча кивнула.

- И теперь вы аптекарша, - сказал альгвасил, махнув рукой в сторону вывески над дверью. За его спиной бежала группа стражников с факелами, послышался стук в другие двери.

- Лекарь, которому я служила, умер и оставил мне свой дом. Можете приходить в любой время и испробовать мои снадобья, только делайте это в пристойные часы, - объяснила Клара, делая над собой усилие, чтобы голос не дрожал.

- В моей работе не существует расписания, в особенности когда мы разыскиваем преступников.

- Что это за преступники? - спросила Клара.

- Самые опасные, каких только можно вообразить. Банда под названием Черные Призраки.

- До меня дошли слухи о какой-то новой банде, что решила свергнуть тиранию Мониподио. Может быть, они и не так уж плохи, как вы считаете.

- Не мне об этом судить.

- Я уже поняла. Всегда нужно в точности исполнять приказы, правильно?

При этих словах альгвасил застыл, прекрасно понимая, что они значат. Ему тоже не хотелось оставлять безнаказанным убийцу того мальчика. Он задумчиво покачал головой, а потом улыбнулся из-под огромных усов, снял перчатку и поднес руку к лицу девушки. Та замерла от страха, решив, что мужчина собирается ее ударить, но альгвасил лишь нежно прикоснулся большим пальцем к ее левой щеке.

- У вас на лице кровь, сеньора.

Клара оцепенела, не зная, что и сказать. Но альгвасил молча вышел за дверь, закрыв ее снаружи.

- Эй, вы! - донесся из-за двери его голос. - Здесь никого нет! Идемте на соседнюю улицу!

Клара опустила задвижки и прислонилась к двери, выдохнув весь воздух из легких, всё еще в ужасе от того, что чуть не разразилась катастрофа.