2.10. Справедливость против стабильности

Один «боксерский матч» мы с вами уже наблюдали: свобода договора против справедливости договора. Теперь мы видим еще одну битву: справедливость против стабильности (определенности).

Итак, в левом углу ринга – желание судов выносить справедливые решения. В правом углу ринга – стабильность. С одной стороны, право суда выносить справедливые решения в каждом деле, с другой – желание и суда, и граждан, и «купцов» иметь понятные и стабильные правила игры.

Об этом соотношении думали испокон веков, и не только в Англии. Вот пример из ранней практики:

«Но, по моему мнению, свобода решать каждое дело как ты считаешь справедливым, без учета принципов, созданных в предыдущих подобных делах, в итоге приведет к полной неопределенности, при которой граждане не будут знать свои права и обязанности, пока судья не рассмотрит дело» Дело Sweeney г. The Department of Highways [1933] O.W.N. 783 (C.A.).

Конечно, с точки зрения бизнеса и инвестиций, мы хотим, чтобы при заключении договора у нас было четкое понимание, «что будет, если…». И если наступит «если», мы хотим знать, спасет ли нас то или иное условие договора или нет. Поэтому стабильность и определенность, четкие правила игры могут и должны быть.

В Англии и других странах англосаксонской системы правила игры установлены на 90 % прецедентами и лишь на 10 % – статутным правом, нормами закона. Значит, противостояние «справедливость против стабильности» применительно к английскому праву сводится к следующему: «суд не связан решением» против «суд связан решением».

И чья взяла? Стабильность выиграла. Точку поставило решение по делу Young г. Bristol Aeroplane Co Ltd [1944] KB 718 CA. Теперь суд и первой, и второй инстанции (апелляция) связан собственными решениями. Эти суды не могут напрямую пересматривать свои решения. Нельзя принять в одном случае одно решение, а в другом – другое. Такое право есть только у высшей инстанции – у палаты лордов.

2.11. «Крестовый поход одиночки»

А почему так?! Интересно получается… Право палаты лордов, и только палаты лордов, пересматривать прецеденты как свои, так и всех нижестоящих судов нигде не закреплено. Вопрос решен на уровне практики, по-нашему говоря – «по понятиям». Быть может, эффективнее, если такое право будет и у второй инстанции?

И в один прекрасный день – грянуло: нашелся бунтарь, который дерзнул оспаривать основы. Привожу полную хронологию того «крестового похода», потому что «наезд» на палату лордов был великолепно обоснован и аргументирован. Попутно дерзнувший описал историю подхода к пересмотру прецедентов за последние двести лет.

Итак, «ничто не предвещало», суд рассматривал обычное гражданское дело.

«Выражение “избитые жены” говорит само за себя. Выражение придумали, дабы привлечь внимание общества к этому злу. Мало кто знал о существовании этого зла. Зло рождалось, когда женщина страдала от тяжкого или повторяющегося вреда здоровью, который причинял ей мужчина-сожитель. Женщина могла быть женой, т. е. лицом, которое путем законного брака надлежащим образом вышло замуж, а могла быть особой, которую в обиходе ошибочно именуют “гражданской женой”.

Ошибочно, потому что закону такое определение неизвестно, но в обиходе выражение “гражданская жена” означает женщину, которая живет с мужчиной в одном доме как если бы она была женой этого мужчины. Понятие “гражданская жена” следует отличать от понятия “любовница”, потому что отношения между любовниками могут быть случайными, непостоянными и тайными.

Еще несколько столетий назад по старому английскому праву муж был вправе бить жену сколько ему заблагорассудится – до тех пор, пока избиение происходило палкой не толще большого пальца мужа. Как пишет Блэкстоун, муж вправе “умеренно проучить” жену (читай – выпороть). Однако тот же Блэкстоун говорит нам, что уже в его время “право на проучить” ставили под сомнение, “однако низшие люди, которые всегда любили старый закон, цепляются и настаивают на древней привилегии” (т. е. пороть жену).

Те дни давно минули. “Избитые жены” – это вопрос, затрагивающий общественные интересы. В 1975 году палата общин создала отборочный комитет, который изучил вопрос насилия в браке. Комитет собрал много доказательств существования данной беды. И выдал заключение: необходимо принимать меры, в т. ч. немедленно принять закон, который бы защищал женщин от насилия. Был принят “Закон о домашнем насилии и супружеских процедурах” 1976 г. (Domestic Violence and Matrimonial Proceedings Act 1976). Вступил в силу в июне 1977 г.

Вскоре многие женщины уже искали защиту в судах графства (суды первой инстанции) на основании этого закона. Поначалу суды выдавали судебный запрет (injunction), которым запрещали мужчине появляться дома (т е. суд выносил особый судебный акт, которым отлучал драчливого мужика от дома, запрещал находиться с женщиной под одной крышей).

Судьи следовали букве закона до последней запятой. Но по двум делам мужчины подали апелляционные жалобы. Обе жалобы были удовлетворены. Две коллегии нашего суда пришли к выводу: суд первой инстанции не вправе выносить такой судебный запрет.

Таким образом, «избитые жены» остались без защиты. Два решения апелляции вызвали оцепенение. Были поданы жалобы, в которых указывалось, что парламент четко и недвусмысленно сказал: “Жены подлежат защите”. А суд презрел волю парламента. Дело вызвало такой интерес, что мы собрали полный суд – суд всех талантов, – чтобы оценить те два дела и, если придем к выводу, что имела место судебная ошибка, эту ошибку исправить.

Однако говорят, будто мы лишены права исправлять ошибки. Говорят, будто мы связаны двумя предыдущими решениями. А значит, жен будут бить до тех пор, пока решение не вынесет палата лордов.

Отсюда два вопроса. Первый: ошибочны те два решения или нет? Второй: если ошибочны, вправе ли суд, заседая в полном составе, исправить ошибки? Но сначала рассмотрим обстоятельства дела.

Факты.

Женщина – Дженнифер Девис. Ей всего 21 год. Мужчина – Нехемия Джонсон. Вдвое старше нее. У них есть малолетняя дочь… Грустно сказать, но мужчина бьет женщину. Суд первой инстанции установил: было два случая “запредельного насилия жуткой природы”. В первый раз мужчина угрожал женщине отверткой. Во второй раз пообещал убить и утопить труп в реке. Мужчина держит под кроватью тесак для рубки мяса и угрожает женщине расчленить ее, а куски тела сложить в холодильник.

Испуганная женщина забрала дочку и сбежала в приют для женщин, подвергшихся насилию. Приют принадлежит господину Пицци, упомянут в деле Simmons v Pizzey [1979] A.C. 37. Приют переполнен. Условия в приюте, мягко говоря, плачевные. Вряд ли что-то может быть хуже для избитой жены и ребенка, чем попасть в приют. Женщине было бы гораздо лучше вернуться домой – если дома она не подвергнется насилию.

18 октября 1977 года женщина на основании нового закона обратилась в окружной суд. Суд в тот же день рассмотрел дело в пользу заявительницы. Суд выдал запрет, которым обязал мужчину освободить квартиру.

Мужчина подчинился и съехал, женщина и ребенок вернулись домой. Но после двух решений апелляции судебный запрет был отменен. Мужчина вернулся домой, а женщина – в приют.

В апелляционной жалобе заявительница просит восстановить судебный запрет, обязать мужчину освободить квартиру, чтобы она смогла вернуться домой.

Закон 1976 г.

По моему разумению, закон написан предельно ясно. В статье 1 (1) сказано: “По заявлению стороны в браке суд графства вправе выдать судебный запрет, содержащий… предписание, которым исключает нахождение другой стороны в общем доме”.

Подпункт 2 относится к нашему делу, где сказано: “Вышеуказанная статья 1 применима также к мужчине и женщине, которые живут друг с другом в одном доме как муж и жена, как если бы они состояли в браке”».

Дальше суд на нескольких листах обосновывал позицию, толковал закон. В итоге «дотолковался» вот до чего:

«Суд графства вправе выдавать судебный запрет, который предписывает мужчине покинуть дом, а женщине с ребенком позволяет вернуться; и, по моему мнению, два предыдущих дела – B. v. B., Cantliff v. Jenkinswere — решены ошибочно».

Далее суд задумался: а как же быть с теми двумя решениями?

«Можем ли мы уйти от тех двух дел? Да, решения ошибочны, но есть ли у нас свобода уйти от тех двух дел? Какой правильной практике следовать суду? Мне представляется, в принципе, суд обычно связан своими же предыдущими решениями. Тем не менее у суда должна быть свобода уйти от предыдущих решений, если решения ошибочны.

Каков противоположный аргумент? Говорят, если вкралась ошибка, у этого суда (апелляция) нет выбора, суд должен продолжать ошибку (т. е. и дальше выносить ошибочные решения) и оставить ошибку на исправление палате лордов.

Ответ такой: у палаты лордов может не быть возможности исправить ошибку; ошибка может остаться навечно. Так часто бывало в стародавние времена, когда еще не было юридической помощи. Бедняк вынужден был мириться с решением апелляции, потому что у бедняка нет средств внести дело на рассмотрение в палату лордов.

Потребовалось 60 лет, чтобы исправить ошибку в деле Carlisle and Cumberland Banking Co. v Bragg [1911] 1 K.B. 489. Подход, легший в основу решения, палата лордов пересмотрела только в 1971 году, в деле Gallie v Lee [1971]A.C. 1004.

Даже сегодня человек среднего достатка рискует остаться за бортом юридической помощи и не сможет подать жалобу в высшую инстанцию, особенно когда велика вероятность проигрыша.

Так было в деле госпожи Фаррелл, которое рассмотрел наш суд: Farrell v. Alexander [1976] Q.B. 345, 359. Похоже, ее судьба была решена здесь, в этом суде. Но Фаррелл все же смогла собрать деньги, подать жалобу в палату лордов, которая и отменила наше решение Farrell v Alexander [1977]A.C. 59.

Помимо денег, есть много случаев, когда жалобы по тем или иным причинам не доходят до палаты лордов, особенно жалобы по делам против страховых компаний и крупного бизнеса. Если большие люди выиграли дело в апелляции, то проще и выгоднее договориться с другой стороной (более слабой, с “маленьким человеком’): дать денег, лишь бы только не ходил в палату лордов – чтобы удержать на будущее прецедент, выгодный большим людям, для эффективного использования в последующих делах.

Нечто подобное было в делах, рассмотренных после Oliver v. Ashman [1962] 2 Q.B 210. Такими средствами ошибочное решение может сохраниться навечно. Даже если не брать в расчет все эти обстоятельства, жалобу в палате лордов обычно рассматривают 12 месяцев, если не дольше. А что в это время делать нижестоящим судам? Суды оказываются перед сложным выбором: то ли применять ошибочное решение апелляции, то ли постоянно откладывать рассмотрение всех новых подобных дел и ждать решения палаты лордов. Так тоже часто бывало.

Таким образом, правосудие отсрочено – а часто в правосудии и вовсе отказано – из-за времени, нужного на исправление ошибки. Сегодняшнее дело – вопиющий тому пример. Если оно пойдет в палату лордов в общем порядке, то уйдут месяцы, пока будет принято решение. А пока суд да дело, многим женщинам откажут в защите, которую намеревался дать парламент. Женщин будут избивать, а защиты нет, потому что судьи первой инстанции развели руками: “Извините, но апелляция сказала, что мы не вправе вам помочь”.

С учетом важности вопроса, может, палата лордов к Рождеству и успела бы рассмотреть дело – если примет специальные меры и поторопится. Но даже в таком случае очень сомневаюсь, что решение будет принято в окончательном виде до Нового года.

Чтобы избежать волокиты, мне представляется, что суд, признав оба предыдущих решения ошибочными, должен все-таки обладать полномочиями дать женщинам защиту, которую разумел парламент.

Прозвучало, будто при таком подходе судьи графств окажутся перед сложным выбором: не будут знать, какому прецеденту следовать – двум старым ошибочным или одному правильному новому.

Такого не будет. Суды нижестоящих инстанций будут следовать новому решению. По общему правилу, если есть два прецедента, исключающих друг друга, – один более ранний, другой более поздний, – предпочтение отдается позднему прецеденту, если этот прецедент принят после полного переосмысления раннего. Подробнее см. дело Minister of Pensions v. Higham [1948]2 K.B. 153, 155.

Достаточно о принципе. Что говорят прецеденты? А именно Young v. Bristol Aeroplane Co. Ltd. [1944] K.B. 718?

Позиция до 1944 г.

Начну с позиции, которая была до 1944 г. Апелляционный суд в сегодняшнем виде основан в 1873 г. Тогда это был высший суд. Жалобы в палату лордов на решения апелляции поначалу были запрещены законом, но через год или два их разрешили. Суд апелляции унаследовал юрисдикцию предыдущих судов, Суда казначейской палаты и Апелляционного суда канцлера. У этих ранних судов было право пересматривать и обновлять практику; если какое-то решение оказывалось ошибочным, суд мог исправить ошибку, разумеется, не затрагивая самого решения.

Так, в 1852 г. судья лорд Леонардс в деле Brightv Hutton (1852) 3 H.L.Cas. 341, 388 сказал в палате лордов так:

"…Вы не связаны правилами, кои можете принять в решении, если позже сыщется причина отойти от правил; быть по сему, быть по сему в суде оном, быть по сему в каждом суде, ибо каждый суд полномочен исправить ошибку, буде суд впадет в ошибку”.

То же самое звучало в 1877 г. – судья Кейрин, дело Ridsdale v. Clifton (1877) 2 P.D. 276, 306–307. Чуть позже, в 1880 г., недавно созданный Апелляционный суд в двух случаях отошел от практики предшественника, Апелляционного суда канцлера. То были два важных дела – In re Hallett's Estate (1880) 13 Ch.D. 696 и Mills v. Jennings (1880) 13 Ch.D. 639, – решения от 11 и 14 февраля 1880 г., с промежутком в четыре дня.

В последующем деле Апелляционный суд пересмотрел еще один подход по другому решению (среди судей был Леймс, опытнейший судья с 40-летним стажем). Было сказано:

“Как правило, наш суд относится к решениям Апелляционного суда канцлера как к связывающим правилам, но мы свободны отнестись и по-другому, если на то есть веская причина для пересмотра. На мой взгляд, решение по делу Tassell v. Smith (1858) 2 De G. & J. 713 может привести к настолько серьезным последствиям, что в данном деле мы вольны пересмотреть подход, который сформировало то решение, как если бы это дело слушали заново в Старом Апелляционном суде канцлера, что тоже достаточно редкий случай” (см. Mills v. Jennings, 13 Ch.D. 639, 648–649).

Четыре года спустя в деле The Vera Cruz (No. 2) (1884) 9 P.D. 96 судья Бретт (опытный судья, 27 лет на службе) на стр. 98 высказал:

"…Нет статутного закона или обычного правила, которые обязывали бы суд одного ранга слепо следовать решению другого суда такого же ранга: суд следует таким решениям только из вежливости, а также из уважения к коллегам. Точно так же нет статутного закона или правила в обычном праве, которое бы обязывало суд преклоняться пред своими же решениями; суд может так поступить только из судейской вежливости”.

Еще два года спустя, в 1866 г., в деле Ex parte Stanford (1886) 17 Q.B.D. 259, 269 судья Эшер (бывший сэр Уильям Бретт) созвал полный суд: заседали в полном составе, шесть судей, чтобы пересмотреть раннее решение, принятое тремя судьями. Эшер подробно объяснил, зачем, в деле Kelly & Co. v. Kellond (1888) 20 Q.B.D. 569, 572 и выработал подход, вполне уместный и сегодня:

“Сегодня суд заседает в составе шести членов, и, если решение, принятое меньшим количеством судей, будет вызывать вопросы, а также если будет сложно оценить точность этого решения, я думаю, суд, заседая в полном составе, полномочен и вправе решить вопрос, будем мы или нет следовать решению, принятому меньшим количеством судей”.

То были судьи, которые знали старую практику. Принципы, которые сформулировали эти судьи, не вызывали вопросов следующие 50 лет. В деле Wynne-Finch v Chaytor [1903] 2 Ch. 475 суд, заседая в полном составе, пересмотрел подход, положенный в основу предыдущего решения этого же суда.

После чего судья Грир неоднократно повторял: суд вправе отойти от прошлого решения, если отход справедлив. См. дела Newsholme Bros, v Road Transport and General Insurance Co. Ltd. [1929] 2 K.B. 356, 384 и In re Shoesmith [1938] 2 K.B. 637, 644.

В другом деле, Lancaster Motor Co. (London) Ltd. v. Bremith Ltd. [1941] 1 K.B. 675, Апелляционный суд тоже не пошел на поводу у предыдущего решения. Так практика шла до 1944 г.

Перемена настала в 1944 г. В деле Young v. Bristol Aeroplane Co. Ltd. [1944] K.B. 718 суд пересмотрел вековую практику. Судья Грини, заседая в коллегии из пяти судей, решил, будто суд связан своими решениями; отступления возможны в трех случаях:

1) есть два взаимоисключающих прецедента;

2) прецедент прямо не пересмотрен палатой лордов (Высший суд), но противоречит новейшей практике Высшего суда;

3) прецедент принят по ошибке.

Стоит заметить, что суд выдал вот это свое предположение за правило, подлежащее применению. Такой подход прямо противоречит позиции лорда Эшера в деле The Vera Cruz (1884). Эшер утверждал, что принцип “суд связан” – это принцип судейской вежливости, а не правило, которому нужно неукоснительно следовать.

Как показали события, прав был именно судья Эшер, а Грини ошибался. Говорю так, потому что в 1898 г. палата лордов сочла себя связанной своим же решением как правилом закона – см. London Street Tramways Co. Ltd. v London County Council [1898] A.C. 375. Но в 1966 г. это правило отменили. В заявлении, названном “Обобщение судебной практики” (Судебный прецедент), было сказано:

“Судьи палаты лордов понимают, что слишком жесткое следование прецедентам может в отдельных случаях привести к принятию ошибочных решений и неоправданно ограничить развитие права. Настоящим судьи предлагают улучшить свою существующую практику, и, хотя все предыдущие решения палаты лордов связывают, палата вправе отойти от предыдущих решений, если так будет справедливо” (см. [1966] 1 W.L.R. 1234).

Из чего следует однозначный вывод: правило, создаваемое прецедентом (которое каждый суд создает для себя), не есть правило закона, обязательное к неукоснительному исполнению. Это просто практика, которую суд создает для себя, для собственного удобства, путеводная нить – куда идем и чем руководствуемся, своего рода руководящее направление.

И в таком случае последующие судьи того же суда вправе менять или исправлять практику, прокладывать новые путеводные нити, новые направления. Что палата лордов и сделала в 1966 г.

Так же как и судьи в деле Young v. Bristol Aeroplane Co. Ltd. [1944]K.B. 718, которые сочли возможным отвергнуть вековую практику и провозгласить новую практику или направление, мы в 1977 г. можем отвергнуть руководящее направление 1944 г. и установить наши новые направления или вернуться к старой практике, сформированной судьей Эшером. И ничто, сказанное палатой лордов до или после, нас не остановит. А если что-то и будет сказано, то это будет неофициальное мнение. Так говорил судья Салмон в деле Gallie v. Lee [1969]2 Ch. 17, 49:

“Вопрос о полномочиях Апелляционного суда палата лордов никогда не решала. По существу, вопрос о полномочиях апелляции в принципе не может стоять перед палатой лордов. Этот вопрос также не урегулирован ни статутным законом, ни обычным правом. Наша практика всецело покоится на традиции судебной вежливости, которая сложилась много лет назад и которой до сих пор автоматически следуют… Конечно же, традиция судебной вежливости будет соблюдена по отношению к принципу, который палата лордов, заседая в полном составе, недавно провозгласила для себя, и применим этот принцип к нашим решениям”.

Новые руководящие направления.

Полагаю, мы вправе задать новые направления. По моему разумению, этот суд должен применить принцип, сформулированный палатой лордов в 1966 г. Если предыдущее решение ошибочно, мы вольны отойти от этого решения – если сочтем, что так справедливо. Но в обычных условиях – практически в каждом деле – мы будем следовать нашим решениям. Однако в этом исключительном деле мы свободны отойти от предыдущих решений.

Впрочем, можно пойти другим путем; тогда нам стоит расширить исключения, определенные в деле Young v Bristol Aeroplane Co. Ltd. [1944] K.B. 718 – когда такое расширение справедливо. В итоге придем к одному и тому же, тем более что со времен Young v Bristol Aeroplane Co. Ltd. уже созданы исключения. К примеру, по уголовным делам – см. новейшую практику, дело Reg. v Gould [1968] 2 Q.B. 65 и Reg. v Newsome [1970] 2 Q.B. 711…

Согласно многим законам, мы – крайняя инстанция, суд последней надежды. Такой суд есть в каждой стране. И у суда последней надежды было и есть право устранять ошибки предыдущих решений – см. дело Hadfield’s case (1873) L.R. 8 C.P 306, 313, а также книгу Поллока “Первая книга по юриспруденции” (1896), стр. 333334. Из недавних дел вспомню Tiverton Estates Ltd. v Wearwell Ltd. [1975] Ch. 146, где наш суд пришел к выводу: если принятые решения противоречат друг другу, мы можем отойти от принципа, лежащего в основе решения.

Также мы расширительно истолковали понятие per incuriam (по ошибке) в деле Industrial Properties (Barton Hill) Ltd. v Associated Electrical Industries Ltd. [1977] Q.B. 580.

В более ранних делах, дела of In re K. (Minors) (Children: Care and Control) [1977] Fam. 179 и S. (B. D.) v S. (D. J.) (Children: Care and Control) [1977] Fam. 109, наш суд, рассматривая дела о детях, отказался последовать решению In re L. (Infants) [1962] 1 W.L.R. 886.

Я также добавлю: когда слова статутного закона ясны, решение суда не может противоречить закону, потому что статутный закон – истина в последней инстанции. И ни один суд не может уйти от простых и понятных слов статутного закона. Именно на таком основании воздвигнуты решения по делам W & J. B. Eastwood v Herrod [1968] 2 Q.B. 923 и Hanning v Maitland (No. 2) [1970] Q.B. 580, где суд отошел от раннего толкования закона.

В деле In Schorsch Meier G.m.h.H. v Hennin [1975] Q.B. 416 мы представили еще одно исключение из принципа “если исчез смысл закона – исчез и сам закон”. Палата лордов наш шаг порицала, о чем высказалась в деле Miliangos v George Frank (Textiles) Ltd. [1976] A.C. 443. Но я рискну предположить: если бы мы не дерзнули, то и у палаты лордов не было бы возможности подправить закон.

И каждый суд до сих пор выносил бы решения только в стерлингах. Никто раньше этот вопрос не поднимал, потому что полагали, что дело In re United Railways of Havana and Regla Warehouses Ltd. [1961]A.C. 1007закрыло вопрос раз и навсегда.

В нынешнем деле госпоже Девис могли бы и отказать в защите, потому что вопрос был решен в двух предыдущих делах. <…> И если бы мы сейчас вынесли другое решение, закон бы таким и остался, как решено в двух предыдущих делах: B. v. B. [1978]Fam. 26 и Cantliff v Jenkins [1978]Fam. 47, и у палаты лордов не было бы возможности вмешаться. Поэтому, чем укорять нас, палата лордов должна быть благодарна нам за возможность пересмотреть те решения.

По правде говоря, список исключений из дела Young v Bristol Aeroplane Co. Ltd. [1944] K.B. 718 сейчас настолько расширился, что исключения почти съели правило; и мы просто последуем той же практике отхода, что и палата лордов.

Заключение. “…жалобу – удовлетворить, судебный запрет – восстановить”. Принято тремя голосами против двух, дело Davis v. Johnson [1978] 2 WLR 553, апелляция, судья Альфред Деннинг».

На следующий год дело попало в палату лордов, которая, по предположениям апелляции, «должна быть благодарна за возможность пересмотреть те решения». В палате… обомлели.

Судья Диплок:

«Правило, установленное в Young v. Bristol Aeroplane Co. Ltd., до сего дня не было оспорено. <…> а судья Деннинг совершил, если можно так сказать, без обид, крестовый поход одиночки с целью освободить Апелляционный суд из оков доктрины “стоять на решенном”».

Далее Диплок цитирует судью Скармана. К этой цитате и свелась позиция Диплока:

«…Мне очень понравился подход судьи Деннинга. Увы, не могу поддержать этот подход, потому что думаю: в долгосрочной перспективе это пойдет во вред закону. Хотя в данном деле подход Деннинга, бесспорно, уместен и справедлив.

Кому-то может показаться, будто правосудие отрицается устарелой и старомодной приверженностью судебному прецеденту. Такой взгляд ошибочен. Преемственность необходима для определенности – одной из величайших задач закона. Апелляционный суд – самый центр нашей судебной системы – ответственен за стабильность, определенность, предсказуемость. См. мои комментарии в деле Tiverton Estates Ltd. v Wearwell Ltd. [1975] Ch. 146, 172.

Задачу реформы закона, которая требует общественного обсуждения, нельзя решать судебными средствами – это удел других. Нельзя винить суды. Не наша вина».

Судья Салмон:

«Мне по душе взгляды Деннинга. Но до тех пор (если та пора вообще когда-нибудь наступит), когда все коллеги Деннинга согласятся с его взглядами, доктрина “стоять на решенном” должна соблюдаться.

Я думаю, доктрина не так уж и плоха. В Апелляционном суде сейчас 17 судей. Боюсь, если доктрина “стоять на решенном” исчезнет из апелляции, есть реальная угроза получить множество решений, противоречащих друг другу. В итоге на уровне закона получится непоправимая беда и неопределенность. Вреда будет на порядок больше, чем от доктрины “стоять на решенном”, но этот вред мы еще можем исцелить здесь, в палате лордов.

Прозвучало, что только очень богатый может подать жалобу в наш суд. Эта сложность преодолима. <…> у апелляции есть возможность разрешить стороне подать жалобу в наш суд с уплатой издержек за счет государства. Думаю, такие случаи будут очень редки, а трата казенных денег – незначительная».

К чему в итоге пришла палата лордов:

1) решение апелляции оставить в силе, потому что два решения, от которых отошла апелляция в данном деле, соответствуют исключениям, установленным прецедентом Young г. Bristol Aeroplane Co. Ltd., а именно: решения вынесены по ошибке;

2) нижестоящие суды могут отойти от своих решений ТОЛЬКО в трех случаях, установленных делом Young г. Bristol Aeroplane Co. Ltd. [1944] K.B. 718;

3) всем нижестоящим судам крепко-накрепко запомнить: отходить от своих решений вправе только палата лордов, и то «когда это справедливо»;

4) апелляция связана и своими решениями, и решениями палаты лордов; старые времена закончились; апелляция не может вот так запросто «откреститься» от своей же практики;

5) нижестоящие суды связаны и решениями апелляции, и решениями палаты лордов.

Этот подход сохранился и по сей день. Поэтому когда вы размышляете над каким-то условием договора и держите в руках прецедент, который отвечает на ваш вопрос, и думаете, применит суд этот прецедент или нет – с вероятностью 90 %: да, применит. Хотя суду и грустно выносить такое решение. О чем суд иногда говорит открытым текстом:

«Не могу обосновать, почему решение, которое я сейчас оглашу, правильное… Но я связан прецедентом, и мой долг следовать прецеденту». Дело Olympia Oil г. Produce Brokers [1914] 3KB 1262, судья Бакли.

Итак, стабильность выиграла. Более того, стабильность – один из жирных плюсов английского права.